========== Часть 1 ==========
У нас только два пути - Джа Растафара или война.©БГ
— На, — Зимний всучил Броку какой-то увесистый тряпичный свёрток.
— И что это? — удивился Брок, не спеша разворачивать свёрток: там могла оказаться и светошумовая граната, и что похуже, типа мины, и обезвреживай, как хочешь. — Зимний, я сейчас отдам это тебе, и ебись, как хочешь, если сейчас же не объяснишь, что происходит.
Они стояли в коридоре Гидры, там, где у всех трёх камер были слепые зоны, но знали об этом хорошо если десяток человек, да и тех на базе обычно не бывало.
— Это… На, Рамлоу. Так надо. Не бомба… обещаю, — Зимний набычился, немытые волосы упали на лицо, делая его особенно неприятным. — Тебе надо идти.
— И куда же это мне надо идти? — почти светски осведомился Брок, чувствуя в свёртке что-то непонятное, чувствуя, что в нём пиздец, похуже светошумовой или мины направленного действия. И, кажется, Зимний был прав, Броку срочно нужно было идти, чтобы утащить этот свёрток подальше от базы. Но природное упрямство делало своё дело, и Брок стоял, держал свёрток и тяжело смотрел на Зимнего. — Говори, ледышка, или хуй я это возьму.
— Это… Уходи, у тебя два часа, потом… оно может взорваться, — туманно сказал Зимний, развернулся и ушёл. Просто ушёл, оставив Брока со свёртком в руках.
— Вот же ж блядь, — зло выдохнул Брок, уже собираясь куда-нибудь выбросить подношение Зимнего, когда внутри что-то зашевелилось и издало очень странный, чуждый и базе, и самому Броку звук. — Вот же ж блядь!
Брока обуяла паника, до него медленно, очень медленно доходило, ЧТО на самом деле в свёртке, в каких-то грязных тряпках, и на затылке волосы встали дыбом от осознания. По спине прокатилась волна особенно неприятных мурашек, и Брок заторопился домой, его смена кончилась. А свёрток… Сумка большая, как раз поместится, только бы успеть. Два часа, значит…
— Сука ты, Зимний, — ещё раз помянул местного чёрта Брок. Ему нужна была помощь. И он её нашёл в приказном порядке: — Эммс, Джек, за мной на выход. Быстро.
Эммс удивлённо вскинула бровь, но подхватила куртку и пошла за Броком, Роллинз замешкался, разговаривая с женой, но тоже нагнал командира.
— Что случилось? — озвучила общие мысли Эммс.
— Зимний случился, — неопределённо ответил Брок, поминая того по матушке уже который раз, но про себя. — В мою машину, там поговорим.
Про свёрток в руках Брока никто не спросил. Командир всё сам расскажет, когда придёт время.
— Держи, — Брок аккуратно передал свёрток устроившейся на заднем сиденье Эммс. — И аккуратно там с ним.
— Это бомба? — решил уточнить Роллинз.
— И ещё какая, — заверил Брок, трогаясь с места.
— Командир, — Эммс всё же решилась развернуть то, что держала в руках, и голос её звучал соответственно тому, что она там обнаружила. — Это ребёнок…
— Действительно, бомба, — задумчиво произнёс Роллинз. — А мы тебе чем можем помочь?
— У тебя ребёнку год, а у Эммс три младших брата, — ответил Брок. — Я в детях ничего не понимаю. Мне нужна помощь. Что там нужно? Бутылки-памперсы-пелёнки?
— Ох… — разом вздохнули оба подчинённых, сидящих в машине.
— Я так понимаю, всё непросто? — решил уточнить Брок, хотя и сам это прекрасно понимал.
— Непросто, — подтвердил Роллинз.
— Надо отвезти его к врачу, — подала голос Эммс, разворачивая свёрток, чтобы посмотреть кто там, и, увидев младенца не больше полугода от роду, одетого в розовые ползуночки, поправилась: — Её.
— Это девка? — изумился Брок, чуть не создав аварийную ситуацию на дороге.
— Нет, блядь, командир, это бехолдер, — проворчала Эммс. — Милая девочка, при ней медальон в виде сердечка, а в нём… фото, но чёрно-белые и… не думаю, что это её родители. Так, Джек, ты поедешь по магазинам с командиром, или я?
— Ну, я могу понянчить ребёнка, конечно, — тяжело вздохнул Роллинз, явно не желая этой роли.
— Значит, так, — Эммс очень чётко уловила, что может побыть главной, — вы двое едете в магазин, покупаете всё, что скажет вам Келли, а меня высадите у ближайшей аптеки, и дай ключи, командир. Вымою и покормлю.
— Хорошо, — смирился Брок.
Надо было отвезти младенца в приют, сдать, как полагается, или подкинуть в ближайшую церковь, да что угодно, только не оставлять себе, но это мог и Зимний. Ледышка, конечно, был не от мира сего, но про приюты знать должен был. Или спросил бы, а он просто сунул ребёнка Броку и ушёл, даже не сказав, что это. Приют… Да, было ещё не поздно, и Брок уже готов был притормозить, они как раз проезжали церковь с люлькой для брошенных детей, но что-то его остановило. Словно Зимний, блядь такая, возложил на него ответственность за этого ребёнка, зачем-то отдав именно ему, Броку. А вдруг спросит, как он — она — и что ответит Брок? А нечего будет ответить Броку. Да и ладно, но Зимний был тварюкой мстительной, и мало ли, чем могло такое решение обернуться для Брока. Так что пока ребёнка стоило оставить, а потом выспросить у ледышки всё, что тот ему не рассказал.
А главное, почему этот ребёнок оказался для него важным, ведь ледышка никогда не питал тёплых чувств ни к кому. Но это можно было сделать завтра… Завтра. А с кем оставить ребёнка?
— Эммс, у тебя завтра выходной, — расщедрился Брок. — Посидишь с подкидышем.
— Не поняла, командир? — не на шутку удивилась Эммс. — С чего это мне такое счастье?
— Эммс, пожалуйста, — Брок глянул на ошарашенную подчинённую, и добавил: — Это приказ.
— Уф, — выдохнула Эммс. — А я уж тут подумала.
— Херню ты подумала, — Брок нервно рассмеялся.
Они с Роллинзом высадили Эммс у ближайшей к дому Брока аптеки, он выдал ключи и понадеялся, что всё будет хорошо. Дальше был долгий поход в магазин, Роллинз что-то помнил сам, что-то уточнил у супруги, не раскрывая, для кого всё это надо, просто сказав, что помогает сослуживцу, и вот спустя три часа походов по огромному детскому магазину Брок обзавёлся кроваткой, коляской, парой пачек памперсов, надеясь, что они угадали с весом, набором бутылочек и ещё какой-то мутной хренью, назначение которой было для Брока загадкой, но Роллинз сказал, что нужно. Нужно так нужно. Купив всё самое необходимое, они запихали это в машину Брока, потому что ждать доставку долго, а причиндалы для ребёнка нужны уже сегодня.
— Эммс! — привычно рявкнул Брок, втаскивая вещи, совершенно забыв, что младенец должен спать. Или есть, и что вообще своим воплем Брок мог напугать его… её.
— Тише ты, командир, — Эммс вышла одна, и это Брока изрядно насторожило.
— Где? — почти шёпотом попытался рявкнуть он, но ничего не получилось.
— Спит на диване, — не шёпотом, но тихо ответила Эммс. — Я купила гипоаллергенную смесь, бутылочку и подгузники.
Роллинз с Броком затащили в дом кроватку, коляску решили оставить на террасе, дождя не обещали в ближайшие пару дней, остальное в дом затаскивал Роллинз один, а Эммс наставляла Брока.
— Значит так, — начала она, налив своему командиру кофе, Брок хотел ливануть туда виски, но Эммс очень красноречиво на него посмотрела.
— Блядь, — поджал губы Брок и поставил бутылку на место. — Ёбаный ледышка, чтоб его черти взяли.
— Ты ещё можешь отдать её в приют, честно сказав, что нашёл, — пожала плечами Эммс, уверенная, что Брок этого не сделает, раз не сделал до сих пор.
— Говори давай, что делать, — вздохнул Брок.
— Для начала, аптекарь оказался очень любезен и согласился осмотреть малышку, не спрашивай, как мне удалось его уговорить, — Эммс села напротив оставшегося стоять Брока. — Короче, девочке месяца три, рост двадцать три дюйма, вес десять с небольшим фунтов. Она обезвожена и явно недоедала. Это всё, что смог сказать не-педиатр, разбирающийся в младенцах. Ты лучше Сербу позвони, он врач, у него дети, тебе он нужен, а не мы с Джеком.
— Ладно, что мне сейчас-то делать? — спросил Брок.
— Я пока кроватку соберу тебе, — прервал их с Эммс разговор Роллинз. — Где поставить? Советую у себя в комнате, меньше бегать ночью будешь.
— Оно будет спать со мной? — Брок поперхнулся кофе, чертыхнулся, вытирая тряпкой пролитое на футболку.
— Не оно, а она, — назидательно сказал Эммс. — Ставь к нему в комнату, Джек.
Роллинз ушёл, а Эммс продолжила.
— Значит так, командир, не скажу, что я тебе могу сильно помочь, но ребёнок требует много внимания. Кормление, купание, переодевание, игры, в целом общение. Ты потянешь? — Эммс очень серьёзно посмотрела на Брока.
— С вами как-то справляюсь, — буркнул Брок, — а вы тоже требуете и общения, и внимания, и пиздюлей профилактически.
Но сам он не был уверен, что справится с ребёнком. Он был единственным ребёнком в семье, воспитывался заботливой матерью и строгим отцом, который считал, что ребёнок, особенно маленький, дело женщины. Считал ли Брок так же? Он не знал, потому что никогда не думал, что у него будут дети, родные или приёмные. И вот на тебе подарочек от Зимнего.
Брок почти час получал наставления от Эммс, как кормить, как укачивать, научился пользоваться стерилизатором, не очень понимая, на кой хер он нужен, но раз нужен, значит, пусть будет. А потом пошла ревизия остальных покупок, в которой выяснилось, что ползунки, аж целых три штуки, и боди, пять штук, не того размера и ребёнку не подходят. Из одежды больше Брок ничего не купил, а выслушав, что ещё нужно, охуел. Да боевой отряд снарядить и обеспечить было проще, чем приобрести всё для младенца. Эммс составляла список того, что ещё забыли два мужика даже с наставлениями Келли. Оказалось, что забыли самую нужную вещь — автокресло.
— Так… Автокресло я закажу, одежду тоже, — вздохнул Брок и услышал непонятный звук, какое-то кряхтение, а потом начинающийся плач. — Что это?
— Это малышка проснулась, — сказал Роллинз, входящий в кухню с младенцем на руках, сейчас завёрнутым только в лоскутное одеялко явно ручной работы.
Присмотревшись, Брок заметил, что оно изрядно побито временем, но, похоже, только медальон и это одеялко остались с ребёнком от родных родителей. Интересно стало, а не спёр ли ледышка этого ребёнка, чтобы зачем-то озадачить Брока его воспитанием? Но на Зимнего это было не похоже, тот не был замечен в подобных вещах. Где же он достал ребёнка? Но на этот вопрос мог ответить только сам Зимний, а тот, если не хотел чего-то, хрен его заставишь, даже электрошок не помогал.
— Так, ладно, показывайте всё наглядно, чего я должен делать, и валите, — снова вздохнул Брок, чувствуя, что вымотан. Хотелось выпить и забыть об этом ребёнке, или отдать его Роллинзу, пусть сам с Келли играется, но где-то внутри скреблось чувство, направленное на этого неизвестно ребёнка, и называлось оно “ответственность”. Это же чувство, только сильное, стойкое, было у Брока ко всем бойцам своей группы, неужели и этот ребёнок стал для него близок всего-то за пару часов? Нет, этого быть не могло, но Брок просто привык к тому, что попадающие в его ведение люди должны быть обеспечены всем, что надо в бою, иметь определённые навыки и черты характера, которые Брок при необходимости, воспитывал в своих бойцах, и он решил, что это просто ещё один боец. Только пока маленький. Ничего, Брок справится.
Ещё час ушел на то, чтобы разобраться, как держать ребёнка, как его кормить, переодевать (решили, что и одежда не по размеру подойдёт, пока нет нормальной), держать на руках.
— О, ещё тебе нужно будет её подмывать, командир, — усмехнулась Эммс, видя, как вытянулось лицо Брока, — да-да. И не смотри на меня так. Научишься. Бывай.
— Жду тебя завтра утром, — злобно сказал Брок, и Эммс с Роллинзом удалились, и сокрушенно добавил, держа на руках ребёнка. — Блядь, что ж делать-то теперь? Ладно, боец, пойдём, проведём инспекцию твоих скромных пожитков.
Что ребёнку надо дать имя, а не называть кое-как, в голову Брока вообще не пришло. Он никак не мог смириться с тем, что это была девочка, а от мысли о том, что её надо будет купать и подмывать, Броку делалось нехорошо, педофилом он точно не был. Как и любителем женщин в целом.
Девочка рассматривала Брока, тянула свои слюнявые кулачки к его небритому подбородку, и это Брока совсем не радовало. Не привык он, что к нему тянули слюнявые руки. Да и от вида младенцев он никогда не умилялся, совершенно не понимая, чего в них красивого.
Найдя тряпки, в которые был завёрнут ребёнок, Брок проверил всё, что было в них, но кроме медальона, серебряного, с пробой на задней крышке и клеймом мастера, ничего не обнаружил. Фото были старым, как и сказал Эммс, значит, это не родители, но попытаться пробить, кто это, стоило, это была зацепка. Херовая, но зацепка.
— Американцы ли вы вообще? — задумчиво спросил Брок у пустоты, но розовая кожа младенца говорила лишь о том, что по расе родители белые, а белых на земле было до хуя. — Ебучая ледышка.
Вечер прошёл как-то даже спокойно, ребёнок не орал, тихо занимаясь какой-то игрушкой, лёжа у себя в кроватке. А Брок валялся в своей кровати с планшетом, пытаясь выяснить, когда и где продавались подобные кулоны, только иногда меняя начинающему хныкать ребёнку игрушки, которых было две. Погремушка и грызунок, но этого было достаточно.
Хотелось выпить и закурить прямо в кровати, но от этого Брок решил отказаться, всё же он был ответственным человеком, а при нём не курил даже отец. И не пил. Значит, и Брок последует его примеру, всё же отец занимался им, когда счёл достаточно взрослым для этих занятий. Жаль, ни отцу, ни матери уже не позвонишь, он бы спросил совета у своих родителей, но было просто не у кого. А ехать на кладбище и стоять у могилы, требуя у небес ли, у скелетов ли в могилах, совета Брок не собирался.
Ребёнок захныкал, и Брок оторвался от планшета, ничего не найдя, взял малышку на руки, надеясь, что новая игрушка устроит, но нет. Ребёнок плакал, тёр маленькими кулачками глаза и уши и начинал заходиться плачем не на шутку.
— Ну что такое, боец? — тихо рыкнул Брок, утерев пальцем слюнявый ротик. — Так, командиру твоё поведение не нравится. Что будем делать?
Но слова не помогали, ребёнок плакал всё сильнее, и Брок сдался, решившись на укачивание, тихо напевая армейскую кричалку. Помогло, ребёнок стал успокаиваться и засыпать.
— Ах, вот что тебе надо было, — вздохнул Брок, укладывая уснувшего минут через сорок укачивания младенца. — Спи, боец.
Брок выключил свет и улёгся, заворачиваясь в одеяло, рассчитывая выспаться до прихода Эммс утром. Но не тут-то было. Через пару часов Брока разбудил плач. Выматерившись, он откинул одеяло, но подождал с минуту, в тщетной надежде, что ребёнок успокоится сам. Но нет, ничего подобного. Пришлось вставать и брать на руки, снова укачивать, декламировать почти шёпотом кричалку, но ничего не помогало. Его “боец” всё плакала и плакала, надрываясь. Брок уже попробовал и покормить, но ребёнок отказался от еды, от воды тоже отказался, и Брок понял, что не справляется. Уже не справляется.
— Да, — ответили Броку практически сразу. — В чём дело, Брок.
— Серб, выручай! — оставив плачущего ребёнка в комнате наверху, Брок спустился на кухню, чтобы поговорить в тишине. — У меня ребёнок, и он плачет уже час, что делать?
— Ладно, все вопросы я задам тебе завтра, — вздохнул Серб. — Ты пробовал кормить, поить…
— Да всё я перепробовал, — Брок не выдержал и этих пары минут, поднялся в спальню и взял малышку на руки. Плач не прекратился. — Орёт дурниной.
— Слышу. Ляг и положи ребёнка животом себе на живот, — выдал указания Серб. — Я завтра к тебе заеду утром.
— Уже жду, — заверил Брок. — А если не поможет?
— Если не поможет, вызови парамедиков, я не педиатр, — устало сказал Серб.
— Я тебе перезвоню, если что, — заверил Брок, проигнорировав слова Серба и положил трубку. — Ладно, боец, последуем совету дока.
Брок лёг, укладывая ребёнка, как сказал его врач, пусть и не педиатр, и стал аккуратно поглаживать по маленькой спинке. Ребёнок стал затихать и наконец уснул, пуская слюни. Брок же не спал всю ночь, боясь даже двинуться, чтобы не разбудить маленькое орущее чудовище, которым оказался милый с виду ребёнок. Худенький, маленький и милый, когда не орёт.