— Утро, командир, — поприветствовал его он. — Сядь, не мельтеши, я сам всё сделаю.
— Ты мне что, нянька? — постарался сделать грозный тон Брок, но Финли умудрился от него отмахнуться.
— Ты, командир, получил тяжёлое ранение, так что сиди и не квакай, — ответил он. — Я сам всё приготовлю. И тебе, и Дженни.
— Финли, в прошлый раз, когда ты пытался что-то приготовить, ты чуть не спалил мне кухню, — напомнил Брок. — Так что не смей подходить к плите, ты меня понял?
— Да ладно тебе, командир, — Финли развернулся от кофемашины, ставя перед Броком чашку с кофе. — Ну не получилось чуть-чуть.
— Тебе напомнить про все остальные твои попытки что-то приготовить? — грозно сказал Брок. — Так что только попробуй, и я тебе врежу вот этим костылём.
— Ладно-ладно, — в миролюбивом жесте поднял руки Финли. — Хочешь, закажу что-нибудь? Или сбегаю в магазин, когда Дженни проснётся.
— Разберёмся, — вздохнул Брок и хотел ещё добавить что-то, но ожила радионяня, и Финли, забыв про кофе, кинулся в детскую. — А он ещё и готовить собрался…
Несколько следующих дней прошли в рутине. Снова Страйком командовал Роллинз, пока Брок отлёживал себе бока, отсиживал жопу и скучал по Зимнему.
Это было очень странно, Броку вообще не свойственно скучать по кому-то, особенно так сопливо, как ему казалось, скучал он, вспоминая тот ночной поцелуй. Иногда ему мерещилось, что он всё это выдумал, но закрывая ночью глаза, Брок не сомневался, что между ним и Ледышкой всё произошло по-настоящему.
За эти несколько дней Брок так и не придумал, к кому бы пойти и рассказать о Гидре. Рядовому сотруднику — не вариант. Кому-то из начальников отделов? Например, тому, кто руководит всеми боевыми группами? Можно, конечно… Но лучше подготовить всё, что они знают, всё, что есть у каждого, потому что весь Страйк, как только понял, что теперь у них два работодателя, собирал всё, что можно, чтобы хоть попытаться обеспечить себе возможность скрыться или выторговать амнистию за информацию. Только нужно найти человека, которому можно кусочек информации слить для затравки.
Сегодня должны зайти Серб и Стикс. И Брок с самого утра их ждал, пока Радмила возилась с Дженни, кормила её, переодевала к прогулке. С его бойцами она столкнулась нос к носу, когда уходила гулять с малышкой. Они перекинулись парой фраз с Сербом, но о чём, не знал никто, он помог ей посадить Дженни в коляску, и Радмила ушла гулять. Умная женщина, похоже, она понимала, что творится тут что-то секретное, и не собиралась лезть не в свои дела. Броку даже приплачивать за это не нужно.
— Ну, как твоя нога? — спросил Серб, нависнув над сидящим на стуле Броком. — Дай посмотрю, а то пора уже швы снимать.
— Что, сам будешь? Или подкинешь меня до больнички? — ехидно поинтересовался Брок. — Стикс, кофе сам готовь.
— Не вопрос, — кивнул Броку Стикс и взялся готовить кофе. — Кстати, Ледышка тебе привет передавал, если бы я его не знал, подумал бы, что он соскучился.
— Не сказал, когда придёт? — Брок надеялся, что в его голос не проскользнула надежда и мечтательное ожидание.
— Сказал, через пару дней, — пожал плечами Стикс.
С помощью Серба Брок стянул штаны до колен и отдал себя в его умелые руки, чтобы тот решил, пора снимать швы или не пора. Когда Серб снял повязку, закрывающую швы, его лицо стало сложным. Он с минуту вглядывался в швы, а потом ткнул в них пальцем.
— Больно? — озадаченно спросил он, подняв глаза на Брока.
— Нет, а должно? — нахмурился Брок.
— Вообще, не должно, но могло бы, — Серб достал из своей медицинской сумки ножницы и пинцет и начал снимать швы. — Брок, похоже, кровь Ледышки что-то в тебе изменила, потому что степень заживления сильно отличается от стандартной. Но я бы всё равно ещё месяц не советовал тебе нагружать ногу.
— Ещё месяц костылей я не переживу, — обречённо буркнул Брок.
— Или ты не нагружаешь ногу, — строго сказал Серб, — или ты нормально не восстановишься. Ты меня понял?
— Да понял, понял, — устало вздохнул Брок. — Ещё какие рекомендации будут?
— Не могу тебе ничего сказать с уверенностью, — Серб аккуратно вытаскивал шов за швом. — Ты получил часть сыворотки, и как она на тебя повлияет, я не представляю. Но пока я вижу, что твоя рана превратилась в шрам, а швы можно было снять ещё пару дней назад.
— Пиздец, приплыли, — Брок глянул на Стикса, потребовав с него кофе, потому что что сказать Сербу, просто не знал. — А ходить я нормально когда смогу?
— Не знаю, Брок, — развёл руками Серб. — Но на Ледышке всё заживает быстро, думаю, если у тебя всё будет заживать даже вдвое медленнее, чем у него, то это всё равно в разы быстрее, чем у обычного человека. Так что, думаю, недели через четыре можно говорить о нагрузках на ногу, но не думай, что ты сразу можешь бегать и прыгать.
— Да я понимаю. Чёрт, как невовремя, — в сердцах Брок хлопнул ладонью по столу. — Спасибо, Серб. Стикс, что у тебя?
— Я подготовил файлы, которые можно передать как компромат на Гидру, — Стикс отпил кофе, блаженно улыбаясь. — Но, конечно, не все сразу. А передать их… Помнишь Романову?
— Помню, и если ты хочешь порекомендовать её, то я против, — ответил ему Брок. — Эта русская вообще непонятно на чьей стороне. Так что предлагай дальше.
— Коулсон, — тут же ответил Стикс. — Достаточно близко к Фьюри, преданный последователь ЩИТа, он чист, как слеза младенца. Я не смог на него найти ничего компрометирующего.
— Может, оно всё засекречено? — предположил Брок, хотя и сам понимал, что Коулсон — хорошая кандидатура для претворения их плана в жизнь.
— Ну что-то, конечно, засекречено, — заверил Стикс. — Но я покопался, до чего достал. Коулсон — лучший вариант.
— Отлично. Раз у тебя всё готово, то оставь мне данные, я с ним сам встречусь, — решил Брок.
— Не вопрос, держи, — Стикс вытащил из кармана флешку и положил на стол. — Надеюсь, выгорит.
— Я тоже надеюсь, — вздохнул Брок. — Кстати, ты не смог нарыть что-нибудь на проект “Ева”?
— Нет, — качнул головой Стикс. — Оно или как-то хитро спрятано, или сильно зашифровано. Я не гений, Брок, взломать всё просто не могу.
— Всё и не надо, — заверил Брок.
========== Часть 10 ==========
Добраться до Коулсона оказалось не так-то просто. У того была масса каких-то непонятных Броку дел, но он смог поймать того в кафетерии ЩИТа только неделю спустя их разговора со Стиксом.
— Агент Коулсон? — приковылял Брок к его столику, в одной руке держа поднос, а другой опираясь на костыль. Было очень кстати, что тот обедал один. — Я присяду?
— Конечно, — чуть улыбнулся Коулсон дежурной улыбкой. — Агент?..
— Рамлоу, — подсказал Брок, чтобы Коулсону не приходилось напрягать память. — Командир Страйка.
— Ах, да, конечно. Простите, — Коулсон вёл себя непринуждённо, но есть перестал. — У вас ко мне дело?
Брок понял, что не ошибся в выборе, Коулсон хоть и создавал впечатление простачка, оным точно не являлся и на лету соображал. Это было хорошо. Значит, и те крупицы информации, что ему собирался отдать Брок, наведут его на правильные мысли.
— Да, — не стал ходить вокруг да около Брок. — Я хочу, чтобы вы посмотрели кое-что, а после этого мы с вами поговорим.
— Что за секретность? — чуть прищурился Коулсон, но продолжил есть как ни в чём не бывало. Брок тоже принялся за еду.
— Эта информация может скомпрометировать некоторых агентов ЩИТа, — туманно ответил Брок. — Так что посмотрите, а потом мы поговорим.
— Я не люблю таинственность, — строго сказал Коулсон. — Так что, агент Рамлоу, потрудитесь объясниться.
— Посмотрите, что на флешке, — Брок не собирался ничего объяснять, уж точно не в кафетерии, да и вообще в здании ЩИТа. — А потом позвоните, и я всё объясню. Что смогу.
Коулсон помолчал с минуту, крутя в руках флешку и думая о чём-то своём, поглядывая на Брока. Брок уже решил, что ничего не выйдет, и придётся или рассказывать всё, или найти кого-нибудь другого, кто сможет правильно всё понять и донести до кого надо, и уже хотел забрать флешку и уйти, когда Коулсон снова внимательно, но всё так же дежурно улыбаясь, кивнул.
— Хорошо, агент Рамлоу, — кивнул ему Коулсон. — Я посмотрю и позвоню вам как смогу. До свидания, агент Рамлоу.
— До свидания, агент Коулсон, — тот поднялся, а Брок остался доедать довольно паршивый салат, чтобы не казалось, что он тут специально к Коулсону приходил.
Приехав домой, Брок обнаружил у себя на диване Зимнего, играющего с Дженни, пока Радмила готовила ей обед. Зимний не приходил всё это время, и Брок уже думал, что он совсем не явится, но нет, вот он сидит у него на диване, что-то рассказывает Дженни по-русски, и у Брока отлегло.
Как же он соскучился, как хотелось обнять Зимнего, прижать к себе и выдохнуть. Хоть Брок почти ничего не делал, кроме как ловил Коулсона, ему казалось, что время несётся вскачь, и его становится всё меньше для осуществления их шаткого плана. Иначе Брок его назвать не мог. Но дело сдвинулось с мёртвой точки, и это уже хорошо.
Зимний уже хотел оставить Дженни и подойти к Броку, но тот доковылял до него сам, плюхнулся рядом и положил ладонь ему на колено. Зимний тут же накрыл её своей живой, чуть сжав пальцы. Брок понимал, что лобзаться в присутствии Радмилы не стоит. Немолодая женщина из нетолерантной страны, она бы просто не поняла этих отношений, даже если б и не осудила.
— Я скучал, — тихо сказал Брок.
— Я тоже, — ответил Зимний. — Но я нашёл лазейку в кодах, чтобы приходить к вам. — Как прошло?
— Нормально, — не стал вдаваться в подробности Брок. — Теперь жду звонка.
— Если ничего не выйдет, не отдавай им Ирни, — попросил Зимний.
— Всё получится, Ледышка, — пообещал Брок, хотя пока что получаться ничего не начало. — Ты можешь сделать себе документы? Для Дженни же сделал.
— Паспорт не могу, — не вдаваясь в подробности, ответил Зимний.
— Слушай, ты шляешься ко мне как на работу, почему ты не убежишь? — спросил Брок. — Забрал бы Дженни и свалил на все четыре стороны.
Брок действительно не мог понять Зимнего. У того было полно свободы, но он ею не пользовался совершенно. Вот если только к Броку мотался. И сейчас, когда он стал разговаривать нормально, вообще вести себя как человек, Броку было совершенно непонятно, что его удерживает в Гидре. Почему он не волен распоряжаться собой.
— Мне было некуда идти, — начал Зимний. — Обнуления стирали память, но я даже не пытался вспоминать, не было смысла, стимула. Тут меня кормили, одевали, было где спать. Мне не нужно было убегать, потому что для меня всё это в порядке вещей. И иногда я выходил на улицу, шастал по окрестностям, и только. А потом что-то щёлкнуло. Меня в очередной раз замораживали после того как получили биоматериал для своих исследований, и я услышал, что ребёнок может выжить. Вот тогда, сразу после разморозки, до обнуления, я вспомнил, что у меня есть ребёнок. Мой ребёнок. И это стало отправной точкой примерно полгода назад, может, чуть больше. Появился смысл. А не сбежал, потому что некуда. Мой дом — база Гидры, Брок. Другого я не помню.
— Н-да… — Брок вздохнул, слов на всё это у него не было.
Зимний хотел что-то добавить, но Дженни захныкала, и не помогло даже покачивание на руках.
— Надо поменять ей слюнявчик, — задумчиво сказал Брок, глядя на совсем мокрый, что уже был повязан на Дженни.
— Сейчас поест и поменяем, — заверил Зимний. — Пойдём кушать, Ирни.
Он поднялся как раз тогда, когда в гостиную зашла Радмила.
— Брок, как вы себя чувствуете? — спросила она, зная, что Зимний сам справится с кормёжкой малышки.
— Всё хорошо, Рада, спасибо, — заверил Брок.
Он и сам начал замечать, что нога не болела совсем, если на неё не наступать, но всё равно Серб посоветовал не нагружать её месяц, и Брок собирался следовать рекомендации. Кровь Зимнего, может, и дала ему ускоренную регенерацию, но это не значило, что всё заживёт мгновенно.
— Я погуляю с Дженни после обеда, — сказала Рада. — Давайте пока вам кофе сделаю?
— Рада, я вам очень благодарен, но вы же не служанкой ко мне нанимались, — Брок попросту был обескуражен, потому что не привык к подобной заботе, да и, как ни странно, ранение в ногу он получил впервые.
— Брок, мне не сложно ни сделать вам кофе, ни приготовить обед, — заверила Радмила. — Так что прекращайте вести себя как капризный ребёнок и принимайте помощь.
Она весело улыбнулась и ушла на кухню. Почти сразу загудела кофемашина, а Брок даже порадовался такой няне и подумал, что будет обидно её терять. Где он ещё найдёт такую не только няню, но и хозяйку, потому что Радмила умудрялась ещё и делать нехитрую приборку в доме, пока Дженни спала или играла, развлекая себя сама.
Когда Радмила ушла с Дженни гулять, Зимний тут же оказался рядом с Броком, который всё сидел на диване и вертел в руках мобильный, словно Коулсон должен был позвонить вот-вот. Брок очень ждал этого звонка, словно просмотр информации должен был произойти, как только Коулсон получил флешку, хотя Брок понимал, что это не так. Но всё равно нервничал.
Зимний сел, забрал у Брока телефон, отложив его на журнальный столик, и, взяв за подбородок живой рукой, повернул к себе его голову. Брок моргнул, разглядывая Зимнего так близко, а потом забрался в волосы пятернёй и потянул на себя. Зимний моментально понял, что от него хотят, и приник к губам Брока, целуя нежно, как ночью, почти невинно, но Брок хотел большего, он практическ ворвался в рот Зимнего языком, переплетаясь с его, и Зимний очень быстро понял, что от него хотят. Поцелуй из нежного стал страстным, Брок вцепился в волосы Зимнего почти до боли, чувствуя, как творящееся сумасшествие между ними разжигает пожар желания, который уже не потушить.
Поцелуй длился и длился, Зимний опрокинул Брока на диван, устраиваясь между его ног так, чтобы не тревожить простреленную, и всё это — не отрываясь от его губ. Притёрся к пахом к паху, чтобы не только чувствовать желание Брока, но и показать своё ответное.
И Брок понял, что у него никого не было слишком давно, а дрочка в душе ну никак не могла сравниться с ощущением человека рядом, который хочет тебя так же сильно, как и ты его. Брок тонул в этом поцелуе, мечтая, чтобы время остановилось, чтобы не нужно было ничего решать, ничего делать, а просто быть рядом с тем, кто тебе стал дорог.
— Господи, Ледышка, — выдохнул Брок, когда Зимний переключился на шею. Едва касаясь губами, он выцеловывал дорожку от мочки уха и вниз, к горлу. Эта ласка всегда заводила Брока не на шутку, и как вчерашний Зимний Солдат додумался до нее, Брок не представлял, да и всё равно ему было, потому что слишком хорошо.
Но Зимний, похоже, не услышал Брока, да он бы и сам себя не услышал, так колотился в висках пульс, громыхал в ушах, что Брок почти оглох. А Зимний продолжал целовать его, задрав футболку, спускаясь медленно по груди к животу, и у Брока перехватывало дыхание. Кажется, он только сейчас понял выражение “не важно, как, важно, с кем”.
Нет, у него были любовники и даже любимые, но чувства проходили, и Брок не понимал, почему ему было хорошо с этими людьми, но сейчас он не думал об этом, сейчас он весь был сплошной нерв, горящий желанием, а Зимний невозможно медленно спустился к поясу джинсов, расстегнул их зубами, при этом жарко дыша и смотря Броку в глаза бесстыдным взглядом. Словно у них это не в первый раз. Словно они уже были вместе когда-то давно, а теперь лишь нужно напомнить друг другу самое главное.
Когда Зимний высвободил из плена белья его жаждущий ласки член, Брок резко выдохнул, приподнялся и внимательно посмотрел в шалые глаза своего практически любовника. Зимний облизал яркие, зацелованные губы так порнографично, что Брок аж сглотнул, так сухо стало во рту.
Откуда Зимний знает, что надо делать, Брока интересовало в последнюю очередь, он весь горел от возбуждения, член едва заметно подёргивался от напряжения и желания. Зимний склонился, положив обе ладони Броку на бока, поглаживая, а сам обхватил губами головку, пососал, пуская по телу Брока мириады мурашек, заставляя встать дыбом волосы на загривке.