— Что случилось? — села на кровать, поджимая ноги.
— Можно я у тебя побуду? Не могу там находиться.
— Да, конечно, — язык сонно заплетался.
Лёня спрыгнул с подоконника и лег на пол рядом с моей кроватью:
— Приехали тетки, — сказал со злостью.
Пришлось встать, перешагнуть через Киселева. Открыла шкаф и достала толстое одеяло и подушку:
— Давай постелю, жестко же.
— Спасибо, сам, — расстелил и кинул на пол подушку.
— И что тетки? — спросила чуть свесив голову с кровати.
— А как и полагается любящим детям, делят наследство. У них не хватило терпения завести этот разговор, хотя бы завтра, — он тяжело дышал и ругался себе под нос. — Если бы не мать, выставил бы их к чертям собачьим. Вспоминали о бабушке раз в год… — молча слушала и не знала, как поддержать. — Ты представляешь, они еще в дороге все распределили, так и с матери требуют денег за дом!
— И что делать?
— Да ничего, собью цену и отдам, пусть подавятся. Как бы не поубивать их за эту неделю…Собрались вещи помочь разобрать. Так бы и сказали, что боятся, вдруг мимо них, что ценное пройдет.
Протянула руку и погладила по волосам:
— Успокойся, все хорошо будет.
Глажу взрослого мужчину, как ребенка, сейчас разозлится, только хуже будет. Отдернула руку и ожидала реакции.
Киселев молчал, повернул голову ко мне и тихо спросил:
— Можно я у тебя переночую? Там я точно не усну.
— Можно.
— Спасибо, — повернулся ко мне спиной. — Спокойной ночи.
— И тебе.
Проснулась от лучей солнца, которые достигли моего окна, это значило, что сейчас ближе к полудню. Вспомнив события ночи, увидела на полу свернутое одеяло увенчанное подушкой. Не приснилось…
Меня бросило в холодный пот, бабушка не приходила будить, не одеваясь вылетела в коридор. Наверное, я теперь долго не смогу ее оставить одну. Она сидела за столом и чистила картошку.
— Ба, ты чего меня не разбудила? — старалась скрыть волнение в голосе.
— А зачем? Нам всем надо отдохнуть, — я развернулась в сторону ванны, пора привести себя в порядок.
А дальше дни не отличались от обычных, вот так, человек ушел, а все продолжается уже без него.
Ночью Киселев залезал в окно, бесшумно расстилал одеяло и ложился спать, прошептав: "Спокойной ночи". Я что-то бурчала в ответ.
— Ев… — услышала сквозь сон.
— Ммм?
— Пойдем завтра на море?
— Угу…
Киселев пришел за мной ближе к вечеру, как нормальный человек через дверь:
— Привет, баб Ась, Евка у себя?
Тут я вспомнила, что мы договорились пойти на море, схватила сумку и начала закидывать вещи: полотенце, крем, очки…
— Привет-привет, внучок… — от бабушкиного тона я замерла на месте. — А что не через окно, а? — после этих слов уже не дышала, кажется сейчас начнется смертоубийство. Скача на одной ноге, надевала плавки.
— Не в моем возрасте по окнам лазать, баб Ась, — отшутился Киселев.
Я уже застегивала верх купальника…
— Ты-то дурачком не прикидывайся. Думаешь, я поверю, что Ева у меня храпеть начала как пьяный прапорщик?
Да?! Храпит? За десять дней ни разу не проснулась от храпа…справилась с застежкой и пока бабушка не превратилась в разъяренного ковбоя с хлесткой плетью в виде полотенца, вылетела из своей комнаты.
— Бабуль, мы купаться, — схватила Лёню за руку и потащила к выходу. Он не упирался и послушно следовал за мной.
— Слушай, да она у тебя партизан, — тихо произнес.
— Скорее разведчик.
Мы быстро спускались к морю, опасливо кидая взгляды назад. Не сговариваясь прошли в конец пляжа и только тогда расслабились.
— Тетки уехали? — он ни разу не поднимал эту тему с прошлого разговора.
— Ага, только давай не будем о них. У меня от отпуска осталось три дня, хочу провести их приятно, — расстелив покрывало и бросив вещи, протянул руку. — Идем купаться, поныряем.
Вложила ладошку и внутри довольно хихикала, со стороны нас можно было принять за пару. И эта мысль приятно щекотала. Подхватив на руки, Киселев занес меня на глубину и бросил в воду. Возмущенно барахтаясь, ругалась на чем свет стоит, выплыла отплевываясь от соленого привкуса во рту..
— Евчик, ты вообще растешь? — он смотрел на меня сверху вниз, а я гордо задрала голову и поняла, сколько не пытайся, выше от этого не стать. — Сколько в тебе?
— Не прилично спрашивать такие вещи… — ворчала, приводя себя в порядок. Купальник забился в самые интересные места.
— Это возраст неприлично спрашивать… — смеялся глядя на меня, присел в воду и работая руками держался на плаву. — Метр шестьдесят?
— Шестьдесят два, — окунувшись с головой привела волосы в порядок. — И хочу тебя огорчить, расти я уже вряд ли буду, если только в ширину.
— А с чего я должен огорчаться, мне и так нравится, — он нарезал круги, как акула загоняющая свою жертву. По крайней мере в мультиках про Тома и Джерри именно так и показывали. Повернулся ко мне спиной. — Ну, залазь на плечи, посмотрим, может ты за это время стала грациозней.
Губы сами надулись в обиде, окатила водой спину Киселева и нетвердой, но решительной походкой зашагала к берегу. У волн были свои планы на меня, меня затянуло обратно и я безуспешно боролась со стихией под злорадный смех.
— Ладно, буду прыгать, — а выбора мне не оставалось, выйти на берег у меня не получалось, а просто так бултыхаться в воде, скучно. Забравшись на плечи, отметила про себя, что тело Киселева стало более упругим, с явно очерченными мускулами на спине, руках и груди…а вот грации во мне не прибавилось ни на грамм. С визгом шлепнулась в воду…в сентябре запишусь на какую-нибудь гимнастику, честное слово.
— Ох, Евлампий, ты безнадежна, — смеялся надо мной и вытаскивал на берег. — Надо запомнить, прыжки в воду не твое!
— Я это и так знала, ты мне выбора не дал…
— А теперь даю, вино или самогон дяди Гриши?
— Что? — я рассмеялась от предложения. — И как часто ты соблазняешь девушек с помощью дяди Гришиного самогона?
— Соблазняю я собой, — он гордо провел руками вдоль своего тела. Да, было на что посмотреть. — А друзей спаиваю самогоном. Ну так что?
Друзей…
— Вино!
Открыл рюкзак и накрыл импровизированный стол, на котором появились персики, виноград, бутерброды с сыром и вино. Стаканчики он забыл, поэтому мы пили с горла и заедали фруктами. За глупой болтовней ни о чем, запасы вина удивительно быстро заканчивались. И набравшись смелости, задала вопрос, который меня давно волновал:
— А почему моя бабушка называет тебя Соплей?
Лёня поперхнулся виноградом, а довольная смотрела как о пытается откашляться:
— Гайморит у меня в детстве был, все время носом шмыгал.
— Да? А бабуля мне говорила другое…
— И что же твоя бабушка сказала? Зная ее… — он недовольно поморщился и передал мне бутылку.
Сделала большой глоток:
— Что ты был неравнодушен к содержимому… носа, — как можно обтекаемей намекнула. Идиотский смех разбирал и сделав над собой усилие, успокоилась и глотнула еще вина.
Лёня хмуро свел брови и смотрел на меня исподлобья:
-Хочешь сказать, что я ел… — он не стал заканчивать фразу. — И кому еще твоя бабуля подобное рассказывала? — я пожала плечами и сделав последний глоток протянула бутылку обратно. — И не противно тебе пить со мной с горла? — он сжал плотно губы ожидая ответа.
— Немного…
Ах, как сладка месть, получай, вражина, за мою грациозность и скромный рост!
— Раз так! — отставил бутылку в сторону и мигом перескочил фрукты, нависал надо мной, я втянула шею и как можно дальше отодвинулась назад.
— Не буду я… пробовать… — попятилась, перебирая руками по камням.
Киселев выпрямился и заржал на весь пляж, хоть мы и сидели отдельно от основной массы отдыхающих, те, кто были ближе к нам, повернулись на шум.
— Дурында, я поцеловать тебя хотел, — вернулся на свое место, сделал пару глотков и убрал пустую бутылку. Я растерянно хлопала глазами. — Купаться еще будешь, ловкость кошки- грация картошки?
— Точно нет! — по телу, вместе с вином, разлилась усталость и я смотрела на волны сквозь ресницы. Киселев резвился в воде как ребенок, ныряя и плескаясь. Одинокие капли изредка долетали до меня, но было лень возмущаться. Отдыхающие начали разбредаться, а я не представляла, как осилю обратную дорогу домой. Лёня вышел из воды спустя чуть ли не час и подняв меня сонную прижал к холодному мокрому телу, я смеясь и визжа, пыталась выбраться из объятий.
— Ну что, теперь ты готова вкусить самогона? — спросил не ослабляя хватки. — Когда ты еще попробуешь убойный напиток в семьдесят градусов?
— Надеюсь, что никогда… — выскользнула из рук и завернулась в полотенце.
Искуситель не сдавался, стряхнув воду с волос и обсушившись полотенцем, продолжил:
— Ну же, один глоток, всего один. Я не хочу пить один.
— Хорошо, только ты меня несешь домой, сама я точно не дойду, — перестраховалась на всякий случай.
— Могла бы и не говорить… — достал небольшую бутылку и налил мне в пробку. Я долго принюхивалась к содержимому, запах был даже приятным и набравшись смелости сделала глоток. Мое горло обожгло, из глаз хлынули слезы и я закашлялась. Киселев веселился наблюдая за мной и сделал глоток прямо из бутылки, его лицо покраснело, втянул воздух через нос и прохрипел. — Не в то горло пошло, — плотно закрутив пробку, закинул бутылку в рюкзак. — Ну и дрянь.
Согласно кивала головой и смеялась.
Поднимались по ступеням повиснув друге на друге, вернее, я висела на Лёне, а он придерживался о меня:
— А помнишь, как я тебе уши дверью прихлопнула?
— Помню, у меня еще кровоподтеки были вот здесь, — указал свободной рукой чуть выше середины уха. — А я тебе за это лицо зеленкой изрисовал, эх, знатно я тогда получил от бабы Аси…
— Мало было, из-за тебя я в первый класс пошла с зелеными тигриными полосами на лице, даже фотография есть. Надо мной смеялась вся школа. — перехватилась поудобнее за руку, чуть ли поджав ноги, повисла всем весом. — Тащи меня…
— Тащу…по твоей милости, весь поселок знал, что меня побила шестилетка!
— Ооо, какой позор…
— Поверь, в пятнадцать, это была настоящая трагедия.
Я открыла калитку и изобразив несуразный реверанс спросила:
— Не смилостивится ли сударь, подбросить даму в ее скромное жилище? — хихикала, пропуская парня вперед.
— Любой каприз…дамы.
Киселев
Кто бы мог подумать, что пробка самогона так подействует на Еву, она практически висела на мне, с трудом переставляя ноги. Хихикала и вспоминала истории из детства.
За последние пару лет, превратилась из маленького испуганного мышонка, в интересную молодую девушку. С красивыми большими глазами и яркими пухлыми губами, которые я чуть не поцеловал поддавшись порыву. Со спины ее можно было принять за ребенка: хрупкое телосложение и небольшой рост, но когда она поворачивалась лицом и в этот момент, тебя захватывал в плен грустный и не по годам взрослый взгляд. Она смотрела на меня с какой-то надеждой и так искренне радовалась моему появлению, что я сам невольно тянулся к ней.
Был благодарен за поддержку которую оказала. Молча выслушивала мои жалобы и злопыхания, изредка задавала наводящие вопросы, чтобы я смог выговориться, а после, просто напросился на ночь и не смог отказать себе приходить каждую оставшуюся ночь моего незапланированного отпуска, Ева меня не прогоняла, и я этому рад. Мне было спокойно и легко рядом с ней. Краем сознания я понимал, что она еще ребенок. Да, в ее возрасте девушки имели семьи и детей, но не она. Она сумела сохранить детскую непосредственность и веру в людей. Несмотря на непростые отношения с матерью и ее мужем.
Еще ловил ее на том, что она ночью гладила меня по волосам, когда думала, что я сплю, или спускала руку с кровати касаясь моего плеча и засыпала. Такая невинность в действиях меня обескураживала и забавляла.
А сейчас в благодарность за заботу и поддержку, как настоящий "друг", напоил, не подумав о том, что ее организм не такой сильный, как мой.
— Не смилостивится ли сударь, подбросить даму в ее скромное жилище? — эта фраза девушке далась с третьего раза.
— Любой каприз дамы.
Мы подошли к ее окну, я подтянулся, приоткрыл раму и закинул сумку. Спрыгнул на землю, присел и подставил руки:
— Становись, я тебя подсажу, — сам не знаю зачем я согласился на эту глупость, она ведь могла упасть. На удивление ловко встала на руки и забралась на подоконник:
— Ну, а ты?
В моих планах не было оставаться на ночь…
— Лови рюкзак, — я подбросил вверх, девушка поймала и по инерции грохнулась в комнату, под оглушающий звон бутылок. Быстро забрался внутрь и наклонился, пытаясь понять, все ли хорошо.
Ее сотрясал беззвучный смех и она растирала слезы по лицу.
— Лёня, бутылка разбилась и я вся в бормотухе, — с трудом выговорила и снова закатилась в смехе. Поднял рюкзак, с него полилась тонкая струйка алкоголя, вытащил телефон и ключи. Сумку выкинул в окно, швырнув под дерево.
— Вставай пьянь, тебе переодеться надо, а то совсем окосеешь от паров, — помог девушке подняться и подтолкнул к шкафу. Хихикая, споткнулась о стул и ударилась о дверку, судя по звукам начала переодеваться. Я отвернулся в окно и надеялся, что баба Ася спит крепким сном, иначе, ждет меня жестокая расплата.
— Все, можешь поворачиваться.
Ева надела спальный комплект из крохотных шорт и маечки на тонких лямках. Не самый целомудренный наряд с учетом выпитого.
— Я, наверное, пойду, мне бы в душ сходить, да и тебе бы не мешало… — мозг кричал: "Делай ноги!". Один разговор, когда я здесь спасался от надоедливых теток и находил успокоение, и совсем другой, когда организм, в присутствии это невинного создания, смотрящего на меня глазами влюбленного олененка, реагирует не совсем правильно. А если быть точнее- совсем не правильно! И когда я успел рассмотреть в ней женщину?! Она почувствовала мою нерешительность и встав на кровать, притянув меня к себе, робко поцеловала. Значит, мысли нас посещают одни и те же… Растерялся буквально на секунду и Ева приняла это за согласие. Плотнее прижалась к моей груди, через тонкую ткань, чувствовался каждый сантиметр ее тела и напористо впилась в губы, храбро запустила свой язычок мне в рот и неожиданно умело отвечала на поцелуи. Девочка решила меня окончательно удивить, не разрывая поцелуя потянула футболку вверх, оторвалась буквально на секунду, сдернула ее с моих плеч и кинула под ноги. Свои руки я практически не контролировал, и забрался под тонкую ткань шортиков сминая упругую попку.
— Ты шикарно целуешься, — прохрипел, чуть оторвавшись от ее губ.
Она нехотя открыла глаза и прошептала в ответ:
— Это единственное, что я умею.
Подхватив ее под колени, аккуратно уложил на кровать и придавил своим телом, но ее слова впечатались и я их прокручивал по кругу. Поднялся на вытянутых руках и заглянул в лицо, Ева недовольно поморщилась и потянулась ко мне губами.
— Я правильно понял, что у тебя не было мужчины? Твои слова ведь это означают?! — она обвила руками за шею, стараясь притянуть к себе. — Ев?! — в голове еще плескались остатки разума, я прекрасно понимал, что она не та девушка, которая забудет секс. И я ТОЧНО не хотел ее обидеть.
Смущенно махнула головой в знак согласия.
— Разве это важно? — продолжала поглаживать и перебирать волосы на моей голове.
— Это охренеть, как важно! Ты завтра пожалеешь о произошедшем, а я буду виноват, что не остановил тебя. Ты сейчас слишком пьяна, чтобы принимать подобные решения.
-Я его давно приняла! Я хочу избавиться от девственности! — выпалила девушка и надула губы. Осталось только пьяно топнуть ножкой.
От сказанного подскочил и сел в ногах, держа дистанцию.
— Это тебе что, прыщ? А как же любовь, романтика, вы же всегда об этом мечтаете?! Да хотя бы симпатия, в конце концов!