— А вы и в самом деле похожи на кошку…
— Вы меня отвезете или мне идти пешком?
Он продолжал молчать. Марьяна встряхнула головой, повернулась и пошла к двери, подспудно ожидая подвоха. Едва она взялась за ручку, как Давид сказал:
— А как же кофе? С молочной пенкой? И жареные каштаны на десерт?
Марьяна застыла. После соленой еды на смену голоду пришла жажда. Вино ее не утолило, а вот молоко… свежее… или даже парное?.. Что может быть лучше холодного молока в такую жару?
— Я специально заглянул к отцу Полю, чтобы достать свежего молока. Его матушка держит пару коз. Вы пробовали молочную пенку из козьего молока?
Марьяна не пробовала, но очень-очень хотела налакаться молока, хоть козьего, хоть птичьего. В конце концов, уйти она всегда успеет.
— Хорошо.
Она с независимым видом проследовала на террасу, которая нависала над обрывом и открывала вид на дом Шастелли и залив. Только по нос погрузившись в обильную молочную пенку, ровно такую, какая ей нравилась, густую и жирную, Марьяна осознала, что с этого места Давиду было прекрасно видно всех обитателей дома. Идеальный наблюдательный пункт.
ГЛАВА 9
— У вас молочные усы…
Давид с улыбкой протянул руку к ее лицу, но Марьяна уклонилась.
— Давид, я не собираюсь с вами спать, — заявила она без обиняков.
— Почему?
Восхитительная самоуверенность. Коварный лис, который стелется у ее ног, но при этом почти загнал в ловушку. Нет, он не из тех, что будет применять силу, его способы более изощренны.
— Не хочу.
— Я вам не нравлюсь?
Кофе с молоком всегда настраивали Марьяну на добродушный лад, поэтому она постаралась смягчить резкость ответа, хотя это и не получилось.
— Я не сплю с теми, кто пытался меня убить.
Давид нахмурился, удивление мелькнуло на его лице.
— В смысле?
— Это вы столкнули меня в яму. А потом явились в роли благородного спасителя.
Марьяна встала и выпрямилась, глядя на сидящего в кресле мужчину сверху вниз.
— Я даже не знаю, что вам сказать… — развел он руками и тоже встал. — Вы серьезно?
Вместо ответа она развернулась и пошла к выходу. Давид оказался очень быстрым. В мгновение ока он преодолел несколько метров и загородил ей путь.
— Марьяна, это глупо! Почему? Зачем мне это делать?
— С дороги!
— Нет уж, объяснитесь!..
Ей все-таки удалось вывести его из равновесия. Красные пятна гнева разливались на смуглом лице.
Давид вышел из себя. Какого черта?!? Он перехватил Марьяну за запястье, она дернула руку и прошипела:
— У кошек отличный слух!.. Я слышала вас разговор с Огюстом про демонтаж. Я вам мешала, и вы решили меня припугнуть!
Кровь ударила ему в голову. Дрянь!.. Это невозможно! Или она нацепила ему «жучок»? Он уклонился от ее когтей и потащил мерзавку назад.
— На кого вы шпионите? — встряхнул он ее. — На семью Мондиелли?
Она со всей дури наступила острым каблуком ему на ногу, Давид охнул, но не отступил.
— Выбирайте! Или я сдаю вас полиции как мошенницу, или вы выкладываете мне всю правду! Кто вас послал?
Она вдруг стихла, перестав вырываться. Испугалась!..
— С документами у меня все в порядке, — спокойно проговорила Марьяна. — Понятия не имею ни о какой семье Мондиелли. Я была с вами честна, мне нужен только рецепт «Крови оборотня», и я его получу. Я всегда получаю то, что хочу.
Его это выбесило.
— Хватит мне заливать эти бредни! Я тоже получаю то, что хочу!..
Он припер ее к перилам, развернул лицом к обрыву и еще раз встряхнул:
— Смотри туда!.. Вон туда, на горы и дом Шастелли! Там, на утесе, будет стоять мой отель! Моя мечта, от которой я ни за что не отступлюсь, ясно тебе? Так и передай Мондиелли! Пошла вон!
Он оттолкнул ее и отвернулся, пытаясь унять бешенство. Ему хотелось придушить мерзавку.
— Интересно… далеко ли ушел старик Шастелли в горы? — пробормотала Марьяна нарочито громко. — Ему будет интересно узнать, что тут затеяли за его спиной. Как бы до него дозвониться? Катена упоминала, что на пастушьей тропе есть пост спасателей…
Он обернулся к ней. Шантажистка чертова!
— Что ты хочешь?
— «Кровь оборотня».
Он заскрипел зубами от ярости. Она что, издевается?
— Кто-то пытался убить меня, Давид, — она была убийственно серьезна. — Или напугать, чтобы отвадить от поисков. В церкви этот кто-то подкрался ко мне совершенно бесшумно, а это мало кому удается. Тебе… удавалось.
Он молчал, глядя на нее в бессильном гневе.
— Если даже предположить, что это не ты, — рассуждала она дальше, — то это мог быть твой сообщник. Вернее, сообщница. И не надо мне рассказывать, что между тобой и Касьенн ничего нет. Она так смотрит на тебя, что я вообще не понимаю, как ее муж не набил тебе морду… Хотя мне и сложно представить ее оборотнем… Вот тебя… запросто. Скажи, ты… лис?
Его бешенство вдруг превратилось в усталость и испарилось. Он горько рассмеялся.
— Да уж!.. — заложив руки в карманы брюк, он оперся о перила и запрокинул голову, расслабив мышцы. — Даже не знаю, что хуже: шпионка Мондиелли или ненормальная, верящая в оборотней.
Тихий шелест одежды. Он посмотрел на Марьяну и увидел, что она стаскивает с себя платье.
— Теперь я не хочу, — зло сказал он.
Она стояла перед ним в одних трусиках и бюстгальтере.
— Если тебя интересует только строительство отеля, Давид, то мы друг другу не конкуренты, верно? — вкрадчиво промурчала она и подошла ближе. — И можем заключить сделку. Ты поможешь мне найти «Кровь оборотня», а я буду молчать и не мешать твоим планам. Звери умнее людей и всегда смогут договориться.
Она обвилась вокруг него, окутав молочно-кофейным ароматом. Давид не оттолкнул ее, но и не обнял в ответ. Ему надо было сохранить ясность ума.
— Как тебе удалось подслушать разговор? Ты нацепила на меня «жучок»? Или на Огюста?
— Мне это не нужно. У кошек отличный слух.
— Ну да… ну да…
— Можешь не верить, но я ровно та, за кого себя выдаю, разве что моя специализация…
Он затаил дыхание, ожидая продолжения. Она поцеловала его в шею и потерлась лбом о его подбородок, отрабатывая кошачьи повадки.
— … я специализируюсь на поисках сверхъестественного…
Да она просто издевается над ним!.. Он оттолкнул ее. Марьяна вздохнула и подобрала платье.
— Ну как знаешь… И почему люди так глупы?..
Стиснув зубы, он смотрел, как она застегивает пряжку на босоножках. Давид привык доверять собственным ощущениям, но эта женщина ставила его в тупик. Она здорово походила на его мать… даже не столько внешне, сколько этим невежественным суеверием… Неужели кто-то в двадцать первом веке может всерьез верить в существование оборотней? Впрочем, отпускать ее он все равно не собирался.
Давид взял ее за руку и потащил наверх, в спальню. Марьяна не сопротивлялась.
Он осознавал, что почти насилует ее, берет слишком грубо и зло, но и она в долгу не оставалась, полосуя ему спину кровавыми бороздами. На пике соития ему всерьез показалось, что он держит ее не за волосы, слишком короткие, чтобы намотать на кулак, а за шкирку, и пытается отодрать от себя бешеную кошку, впившуюся ему когтями и зубами в плечо.
— Да уймись ты… — выдохнул он, перекатываясь на спину и чувствуя себя изодранным в клочья.
В ответ она зашипела, и у него мороз пошел по коже. Марьяна забралась на него сверху, оседлав его, и наклонилась над его лицом.
— Что за семья Мондиелли?
Ее ногти впились в грудь, но не до крови. Кажется, его собрались пытать. Давид ухмыльнулся, но улыбка сползла с его лица, когда Марьяна прочертила ногтем болезненную дорожку вниз, к паху.
Он попытался ее спихнуть, но она плотно сжала колени и словно выпустила когти. Он охнул от боли и поерзал, стараясь сесть.
— Вот здесь небольшое пятнышко… — хрипло прошептала она. — Совсем белое…
Ногтем она надавила на нежную кожу над причинным местом.
— Прекрати!..
— Похоже на нарушение пигментации…
— Что тебе надо?
Ему удалось сесть, но не спихнуть ее с себя. Она смотрела на него громадными желтыми глазами, совершенно безумными. Никакая она не шпионка, просто психопатка!.. Кошка бешеная! Как его угораздило с ней связаться?.. Идиот!..
— Это витилиго, — сказала она и торжествующе улыбнулась. — Твою мать звали Лучаной?
Ему показалось, что он рухнул в ледяную прорубь. Как ей удалось? Откуда она узнала? Это невозможно! Отчаяние придало ему силы, и он опрокинул Марьяну на кровать, крепко прижав ей руки и нависая над ней.
— Ты совсем сбрендила?
— Витилиго обычно наследственно. Какой шанс встретить в глуши двух людей с одним и тем же заболеванием? Мне интересно, Огюст тебе отец или… брат?
Надо было взять себя в руки. У нее нет никаких доказательств, одни лишь догадки, но… Ему хотелось ее придушить. Просто придушить. У него дрожали руки, когда он отпустил ее и сел на кровати. Марьяна обвила его руками сзади за шею и зашептала на ухо:
— Ты словно хитрый лис… постоянно улыбаешься… Катена упоминала, что Лучана тоже всегда улыбалась… Она исчезла с острова тридцать пять лет назад… Сколько тебе лет, Давид? Кто твой отец?
Он переплел пальцы в замок с такой силой, что хрустнули костяшки, и закрыл глаза. Пусть говорит… он спокоен… спокоен… Он думает… и что-нибудь придумает… Он всегда выкручивается…
— Ей тогда было шестнадцать… Несчастная любовь? Или хуже?.. Ее изнасиловали? Ты вернулся отомстить?..
— Я вернулся получить свое!.. — вырвалось у него.
Ее хриплый смешок пощекотал ему щеку.
— Я помогу тебе, Давид, правда… Я тебе не враг. Только скажи… Твоя мать видела… оборотня?
Он скинул ее объятия и удивленно обернулся.
— Ты что, совсем чокнутая? У тебя это стало идеей фикс?
— Ты сказал, что она похожа на меня и верит во всякое… Давид, я хочу с ней поговорить. Серьезно. Позвони ей.
Он не знал, что и думать. Нет, она точно не шпионка Мондиелли. Та не стала бы вести себя так нелепо. И тут, словно в насмешку, раздался телефонный звонок.
Он за шкирку выволок голую Марьяну в ванную комнату, закрыл дверь на замок и только тогда прошел в кабинет, где она не могла его подслушать, разве что и в самом деле была кошкой с острым слухом.
— Давид, старик вернулся, — сообщил Огюст.
— Что? Почему?
— Не знаю! Мне позвонила Касьенн. Я уже на пути домой. Попытаюсь узнать детали. Но ты подумай… Ты никому не говорил о наших планах?.. Он же не мог узнать о них?
В голосе Огюста слышалась паника. Давид посмотрел в сторону запертой ванной. Марьяна все время была с ним, за исключением того получаса, когда он оставил ее одну у Катены. Теоретически тогда она могла позвонить старику из лавки и предупредить его о том, что замышляют за его спиной. Но зачем? Или ее все-таки послали Мондиелли? А может, это Касьенн? Но Огюст же не настолько глуп, чтоб не понимать?..
— Никому. Я никому ничего не говорил. Успокойся. Может, он просто что-то забыл?
Огюст издал смешок:
— Мой отец никогда и ничего не забывает, Давид.
Давид положил трубку на рычаг допотопного телефона и невидящим взглядом уставился в окно, из которого был виден дом Шастелли.
— Я тоже ничего не забываю, — прошептал он.
ГЛАВА 10
Марьяна оперлась о бортик ванной, пытаясь унять дрожь в коленях после чересчур бурного секса. Она всегда считала себя достаточно выносливой, но сейчас едва могла справиться с шумом в ушах. Должно быть, стареет. Телефонный разговор доносился до нее как сквозь вату. Марьяна так и не решила для себя, оборотень Давид или нет. Ей хотелось верить в это, но с другой стороны, это бы означало, что именно он столкнул ее в яму. А это выражение удивления на его лице, когда она обвинила его в покушении?.. Ей показалось, что оно было искренним, пусть и мимолетным. Впрочем, Давид хорошо владел собой. Щелчок телефонного рычага ознаменовал окончание разговора и заставил Марьяну собраться. Она плеснула водой в лицо и заколотила в дверь.
— Выпусти меня! Я могу тебе помочь!
Открыл он не сразу. Очевидно, потратил время, чтобы привести себя в порядок и надеть штаны.
— Мне не нужна твоя помощь.
Он втолкнул ее обратно в ванную и закрыл за собой дверь.
— Я все слышала.
Скептическая ухмылка.
— Неужели?
— Старик почему-то решил вернуться. И кажется, Огюст в панике, верно?
Его лицо застыло.
— Как? — он оглядел ванную. — Даже если ты поставила «жучок», то как здесь?.. У тебя же нет ничего?
Он вздернул ее на ноги и оглядел с головы до пят, словно и в самом деле ожидал обнаружить на ее голом теле незамеченную ранее «прослушку». Марьяна подобрала волосы наверх и покрутила головой.
— Видишь, никаких микрофонов… Послушай, я устала… Просто прими на веру, что у меня невероятно острый слух, ладно?
Он отпихнул ее и потянулся к шкафчику с туалетными принадлежностями. Его спина была похожа на изрядно потрепанную когтеточку. Марьяна усмехнулась и провела пальцем по свежей царапине.
— Черт бы тебя побрал! — вздрогнул он и поморщился, доставая йод.
— Давай помогу хотя бы с этим… — предложила она, отбирая у него бутылочку. — А потом ты отвезешь меня в дом Шастелли, и я попробую все для тебя разузнать. Мне возвращение старика тоже не с руки.
— Я тебе не верю, — буркнул он.
— Ну я иногда себе тоже не верю, — философски заметила Марьяна, щедро разрисовывая ему спину йодной сеткой. — Но что поделать?..
Особого выбора у Давида не было, разве что запереть Марьяну у себя дома. Но что это решит? Ведь рано или поздно ее хватятся, а кроме того, тогда она явно не будет столь уступчива. Придется отвезти ее обратно к Шастелли. Он распахнул перед ней дверцу автомобиля и сказал:
— Хорошо, давай заключим договор о невмешательстве в дела друг друга. Я не лезу в твои дела, ты — в мои.
Марьяна покачала головой:
— Не могу.
— Чего ты не можешь?
— Я ужасно любопытна, а у тебя тайн больше, чем у меня блох.
Это замечание вызвало у него невольную улыбку.
— У тебя есть блохи?
Она пожала плечами и забралась в машину.
— Давай так. Ты ответишь на мои вопросы, а я взамен отвечу на твои, а еще помогу тебе спровадить старика Шастелли обратно в горы.
— Не лезь к нему, — резко сказал Давид, заводя машину.
— Он твой отец?
— Мой отец — Кристофф Сигу, талантливый архитектор из Марселя. Я пошел по его стопам, продолжил семейное дело и, смею надеяться, преуспею в этом.
— Он тебя усыновил?
Давид невозмутимо вел машину и молчал. Марьяна поерзала на сиденье и почесалась, словно ее и в самом деле кусали блохи.
— Ладно, сама узнаю. А что за семья Мондиелли? Они не хотят, чтобы ты построил отель? Почему?
— Слишком много вопросов.
— Ну задавай ты свои. И заметь, я честно на них отвечу и не стану вилять, словно подстреленный лис.
На секунду Давид задумался. Она не испугалась полиции, скорее всего, с документами у нее и в самом деле все в порядке. Сомневался он и в том, что она работает на Мондиелли. Те обычно ведут свои дела иначе… более грубо и решительно.
— Что ты делала в кабинете Огюста?
Марьяна вздохнула и пожала плечами.
— Искала… точку.
— Какую еще точку?
— Мне нужен был интернет. Я подумала, что виноделу, ведущему свои дела из уединенного дома в горах, мало одной телефонной связи, у него непременно должен быть интернет.
Давид ухмыльнулся.
— Ну и как? Нашла?
— Я всегда получаю то, что нужно, — отрезала она. — Теперь мой черед спрашивать. Что от тебя хочет семья Мондиелли?
— Не от меня, — хитро ухмыльнулся Давид, которому игра в вопрос-ответ неожиданно стала нравиться.
— Послушай, хорош вилять! Меня интересует, могли эти Мондиелли быть замешанными в покушении на меня?
Он рассмеялся. Похоже, Марьяна ничего не знала ни о Касьенн, ни о ее семье.