- В каком смысле? – Ирина подняла на незнакомца настороженный взгляд.
- Понимаете. Он, когда понял, что никак не успевает, то поднял всех. И его не успокоило, что я отправлю охранников вас встречать. Жену Томбасова на вокзале, между прочим, встречают мои подчиненные. Не я лично, - рассмеялся мужчина. – Но тут…
Ирина только покачала головой. Занятная история, просто просящаяся в новую книгу, честное слово. Жена Томбасова – это же… Та самая Олеся? Она вспомнила женщину в алом на концерте в Питере. И нахмурилась.
- А вы? – спросила она у человека в черном.
- А я – начальник службы безопасности Томбасова, - весело ответил ей Петр.
Она рассеяно кивнула. Понятно, что это очень-очень круто. Наверное. И всяко этому джентльмену не по статусу бегать по вокзалам и выискивать там Левину… Кого? Мужчина словно прочитал ее мысли, пробормотал что-то типа: «Вот удачливый сукин сын!» и, покачав головой, добавил:
- И мы едем не на базу. Не в его квартиру рядом с ней. Нет. К нему домой. Он сам-то бывает там нечасто, но… Это его нора, его берлога. Кроме него, там, пожалуй, никого не бывает.
- И вы мне все это рассказываете, потому что?
- Вы знаете, мы с Левой не друзья. Слишком разные. Но… Скажем, мне стало любопытно.
- И как?
- Честно?
- Хотелось бы.
Мужчина что-то хотел сказать, но только отрицательно покачал головой. Вслух же сказал:
- Прошу вас.
Ирина кивнула, уселась.
- Позвоните ему, он волнуется, - неожиданно мягко проговорил начальник службы безопасности.
…
Это был не его день.
Вот почему, а!!! Все было распланировано, включая поездку на вокзал с огромным букетом ромашек. Как он этого хотел! Просто представлял себя, мысленно срежиссировав себе эту встречу, объятия. Просто видя воочию засиявшие синие глаза. Сына, которого он подхватывает на руки. И желанный поцелуй Иры. Такой аккуратный, такой сладкий. Такой необходимый. Он уже сейчас приказывал себе держаться. И помнить о ребенке рядом. Не стоило бы его смущать, потому как…
И тут дурацкая пробка. Мертвая, когда просто стоишь, потом непонятно каким чудом проезжаешь пару километров – и как только чуть разгоняешься и начинает казаться, что все – проскочили – снова становишься.
А вот когда он понял, что Ирина еще и не берет трубку и не отвечает на сообщения – его вообще принакрыло. Не помогли уверения, что с «Сапсаном», на котором она едет, все в порядке. Что ее встретят и все объяснят. Он дошел до того, что уговорил начальника службы безопасности Томбасова лично встретить Ирину. Сергей только хмыкал, слушая переговоры Левы с обалдевшим от подобного безопасником. Потом протянул руку, в которую расстроенный Лева вложи трубку, негромко попросил:
- Петр, сделай, а. Я должен буду.
- Ты просто переживаешь за свой разум, находясь в одной машине с этим сумасшедшим, - довольно заржал Петр. – Хорошо, но Лева.
- Да?
- Даже мне страшно представить стоимость коллекционного коньяка, которым ты проставишься за свой взбрык.
- Да не вопрос.
- Мои предпочтения тебе известны.
- А то.
- Парни. Я рад за вашу финансовую состоятельность. Работайте еще усерднее. И обращайтесь, если что. Но не часто.
- Погоди, - перебил его Лева.
- Что еще?
- У тебя же есть ключи от моей квартиры в Москве?
- Конечно.
- Отвези Ирину домой.
Артур вдруг щелкнул пальцами, мурлыкнул ноту – и трое солистов квартета лихо затянули:
- Вот как бывает, где лето звонкий крик!
- Да идите вы! – нахмурился Лева.
- Куда? – тут же уточнил бас, который, как и Олеся, регулярно ставил на то, что Лев не выдержит и резко начнет сквернословить. Но и на этот раз ему не удалось. Лева только посмотрел – выразительно и бритвенно. И мрачно замолчал.
В Москву они добрались, когда уже давно стемнело. И ночь вступила в свои права, сонно пытаясь рассмотреть глупцов, которым не спится. Все четверо уже перестали поглядывать на часы, потому что и торопиться, и пытаться успевать было уже поздно. Часов как несколько назад. Хорошо хоть Ирина отзвонилась. Как обычно – самое просто объяснение оказалось самым верным. Заглючил телефон.
Цветы он все-таки забрал. Посмотрел на ромашки – этого просто не могло было, но показались они ему уставшими и не дождавшимися праздника.
Он тихонько открыл дверь. Вкусно пахло чем-то съедобным.
- Завтра увидишь, сейчас пора спать.
Голос Иры – теплый, родной. Слушать и слушать…
- А с ним точно все в порядке? А он нас ждал? А почему тогда?
- Привет, - он, не раздеваясь, прошел в комнату, где Ирина разместила сына, которая числилась гостевой и всегда пустовала.
- Ураааа! – оглушил его крик.
И пусть не на вокзале, но все сбылось. И ромашки, к которым Ирина прижалась лицом, и повисший на нем Саша. И ужин, который приготовили для него, потому что ждали. И поцелуй. Еще более аккуратный, чем он планировал, потому что сын никак не мог улечься.
- Мы тут хозяйничали, - тихонько говорила Ирина, улыбаясь. Почему-то смущенно.
- Хорошо, - обнимал он ее, не понимая, как он входил в эти двери, а его вот так никто не встречал. – Как хорошо…
Глава семнадцатая
Кашу в голове периодически надо перемешивать.
Чтобы не пригорала.
(С) Вк
- Слушай, - Ирина посмотрела на Леву как-то сумрачно. – Но это же – жульничество.
Олеся просто наслаждалась происходящим – Лева был настолько умиротворенный, настолько не похожий сам на себя, особенно в летне-осеннем варианте депресняка, что хотелось поминутно стучать по дереву, чтобы не сглазить. Желательно об чью-нибудь голову крепких дубовых пород.
Остальные же смотрели на Леву настороженно. Должно быть, сказывался бо́льший опыт общения. Или парни, в отличие от более романтичной Олеси, отказывались верить в сказку. И просто-напросто ждали, когда рванет.
Вот и сейчас они смотрели на улыбающегося Леву с подозрением. Обычно любое слово против очередной гениальной задумки – и… понеслось. Армагедон, конец света, ядовитые реплики, убийственные взоры. Щедро испорченное настроение всем присутствующим. Справедливости ради можно было отметить, что чаще всего баритон был прав. И его идеи выстреливали. Но когда его заносило – бывало и по-крупному, то сладу с ним особо не было. Да с ним никогда сладу не было, если он что-то решил – самостоятельно и не особо объясняя зачем все это надо.
А тут…
- Ты же читала условия конкурса? – медово спросил у Ирины музыкант.
Олеся и трое музыкантов переглянулись – не. Вроде не издевается. Уже хорошо. Не хватало еще, чтобы они разругались из-за Левиной тирании на репетиции!
- Нет, но мне сказали…
- А я читал.
- И что?
- Ты знаешь, на заре карьеры один год у нас было хобби – участвовать во всех конкурсах, которые тогда были. Без разницы, каких, главное, чтобы музыкальных. Или около музыкальных.
- Или вообще хоть каких-то, - проворчал Иван.
- Засветиться же было надо, - рассмеялся Сергей. – Было классно. Азартно.
- Жаль, нас на рок-фестиваль не взяли поучаствовать, - нахмурился Артур.
- Ты б столько не выпил, чтобы его выиграть, - грохнули все.
- Ой, да ладно. Может, у меня мечта была с Кипеловым «Я свободен» спеть.
Тут все с удивлением посмотрели на обладателя роскошного оперного тенора. Что тут скажешь? Какие любопытные завихрения фантазий и мечт.
- Смотрите, - вернулся к теме обсуждения Лев, вдруг ставший суровым, недовольным и нормальным. – В положении сказано, что преподаватель принимает участие в конкурсе. То есть это можно интерпретировать таким образом, что он должен быть на сцене. Ну, наверное, что-то спеть. Но не факт, что всю песню. И тут есть примечания. Ну, о том, что надо петь вживую. Это понятно. Где это? – Лева водил пальцем по мелкому шрифту. – Нашел. Не возбраняется привлечь бэк-вокал. Вот!
- Действительно, большой опыт участия в конкурсах, - нежно посмотрела на Леву женщина его мечты.
И баритон обвел торжественным взглядом остальных солистов, которым, как и ему, надо было выступить в роли этого самого бэк-вокала.
- Только ты партии расписал, которых там и не предполагалось, - заметил Сергей, внимательно рассматривая ноты. – Если Ирина никогда не работала так, то вживую может и сбиться со своей.
- Она же в музыкальной школе училась, - с удивлением посмотрел на баса Лев.
Олеся и Ирина рассмеялись. Вера музыканта в музыкальное же образование – просто восторгала.
- И это не говоря о том, что Ирине придется петь первые пять строчек – и все. Соло. Остальное мы возьмем на себя.
- Все равно жульничество, - вздохнула Ирина.
- Зато мы сделаем русистов, - с явным удовольствием проговорил Лева.
Народ взгляну на него с удивлением – а университетские русаки что музыканту сделать успели? Вроде бы даже в школьном возрасте, даже в их условной школьной программе (много музыки, еще больше музыки, гастроли и… гастроли) проблем с этим предметом они у него не могли упомнить.
- Можно уравнять шансы и замутить интригу, - широко улыбнулась Олеся. И все сразу вспомнили, какой факультет заканчивала их обожаемый руководитель.
- Это каким образом? - с подозрением взглянул на нее отреагировавший первым Артур.
- Слить информацию о том, что вы принимаете участие. Пусть и остальные подсуетятся.
- Страшно представить, что за битва гигантов начнется, - покачала головой Ирина.
- Олеся! – возмутился Артур. – Я думал, ты – за нас.
- Я за вас. Без сомнения. Но и драйва тоже хочется. Вам же самим интересней будет.
- Это не говоря уже о том, что за бабушкой никто не успеет, - улыбнулась Ирина. – Хотя, кстати, если госпожа профессор решит, что выиграют русисты, она просто…
Ирина замечательно держала драматическую паузу. Глаза присутствующий уставились на нее.
- Шнурова пригласит? – не выдержал Лева.
- Питерскую консерваторию в полном составе? - выдвинул предположение Иван.
- Ага. С подтанцовкой Мариинки, - добавил Сергей, мечтательно закатив глаза. Любопытно, кого он себе представлял – балерин или оперных певиц?
- Нет. – широко улыбнулась Ирина. – Она просто выйдет и споет. Типа «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина». И у нее будут самые высокие балы, что бы ни сделали остальные.
Олеся согласно кивнула. Парни нахмурились. Еще не хватало – поехать и проиграть. Глазоньки теперь засверкали азартом не только у Левы.
- Так, - поднялся Иван. – А что мы ленимся? Работать!
…
- Слушай, ты не обижаешься?
- Нет.
- Правда?
- Лева!!! Вот что тебя зарубило так-то?
- Да мне добрые коллеги видео показали с репетиции. Я как обычно… В общем… Просто тиран. И…
- Слушай, успокойся уже, а. Все хорошо! – Ирина рассмеялась, хотя до этого была намерена сердиться – настолько своим изумительно занудским покаянием достал ее любимый – что уж так таить – мужчина. Ладно на репетициях. Чего-то подобного она и ожидала. Не зря же видео с репетиций, в том числе и фанатские, отсматривала с превеликим удовольствием. Кстати, замечательный администратор группы «Крещендо», дочь той самой Олеси, их нещадно истребляла в сети. Надо будет спросить – зачем. Такая милая девочка, замечательно общалась с Сашей, который изо всех сил не мешал взрослым работать, но с удовольствием отправился с Машей на урок вокала. И, судя по тому, в каком восторге приехал оттуда… О, бедные шахматы и бассейн. О, бедная бабушка с ее идеей разностороннего образования для мальчика – и это ему еще иностранных языков не подключали!
В общем, выходные удались. И несмотря на то, что Лева ворчал, фырчал, шипел. Смотрел – вот действительно, оружие массового поражения, от которого все вздрагивали. И не только она, как человек непривычный. Но и остальные участники квартета.
- Ты понимаешь, - снова начал Лева.
- Зануда, - сообщила ему нежно-нежно Ирина.
И музыкант, отреагировав не на слова, на интонацию даже, замолчал, поверив вдруг, что на него не злятся, что Ирина не собирается прерывать с ним общение из-за репетиций и него отвратного характера. И вообще – правда «все хорошо». А то, что они снова на разных концах страны – так тоже бывает. Это не то, чтобы грустно – просто жизнь такая. Позволяющая понять, насколько они скучают. И так жаждать прилететь, приехать, принестись. Чтобы хотя бы коснуться, заглянуть в глаза.
А тратить время телефонных разговоров, обрывочных, шальных, не совпадающих по времени, эротичных в чем-то, чтобы еще и разбираться обиделся ли кто на кого… Глупо.
- Скорее всего, Олеся просто переживает за тебя, - сообщила Ирина замолчавшему Льву. – А твои коллеги…
- О, там понятно. Это просто гнусная месть, - заговорил Лева уже нормальным, ехидным голосом. – Но я в долгу не останусь, честное слово.
- Вот уж не сомневаюсь. Но…
- Что «но», - подозрением спросил Лев. – Мне начинать ревновать?
- Это уж как тебе будет угодно, - нахмурилась Ирина, которая все страсти, связанные с ревностью терпеть не могла. Либо людям хорошо – и они вместе. Либо – нехорошо. И они не вместе. А голову зачем морочить? Хотя, надо признать, в первый момент, когда она заценила видео с целующимся Львом… Как хорошо, что увиделись они через некоторое время.
- Ладно, прости.
- Они к тебе на выручку кинулись с роялем этим, - тихо проговорила Ирина. – Плюс, ты накануне Нового года их из дома сдернешь в Питер. Меня выручать…
- Это все да, - вздохнул Лева. – Но глумятся они безжалостно.
- Тогда да. Тогда надо – отмстить. Но умеренно.
- А то! – радостно ответил художественный руководитель. – Конечно, умеренно. Я же по-другому не умею.
Рассмеялись оба.
- Я тебя…
Звонок в дверь заглушил слова Левы.
- Что? – тихо переспросила Ира, потому что…
Но связь по закону подлости прервалась, слова остались недосказаны. А звонок нервировал. Джес оглушительно лаяла, крутясь около двери. И изо всех сил намекая, что заставлять ее, такую прекрасную собаку ждать, пока в дом зайдет новый человечек для игр – просто нехорошо.
- Иду я, - расстроено вздохнула Ирина. Вот слова Льва дослушать ей хотелось гораздо больше, чем прерываться на какое-то наверняка ненужное общение.
Она распахнула дверь. Шикнула на собаку. И с удивлением посмотрела на даму, что стояла у нее на пороге с крайне непростым выражением лица, и горящими гневом вполне узнаваемыми зелеными глазами.
- Добрый день, - отступила Ира на шаг назад, вздыхая о том, что у всего семейства Левы существовала эта традиция: заявляться без предупреждения. И любоваться на реакцию неподготовленного к подобному попадосу человека. – Джесс, на место.
Собака, расслышав правильный посыл, тут же испарилась, словно ее никогда и не было и не она вовсе и заливалась в коридоре.
- Добрый, - гостья перешагнула порог, огляделась недовольно.
Ирине стало неловко: не то, чтобы в квартире был полный разгром, но вот сваленные кучей в углу собачьи принадлежности можно было б и разобрать. Разложить красиво. Хотя – кой черт! Они там всегда лежат той самой кучей – что теперь заводиться.
- Где мы можем поговорить?
Дама не представлялась – прелесть какая. И прекрасно голосом изображала сдержанное негодование интеллигентного человека.
Мда, вот в кого Лева столь изумительно интонирует.
- Прошу, - распахнула перед гостьей дверь Ирина.
Дама прошла на кухню, высоко взметнула брови, увидев пианино.
Да всегда оно там стояло! И ни у кого подобной реакции не вызывало! Что ж такое!
Божечки, а Ирина еще переживала из-за знакомства с Олесей. Гм. Зря переживала, оказывается. И потом… Как бы ни сложились ее отношения с Левой, она никогда не будут защищать его от бабушки. Вот теперь принципиально – НИКОГДА! Пусть спасается сам.
На мгновение мелькнула мысль – а не включить ли телефон и не обеспечить ли прямую трансляцию беседы. Потом резко себя оборвала. Как бы то ни было, с мамой Левы договариваться придется.