— Время только тратим зря. Пора ехать!
Глава четвертая. Длинная дорога
Как бы я не хотела поехать верхом с Эхо, внезапно нахлынувший дождь заставил меня все же перебраться в коляску к Илезу. Я не хотела с ним разговаривать, более того, один его вид самонадеянно-спокойный навевал мне отвращение. Он сидел так, как будто ничего не произошло! Как будто не он сейчас силой заставил нас с Эхо ехать с ним дальше. Как будто не он только что собирался убить дорогого мне человека.
— Плюшка, хватит дуться. — мне на коленку легла обжигающе-горячая рука, которую я с раздражением скинула.
— Дуться?! Ты хоть понимаешь, что я тебя вообще сейчас ненавижу?! Не знаю, чего ты себе там напридумывал в отношении меня, но ты совершаешь большую ошибку! — сказала я, глядя прямо ему в глаза.
Мои слова же вызвали у него только странную полуулыбку.
— Дерзкая… Горделивая… Тебе никогда не говорили, что ты очаровательно злишься? У тебя появляются маленькие морщинки на лбу, отчего ты становишься похожей на обиженного котенка… — ответил парень, а я вспыхнула.
— Хватит все превращать в цирк! Илез!
— Ммм? Цирк? Хочешь побольше развлечений? Устала от дороги?
Я отвернулась к маленькому окошку слева от меня. Сквозь него было видно раскисшую дорогу, по которой медленно катилась наша коляска, и Эхо, мокнущего благородно под дождем.
— Я ревную. — вдруг выдал темный, вновь заставив меня обернуться.
— Что?
— Не смотри на него так. Он не достоин твоего внимания.
Я сейчас была близка к тому, чтобы накинуться на парня с кулаками, но сдержалась, демонстративно став изучать Эхо в окно.
— Не достоин, говоришь? А мне вот, например, он очень нравится! — сказала я.
— Чем же он лучше меня? Тем, что старше? Думаешь, мужчину определяет его возраст? Если так, то ты ошибаешься. Он и половины не повидал того, что пережил я. Он не может себя защитить, а это значит — он не мужчина.
— Чем лучше? Я скажу тебе чем. Во-первых, он добрый. Он любит людей и не обижает их, в отличие от некоторых. Во-вторых, он умный. В-третьих, благородный. В-четвертых, красивый…
Я вновь посмотрела на Илеза. Тот замер, искривив губы в усмешке и изучая меня взглядом.
— Доброта — это самое последнее качество, которое я бы подобрал для определения настоящего мужчины, Таня. Знаешь, почему? Потому что она делает его слабым. Доброта
— это то, что должно присутствовать в женщине. Например, в тебе она есть. Любить людей и не обижать их… Со стороны, конечно, хорошо смотрится. А на деле? Я ведь там на поляне мог сделать с тобой все, что угодно. Даже убить. А что сделал твой добряк? Рассуждал мысленно о котятах?
— Он просто не воин! К тому же, у нас не принято учить мальчиков воинскому ремеслу. Мы нанимаем для охраны границ армию из соседних государств. — попыталась оправдать я Эхо. Хотя, если честно, то слабость доктора кидалась в глаза. Он ведь даже не пытался вырываться, когда Илез его схватил.
— Чушь! — отмахнулся темный. — Что же касается ума, то я его пока не заметил. Был бы умный, не поперся бы в Темнодар за тобой и не ссорился бы с темными. Что же до красоты… Приоритеты меняются. Еще сегодня тебе нравились блондины, а завтра будут нравиться рыжие.
Илез заглянул мне в глаза, а у меня даже остановилось дыхание, таким выразительным был этот взгляд. Страсть, желание, надменность и насмешливость… А еще какое-то тепло и тоска.
— Спорим, что меня ты тоже считаешь красивым? — вдруг улыбнулся Илез.
— Тебя?! Как можно считать красивым того, кого ненавидишь? — сказала я.
— Не горячись, Плюшка… Когда-нибудь я докажу тебе обратное. Когда-нибудь, ты будешь смотреть на меня так, как смотрела сейчас на своего докторишку.
Я не успела ничего ответить, так как коляска вдруг со скрежетом остановилась, а снаружи послышалось конское ржание.
Илез тут же напрягся, вытаскивая прицепленный к ремню заточенный нож.
— Плюшка, пока посиди здесь потише. Я выйду, узнаю, что произошло. — сказал парень и, раскрыв дверцу коляски, легко выпрыгнул наружу, оставив меня одну.
Всю дорогу Илез корил себя за то, что с эльфом пришлось обойтись так грубо. Его Плюшка оказалась нежной, словно цветок Араливии, что растет за Темнодаром на побережье Черных Озер. Испугалась, стала отказываться с ними ехать дальше. Илез Агкхов, наверное, впервые в жизни тогда испугался. Что девчонка сейчас струсит и действительно повернет назад. Он не мог этого допустить. Никак. Опять же, пришлось применять грубый шантаж, чтобы Плюшка все же осталась. Вот только, что делать с обиженной и перепуганной девчонкой Илез не знал. Нет, у него был опыт общения с женщинами, причем не малый. Но темнодарских девушек всех можно было описать лишь одним выражением — покорные смирные змеи. При приближении мужчины женщина обязана была опустить глаза и склонить голову. Плюшка же оказалась не такой. При всей ее нежности, у нее был характер. Причем такой, что не каждый темный потягается с ней.
Попытки сблизиться с ней в дороге ничего не дали, а Илез лишь наткнулся на весьма глупое обожание Плюшкой этого доктора, чтобы его гхыры сожрали! И ведь хуже всего было то, что его, темного, эти слова ее задели. Красивый! Ха! Все эльфы красивы, нежны и обаятельны. В них течет зачарованная кровь. Вот только в мужчине красота не всегда главное… Да даже если и не так, Илез, по меркам темных, был очень хорош собой. А вот Плюшке не нравился!
В тот момент, когда парень думал о том, что может просто зацеловать Таню до состояния беспамятства, чтобы она, растаяв от наслаждения, все простила, как коляска внезапно остановилась.
Едва Илез оказался снаружи, он понял, что ничего страшного не произошло. Просто экипаж увяз в дорожной грязи, чуть накренившись в бок.
— Поломалось колесо, вот ведь! Все непогода виновата! — посокрушался подошедший докторишка, а у темного внезапно появилась мысль, что поломка эта — не простая случайность.
— Придется поехать дальше верхом. Магией я могу лишь вытянуть коляску из лужи, но с колесом должны повозиться механики.
Эхо согласно кивнул.
— Не спорю. Да… Кстати, думаю, что Танюше лучше будет поехать со мной. Привычнее.
Агкхов мысленно послал эльфа отборным матом, но внешне сохранил совершенно невозмутимое выражение на лице.
— Почему же? Мы с ней почти нашли общий язык.
— Брось. Ты же не потащишь ее силой с собой? Или думаешь, что она добровольно согласится с тобой ехать? — усмехнулся Эхо.
— Не согласится. — признал Илез. — Но это дело поправимое. Не переживай.
Эхо усмехнулся, но все же решился перевести тему.
— Давай лучше-ка освободим лошадей из упряжи. И Таню нужно позвать. Она, наверное, перепугалась.
Темный, не став спорить, кивнул и уже хотел направиться к оставленной коляске, как вдруг Эхо окликнул его, протягивая руку.
— Я хотел сказать спасибо, что оставил мне жизнь. — сказал эльф. — Мир?
Илез с подозрением посмотрел на Эхо. Не нравилась ему подобная перемена в его настроении. С другой стороны, если он и эльф вдруг сумеют наладить отношения, это значит, что Таня может и простить его…
Агкхов все же протянул ему руку.
— Мир. И ты не держи зла. У меня были причины, чтобы поступить так, как я поступил.
— Охотно верю. Кстати, Таня и так сама уже вышла к нам.
Сидеть в коляске, пока там, снаружи, может быть решается вопрос наших жизней? Ни за что. Нет, вначале, первые минут пять, я и правда остерегалась выглядывать наружу. А вскоре, увидела мирно пожимающих друг другу руки Илеза и Эхо, и решила, что опасности нет.
— Зачем ты вышла!? Я же сказал тебе ждать меня! — накинулся тут же темный, но я отмахнулась от него.
— Я тебе что, кукла? — огрызнулась я. — Вообще-то я свободный человек!
— Темнодарские девушки должны слушаться мужчин! — с нажимом сказал темный.
— Я не темнодарская девушка, Агкхов! Оставь свои собственнические замашки при себе!
Неизвестно сколько бы продлилась наша ссора, если бы не Эхо, оттащивший меня за руку куда-то в сторону.
— Таня, нужно поговорить. — шепнул он мне на ухо. — Времени мало!
— Что?
Мы притаились за одним из высоких деревьев, так, чтобы темные видели нас, но не слышали.
— Тебе правда позарез нужно в этот их Темнодар? — спросил эльф.
Я вздохнула.
— Там ответы на вопросы, которые я буду задавать себе всю жизнь.
— Хорошо. Я понял. Послушай, мы можем попасть в Темнодар и без помощи темных.
— Как это? — удивилась я. — Илез говорил, что там очень сложно устроиться, если у тебя нет знакомых. Поэтому я и согласилась с ним ехать…
— Если у тебя нет там знакомых, Таня, то это не значит, что их нет у меня. Я состою во всемирной общине целителей-магов. Когда-то я лечил их императрицу. И она, я уверен, не откажет в гостеприимстве. Хотя бы потому, что я везу для нее особое лекарство, которое раньше всегда передавал с посыльным. — поделился Эхо.
Я быстро взглянула на Илеза, который выпутывал из упряжи одного из прекрасных черных коней с белоснежной гривой. Парень, словно почувствовав мой взгляд, повернул голову. Увидев, что я смотрю на него, он чуть улыбнулся. Я же поспешила отвести взгляд.
— Даже если у тебя есть знакомые, как ты собираешься сейчас отделаться от темных? Сомневаюсь, что Илез нас так просто отпустит.
— Отпустит. — усмехнулся эльф. — Уже сегодня к вечеру мы сможем уйти.
На душе заскребли кошки. Что-то в этих словах Эхо было такое, что хотелось куда-нибудь спрятаться подальше, засунув голову в песок, словно страус.
— Что ты имеешь ввиду?
Но договорить нам не дали.
— Надеюсь, вы обсуждаете сегодняшний ужин, а не меня?
И как у Илеза получается так незаметно перемещаться? Никак не могу привыкнуть к его этой особенности.
— Да… Ужин. — соврала я.
— Это прекрасно, Плюшка. Потому что готовить из нас троих никто не умеет, как я подозреваю, а потому кашеварить тебе. Эхо пока с Данияром сходят на охоту, а мы разведем с тобой костер.
Эльф чуть нахмурился.
— Мы же хотели ехать дальше? Дождь только закончился. Вы хотите ночевать на сырой земле?
— Это не проблема. Нам поможет магия. Ехать дальше уже поздно. Мы слишком долго провозились с лошадьми. Ну так что? Поможешь с охотой, мой новый друг?
Темный улыбнулся так натянуто-доброжелательно, что аж скрипнули зубы. Эхо же, вздохнув, согласился.
— Хорошо. Я неплохо стреляю из лука. Как и весь мой народ.
— Отлично. Дан выдаст тебе все, что необходимо. Пойдем, Плюшка.
Глава пятая. Подарок доктора Эхо
И вот, мы снова остались одни. Вокруг был лес, шумевший своими кронами, с которых лилась, еще не успевшая высохнуть после дождя вода. Магией Илез высушил небольшое место в стороне от дороги, такое, чтобы нас было заметно. Очертил вокруг стоянки защитный круг.
— Смотри, Плюшка! — шепнул вдруг темный, подзывая меня ближе к себе. — Видела когда-нибудь такое?
Я подошла ближе, туда, где Илез возился с костром, и даже рот раскрыла от удивления. С его ладоней на сложенные домиком влажные от дождя ветки лилась живая, первородная магия. Она соприкасалась с деревом, и обращалась в огонь, который яростно пожирал предложенную ему наживку.
— Ты же не творил никаких заклинаний! — удивленно выдохнула я.
— Нет. Не творил. — улыбнулся Агкхов. — Это мой маленький секрет… Надеюсь, не раскроешь его никому?
Это и правда было чудом! Чтобы кто — то мог творить магию вот так, без заклинаний. Просто испуская ее из себя, словно она была не более, чем дыханием. Мага с такой силой уже давно бы растерзали на части ученые, военные и политики. Если бы раньше не убили. Если бы, конечно, смогли убить.
— Я буду молчать. — шепнула я.
Костер весело затрещал, а я, замерзшая от непогоды, старалась согреть об него стынущие руки. Илез сидел рядом, а я смотрела как в сумраке на его лице отражаются пляшущие языки пламени. Словно огонь танцевал свой, загадочный и непостижимый танец.
— Я не хотел, чтобы все было так, Плюшка. — вдруг сказал Агкхов, глядя мне прямо в глаза. И в этом его взгляде было столько вины и боли, что по телу невольно расползались мурашки. А в мыслях звучало “Может быть, у него были причины так поступить?”. Но я гнала подобные предположения от себя прочь, не желая становиться заложницей собственных противоречивых эмоций.
— Илез… Мы другие. Пойми. Ты расцениваешь окружающих мерками темных, я же — светлая. Я не привыкла к грубой силе…
— Грубая сила… — усмехнулся Агкхов. — Я был мягок и пушист, словно котенок…
Мягок и пушист! Ха! Ну конечно… Чуть не убил Эхо! Но вслух я ничего не ответила, вдруг заметив, что на лице у Илеза появилась какая-то сыпь.
— Илез… — шепнула я, наклоняясь к парню ближе. — У тебя что-то с лицом…
Агкхов занервничал, вначале, не поняв, что я имею ввиду. Но затем, спустя мгновение, вдруг зашипел, слово змея, сгибаясь пополам от боли. Морщась и кусая губы, чтобы не закричать, он раскрыл ладонь правой руки, на которой начинала наливаться кровью и трескаться ужасная, рваная язва.
— Что это?! Что происходит!? — крикнул парень, но его голос на последнем слове сорвался и захрипел.
Я смотрела как язвы расползаются по всему его телу и багровела от ужаса. Я знала симптомы этого недуга. Болезнь была молниеносной. И, согласно моим знаниям, у парня были ровно сутки. Потом он умрет. Меня захватила паника. Что делать?! Эхо и Данияр еще не вернулись, и вряд ли появятся раньше, чем через час. Илезу же становилось все хуже. Язвы раскрывались, обнажая кости и наполняясь кровью и гноем. Я попыталась взять себя в руки.
— Илез… — я наклонилась к темному, закусившему губы от боли. — Илез, нужно успокоиться. Я обязательно что-нибудь придумаю!
Я попыталась помочь ему хотя бы прилечь на землю, но он оттолкнул меня рукой.
— Не нужно! — каркающим от хрипов голосом сказал он. — Вдруг… Вдруг это заразно! Не подходи ко мне!
— Илез! Ты как маленький! Я знаю, что с тобой. И твоя болезнь не опасна для меня. Поэтому позволь помочь мне!
Парень с сомнением глянул на меня, но все же кивнул головой. Я, стараясь не касаться нарывающих кровоточащих ран на его теле, помогла ему прилечь у костра, подложив под голову еловые лапы.
— Шарайсорель! Ликантра! Лейяретес! — зашептала я слова обезболивающих заклинаний.
С моих ладоней полился мягкий, чуть видимый свет. Я заметила, что дыхание парня стало более ровным.
— Спасибо… — прошептал Агкхов, чуть приоткрывая слезящиеся припухшие глаза. На левой скуле его зияла проходящая до кости рана. — Так что со мной, Плюшка? Я же могу знать.
Теперь голос Илеза не хрипел. Был тихим, словно шелестящая трава. А я поразилась самообладанию темного. Обычно люди кричат при этой болезни так, что в больницах лопаются стекла. Я знала, что боль была просто чудовищной, даже с обезболивающими заклинаниями. Илез же лишь только морщился, да стискивал зубы.
Я вздохнула.
— Это Светлоградская Лихорадка. — призналась я. — Ужасная болезнь. Не было случав заболеваемости ей уже десять лет.
— Светлоградская лихорадка? Это заразно же?
— Да. Но не для светлых. Нас всех прививают в младенчестве. Корень этой болезни еще и магический, поэтому от нее… От нее…
Я все силилась сказать Илезу, что от этой болезни нет лекарств, но не могла. У меня язык не поворачивался. Где он только подхватил эту дрянь? Ведь для того, чтобы заразиться, нужно общаться с кем-то, кто был болен! А в Светлограде у всех прививки!
— Что, Плюшка… Я умру?
Я закусила губы. От страха и ужаса у меня по щекам побежали горячие слезы.
— Не плачь… — прошептал Илез, глядя на меня щелочками опухших глаз. — Не могу видеть твои слезы…
Я шмыгнула носом, стараясь утихомирить слезы.
— Я и не плачу! Послушай, Илез. Сейчас придет Эхо. Он врач. Более того, он — гений! Я верю, что он сможет что-нибудь придумать! — с жаром сказала я.