— Нет, — уверенно ответил он. — У меня есть идея, ми джейя. Завтра я расскажу тебе о плане.
Влада мягко улыбнулась, млея от мыслей: «Он зовет меня „ми джейя“ — моя красивая юная дева. Моя! Да нет же, это означает „милая девушка“. Все равно „моя“! Ох, Эрик, знаешь ли ты, что делаешь со мной? И как сказочно-поэтично твое чувственное имя…» Она с трудом вырвалась из пучины грез и сосредоточилась на теме разговора.
— Так каким образом я здесь оказалась, ты можешь рассказать об этом?
— Постараюсь, но вначале ты должна попробовать это блюдо. — Он протянул ей вазу с фруктовым салатом. — Это любимое лакомство, которое готовила моя мама, — сказал он с такой лаской в певучем голосе, что у нее сжалось сердце от воспоминания собственной матери, которая непременно с ног сбилась в поисках единственной дочери.
Влада обожала все, что было связано с детством, и оценила, что и Эрик, по всей видимости, относится к нему с благоговением. Она ничего не ответила, положила себе в тарелку две большие ложки салата и принялась уплетать десерт в медовом сиропе.
— Ми джейя, наша история богата событиями и весьма неплохо задокументирована, — принялся отвечать на вопрос прекрасный молодой правитель. — Если кто-то поставит целью детальное изучение этой науки, ему потребуется по меньшей мере лет двадцать с утра до вечера просиживать в библиотеках с фолиантами исторических трудов. И как ты догадываешься, это практически невозможно. В Эйдерине есть лишь три человека, чья компетенция в этой области достойна уважения. Пока мне известны два исторических факта, способных пролить свет на твой вопрос. — Он сделал паузу, повышая температуру интереса. — Пятьсот тридцать пять лет назад на свет появился Гепраст. Он обрел очень сильную способность — перемещение во времени: путешествовал и в прошлом, и в будущем, и неизвестно что в итоге натворил. Его делишки считают одной из вероятных причин того, что кумарун оставляет нас. У него были все шансы стать Царем, но врожденный дух авантюризма одержал верх и однажды он бесследно исчез, оставив притязания на престол. Кстати, есть вероятность, что старина Гепраст окажется сегодня на этой террасе.
— Ты шутишь?
— Вовсе нет. Он перемещался во времени! Отчего бы ему не заглянуть к нам на огонек именно сегодня. Во времена его молодости дворец стоял на этом же месте. Да и я не последний человек своего времени, с кем ему захотелось бы встретиться… По крайней мере, мне хочется в это верить.
— Дворец выглядит так… ну… современно.
— Его неоднократно перестраивали и обновляли. Но в целом, место резиденции Царей и Верховных правителей находится здесь уже почти тысячу лет. Гепраст был веселым парнем, если верить летописям. Думаю, что он не исчез бесследно, а просто предпочел жить в другое время. Возможно, он нашел свою любовь и провел с ней остаток лет где-то там — в будущем или прошлом.
Эрик говорил настолько проникновенно, что Владе сделалось неуютно. Он так тонко чувствовал, был так прекрасен внешне и внутренне, что все это просто не могло быть правдой!
«В нашем мире, наверное, не осталось таких мужчин, — подумала она. — А как он говорит о любви… Бедный мальчик, а тут я со своим либидо».
— Так вот, ми джейя, перемещение во времени реально, — продолжил он. — Твоя догадка вполне обстоятельна. Скорее, мы все же в прошлом. Если кумарун покинет наш мир навсегда, однажды сотрутся все воспоминания о волшебстве из людской памяти; пожары сожгут все наши книги, и более ничто не сможет напомнить грядущим поколениям о времени кумаруна. Тогда этот мир сделается похожим на ваш.
— Это так печально, Эрик. — У Влады навернулись слезы.
— Более чем, моя красивая юная дева. Поэтому я хочу верить в другую теорию: примерно четыреста семьдесят лет назад в столице родился мальчик в семье простых горожан. Он обрел способность перехода в параллельную реальность. Внешне все выглядело так, что он в любой момент мог исчезнуть, а много позже появиться в другом месте. При этом он часто прихватывал с собой что-то из другого мира. После смерти Бэкета еще несколько десятилетий существовал музей, в котором собрали все, что он раздобыл из параллельной реальности за долгую жизнь. Правителем он не стал, но жил богато и был удачлив в любви. Когда капиталы после смерти были растрачены наследниками, музей расформировали. Кое-что из тех раритетов есть в нашей библиотеке, я покажу тебе.
— А как его звали, напомни?
— Его звали Бэкет. Бэкет Путешественник. Гепраст, кстати, носил такое же прозвище.
— Они не родственники?
— Нет, джейя.
— Фамилию, по-вашему «прозвище», каждый выбирает сам? — предположила она.
— Так было раньше. Но в некоторых случаях их давала молва. Например, когда способность слишком уж… — он задумался, — удивляла.
Влада игриво посмотрела на него, вынуждая сказать начистоту.
— Ну, к примеру, сложно было не называться «вонючкой», коли обрел способность извергать из себя зловонное облако. — Эрик с трудом сдержал улыбку.
— Что, и такое было? — хмыкнула она.
— Везло не всем, — сказал он, пожимая плечами. — Когда в мире повсеместно перестали происходить обретения, отцы начали передавать прозвища сыновьям по наследству.
— А какое прозвище носишь ты? — Влада обворожительно улыбнулась, заинтригованная подробностями.
— Всему свое время, ми джейя. — Он улыбнулся так загадочно, что у нее затрепетало внизу живота. Она набрала больше воздуха в легкие и продолжила восхищенно:
— Ты так хорошо знаешь историю, даже годы рождения волшебников помнишь!
— Леди Влада, я подготовился к нашей встрече и освежил знания в «Справочнике Великих способностей», — выдал он правду и предложил: — Еще салатик?
— Спасибо большое, Эрик. Я сделаю паузу.
Он расцвел, наверное, будучи довольным, что еда в девушку больше не помещается.
«Как сильно он изменился, — отметила она. — Такой живой, общительный, эмоциональный. И прекрасный рассказчик! А его родной язык как музыка: „Эйя бэнейя элиэйя станейя“», — мысленно спародировала фонетику эйдеринского Влада. Она продолжила тему:
— Значит, параллельные реальности существуют. Это было бы прекрасно. Мне хочется верить, что я остаюсь на родной планете. Если есть вход, возможно, существует и выход?
— Ты хочешь вернуться? — задал такой наивный вопрос этот двухметровый богоподобный человек.
— Эрик, это сложно. Каждый хочет быть на своем месте в мире. Там дом, родственники, друзья. — Она не сказала слово «семья», хотя, наверное, должна была, ведь она считала Сашку своей семьей.
— Понимаю, — сказал он и отвел взгляд в сторону.
«Так, надо срочно менять тему!»
— Я очень хочу увидеть карту и те вещицы Путешественника четырехсотлетней давности!
— Конечно, Влада. Мы сейчас отправимся туда, только… — Эрик был все еще задумчив и чего-то не договаривал.
«Что „только“?» — хотела переспросить она, но побоялась испортить момент. Казалось, он собирался сказать что-то такое, что было очень трудно произнести. «Что же он там собирается мне сказать?» — умирала она от нетерпения.
Он поднялся с места, обошел стол и вплотную приблизился к ней. Влада подняла глаза, и ей представилось, что перед ней стоит сам Тарзан собственной персоной — светловолосый, прекрасно сложенный, высокий атлет в серебристой юбке и жилетке. Вот только Эрик был не Королем джунглей, а правителем волшебного государства, а следовательно, намного превосходил книжного прототипа и по уровню образования, и благосостоянию, и возможностям. Он предложил ей свою внушительных размеров ладонь, она приняла ее и встала из-за стола.
Они свернули за угол террасы, Эрик подвел ее к перилам. Они находились на третьем этаже дворца, но, казалось, на высоте не менее пятиэтажного дома. Эрик облокотился на ограждение, выпустив ее руку. Внизу простирался ночной сад, а в воздухе над головами мерцал кумарун, и выше него — звезды. С этого ракурса стала хорошо заметна растущая луна, которая полумесяцем светила высоко в небе, навевая томное настроение.
— Луна! Это же Луна! Я точно узнаю ее! — воскликнула девушка. — Мы на одной планете, Эрик. Не может быть совпадения, что на разных планетах в двух точках вселенной есть две настолько похожие, с такими одинаковыми спутниками!
— Конечно, мы на одной планете, джейя. Мы рядом с тобой, здесь. Сейчас…
«О-о-о, нет, вернее… да-а!» — кричала она мысленно хором со своим подсознанием. Момент насквозь пронизан нитями романтики, более подходящего времени просто и придумать нельзя! Этот антураж: балкон, ночь, луна, звезды, принц, его фраза: «Мы рядом с тобой, здесь, сейчас…» Она таяла в предвкушении, а он все не решался.
«Поцелуй с Эриком? Нет, Вла-а-да-а! — попыталась она себя остановить. — Но ты же этого хочешь! Ну почему он медлит?..»
Эрик смотрел на нее с нежностью, стоя напротив в полуметре, но не переходил к ожидаемым ею действиям. Он произнес:
— Я хотел спросить… Только пойми меня правильно, я никогда не хотел причинять тебе вред и не захочу этого в будущем, ни при каких обстоятельствах. То, как произошла наша первая встреча… Ты, наверное, все неправильно поняла, и мне следует…
— Эрик, — прервала она этот нежелательный разговор. — Давай не будем омрачать наш прекрасный ужин. Это сложная тема, и мы обсудим ее в другой раз.
Он выдохнул с заметным облегчением и взял ее за руку.
«Он снова сжимает твою руку!» — ликовало подсознание, словно подростковое.
— Я хотел бы узнать, как в вашем мире принято ухаживать за девушками? — произнес он намного легче, чем секундами ранее.
«Неожиданный поворот! Он прямо меня спросил или я ослышалась?»
— Э-э-м… ну вообще-то, — начала она и улыбнулась одной из чувственных улыбок из своего арсенала, — традиционно мужчины дарят девушкам цветы. Некоторые дамы букетов не жалуют, считая это штампом. Но я их очень люблю, несмотря на то, что мужчины дарят их женщинам уже тысячи лет.
— Значит, цветы?.. А у нас нет такой традиции. Если мужчина подарит женщине цветы, она в лучшем случае высадит их на клумбе возле дома, но скорей всего, просто будет стоять в смятении, гадая, что это учудил ее ухажер.
Переводчик работал превосходно, Влада хорошо поняла эту игру слов. Она продолжила:
— Еще у нас принято дарить женщинам украшения, ну или другие вещевые подарки. Чем богаче мужчина, тем они обычно роскошнее. Также считается, что чем сильнее он любит, тем дороже должен быть дар. Правда, эта спорная логика обросла анекдотами. Вообще-то дело ведь не в цене, а в самом факте внимания, по крайней мере, я так считаю.
«Почему я так говорю? Я неправильно выстраиваю логику изложения… Он может подумать, что меня интересуют его деньги».
— Мы тоже дарим нашим женщинам подарки, — моментом поддержал он тему.
Влада чуть не сказала: «Я заметила», — но вовремя остановилась. «Я не его женщина, подобная игра слов может быть слишком преждевременной. Почему же он не поцеловал меня?!» Она просто улыбнулась ему и ничего не ответила.
— Цветы и подарки? Это все? — вкрадчиво уточнил он, будто бы на что-то намекая. Вот только она не смогла понять, на что именно.
— Ну, нет, не все… В ухаживании главное внимание. А его можно проявить тысячей разных способов. Например, приглашением на свидание в кино, театр, оперу, музей, прогулку, да куда угодно, лишь бы обоим было приятно находиться рядом. — Конечно, она приукрасила список мест для свиданий. Это кого же из ее знакомых хоть когда-нибудь приглашали в оперу?
Эрик выслушал ее и мечтательно уставился в небо. Влада поглядывала на его замерший в раздумьях профиль и не была уверена, что сейчас стоит что-нибудь произносить, шевелиться и как-либо иначе намекать на свое присутствие. Ей так хотелось знать, о чем он думает и почему сейчас не держит ее за руку.
— А как принято ухаживать у вас? — слова сорвались с губ вперед ее мыслей. «Черт, щекотливый момент», — с затаенной надеждой подумала она.
Он мигом отвлекся от созерцания ночных красот и игриво спросил:
— Кроме подарков?
Влада комично кивнула.
— Наши мужчины всегда стараются накормить девушку. И чем больше она при этом съест, тем довольнее будет кавалер. Это означает, что дама принимает его ухаживания.
— О боже! Я съела вселенную! — тут же воскликнула она и откровенно рассмеялась.
«Он подумал, что я принимаю его ухаживания? — спросила она свое внутреннее „я“. — Еще и голубое платье сказало ему об этом… Ну что ж, он все правильно понял, прочел меня как открытую книгу, хоть ела я при нем без задних мыслей… Вообще-то, с задними… Ну, ты же поняла, о чем я!»
Она попыталась заглушить свое смущение продолжением разговора:
— И как же ваши девушки при этом не толстеют?
— Их так воспитывают: когда их угощает мужчина, ни в коем случае не следует съедать полные порции. Пару зерен — вот их норма. И только если девушка хочет завоевать сердце именно этого кавалера, она позволит себе съесть при нем чуточку больше. Мужчина в нашем мире при этом поймет, что она ожидает от него предложение руки и сердца. — Неожиданно он стал очень серьезен, хотя еще недавно весело шутил и смеялся. — Тогда ему остается сделать лишь выбор: соответствовать ожиданиям или бежать сломя голову.
Влада подметила из его рассказа, что выражение «предложить руку и сердце» имеет одинаковый смысл в обоих мирах, ей показалось это символичным.
— Что же ты думаешь сейчас обо мне? — спросила она в надежде на откровенность. Ее взгляд был устремлен в его «океаны», ставшие в тусклом освещении ночной террасы темно-синими.
— Ты… ми джейя… — промолвил он и остановился на несколько секунд. — Ты не знаешь наших традиций и вовсе не обязана их соблюдать, даже когда узнаешь. Я был уверен, что эти премудрости с едой тебе неведомы.
— А зачем тогда спросил про наши обычаи? Если был уверен, что я наелась при тебе не в попытке дать однозначный намек?
— Я захотел, — сказал он так просто, без пафоса, как само собой разумеющееся. Его короткий ответ показался ей сексуальным.
Повисла пауза. Влада нарушила тишину первой:
— А на деловых ужинах девушкам тоже запрещено кушать в присутствии мужчин?
— Но ведь ты надела голубое платье? — намекнул он и подмигнул.
Дверь на открытую террасу в этот момент распахнулась, и в ней показался мужчина в серебристом камзоле. Эрик быстро развернулся к незваному гостю и на несколько шагов отошел в его сторону. Влада воспользовалась паузой, выдохнула и подумала: «Ужас, я, наверное, сейчас красная как помидор! Хорошо, что Эрик быстро отвел взгляд и не заметил, скорей всего. Эх, голубое платье…»
Мужчина что-то тихо и коротко сообщил Эрику, но Влада не могла расслышать слов. Эрик вновь обернулся к ней, однако на этот раз с неопределенным выражением лица.
«Что-то случилось? Почему он так переменился?»
Он приблизился к ней, остановился в метре и произнес безэмоционально, будто всего, что только что было, — вовсе не было:
— Леди Влада, я прошу меня извинить, появились непредвиденные обстоятельства. Я вынужден вас покинуть.
«Почему он так холоден? Зачем на „вы“? Почему не возьмет снова за руку?» — негодовала она мысленно.
— Да, я понимаю, — пришлось ответить ей, но она даже не скрывала своей печали. — У тебя все в порядке?
— Мы еще осуществим наши планы. Приятных тебе снов, — сказал он, но это не было ответом на вопрос.
— Силан! — обратился он к невысокому полноватому мужчине средних лет, который также появился на террасе. — Будь любезен, проводить леди Владу в ее апартаменты. — Затем он еще раз коротко посмотрел на нее, повернулся и вышел вон.
10
«Я хочу открыть глаза»
Силан не сказал ни слова по дороге до ее комнаты. Влада подозревала, что у него не было переводчика или, может, ему просто не хотелось общаться с ней. В принципе этот вопрос практически не заботил ее. Она вошла в комнату, прикрыла дверь и прислонилась спиной. Вокруг было пустынно, бесцветно, скучно. Еще недавно спальня нравилась ей, что изменилось сейчас?