— Наши миры одновременно похожи, и совершенно отличаются, — сказала Влада задумчиво. — Спасибо тебе за компанию, вернемся? Я хочу зайти в библиотеку.
Девушки повернули в сторону дворца. Вскоре их окликнул женский голос:
— Леди Влада, Элла!
Они одновременно обернулись и увидели, что их догоняет красотка-стилист.
«Что надо этой вертихвостке?» — подумала Влада, но поприветствовала Эмму довольно учтиво.
— Леди, Влада, я надеялась застать вас здесь, — сказала брюнетка. — Мне нужно поговорить, прошу, присядем. — Она жестом указала на ближайшую скамейку. — Ты можешь возвращаться, — сказала она горничной. — Я позже провожу леди до дворца.
Элла осталась стоять неподвижно, переводя взгляд с Эммы на Владу и обратно. Влада нашлась:
— Что ж, если этот разговор не терпит присутствия моей подруги, — сакцентировала она, — мы можем остаться наедине. Элла, извини нас с леди Эммой. Спасибо тебе за компанию. — Горничная ответила благодарным взглядом и удалилась.
Эмма незамедлительно устремила на Владу полные тревоги глаза.
«Да что же случилось? — сделалось ей разом не по себе. — О чем она хочет со мной поговорить? Что-то с Эриком, не дай бог…»
— Леди Влада. — В голосе красотки слышалось волнение. — Присядем здесь.
Влада нехотя подошла к скамейке и опустилась, стараясь принять непринужденную позу, чтобы не выдать телом напряжения.
— Видите ли, — замялась она. — Я хочу предостеречь вас. Кто-то должен вам об этом сказать, кто-то, имеющий право говорить начистоту и не связанный обещанием молчать. Элле нельзя всецело доверять — она на службе у правителя Эрика. Ей платят за верность, очень хорошо платят. Более того, раньше их кое-что связывало. Теперь она одна из лучших служителей короны. Вы думаете, она горничная? Нет, она его доверенное лицо и приставлена к вам как к опасному государственному объекту. Ну, то есть потенциально опасному, ведь в Совете не знают, что можно ожидать от представителя другого мира, и остерегаются вас. Вы заметили, как она хорошо образована?
Влада молчала, но она давно обратила на это внимание.
— Служанки такими не бывают, Влада. Я предупреждаю об этом, чтобы вы поменьше доверяли ее словам и действиям. Подвергайте сомнению все, что она говорит.
«Информация пугающая. Но вряд ли можно верить словам этой стервы, она наговаривает на бедную девочку».
— Но это не все, что я хотела вам рассказать. — Эмма тяжело вздохнула, взяв Владу за руку. Ее прикосновение не было приятно, но Влада уже знала, что в этом обществе разговоры без касаний обходятся редко. — Только прошу, сохраните наш разговор в тайне. Обещайте мне это.
«Как я могу такое обещать? — негодовала Влада, не произнося вслух. — Я ее не знаю совсем. Это было бы верхом глупости».
— Леди Эмма, вы просите меня о невозможном. Чтобы обещать подобное, я должна доверять вам. Но я вас почти не знаю, потому не намерена давать такого слова. Если вас это не устраивает, разрешите откланяться.
Эмма была удивлена, но постаралась скрыть неудовольствие.
«Она меня за дурочку принимает, что ли, или доверчивую школьницу?»
Эмма молчала. Влада поднялась со скамьи, намереваясь вернуться во дворец.
— Постойте.
Влада опустилась обратно, но руки более не подала, сложив их под грудью.
— Я рискую своей головой, если об этом разговоре кто-нибудь узнает, — выпалила Эмма. — Прошу вас помнить об этом, вижу, что вы человек чести. Я считаю своим долгом вас предостеречь. Вы не знаете наших традиций и введены в заблуждение, леди Влада. Мне больно знать, что вы так сильно обманываетесь, ведь вы хороший человек, я чувствую это.
«Да к чему же она клонит, черт возьми!»
— Эрик не такой, как вы о нем думаете. Наш правитель велик, умен, талантлив, но он жесток в отношении женщин. Его сердце холодно, а душа мертва.
«Ах, вот в чем дело, — поняла Влада, — решила наговорить мне гадостей об Эрике, чтобы я сама отказалась от притязаний на него. Киношная ситуация — завидующая „подруга“ клевещет на доброго и порядочного избранника. И чтобы разобраться во всех обстоятельствах дела, разлученным влюбленным требуется три четверти продолжительности фильма. Потом они корят подругу, но прощают, ведь они все такие добренькие… Не дождешься, ведьма! — бросила ей Влада мысленно. — Я не куплюсь на дешевые разводки». Но она решила дослушать весь коварный план до конца, состроив удивленное и разочарованное лицо.
Эмма приободрилась:
— Наш правитель жаден до женского пола, вы и сами видели это. Его изобретение — репродуктивный круг — порочен и лишен всяческой морали. Он принудил Совет к утверждению этого закона, прибегнув ко всевозможным уловкам. Ему было необходимо официальное право удовлетворять свои извращенные фантазии. Он же Победитель! И всегда добивается своего любой ценой. До того как был введен круг, его экто покрыло всех женщин дворца, включая кухарок. Хотя даже они проходили у него тщательный отбор. Если вы посмотрите на местных обитателей, вы не найдете ни одной женщины старше тридцати! Это прямое доказательство моих слов. Ему всегда было мало, поэтому он придумал репродуктивное круг, убедив Совет во мнимой эффективности решения проблемы его бесплодия.
В жаркий полдень Влада похолодела.
Эмма продолжала:
— Он играет с вами в свои игры, вы ему в новинку и можете сильно разнообразить его досуг. Конечно, он умеет быть восхитительным, он же правитель, к его услугам целое государство! Эрику все позволено, никаких ограничений.
— А как же Совет?
— Совет? Совет ему подчиняется. Он Верховный правитель! Задумайтесь, отчего такое название… У Эрика есть целая связка «ключиков», чтоб подобрать нужный к «замку» Совета. Я уверена, вам он все преподнес иначе, конечно. Он опытный политик, умеет описать факты в выгодном для себя свете. Сделать черное белым ему всегда легко удавалось. Более того, он сделает из черного и радужный, если захочет.
Струна в душе Влады лопнула. «Откуда она знает про радужный?! Нет, не может быть…»
— Как он называет вас? — прозвучал вопрос, который предвещал Владе разрыв оставшихся душевных струн.
Влада молчала.
— Как он называет вас? — с бóльшим напором повторила Эмма.
— Джейя.
«Ну зачем я сказала это, сама дала ей основу для дальнейшего вранья», — поняла девушка, с трудом сдерживая слезы.
— Джейя… Я не удивлена. Так он обращается к каждой второй, с кем переспит более одного раза. Остальных он называет «лэйя».
Переводчик сообщил значение — «цветок любви».
— Наверняка вас он назвал «джейя» еще до тесного знакомства, ведь вы действительно особенная. Мужчины нашего мира многое бы отдали, чтобы своими необычными глазами вы оценили величину их экто. Простите за сравнение, я неаккуратно подобрала образ.
Владу трясло.
— Леди Влада, мне жаль, что вам сейчас больно. Но я не могла не предупредить, это против моих личных принципов. Давайте я провожу вас до комнаты.
Слезы застыли в глазах, ком застрял в горле.
— Эмма, вы можете идти, я еще останусь и подышу воздухом. Прощайте, Эмма. — Она не стала казнить гонца, принесшего дурную весть, но и благодарить не стала.
Когда Эмма удалилась на занчительное расстояние, Влада выдохнула и разрыдалась.
«Ну почему я ей поверила?! Врет, врет, паскуда! Играет, блефует. Хочет растоптать соперницу! Она сама хочет быть на моем месте, хочет отомстить, ведь Эрик выбрал не ее!»
Нахлынула вторая волна дрожи: «Он и с ней спал! Практически не подлежит сомнению. Правду она сказала или нет, он с ней спал. Даже если допустить, что все вранье, причина кроется в ревности».
«Как же больно! Мерзко! Как разбираться со всем этим? Как докопаться до правды? Спрашивать у Эллы или Эрика — дохлый номер, их удивленные глаза ничего не докажут мне, сомнения останутся. Какая ловкая игра с ее стороны, если это, конечно, игра… Чьим словам верить?»
Рыдания не прекращались, душа разрывалась на части.
«И что мне с этим делать, я влюбилась в него без памяти! Пора уже себе признаться! Ангел он или похотливый злой демон — я все равно пропала, моя защита рухнула, и я беспомощна. Что если он действительно забавляется, и пора считать дни до момента, когда окажусь на помойке дворцовых отходов?.. В лучшем случае меня отправят прислуживать новой джейе… Не потому ли он сразу назвал меня так, что для него это привычно и обыденно?»
«Стоп, Влада, стоп! Прекрати. Не наступай на старые грабли. Хватит выть, утри слезы. Вызови на расследование мисс Марпл и разберись во всем наверняка. Не принимай поспешных решений, ты обещала себе. Так выполняй же!»
Она вытерла слезы руками и пару раз дала себе по щекам, чтоб прийти в чувство. Адреналин кипел в венах, заглушая разум.
— Беги, Форест, беги! — скомандовала она себе и побежала. До дворца было чуть больше километра. Сандалии неплохо подходили для бега, но она и на шпильках делала это достойно. Влада рассекала воздух так быстро, насколько могло ее нетренированное тело — бежала всей своей израненной душой. Ей казалось, что она мчится как ветер, как однажды в детстве неслась с подружкой, испугавшись старших мальчишек. Тогда обе летели вниз с горы, и казалось, испуг подарил им крылья.
Боль в теле и затрудненное дыхание заглушали крик сердца. Жар пульсирующего адреналина в жилах понемногу ослабевал, сменяясь мышечной усталостью. Она подбежала к ближайшему входу и резко остановилась, согнувшись в приступе нехватки кислорода. Отдышавшись, она выпрямилась, расправила плечи и проследовала в комнату.
Влада заперла дверь изнутри и прошла в ванную.
— Не обдумывай это. Не думай, не думай, не думай! Море, вода, пляж, нирвана, дзен, котики, тишина, весенний лес, красная икра, любовь (черт, прокол!), детство, радуга (черт!), колокольчики, карусели, лошади (черт!), вода, вода, море, шум прибоя, солнце… Не думай ни о чем, не думай, не думай… Полегчало? Не очень. Вода, вода, море, море….
Влада не заметила, как уже лежала в кровати. Она продолжала медитацию, боясь оступиться и кануть в пропасть отчаяния. Она не умела правильно читать мантры, но сейчас ей это было необходимо. Поэтому делала все так, как ей подсказывало подсознание.
В дверь постучали.
«Что, уже обед? Ничего я не хочу. Видеть ее не могу».
Дверь толкнули, но Влада ее заперла изнутри.
— Леди Влада, с вами все в порядке? — тревожно спросила Элла с обратной стороны двери.
— Все в порядке, но я не хочу есть. Я сплю.
Горничная выдержала некоторую паузу, видно, понадобившуюся для анализа услышанного, и спросила:
— Что она вам сказала?
— Ничего такого. Иди.
— Леди Влада, откройте мне. Пожалуйста. Вы так уязвимы, леди Влада, в своем неведении наших нравов. Разрешите все вам объяснить!
«Что она все „ледькает“? — раздраженно подумала Влада. — Но может, следует хотя бы выслушать другую сторону конфликта? Одна из них явно врет. Посмотрим, кто будет убедительней».
Подсознание шепнуло: «Врет обычно тот, кто более красноречив».
Влада подошла к двери и открыла, а, затем, не обращая внимания на незваную гостью, вернулась к кровати и в халате залезла под одеяло.
— Что она вам сказала, леди Влада? — спросила Элла, наверняка уже все поняв по лицу.
— А как ты думаешь?
— Я думаю, — сказала она, проходя в комнату и присаживаясь на пуфик, — что Эмма рассказала нечто плохое о Господине Эрике.
— Угадала. Или ты все знаешь изначально, участвуя в компании под названием «облапошь чужеземную дурочку».
— Что вы такое говорите? Вы никакая не дурочка, Влада. Я не думаю, что вас было бы легко облапошить, даже если бы кому-то захотелось.
«Ну, с этим хочется согласиться».
— Я могу предположить, что она вам сказала что-то вроде того, что он сердцеед и развратник… Да не узнает о моих словах Господин, о Великий кумарун!
— Да, но только все было намного-намного хуже и с подробными доказательствами.
Элла покачала головой.
— Как вы были правы на ее счет, даже не будучи с нею знакомы. Эмма собственница и, вероятно, зла на Господина и хочет отомстить.
— Она была его любовницей?
— Я точно не уверена. Знаю лишь, что она страстно желала выйти за него. Она очень умелая интриганка, вы же это поняли, увидев ее впервые. Ведь так?
Влада молчала. Пока речь горничной была убедительной.
— Я не в курсе, было между ними что-либо или не было, — продолжила Элла. — Но даже если и было, то ничего выходящего за рамки программы репродуктивного вспоможения. Ведь он вам про это рассказал, правда?
«Откуда она знает, что он мне рассказал, а чего не рассказал?»
— Он не мог не говорить об этом, ведь обязан был объясниться. Он сильно напугал вас. Все, кто присутствовал на площади, это видели. Слухи у нас распространяются быстро. А оправдаться без подробного изложения деталей нашей репродуктивной политики Господин бы не смог, это вряд ли возможно. Вот почему я догадываюсь, что он вам про это говорил, а не потому, что он все мне пересказывает, леди Влада…
«Она мои мысли читает, что ли? Или у меня действительно на лбу все написано?»
— Я горничная с расширенным кругом обязанностей, его доверенное лицо в вопросах обеспечения порядка во дворце. Я заслужила доверие безукоризненной работой в течение почти четырех лет.
«Стоит ли сказать ей, что Эмма наговорила про нее саму?.. Не думаю».
Влада выпалила:
— Ты сама — знакома с его экто? По программе вашей дурацкой политики или частным образом? Было у вас или не было?
Элла обомлела и опустила голову.
— Леди Влада! Как вы можете…
Она встала и медленно вышла из комнаты.
«И что это значит? Нет или да? Она что, обиделась? Или разыграла сцену, чтобы уйти от ответа?»
Влада перевернулась на кровати лицом вниз и лежала так долго, уткнувшись в подушку, мысленно приговаривая: «Море, вода, солнце, океан…»
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Волшебное кольцо
17
Имя сердца
Влада очнулась, лежа на животе, шея адски болела. Она не знала, сколько проспала так. Обычно в этой позе шея моментом затекала, но сегодня она вырубилась как-то неожиданно, не успев принять удобное положение.
«Наверное, это действие сильного эмоционального потрясения», — объяснила она себе и с трудом перевернулась на спину. Потирая шею, она уставилась в потолок.
«Что произошло, если отбросить эмоции? Малознакомая женщина обвинила мужчину и девушку, которая мне симпатична, в грязных вещах. У меня нет больших оснований доверять этой информации. То, что ее слова складные, — вовсе не доказательство. Опороченная девушка пыталась оправдать человека, на которого работает. Если б она сама имела на него виды, стала ли бы это делать? Нет. Зачем ей пытаться меня разубеждать в таком случае? Ей было бы выгодно оставить меня в неведении и извлечь пользу из моих дальнейших необдуманных поступков. Допустим, она испугалась наказания за бездействие? Это вряд ли. Можно было бы просто не вмешиваться, сославшись на нежелание лезть в хозяйские дела. Ну, или как-то по-другому отвертеться. Вот что мы имеем в сухом остатке. Выходит, я действительно обидела ее», — рассудила Влада и посмотрела в окно.
«А Эрик? Он уехал, у него нет возможности защитить себя. Почему Эмма рассказала все именно сегодня? Она наверняка знала, что он в отъезде и я не смогу с ним быстро поговорить. Если бы он тут был, я могла бы к нему пойти и расспросить. Но его нет, поэтому я, по ее разумению, „накручу“, себя к его приезду или предприму что-то в ее интересах. Она вообще хотела, чтобы я обещала ничего не рассказывать — умно, но я не повелась. Возможно, она рискнула поставить на карту все?»
«Или она говорит часть правды, привирая в деталях, — продолжала встраивать логическую цепочку Влада. — Да, такое может быть. К примеру, у Эрика с горничной в реальности ничего не было, но она действительно его выгораживает, так как ей за это платят. И все, что Эмма сказала про него, — правда».
— Нет, я не верю! — громко произнесла она вслух.
«Или верю? Не занимаюсь ли я самообманом? Что если Эмма говорит правду? Ведь у меня изначально предвзятое отношение к ней. И в конце этого фильма злодей окажется хорошим, как Северус Снег. А все добрячки — шайкой заговорщиков, как… даже не знаю, кто».
«Можно бесконечно размышлять обо всем этом, так и не узнав правды, сидя в четырех стенах, — поняла она и громко выдохнула. — Мне не хватает информации. А что говорит сердце? Я хочу верить Эрику. Допустим, все обвинения против него ложны, тогда ты готова принять решение и остаться с ним? Нет, не готова. Это невозможно решить так быстро и легко! А зачем тогда ты ноешь? Может, все что ни делается — к лучшему. И следует ответить ему „нет“, не разбираясь, правда все или ложь. У-у-у-у! — Она уткнулась лицом в подушку. — Как же сложно все устроено!»