Стив встрепенулся от слова “труп”, но интерес взял свое, и он заглянул в хозяйскую ванную, единственное помещение без окон, кроме кладовки, где Ив спать отказалась. Похоже, увиденное произвело на него неизгладимое впечатление, потому что он пришел и какое-то время молчал, прежде чем спросить.
— Она что, мертвая? — он посмотрел как-то очень странно, со смесью жалости, непонимания и чего-то еще, что Баки никак не мог идентифицировать.
— Да, она мертвая уже лет сто как, — ответила Злата. — Не волнуйся, она вполне себе живо выглядит после заката. Послушай, Стив. Я очень сильный маг. В этом мире я могу вызывать цунами, устраивать страшные эпидемии и вообще творить такое, от чего у людей будут волосы шевелиться от ужаса. Но и они тоже могут. Просто пока, по какой-то причине, этого не делают. Но я не хочу, чтобы о моей истинной силе знали многие, именно поэтому я обращаюсь к тебе не как к Капитану Америке, а как к другу Баки.
— Баки говорил, вы с сестрой помогли им попасть домой, — начал Стив, похоже, уже все для себя решивший, и переубедить бы его ничем не вышло. — Но он говорил, что вы, в первую очередь, защищали свой мир. Я тоже защищаю свой. Я помогу вам, и я готов это сделать, просто как Стив Роджерс, а не Капитан Америка. Но нужно будет хотя бы отпуск всем оформить. А еще вас с Ив захотят видеть в ЩИТе, хотя я пока отмазал, — признался он.
— Отлично, — хлопнул в ладоши Брок. — Раз мы договорились, то давайте уже сдвинем с мертвой точки план.
— Мне надо вернуться в ЩИТ, — сказал Стив.
— Отлично, тогда вечером. Ив проснется после заката, а без нее утверждать планы я бы не стала, — легко согласилась со Стивом Злата. — Я не знаю всех ее сил, поэтому не могу учесть все.
— Значит, я приду вечером, — пообещал Стив и ушел.
Когда за ним закрылась дверь, Злата вернулась обратно на диван, только теперь она спиной опиралась на Баки, который ее обнимал, а Брок продолжал гладить ее ноги.
— А он у вас неплохой, — заметила Злата. — Только очень идейный. Я знакома с одним вампиром, у него прозвище Паладин. Так он тоже идейный, за смертных так радеет, как они сами за себя не трясутся. Вампиры же огня боятся, так он в пожар полез однажды, чтобы женщину спасти. Вообще, это правильно. За своих надо убивать, — припечатала она.
Баки поражался, как мягкость и легкость Златы, ее забота сочетались с такой жесткостью, даже жестокостью, в целом, не свойственной обычным женщинам, даже тем, у которых убили детей. Но Злата не была обычной, она была магом, который умудрялся сочетать в себе гедониста и страшного убийцу. Баки подумал, что они чем-то похожи. Он тоже любил баловать себя всем, чем только хотелось, да и вообще предпочитал делать то, что хочется, но для него существовало слово “надо”. И иногда бывало надо убивать, чтобы выжить.
После того, как Ив привел его память в порядок пять лет назад, Баки смог смириться с Зимним Солдатом, принять его, а не отрицать его сущность, используя навыки.
— У вас же есть возможность получить данные по тем базам, о которых уже известно? — спросила Злата. — Чтобы не терять время, не ждать вечера. Вы пока достаньте мне файлы, а я схожу, разживусь наркотой.
Баки не мог понять, почему он так легко соглашался с тем, что женщина, в которую он явно влюблен, наркоманка и алкоголичка, да еще и собирается совать свою голову в пасть ко льву без должной поддержки. С другой стороны, он, похоже, вообще не приближал к себе простых людей. Что Стив, что Брок оба были очень сложными, упертыми, своенравными и сильными. Злата была такая же, и ей можно было простить все остальное, как Баки прощал Стиву его постоянные драки в подворотнях, из которых он никогда не смог бы выйти победителем, как простил Броку Гидру и то, что он был его хэндлером. Так и Злата непонятно когда стала особенной.
— Да, я достану файлы по уже отработанным базам и тем, что в разработке, — сказал Брок. — Барнс, а ты сходи со Златой, раз нашей крошке нужна наркота.
— Крошке? — прищурила глаза Злата.
— Крошке, — ухмыльнулся Брок и ушел одеваться.
— Крошке, — согласился с ним Баки, совершенно не обращая внимания на то, что Злата была готова закипеть от негодования.
— Совсем охуели, — удивленно высказалась в пространство Злата, когда и Баки испарился из гостиной, чтобы одеться и пойти средь бела дня добывать наркоту для нее.
Злата проверила Ив, хотела убедиться, что с ней все в порядке, хотя в этом помещении не было окон и туда не проникал солнечный свет даже если открыть дверь. Злату что-то волновало, но она пока не могла понять что, однако интуиция ее редко обманывала. Что-то должно было произойти.
========== Глава 5 ==========
Вопрос, где в Нью-Йорке купить ЛСД, был хороший, и Злата с Баки пару часов проездили впустую, пока не заехали ну совсем уж в злачный район, в котором им и довелось обнаружить наркодилера, который от них не шарахнулся. Похоже, Зимнего солдата он не признал, что Баки очень порадовало. За двадцатку он сказал, что именно ЛСД у него нет, но знает, у кого есть. Злата достала еще двадцатку и попросила не тянуть. В итоге они получили нужные координаты и кого спросить. Пока ехали на место, Злата достала довольно большую пачку денег, и на вопрос, кого она ограбила, сказала, что ближайшую комиссионку. Но потом призналась, что просто сперла пару дешевых пластиковых украшений и превратила их в золотые с бриллиантами подвеску и браслет, которые с удовольствием оценили и купили в ювелирном магазине. Баки чувствовал, что чего-то Злата не договаривает, но лезть не стал. Похоже, у нее были свои методы добывания денег, а уж насколько они честные, дело десятое.
Нужного дилера они нашли довольно быстро, договориться тоже было легко, но когда он услышал, что Злата готова взять оптом, обалдел, и сказал, что оптом не торгует, и вообще, если хотят распространять, то пусть валят на все четыре стороны, без них народу полно. Баки вежливо взял его за плечо левой рукой и немного сжал, после чего еще раз вежливо попросил продать даме все, что у него есть, но теперь уже по оптовой цене, а не по розничной. Парень перепугался не на шутку, взвыл от боли и тут же согласился на все условия, которые поставила ему странная парочка, больше напоминающая рокера и хиппи.
Когда они вернулись, Брок был уже дома и готовил ужин. Он привез все файлы, которые смог достать, и сказал, что “их крошка” может посмотреть искомое на ноуте.
Злата сделала страшное лицо и хлестко ударила Брока по ягодице, от чего он аж охнул, оскалившись в хищной улыбке, и попытался Злату поймать, но та юрко увернулась от руки, весело смеясь, словно девчонка, и наткнулась спиной на Баки, который тут же поймал ее в объятия и развернул лицом к Броку. Все трое смеялись, пока Злата в шутку вырывалась из стальной, но аккуратной хватки, а потом они ее зацеловали.
— Прекращайте, — смеялась Злата, — а то я до прихода Стива не успею.
Ей было хорошо. Впервые за много лет ей было не приятно, не в кайф, не похмельно или обдолбано. Ей было просто хорошо и спокойно, словно она за долгие годы впервые оказалась дома, там, где она нужна, там, где ее ждут.
— А что ты собралась делать и зачем тебе такое количество наркоты? — решил поинтересоваться Баки.
— Мой хрустальный шар сломался, — отдышавшись, снова засмеялась Злата, — надо создать его в голове. Я буду гадать, но не на кофейной гуще, как вы подумали. Я собираюсь изучить все имеющиеся материалы и с помощью магии систематизировать их, и что-нибудь узнать. Для этого мне нужны наркотики. Я так фокусируюсь, чтобы… Идите на хрен, а? Объясняй вам тут, все равно ж ни хрена не поймете.
— Тебя не беспокоить? — спросил Баки.
— Меня можно погладить, — отозвалась Злата, забираясь с босыми ногами на диван и кладя на колени ноут. — Но да, лучше не отвлекать без крайней необходимости.
И Злата, приняв две дозы сразу, принялась изучать материалы, которые привез для нее Брок. Баки устроился рядом на диване, тоже заглядывая в монитор, но понял, что не успевает за Златой, которая, оказывается, еще и безумно быстро читала. Казалось, она только посмотрела на страницу, и уже перелистнула на другую.
— Ты успеваешь? — все же, не выдержав, спросил он.
— Да, вполне, — ответила Злата не отвлекаясь от чтения. — И не только читать.
Баки стало интересно, что на самом деле она видит в том, что читает, потому что просто текст и карты — это не то. Там должно было быть что-то другое, глубинное, чего не заметил ни один аналитик, потому что у него не было в руках магии. А у Златы была, и она ею пользовалась с большим удовольствием.
Пару часов ничего не происходило. Брок готовил из расчета на двоих суперсолдат, Злата продолжала рассматривать документы остекленелым взглядом, и Баки задремал, привалившись к ее теплому боку.
Еще через некоторое время в гостиной появился Брок, посмотрел на открывшуюся ему картину и сначала испугался за Злату, которая смотрела в экран ноута не мигая, и уже хотел подойти потрясти ее, хотя она и просила не мешать, как она моргнула, закрыла глаза, немного посидела так и открыла, глядя на Брока довольно осмысленным взглядом. Погладила Баки по длинным волосам, аккуратно и нежно поцеловав в макушку.
— Помоги мне, — попросила она, и Брок убрал у нее с коленей ноут, помогая придержать Баки, чтобы она смогла выбраться из под него и положить ему под голову диванную подушку. Баки не проснулся, только счастливо улыбнулся во сне, когда Злата накрыла его лежащим на спинке дивана пледом.
— Спасибо, — шепотом поблагодарила она, и пошла с Броком на кухню. — Пусть спит.
— Ну что, до чего довел астрал? — ехидно поинтересовался Брок, ставя перед Златой стакан с водой, уверенный, что она превратит его в то, что ей надо. Так и случилось. Злата окунула в него палец, все еще немного пребывая в наркотическом трансе, и по кухне разнесся запах виски.
— Я знаю, с чего надо начать, — ответила Злата, опрокидывая в себя содержимое стакана, а потом потянулась к Броку за поцелуем. Тот не стал отказывать в удовольствии ни ей, ни себе.
— И что же знает моя Крошка? — усмехнулся Брок.
— Твоя Крошка знает, с какой базы начать атаку, чтобы технократы не поняли раньше времени, какая неведомая сила пришла по их грешные души, — ответила Злата, наливая воды в два стакана и преобразовывая ее в хороший виски пятидесятилетней выдержки. — Вот, держи, пила однажды, — протянула она один стакан Броку.
Тот принял стакан и сделал небольшой глоток, покатал обжигающий янтарный напиток по небу и одобрительно хмыкнул. Злата пригубила напиток, довольно выдохнула и обхватила стакан обеими руками.
— Спасибо, — Брок снова поцеловал ее, как свою, родную, словно не было только нескольких дней знакомства и пяти лет разлуки, словно они давно жили вместе и расстались лишь на пару часов. Словно все так и должно быть у людей, которые пытаются быть нормальными, обычными. Вот только получалось у них плохо.
Брок чувствовал ауру, которой фонила Злата, эту ауру силы, жизни, желания эту жизнь продолжить. Он иногда боялся находится рядом с ней, потому что слишком ее хотел, хотя и мог сдерживать свои желания. Только не сейчас. Сейчас он хотел ее до звезд перед глазами, до черных пятен в сознании, которое готово было отключиться, оставив только животные инстинкты.
— Злат… — попытался что-то сказать Брок, но она поняла все без слов, склонилась, сползла перед ним на пол, заглядывая в глаза, оттянула домашние штаны, выпуская на волю колом стоящий член.
— Да, Брок? — улыбнулась она и лизнула чувствительную, налившуюся кровью головку, умело играя с уздечкой.
Обхватила ее губами, и Брок застонал, забыв, что он там хотел ей сказать, потерявшись в этих уверенных, нежных прикосновениях. Злата то облизывала одну головку, кончиком языка ласкала чувствительную щелку, то брала до горла умело, уверенно, правильно до последнего действия. До последнего вибрирующего стона. Брок не выдержал этой сладкой пытки довольно быстро, притянул ее голову так, что губы коснулись паха, жестких курчавых волосков, и кончил глубоко в горло с гортанным рыком. Злата отстранилась, сыто облизнулась, улыбаясь, трогая чуть припухшие губы.
— Да, Брок? — снова спросила она, но он вздернул ее и посадил к себе на колени, даже не подумав натянуть штаны на полуопавший член.
— Что ты с нами делаешь? — выдохнул он ей в шею, нежно целуя. Он не мог оставлять метки на этой нежной бледной коже, считал, что не имеет права, что синяки от засосов будут пятнать кожу.
— Что вы делаете со мной? — в тон ему ответила Злата, обхватывая руками за шею. — Я не хочу уходить от вас, но я должна.
— Кому должна? — Брок внезапно стал очень серьезен, посторгазменная истома слетела с него, словно сдуло холодным ветром.
— У меня был муж, — Злата опустила свои невероятные жемчужные глаза, отпустив Брока и стекла с его колен, сев рядом. — Давно. И его убили. Как и наших детей. Я боюсь, Брок.
— Чего, Крошка? — Брок снова притянул ее к себе на колени, обнимая, как маленькую запутавшуюся девочку. — Чего ты боишься?
Он помнил, как тяжело было с Баки, когда он только начал приходит в себя. Как Брок учил его жить заново, не бояться сделать что-то не так. И как отпустил к Стиву, считая, что это правильно. И как Баки пришел к нему, потому что перечеркнуть можно было все, но только не такую глубокую привязанность, которая возникла между ними. Но они оба были живыми, и им было, ради чего жить.
Злата жила ради семьи, которую у нее отняли, и после этого она стала жить войной, долгой, выматывающей все нервы и силы войной на уничтожение. Брок понимал ее, прекрасно понимал, потому что, если бы у него отняли Баки, он бы мстил до последнего удара сердца. Но Злата уже отомстила всем, кто был причастен, она должна была освободиться, но освободить себя сама, а не посредством кого-то другого. Только она могла простить себя и отпустить все то, что гнетом лежало на ней все эти долгие десятилетия.
Он провел по волосам, заправляя за ухо выбившиеся из косы яркие пряди, поцеловал в висок, обнимая, нежно, бережно прижимая к себе, и плевать, что сидел со спущенными штанами, член снова подавал признаки жизни, а дорогая ему женщина осталась неудовлетворенной. Сейчас ее угнетало не отсутствие оргазма, проблема была куда глубже, и Брок, положа руку на сердце, не знал, как ее решить. Он хотел, чтобы она осталась с ними, хотел для нее покоя и благополучия, но чего хотела она для себя сама? Это было загадкой и, похоже, даже для нее самой.
— Я не знаю, — она прижалась головой к его груди, вся съежилась, и так маленькая, стала еще меньше, только вот не всхлипнула, как Брок ожидал, уже собираясь ее успокаивать, и тогда он понял, что у нее стержень похлеще, чем у Стива. — Я боюсь привязанностей. Боюсь, что убьют всех, кто мне дорог. Боюсь снова прийти на пепелище и не найти даже костей. Только, словно издевкой, фото, лежащее в остывшей золе.
Она достала чуть обугленную выцветшую старую фотокарточку, с которой на него посмотрели две очаровательные девчушки и здоровый мужик, под стать Баки, обнимающий их.
— Это все, что у меня осталось, — Брок взял в ладони ее лицо и повернул так, чтобы смотреть в глаза. — Это все, что мне позволили иметь.
— Они оставили это тебе, чтобы ты сломалась, чтобы поиздеваться надо тобой, надругаться над твоей потерей, — Брок не знал, откуда у него брались слова, но надеялся, что они будут правильными, теми, что успокоят, заставят отпустить себя и жить дальше. — Но ты не сломалась, ты живешь дальше. Думаешь, они бы хотели, чтобы ты была несчастна? Я не верю во всю эту лабуду с переселением душ и раем, но подумай сама, если бы они были живы, они бы хотели, чтобы ты страдала?
Злата погладила фотокарточку и убрала ее в один из кармашков набедренных ремней, которые не снимала даже дома.
— Это должна была быть я, а не они, — упорно не слышала Брока Злата. — Они приходили за мной. Стихийники не живут долго.
— Но ты выжила и похоронила себя, — Брок не отпускал ее лица, нежно гладя подушечками больших пальцев по скулам. — Воскресни. Злата, все закончилось. Отпусти их, как тяжелый груз, позволь себе помнить их улыбки, а не пепелище вместо дома. Позволь себе быть счастливой, не оглядываясь на прошлое, но помня его.