— Очень больно было, м? — томно, с придыханием спросил демон, он ослабил хватку, нежно погладил Тора по голове, нефилим смотрел в сторону, дышал тяжело, не отвечал. — Тор? Тебе больно?
В голосе демона откровенно сквозило накатывающее беспокойство. Как бы не поплатиться за миг блаженства, вырванного с боем. Лафейсон успокаивался, Тор жив, с ним всё хорошо, это самое главное. Локи порывисто обнял нефилима, не хотел смотреть ему в глаза, может, и зря он всё это затеял. Но он скучал. Демона вдруг накрыла нежность, наверное, не позволительная для его уровня и глупая в такой ситуации, но что он мог с собой поделать.
— Я так хотел тебя увидеть, — оправдывал Локи своё поведение, в ответ ладонь Одинсона прошлась по его спине, нежно погладила.
— Так значит, это всё специально? — Тор сглотнул и несмело улыбнулся. — Я решил, что…
— Я так и подумал, — Локи немного отстранился, схватил нефилима за подбородок и повернул к себе, заглянул ему в глаза и чётко выговорил.— Ещё раз исчезнешь, как на прошлой неделе, я устрою оргию, уже по-настоящему. Ты понял?
— Кто бы тебе позволил, — дерзко отозвался Одинсон, дёрнул подбородком и в один миг схватил руки Локи, завёл ему за спину, демонстрируя силу и прыть.
— Ты, что ли, мне запретишь? — Лафейсон на пробу дёрнулся, но Тор держал крепко.
— Ну, если тебе нравится трахаться с трупами, я тебе это устрою.
Локи широко улыбнулся — ревнует. Приятно-то как!
— Какой ты милый, — Лафейсон закусил верхнюю губу.
— Мы так и будем нежничать, сидя на унитазе? — нефилим отпустил нежные запястья демона и прикусил его за подбородок. — Может, к тебе?
— Идём.
***
Едва оказавшись в пентхаусе, демон принялся активно расстёгивать выпачканную кровью рубашку гостя, причём делал это нервно и отрывисто, словно мог не успеть или боялся, что его оттолкнут. Ангел опешил от такого напора, его и так сегодня застали врасплох и даже поцеловали, и он смог ответить. Как он смог, это другой вопрос. Предвестником удовольствия стала волна жгучей боли, разъедающей внутренности… Но боль впервые стоила того.
— Эй, притормози, — попросил Тор, привлекая к себе внимание демона-маньяка.
— От неё практически ничего не осталось! — возмутился Локи, он поднял глаза, а его пальцы продолжали нервно расстегивать пуговицы. — Она грязная и разодрана в клочья. Надо привести тебя в порядок, смыть кровь и…
Локи ловко сдёрнул лохмотья, оголяя сильные плечи, рана на плече уже затянулась, лишь потёки корочкой подсохшей крови украшали стальные мышцы нефилима. Лафейсон сглотнул, облизнулся. Тор был идеальным образчиком божественной красоты, в оболочке смертного скрывалась невообразимая мощь, яркая энергия, способная комкать чужие жизни и уничтожать миры по своему желанию. Это возбуждало и сводило Локи с ума, а ещё ожидание и тоска, когда Тора не было рядом. И, коль скоро мятежный ангел приходит очень редко на их странные свидания, нужно высосать из их близости всё, что возможно.
— Не вздумай сбежать от меня, — Лафейсон поднял палец, погрозил ангелу и коснулся груди, скользнул вниз, накрыл ладонью сердце Тора и осторожно, ненавязчиво потёр сосок, словно граненый рубин. — Если тебе станет больно, я остановлюсь, только скажи.
— Хорошо, — выдохнул Одинсон, смирившись со своей участью, отдаваясь в руки демона. Он ведь тоже скучал. Но довольствовался лишь слежкой. Этот прыткий демон в любой момент мог изменить своё поведение и вёл себя порой весьма непредсказуемо, нельзя давать ему волю, ну или хотя бы не стоит позволять ему слишком много. Но сейчас Тору хотелось остаться с ним.
Осторожные пальцы нежно огладили ореол вокруг соска и немедленно исчезли.
— Вот и славно, пошли в душ, — Локи улыбнулся и подтолкнул опешившего от такой перемены ангела в сторону ванной комнаты.
— Я и один справлюсь, — настороженно произнёс Одинсон, когда Локи прошёл следом за ним и, захлопнув дверь, облокотился на неё спиной. В ванной было просторно и светло, душевая кабина выполнена из прозрачного стекла. Безупречный порядок, как и в прошлый раз.
— Очень в этом сомневаюсь, — Тор обернулся и уставился на Локи во все глаза, хозяин пентхауса быстро скидывал с себя одежду, даже слишком быстро, как будто боялся опоздать. — Хватит смотреть, раздевайся.
Тор хмыкнул и отвернулся, не сказать, чтобы его смущала вся эта ситуация, но было как-то не по себе. Он колебался пару секунд, а затем принялся снимать обувь, брюки и бельё. Выпутавшись из штанин, Одинсон не осмелился обернуться, вместо этого открыл стеклянную перегородку и шагнул в душевую кабину. Повернув стальной рычаг, он включил воду, уже не первый раз принимая душ в гостях. Увлечённо настраивал воду до оптимальной температуры.
Локи последовал за ним, стеклянная дверца закрылась. Гость решительно шагнул вперёд, подставляя струям воды своё лицо. Если бы не его чёртов «недуг», Тору понадобился бы холодный, а не тёплый душ.
— Всё в порядке? — от звука чужого голоса нефилим вздрогнул, ещё больше напрягся, когда на плечи легли нежные ладони. — Я не сделаю больно.
— В клубе сделал, — не согласился Тор, любовник бережно массировал его плечи, смывал кровавую корку с плеча и пока действительно не делал ничего интимного. Выжидал удачного момента для нападения?
— Ну, я же исправился! Кровь помогла заглушить боль? — демон не прижимался сзади, хотя Тор предположил, что это зеленоглазый наглец сделает немедленно, как разденется догола. Отчасти Одинсон даже немного жалел, что ничего подобного не произошло.
— Помогла, — Тор сглотнул и сам себе удивился. Почему бы и не попробовать снова, если боль замещается такой потрясающей наградой?
— Я был в отчаянии, это моё единственное оправдание, — ухмыльнулся хозяин апартаментов.
— Просто мне не нравится, когда ты делаешь что-то без моего на то желания, — объяснил Тор, чувствуя, как под руками демона напряжение оставляет скованные мышцы.
— Я тебя спинку потру, ты не против? Я понял, ещё одно правило: «Спрашивать, согласен ты или нет». Я это учту.
«Если мне не сорвёт крышу раньше», — тут же подумал Локи.
— Было бы неплохо, — выдохнул гость и ответил на предшествующий и, судя по нетерпению демона, самый важный вопрос. — Спинку потри, если хочешь.
Локи по-кошачьи мурлыкнул ему в затылок, тем самым заставив ангела шумно сглотнуть и переступить с одной ноги на другую, а через секунду по плечам прошлась мягкая мочалка. Тор ожидал, что демон не откажет себе в удовольствии наплевать на мочалку, станет намыливать его голыми руками. Как ни странно, Лафейсон вёл себя довольно сдержанно по сравнению с поведением в клубном туалете, где они оставили приходить в себя незадачливого американца.
— Можно спросить? — подал голос Тор, чувствуя себя калекой, за которым ухаживает сиделка или кто-то из заботливых родственников.
— Спрашивай.
Локи намыливал плечи гостя, руки, прошёлся по бокам, игнорируя ягодицы и ноги, особое внимание уделил запястью, в которое недавно так нещадно вцепился.
— Зачем ты всё это делаешь, ты ведь мог бы сообщить обо мне?
— Не говори глупостей! — возмутился Локи. — Я тут сижу, трясусь, как бы тебя не обнаружили, а ты мне такие вещи говоришь.
— Зачем я тебе? Не понимаю, — покачал головой Тор, его волосы намокли, а пальцы Локи прошлись по шее, ощупывая верхние шейные позвонки.
— А я тебе? — парировал Лафейсон.
— Ты не такой, как другие, — отозвался нефилим, он чуть повернулся осторожно, Локи поймал его взгляд и улыбнулся, сначала млея от комплимента, а затем хитро прищурился. — Я прежде не общался с демонами так долго и уж тем более не делал ничего подобного, что мы с тобой вытворяем.
— О! — пропел коварный совратитель. — Мы ещё пока ничего такого с тобой не делали.
Одинсон нахмурился и отрицательно покачал головой, как бы намекая, что не стоит его провоцировать. Непостоянство собственной натуры нефилим списывал на посттравматический синдром, который не прекратится никогда. Боль заколотили в его существо по самую шляпку, пока не трогаешь — не чувствуешь, стоит надавить — и вспоминаешь, снова ощущаешь, хочется просто рвать на куски любого, кто окажется рядом. Лишь бы не Локи. Этот улыбчивый зеленоглазый демон хуже любого гвоздя, он словно пытался просочиться в него ядом, такой не выведешь, не вывернешь, как винт, и не избавишься. Тор пока не был уверен, хочет ли избавляться, но и подпускать слишком близко опасно.
— Ничего такого? — хмыкнул ангел. — Ещё пока? Я ограничен, ты ведь не лелеешь мысль о том, что у меня встанет по мановению волшебной палочки?
— Когда ты так говоришь, я готов поверить даже в такой наивный лепет, — хрипло рассмеялся в плечо ангелу коварный искуситель, тонкие пальцы прошлись по сгибу локтя. Лафейсон отбросил мочалку в сторону, хотел коснуться торовой спины рукой, но он тут же повернулся к нему лицом, полностью готовый отразить любое поползновение в свою сторону.
— Не играй с огнём, Локи, — посоветовал Одинсон с некоторой угрозой в голосе, но слова его даже если и были услышаны, скорее всего, приглушены волнами желания, исходящими от демона.
Тор ожидал резкого выпада, что Локи сократит расстояние между ними, а он вдруг отступил на шаг, ещё и ещё, пока не коснулся обнажённой спиной стеклянной стены душевой, глаза его потемнели. Ангелу не особо понравилось это показное поведение. Лафейсон выпустил демонические когти и прочертил кровавую полосу по своей груди от ключиц, ровно по середине грудной клетки и до самого пупка.
Одинсон судорожно вдохнул, сглотнул и недовольно нахмурился. Локи откровенно пытался манипулировать. Тор наблюдал, как красная линия на белоснежной коже расходится, мелкая россыпь сладких бусин у кромки раны манила. Нефилим сжал кулаки до скрипа, и, кажется, Локи это не напугало, а возбудило ещё сильнее, хотя он и контролировал своё тело, создавая видимость относительного спокойствия, внутри же его штормило и ломало.
— Ну же, иди ко мне,— интимно прошелестел демон и поманил окровавленным пальцем.
— Знаешь, иногда ты такой, что хочется перегрызть тебе горло и искупаться в твоей тёплой крови, — свирепо бросил в ответ Одинсон и тут же в один миг оказался рядом, поспешно, вовсе не играя со своим демоном.
Наверное, его угроза могла выглядеть впечатляюще, если бы только он не стал вылизывать испачканные кровью пальцы, нежно скользя языком по твёрдой, чуть загнутой пластине ногтя, предназначенной для защиты. Если бы только следом не стал собирать языком красные рубины по кромке раны, задевая языком открытые участки, и тем самым заставляя Локи сорванно дышать. Тор вёл языком снизу вверх, пока не добрался до ключиц, рана стягивалась, словно бы он врачевал раны, а не использовал для своих нужд.
— Каждый раз словно впервые, — прошелестел Локи, и в его голосе Тор услышал восхищение, почувствовал, как тонкие пальцы вплетаются в его волосы и массируют кожу головы, было непривычно, но приятно. Нефилим скользнул губами по шее, оставляя вереницу поцелуев, словно не искушённый демон таял призраком под его руками, восхищаясь поцелуями, а человек, живой и несовершенный, слабый и хрупкий.
— Ты сводишь меня с ума, а я даже не могу… — Одинсон сглотнул, осёкся, тут же оторвался от нежной кожи и заглянул демону в глаза. — Знаешь, как мне хреново?
— Пей мою кровь, Тор, — призывно нашёптывал Локи. — Пей, я хочу этого, так ты получаешь удовольствие. Разрядку тоже?
— Это другое, но похоже, — Одинсон покачал головой. — Но это не одно и тоже, совсем не так.
— Может, тогда я тебя трахну, м? — Локи растянул губы, Одинсон тут же отреагировал, схватил демона за шею, сжал, но не сильно. Владелец апартаментов не сопротивлялся, лишь примирительно просипел. — Нет так нет.
— Значит, к этому вёл? — ангел немедленно отпустил сына Лафея, но тот не дал ему отойти, схватил за запястье и резко повернул к себе, сам быстро прижался к нему обнажённым телом. Тор схватил его за волосы без намёка на нежность, но Локи не отпустил. — Размечтался, иди трахни кого послабее себя, ну или свой зад подставь, на худой конец.
Одинсон тут же оттолкнул демона с таким пренебрежением и ненавистью, что Локи стало не по себе. Он всё испортил? А что он такого сказал? Он ведь просто предложил, вовсе не настаивал!
— Тор, я просто спросил, я ведь…
— Лучше заткнись, — рыкнул ангел, он толкнул дверцу и вышел, ступая мокрыми ногами по кафельному полу, Локи упрямо выскочил за ним.
— Тор, я не думал, что ты так отреагируешь, ну извини, — пролепетал Локи, растерявшись. Он остановился, как только Одинсон резко развернулся в его сторону, гость метал взглядом молнии и грозился сорваться с цепи, как адский пёс.
— Я не собираюсь тратить своё время на демоническую шлюху вроде тебя, — прорычал Одинсон ему в лицо с остервенением и презрением в каждом слове. — Оказывается, вы все на одно лицо, а я-то думал, ты другой.
Тор исчез, оставив за собой последнее слово. Он отчётливо запомнил взгляд несостоявшегося любовника, его растерянность и обиду.
«Ну и чёрт с ним», — подумал Одинсон в тот момент.
Зря он размечтался, демонам веры нет. Ошибкой было сблизиться и допустить его к себе. По хорошему его стоило убить, но Тор решил отложить расправу. Он действовал импульсивно, просто ушёл и всё. Сердце утонуло в ярости, глаза налились кровью и жаждой разорвать хоть кого-то. В очередной раз всё рушилось, твердыня под ногами трещала, и он падал в разлом, снова.
Нефилим был чрезмерно внимателен несколько последующих дней, каждую секунду ему казалось, что его вот-вот окликнет тот или иной ангел, что его схватят и снова подвергнут пыткам. Поганый демон уж точно не оставит обидчика безнаказанным, не простит оскорбления. На этот счёт у Одинсона было лишь одно оправдание, — он ведь прав!
Впрочем, перед кем ему оправдываться? Уж точно не перед демоном!
***
Несколько последующих дней Локи ничего не предпринимал, он как дурак надеялся, что Тор вернётся. Глупо, конечно, но именно это показалось Лафейсону разумным выходом. Нет, он не ждал от Тора объяснений и извинений, он сам с радостью извинится за глупую ситуацию, в которую себя поставил. Мало того, что Тор не может позволить себе соитие, демон поставил его в такое положение, что тот ещё слабее, чем он сам. Это вызывающее поведение было продиктовано возбуждением, он просто не подумал, каково будет ангелу.
Ещё через несколько дней Локи понял, что Тору не нужны оправдания и глупые извинения. Единственное, ради чего Одинсон придёт снова, — так уж точно, чтобы устранить опасность в лице знающего его тайну Локи. В ожидании этой схватки не на жизнь, а насмерть Локи вдруг растерял всю решимость. С ним творилось что-то неладное, серым зверем на него накинулась тоска. Лафейсон не знал, почему Тор стал ему таким близким и необходимым, что перспектива жизни без этих коротких встреч вдруг стала совершенно невозможной.
В попытке отвлечься его занесло к Уилсону, с которым он нехотя пообщался какое-то время, отметив успехи своего подопечного, но долго продолжать разговор, опять же, было сложно. Грег напоминал Локи о Торе.
— С тобой всё в порядке? — Грег должен был задать этот вопрос, пусть он и выглядел нелепым в этот момент. — Ты здоров, Локи?
— Я? — Лафейсон удивился, хотел было что-то наплести, но ему показалось, что даже Уилсон прочтёт ложь в его словах, и ответ был, как ни странно, самым искренним. — Нет, я не в порядке. Но тебе не стоит об этом думать. Продолжай изучать книги, тебе потребуется на это много времени.
— Я могу чем-то помочь? — не отступал Грег.
— Нет, не нужно.
Отвлечься не удалось, стало только хуже, намного хуже.
Мало того, Локи сообщили о контрактниках-нарушителях, договорённость с которыми необходимо немедленно разорвать. Лафейсон был не в духе и глубоко не в себе, только никому не объяснишь, что у него душевная травма и личная трагедия, от него ушёл нефилим и, должно быть, ушёл на всегда, если только не вернётся убить его и окончательно подвести черту под их скоротечными отношениями.
Между тем дело надо было делать, только и здесь всё пошло совершенно не по плану. Локи давал себе отчёт в действиях, которые совершает, спускаясь в Ётунхейм, в долину туманов, имея при себе две души вместо трёх, он чётко понимал, что за этим последует наказание.
Его схватили, как только он объяснил, что отпустит третьего договорника, душу которого демон Алек обязал контрактом обманным методом. Это было вовсе не оправдание для Локи, который отпустил смертного, разорвав его связь с демоном Алеком, разрушив их ментальные связующие. Локи тащили вниз в большой зал через Нифльхейм, где в своих чертогах восседал Генуан, вынесший ему не смертный приговор, а всего лишь жестокую порку. Мельком Лафейсон замечал лица демонов, которые были озадаченными и веселыми, довольными и обескураженными.