========== Пролог ==========
4 года назад
Зейн появился в моей жизни тогда, когда, казалось бы, уже все потеряно. Он словно лучик света во мраке безысходности. Темный ангел, принесший свободу. Он мой брат, друг, благодетель. Тот, кто заботился, когда все отвернулись. Тот, кто остался рядом, когда я сгорал от одиночества. Зейн спас меня.
И сейчас мой спаситель сидит напротив за обветшалым кухонным столом и предлагает авантюру, способную изменить нашу никчемную жизнь навсегда.
— Гарри, да ты только подумай: все, что от тебя требуется – это пофлиртовать и напроситься в гости, — Зейн размешивает в чашке с выщербленными краями несуществующий сахар. — Если все пройдет по плану, уже на следующей неделе мы переедем из этого клоповника в нормальную квартиру. Купим вещи по размеру, — он указывает кивком головы на подвернутые рукава слишком длинного для меня джемпера. — Гарри, мы, наконец, сможем питаться как люди, а не как заключенные в тюрьме – лишь хлеб да вода.
— Я не знаю, Зейни, — мне не по себе от его затеи, — я не слишком хороший актер. И мне всего пятнадцать. Кто вообще связывается с пятнадцатилетними?
— Гарри, Гарри, — Малик обрывает меня, резко вскакивая из-за стола, — ты просто не осознаешь степени своей привлекательности. — Он протягивает руку через стол и нежно гладит мои кудряшки. — Ты ангел. Маленький пухлощекий серафим. — Брюнет делает два шага вперед и прижимает мою голову к своей груди. — Тебе совсем не нужно ничего делать. Просто покажи этому парню, что заинтересован в нем. А когда вы будете внутри, отпросись в туалет. Ты откроешь входную дверь, а дальше дело за нами.
Я чувствую застарелый запах пота, въевшийся в кофту Зейна. Нужно бы ее постирать, только вот мыло почти закончилось. Впрочем, как и продукты. В холодильнике остался кусок сливочного масла и полупустая пачка майонеза. На полке вверху есть пачка макарон. Не ясно, как мы должны питаться этим следующие восемь дней, до выплаты на заводе, где работает Зейн.
Но здесь все равно лучше, чем в детском доме. И пусть там кормили не сказать что хорошо, но регулярно. Зато и побои были регулярны. В классе на уроках учительница английской литературы часто била по пальцам линейкой, а на переменах и вечерами в комнатах воспитанников старшие ребята вымещали свое недовольство жизнью на младших мальчиках. Первые несколько лет я был под защитой Зейна, но когда он покинул стены приюта, я остался один на один со всеми, кто когда-либо был задет им или мной.
К счастью для меня, это не продлилось долго. Малик вернулся за мной через четыре месяца. Он помог сбежать из этого серого ада, полного ожесточенных детей, и привел меня сюда, в дешевую полуразвалившуюся комнату, снятую на те гроши, что платили восемнадцатилетнему парню на ликёроводочном заводе.
Зейн сделал для меня так много, и сейчас у меня есть шанс отблагодарить его. Да, мне страшно. Да, это дело поставит крест на возможности найти хорошую работу и обеспечить свою жизнь честным путем. Но если по-честному, был ли у меня этот шанс вообще? Не думаю. Я сбежал из приюта в пятнадцать лет. Без образования, без покровителей, несовершеннолетний в огромном безразличном Лондоне. И моя миловидная внешность не поможет в честном заработке, зато в незаконных делах она принесёт свои плоды.
— Я, наверное, согласен, — я поднимаю голову и смотрю на Зейна снизу вверх. Его карие глаза излучают нежность и любовь. Он с самого начала знал, что я соглашусь, и поэтому лишь благодарно улыбается. — Зи, а что если парень, которого мы ограбим, сдаст нас копам?
— Это предусмотрено, Хазз. Мы сделаем несколько интересных снимков, и поверь мне, он не будет настолько глуп, чтобы рисковать их раскрытием.
Зейн бросает быстрый взгляд на старые часы и прижимается губами к моему лбу. Его смена начинается через час, а в целях экономии денег, Зи ходит на работу пешком. Так что стоит поторопиться.
Я провожаю парня до двери, держа в руках его рюкзак с рабочей одеждой.
— Я приведу себя в порядок, — говорю я, сдувая челку со лба. Зейн как раз заканчивает шнуровать свои рваные кеды и поднимается.
— Ты прекрасно выглядишь, — он пропускает пряди моих волос сквозь пальцы. — Не вздумай подстричься. Я вернусь утром, и мы найдем тебе классную футболку. Что-нибудь, что открывает ключицы.
Я заливаюсь румянцем после его слов. У меня никогда не было близости с кем-то. Зейн мой брат и, наверное, единственный кого я подпустил к себе. Я никогда не целовался. Да что там, я даже не влюблялся еще ни разу. Конечно, я мечтаю однажды испытать это светлое чувство. Но мы с Зи находимся на самом дне жизни, где хороших людей не водится. И чтобы встретить кого-то достойного мне нужно выбраться из этой ямы. Эта мысль немного подкрепляет мое решение участвовать в авантюре Зейна.
Я закрываю хлипкую дверь за другом и возвращаюсь в комнату. У нас нет кровати, поэтому мы спим на полу, на старых матрасах. Я, не раздеваясь, валюсь на гору тряпок, что Зейн от великодушия называет одеялами, и смотрю в потрескавшийся потолок. Нет ничего хуже нищеты. Я по горло сыт несправедливостью жизни. И я готов пойти на преступление лишь бы улучшить свою жизнь. Завтра я пойду в этот клуб и сделаю все, что от меня зависит, для того чтобы обворовать богатенького зазнавшегося парня. И совесть не будет мучить меня.
Так я медленно засыпаю, пытаясь убедить себя в правильности выбранного пути.
Интересно, если бы я с самого начала знал, чем обернется для меня такая жизнь, я бы спасовал? Пошел бы я за Зейном, если бы заранее узнал обо всех испытаниях, через которые мне придется пройти? О шрамах, которые никогда не исчезнут? О боли, которая навсегда останется со мной?
Хорошо, что я не знал.
========== Взбитые сливки ==========
Я слегка зажимаю трубочку между губами и легко потягиваю вишневый сок. Я знаю, что мужчина наблюдает за мной. Мне даже не нужно поворачиваться в его сторону - он пялится.
Официантка, наконец, приносит мой заказ - пирожное со сливками. Я не слишком люблю их, и будь моя воля, я бы выбрал что-нибудь с карамелью. Но карамель никогда не создает нужного эффекта, не то, что белое облачко, легко оседающее на губах. Я знал, какое именно впечатление производит мой язык, слизывающий лакомство.
За последние четыре года я почти в совершенстве овладел навыками соблазнения: я узнал и улучшил почти все схемы съема; придумал и довел до совершенства собственные. А все для чего? Чтобы богатенькие парни велись на меня.
Когда все начиналось, я был уверен: как только у нас появятся деньги - мы остепенимся, вложимся во что-то и будем жить на дивиденды. Но с увеличением уровня жизни увеличиваются запросы. Уже через год мы поняли, что нам не хватает двухкомнатной квартирки на задворках Лондона. Зейн мечтал о какой-то там эксклюзивной тачке; его вдруг утянуло в мир уличных гонок. Денег они не приносили, лишь убытки. Но друг был счастлив, и я не пытался ничего изменить. Я, конечно, переживал за его здоровье, ведь занятие рисковое, но то, чем занимались мы, было неизмеримо опаснее. Я жил так, словно каждый день последний. Завтра я мог оказаться за решеткой, или того хуже, на дне какого-нибудь лондонского водоема.
Из мыслей, что с каждой минутой становились все более мрачными, меня вырывает негромкий голос официанта:
— Мужчина за крайним столиком сделал заказ для вас.
Он ставит передо мной на стол точную копию уже съеденного мной десерта и кивком указывает направление. Я перевожу взгляд вправо и улыбаюсь. Моему зрителю понравилось представление, это очевидно. Как и то, что этот парень не сводит с меня глаз вот уже третий день. Время действовать.
Выжидаю еще минуту и грациозно поднимаюсь из-за стола. Пирожное беру с собой, ведь невежливо игнорировать подарки. Но на самом деле оно еще пригодится мне.
Я медленно двигаюсь между столиками, стараясь не замечать голодные взгляды. Я привык к ним, я намеренно вызывал их, но сейчас меня интересует только блондин за крайним столиком. Точнее его деньги. Этот парень - сын известного нефтяного магната. Обналичивание его золотой карточки позволит нам с Зи уехать в Доминикану на месяц, чтобы, наконец, отдохнуть от затхлого и сырого Лондона. А потом не возвращаться к работе еще добрых полгода.
— Привет, — я немного вытягиваю гласные, потому что знаю - мой хрипловатый голос от этого звучит еще сексуальнее.
И парень не разочаровывает меня: его глаза блестят, когда он смотрит на меня снизу вверх, дыхание учащается. Блондин скользит взглядом по моим оголенным ключицам; длинным, затянутым в узкие джинсы, ногам. Он пожирает меня примерно минуту, после чего все же приходит в себя и предлагает присесть.
— Ник, — я протягиваю руку, представляясь вымышленным именем. Парень сжимает мои пальцы, поглаживая тыльную сторону моей ладони большим пальцем. Папенькин сынок - уже уверен, что я у него в кармане.
— Стив, — его голос на удивление приятный. — Твое лицо кажется мне знакомым. Ты какая-то модель или типа того?
Я мысленно закатываю глаза. Почему они все говорят одно и то же? Но все равно улыбаюсь так, будто бы я смущен и польщен одновременно:
— Нет, я всего лишь студент. Изучаю английскую литературу в Университете Королевы Марии. А ты?
— Я бизнесмен, — Стив самодовольно надувает щеки. Мне хочется ответить, что прожигать денежки отца - это не то же самое, что заниматься бизнесом. Но на деле я говорю совсем другое:
— Вау, какой серьезный, — я смеюсь, а потом медленно отправляю ложечку полную сливок в рот, не прерывая зрительного контакта. Я вижу, как зрачки блондина расширяются от возбуждения, почти вытесняя радужную оболочку.
Игру в гляделки прерывает телефонный звонок. Стив нехотя отвечает, а я продолжаю на автомате поедать пирожное. Получить этого парня оказалась так просто, что мне уже стало скучно. А ведь с ним еще на свидание предстоит идти.
— Слушай, Ник, мне так жаль, но я вынужден уйти, — я огорченно выпячиваю нижнюю губу. — Давай мы сходим куда-нибудь завтра?
Я улыбаюсь почти искренне, ведь чем быстрее мы закончим с этим делом, тем быстрее я окажусь на жарком пляже. Я киваю и беру телефон из его рук, намеренно соприкасаясь пальцами. Чувствую, как сквозь тело Стива проходит дрожь. Приятно осознавать, что ты имеешь такую власть над незнакомым человеком.
— Позвони мне, — выдыхаю я, возвращая блондину телефон.
Стив поднимается из-за стола, с сожалением глядя на меня. Он совсем не хочет уходить. Я поворачиваю голову под нужным углом, и несколько локонов падают на лицо. Вижу, как его пальцы подрагивают, борясь с желанием убрать их мне за ухо. Но он справляется с собой. Лишь шепчет “до завтра” и направляется к выходу из кафе.
Я бросаю ложку на стол и с отвращением отодвигаю десерт от себя. Я устал от сливок.
***
Я собирался очень тщательно. Пока я принимал душ и приводил в порядок свое главное оружие - волосы, Зейн разбирался с оружием настоящим. Пушку мы приобрели сравнительно недавно. Это прибавляло веса угрозам Малика и жертвы легче расставались с деньгами или драгоценностями.
Зи очень изменился за четыре года. В свои двадцать три года он набрал мышечной массы, забил руки чернилами и покрылся жесткой щетиной. И если бы я не знал его все эти годы, я бы боялся и обходил стороной этого хмурого и опасного парня.
И естественно, его вид шел нашему делу на пользу. В момент, когда Малик наставлял свой пистолет на наших жертв, те без возражений отпирали сейфы, произносили пароли и пин-коды.
— Готов? Пора идти, — Зейн заглядывает в комнату как раз, когда я застегиваю мелкие пуговки на сером облегающем пиджаке. — Схема стандартная. Я всегда буду рядом, и если что-то пойдет не так, просто выдерну тебя.
— Зи, разве хоть раз что-нибудь шло не так? — я бросаю последний оценивающий взгляд на себя и удовлетворенный выхожу вслед за другом.
— Все всегда случается в первый раз, малыш. Мы слишком долго безнаказанно дергали удачу за хвост.
Голос Зейна звучит в моей голове всю дорогу до клуба. Он пропитан беспокойством, темным предчувствием. Но я выбрасываю все лишние мысли, как только оказываюсь в шумной толпе посреди танцпола. Не проходит и нескольких минут, как две сильные мужские руки обвивают мою талию. Стив здесь и, судя по тому, как крепко он прижимается ко мне - вечер не будет долгим.
— Хей, хей, — я высвобождаюсь из объятий и поворачиваюсь к блондину лицом. — Приветик.
Мои руки проходятся от его ладоней до сгибов локтей и остаются там. Парню кажется, что это незамысловатая ласка с моей стороны, но такое положение наших рук позволяет мне контролировать его. А контроль сейчас важнее всего остального, потому что мой приятель пьян.
— Ник, ты пришел. Я так ждал тебя, так ждал. — Мы перемещаемся к его столику, скрытому за выступом стены. Я оглядываю зал с интересом - никогда не был здесь. Танцпол двухуровневый, украшен геометрическими фигурами. Потолок разрисован ими же, и над каждым столиком висят небольшие светильники разных форм. Нам достается треугольник.
Стив тут же делает заказ для меня, а я не спорю. Все равно не буду пить, голова нужна трезвой. Люди в центре клуба беснуются под нестройные ритмы электроники, льющиеся из колонок. Блондин, что сидит напротив, рассказывает мне истории, призванные впечатлить меня, юного студента. Парочка за соседним столиком занимается сексом. И все эти вещи в совокупности вызывают у меня тошноту и отвращение. Я не провел здесь и часа, а мне уже хочется сбежать подальше. Наверное, я просто устал от образа жизни, что вел последние несколько лет.
Я неловко прерываю поток хвастовства и ухожу в туалет, оставляя Стива наедине с его очередным коктейлем. Мне нужно немного одиночества, чтобы перевести дух и взять себя в руки. Я чувствую, что начинаю сдавать. Мне всего девятнадцать, и я устал жить на пределе своих способностей. Устал контролировать каждый свой шаг и жест.
Дверь открывается, и Стив медленно входит в туалет. Он оглядывает помещение, и когда понимает, что мы одни, запирает дверь на замок. Вау, владельцы этого клуба действительно позаботились о своих клиентах. Возможность того, что дверь запирается, я, конечно же, не предусмотрел.
Я немного паникую, когда блондин приближается, облизывая свои губы. Отвращение накатывает с новой силой. Я из последних сил удерживаю свое тело на месте. Парень подходит вплотную и упирается руками в края раковины за моей спиной. Его лицо слишком близко, я чувствую запах алкоголя и пытаюсь не кривиться. Стив закрывает глаза, и я понимаю, чего он хочет. Я вовремя отворачиваю голову, и его губы, слегка мазнув по моей щеке, ловят лишь воздух. Он недоуменно смотрит на меня и хмурится, но я вовремя нахожусь с ответом.
— Думаешь, поиметь меня в туалете ночного клуба хорошая идея? — мои руки легко гладят его грудь и живот. Трогать их для того, чтобы они не трогали тебя - это правило я уяснил одним из первых. Гораздо проще помыть руки с мылом и забыть, чем пытаться оттереть их прикосновения от своего тела в горячем душе. — Мы можем поехать к тебе?
Блондин рычит и пытается схватить меня за зад, но он слишком пьян и мне легко удается вывернуться. Я сжимаю футболку на его груди в кулак и тяну его к выходу. Он послушно шагает за мной, шепча что-то про игры и жестокий секс. Мне даже не хочется прислушиваться к его диким фантазиям.
Выйдя в коридор, я натыкаюсь на обеспокоенный взгляд Зейна. Я едва заметно киваю ему и подкатываю глаза. Уголки его губ чуть приподнимаются.
Когда мы садимся в такси, Стив пугает меня последний раз за вечер - он называет адрес отеля. Я возмущенно шиплю и выкручиваю ему сосок через ткань дорогой футболки.
— Эй, я не шлюха, что бы ты мог трахнуть меня в дешёвом номере.
Стив лишь смеётся, пытаясь расстегнуть на мне пиджак. Я прошу водителя остановиться, и лишь тогда блондин немного притормаживает.
— Извини, я увлекся. Естественно, я отвезу тебя к себе. — Парень называет таксисту новый адрес, и поворачивается ко мне. Он гладит мое лицо, надеясь, что если он будет более нежным, я больше не буду артачиться.
Следующие пятнадцать минут мне не остается ничего другого кроме как терпеть. Терпеть его требовательные прикосновения ко мне, терпеть его грязные словечки, что он нашептывает мне, пока таксист везет нас по ночному Лондону. Чуть позже, в фойе это делать проще, потому что мозг отвлекается, запоминая важные детали. Охраны нет, потому что апартаменты не самые дорогие. Оно и не удивительно. Мы не просто так выбрали именно этого парня. Его богатый папочка редкий гомофоб, поэтому я могу не волноваться, что Стив отправится к копам, когда мы ограбим его. Соответственно, и в квартиру он меня привез тайную. Тем проще для Зи.