Владыка Адриан покорно соблюдал все правила траурной недели, но только на публике. Ночью он становился ненасытным до ласк и не собирался скорбеть по тому, чего не было. Свою жену он не любил, но тем не менее, не позволял себе плохо о ней отзываться даже сейчас. К тому же, народ ее любил, а девушки восхищались ее красотой и утонченностью. Иногда Николаус по глупости сравнивал себя с нею. Даже сейчас он продолжал сомневаться, имеет ли право быть рядом с королем. Ведь, его не готовили к такой роли, не обучали придворному этикету, военной тактики и даже банально танцам.
Но Кристиана он любил и упрямо продолжал называть про себя мужчину именно этим именем. Хотя то, как северянин ловко менял личины, поначалу пугала. Он со всеми был разный: со слугами, советниками, охранной и с ним. С ним он тоже был всегда разный, днем мягкий и ярим, ночью - страстным, властным и чарующим. И как ни странно, Николаус привык к такому, ему это даже, наверное… нет, не наверное, ему это действительно нравилось.
- Чему ты улыбаешься? - над ухом раздался хриплый со сна голос короля. Юноша лишь сладко зажмурился и оглянулся через плечо.
- Ты меня приучил, - улыбнулся он.
- Разве это плохо?
- Нет, потому что я не знаю, как может быть по-другому. И не хочу знать.
Юноше ничего не ответили. Крис некоторое время молчал, поглаживая кончиками пальцев вдоль позвоночника.
- Мне пора собираться, - со вздохом признал он. - Какие планы на сегодня?
- Кажется, особо никаких.
- Приходи вечером с братом, - откликнулся Адриан из гардеробной. - Я скажу Габриелю, чтобы присоединился, и возьму сына. Посидим, поужинаем. Погода отличная.
- Холодно же, - Клаус передернул плечами. В постели было тепло и уютно, но как только он представил, какая холодрыга стоит на улице, по коже пробегали мурашки.
- А зима еще толком не наступила, - насмешливо отозвался король и, наконец, появился полностью одетый в спальне.
- Придется тебя зимой утепляться хорошенько, - Адриан опустился на край кровати и улыбнулся, откровенно любуясь юношей.
- Тогда я не выберусь отсюда до лета, - Клаус не удержался и показал язык, а после спрятался под одеялом. То есть сделал все, чтобы не показать своего смущения. Однако, затаиться в теплом коконе ему не позволили: чуть прохладные руки проникли под одеяло и, очень точно схватив его за коленку, потащили наружу.
- Отпусти, - захохотал Клаус, щекотку он не переносил. Но щекотать его никто не собирался, лишь влажный поцелуй под коленкой обжег кожу.
Вечером на ужине кроме вышеперечисленных людей было еще двое. Молодые брат и сестра, казалось, были всего пару лет старше самого Николауса. Одеты они были достаточно скромно и вели себя не вычурно, а к обычному юношу отнеслись со спокойными, дружелюбными и не наигранными улыбками. И если начинался вечер в некоторое напряженной атмосфере, то после - все разговорились и стали чувствовать себя вполне комфортно. Клаус даже успел узнать много интересного из биографии гостей, но через некоторое время вдруг понял, что не помнит, кто они и откуда. Свежий воздух не помог, а игрушка Келли, не пойми откуда взявшаяся у него в руках, с треском упала на каменный пол балкона.
- Клаус, ты там замерз? - на балкон ежась вышел Адриан, но вскоре совсем забыл про холод. Судя по его выражению лица, с Клаусом, явно что-то было не так.
- Кажется, мне не хорошо, - прокаркал парень, не в силах нормально говорить. В голове мелькнула мысль, что, кажется, он успел за минуту сильно простудиться, так как в носу что-то хлюпало. Николаус некультурно вытер нос ладонь и только после заметил, что она вся в крови. Взглядом он постарался найти Адриана, но того почему-то рядом уже не было. И сил сделать шаг обратно в комнату тоже не было, а через мгновение перед глазами почему-то оказалась разбитая детская игрушка на полу. На периферии послышался чьи-то крики и топот. Последнее, что Клаус увидел это лицо Адриана, склонившегося над ним.
Просыпаться было ни сложно, ни легко. Просыпаться было никак, потому что он просто открыл глаза, а когда захотелось моргнуть, понял, что не спит. И только в момент осознания в комнату словно ворвались звуки: за окном разгулялась буря, а в комнате кроме него тоже кто-то находился. Только вот увидеть этого кого-то оказалось не так просто, потому что тело не слушалось. Любая попытка поднять руку или ногу отзывалась дрожью в мышцах и болью в суставах. А голова и вовсе отказывалась даже двигаться из стороны в сторону, и это юношу очень сильно испугало. Настолько сильно, что он с шумом втянул в себя воздух и от неожиданности закашлялся. Способность говорить у него тоже пропала, а в горле ко всему прочему воцарилась сухая пустыня.
Однако цели своей он добился. Буквально через мгновение в поле его зрения появилось взволнованное лицо Кристиана. Одет он был в парадные одежды, а на щеке по-милому красовалась точка чернил.
- Ты очнулся, - выдохнул мужчина, - слова Богу! Хочешь пить?
Клаус попытался ответить, но безуспешно. Оставалось лишь согласно моргнуть один раз, а после для достоверности еще несколько.
- Я понял, успокойся, - мягко остановил его Крис и протянул бокал с водой. Когда губы юноши обхватили трубочку, в рот будто живительным мощным потоком хлынула прохладная вода. Захотелось даже застонать от блаженства. К сожалению, вода в бокале вскоре кончилась, а больше ему и не предложили, хотя, кажется, ему пока больше и не хотелось. Хотелось другого.
- Тебя хотели отравить. - Ответил на незаданный вопрос Адриан. Конечно, а что еще хотел бы спросить человек, который судя по ощущения вернулся только что с того света, но даже не помнит почему могло это случиться.
- На восстановление уйдет время, но самое страшное уже позади, - король устало улыбнулся. - Ты, наконец, очнулся, а, значит, твоя жизнь вне опасности. С остальным мы справимся.
Николаус хотел моргнуть - показать, что все понял, но не получилось. Веки он опустил, но не поднял - уже спал.
Следующие две недели были одни из самых тяжелых в жизни Клауса. И даже, наверное, больше в моральном плане: он ненавидел чувствовать себя беспомощным настолько, что даже в туалет не мог сходить самостоятельно. Благо слуга рядом с ним был практически неотлучно (юноша даже подумал, что ему теперь отвели личного слугу), а в остальное время его одиночество скрашивал Адриан. Король теперь перенес все свои письменные обязанности в спальню, где и проводил очень много времени. На отговорки Клауса, что это не нужно, он лишь пожимал плечами и улыбался. Хотя это и действительно было не нужно, парень спал практически целыми сутками, но когда он даже на несколько секунд открывал глаза и видел его, в груди становилось тепло. А на улице становилось все холоднее, снег уже основательно покрыл землю, а люди достали свои самые теплые вещи. Но в королевских покоях даже намек на прохладу не ощущался. Николауса укрывали несколькими теплыми одеялами, а комнаты постоянно протапливались.
Через пару недель юноша чувствовал себя в разы лучше. Теперь появились силы сидеть и даже самостоятельно питаться. Келли к нему тоже пустили только сейчас. Мальчик, увидев своего старшего брата, расплакался и еще долго отказывался уходить.
И только теперь, чувствуя в себе силы, Николаус собрался с силами спросить, что же с ним произошло. Оказалось, что его пытался отравить слуга, еще один из тех, кто был особо приближен к покойной королеве. После смерти своей госпожи ему, как человеку, который посвятил всего себя служению ей, не оставалось другого выхода. Единственный путь, который он видел, отомстить виновному. А виновным он выбрал Николауса, наверное, как того, до кого легко можно добраться. И яд он выбрал редкий и очень дорогой, видимо последние деньги потратил. Лекарь даже не сразу распознал его и чуть не пропустил ценное время, чтобы спасти жизнь юноши. Благо, Клаус оказался силен и смог выкарабкаться.
О судьбе несчастных слуг Адриан говорить отказывался, мол вскоре все всё узнают.
Николаус оторвал голову от подушки, оборачиваясь на звук открывающейся двери. В проеме показался Габриель.
- Не спишь?
- Нет. Проходи, - юноша приподнялся на подушках и приветственно кивнул своему посетителю.
- Как ты? - северянин опустился на край кровати и окинул его внимательным взглядом. - Выглядишь лучше.
- И чувствую тоже. Слабость более менее прошла, но это только если лежу, потому что ноги до сих пор не держат, - Клаус поморщился. - Я все равно прогуливаюсь по комнате иногда, потому что уже отлежал все бока. Но только не говори об этом Адриану, хорошо? И врачу тоже… Хотя, знаешь, вообще забудь.
- Не сдам, не волнуйся, - понимающе усмехнулся Габриель, оглядываясь по сторонам.
- Ты что никогда здесь не был? - вдруг понял парень.
- Представь себе. В личные покои короля допущено лишь несколько человек, пара слуг и ты.
Веселое настроение Николауса тут же заметно упало.
- Об этом уже судачат на каждом углу, наверное.
- Еще нет. О том, что ты здесь, знают лишь немногие, и вот они обсуждают тебя, да, - воин ехидно оскалился. - Точнее твой новый статус.
- А что с ним не так? - притворился дурачком Клаус. В действительности он понимал, что оставаться вот так просто в постели лорда Адриана имеет право не каждый, но все же хотел уточнить некоторые детали.
- Неофициально ты занимаешь место фаворита короля. Обычно это бывают девушки, но и против юношей никто не выступает, если у короля есть наследник. А у Адриана наследник есть.
- Понятно, - юноша поуютнее укутался в одеяло и вновь обратил свой хмурый взор на Габриеля. - Ты для этого пришел ко мне? Обсудить мой официальный и неофициальный статус? Ведь, формально я был никем и никем остаюсь.
- Если свести все к одной единственной причине, то да, - не обратил внимание на колкость северянин.
- Тогда что еще не так?
- Через два дня состоится казнь. Двоих несостоявшихся убийц: твоего и монарха.
- Ох, - испуганно вскинулся Клаус. - Я не знал.
- Это было решено пару часов назад.
- Я обязан быть там?
- К этому я и виду.
- О чем ты? - вот сейчас Николаус действительно ничего не понял.
- Завтрашнее твое появление подле монарха безмолвно расскажет всем кто ты, что ты неприкосновенен. Это наиболее простой способ… познакомить народ с тобой, как с фаворитом. В случае же твоего отсутствия, конечно, придется придумать что-то другое… Или есть третий вариант.
- Знаю, - парень отвел взгляд и уставился в окно. - Я не хочу выбирать третий вариант. Но я не знаю, что мне делать, Габриель.
Он издал истеричный смешок и спрятал лицо в ладонях.
- Мне страшно, - глухо пробормотал в ладони.
- Клаус, - мягко позвал его северянин. - Ты поехал со мной на другой конец света без возможности вернуться домой в ближайшее время и без уверенности хоть в чем-то. Неужели стать фаворит короля будет сложнее? Подумай об этом, но если вдруг ты решишь отказаться, знай, никто не будет тебя держать или обвинять, - Габриель ободряюще сжал его щиколотку и направился к выходу, у дверей его окликнули.
- Я пойду на казнь. Не хочу чувствовать его разочарование во мне.
С самого утра Николауса трясло так, будто это его сегодня будут казнить. На завтрак принимать еду, организм совершенно отказывался, поэтому юноша вяло ковырялся вилкой в салате из овощей с яйцом, и кажется совсем погрузился в свои мрачные мысли. Вернуться на грешную землю его заставило что-то, прикоснувшееся к руке. Клаус вздрогнул и с удивление обнаружил, что прямо перед ним на корточках находился Адриан и протягивал наполовину заполненный граненый бокал.
- Вино? - удивленно понял Ник.
- Именно. Пара глотков сейчас не помешает. Тебе надо взять себя в руки, через десять минут надо быть на площади..
- Хорошо. Тогда я пойду собираться.
- Тебе помочь?
- Да, спасибо, - Клаус поднялся, в пару глотков осушил бокал и поморщился. Рубиновый напиток на его вкус оказался излишне кислым. Однако, уши у парня покраснели, а восприятие мира вокруг несколько сгладилось, значит, алкоголь на голодный желудок подействовал хорошо. Возможно и получится пережить этот день без последствий.
Николаус прошел в спальню и накинул на себя приготовленные портными брюки и рубаху. Ткань была на ощупь приятная, а цвета яркие. Признаться, у Николауса не было еще такой дорогой одежды, а потому отказываться от такого подарка он не стал. Хотя, может и стоило, чтобы не подумали вдруг окружающие, мол мальчика привлекают деньги.
- О чем задумался? - на напряженные плечи опустились горячие руки и стали разминать сведенные судорогой мышцы.
- Да так, не о чем конкретном, - юноша обернулся к королю и улыбнулся. - Я готов.
- Не совсем, - Адриан отошел куда-то за ширму, но вернулся совсем скоро с теплой зимней накидкой, украшенной узорами из ярких красных нитей, по оттенку напоминающих цвет волос Клауса. Накидка оказалось очень теплой, с глубоким капюшоном и меховым воротом.
- Вот теперь, нам пора.
Когда они вдвоем показались на площади, толпа зевак заметно притихла, а вот знать наоборот стала перешептываться. Но стоило их монарху со спутником приблизиться к возвышению, где находились “зрительские места”, высшие чины склонили голову в приветствии и замолчали. Однако это не мешало им цепко следить за каждым движением молодого человека, они оценивали даже то, как поднимался по ступеням и опускался на мягкую скамью рядом с владыкой Адрианом.
Николаус же старался не обращать ни на кого внимания и отвлекал себя тем, что пытался понять, зачем нужно рассаживаться, если сам приговор и его исполнение не займет и пяти минут. Юноша глубоко вздохнул и огляделся. Кажется людей теперь он интересует больше, чем будущее представление смертников. Тем не менее, стоило на помосте появиться палачу и двум несостоявшимся убийцам, как все переключили внимание на них.
Адриан некоторое время смотрел на него, а после знаком приказал начинать. На помосте тут же оказалась еще одна действующая фигура. Длинный, худой человек в серых одеждах. В руках он держал сверток с приговором, который стал зачитывать. Поначалу толпа смиренно слушала, но вскоре стала недовольно роптать, пришлось быстро сворачиваться и приступать к более интересной части.
- Ваше последнее желание? - громко спросил безымянные человек, стоящий рядом с палачом. Первый юноша зло оскалил зубы, словно дикое животное. Второй смотрел прямо на того, кого и не смог убить.
- Будьте вы оба прокляты! - процедил он и сплюнул себе под ноги.
Безымянный человек дал отмашку, и палач одновременно нажал два рычага, открывающие под ногами смертников деревянные люки. Обе смертные петли разом до предела натянулись, и толпа радостно зашумела. А человек без имени кажется даже не обратил внимание на две смерти в шаге от него, он уставился на бумаги у себя в руках и что-то в них отмечал: словно ставил галочки напротив выполненных дел.
Тем временем выяснилось, что у одного неудавшегося убийцы шея сломалась мгновенно, а второму повезло меньше - он продолжал болтаться в воздухе и дергать ногами. Толпа была в восторге.
Николаус знал, что за ним наблюдают и оценивают и не мог отвести взгляд, но и смотреть было выше его сил. Клаус не моргая уставился чуть выше головы того, кто пытался его отравить, прямо на веревку. Та раскачивалась из стороны в стороны с каждой секундой все медленнее и как никогда походила на проводник, по которой человека покидала жизнь.
Скрыться от чужих глаз в королевских покоях было настоящим облегчением для Клауса. Выйти на улицу после долгой болезни было не так то просто, а увидеть смерть человека не легче. Поэтому стоило тяжелым дубовым дверям закрыться за его спиной, как юноша тяжело опустился прямо на пол, ноги совсем отказывались держать. Однако, остаться наедине с собственными мыслями ему не позволили. Буквально через пару минут перед ним на колени опустился Адриан. Взгляд его был взволнованным и уставшим. Клауса даже стало жалко его, на мужчину в последнее время свалилось слишком много испытаний.