— Волхв Чернобога. Григорий. Это его работа.
— Этот снимок сделан в мастерской русского изобретателя. Имя Адам Кемен.
— Ах! Адам Каменев. Да, я слышала о нем. Умный мальчик, жаль, без здравого смысла. Он строил что-то скверное. Поставил всех старейшин в затруднительное положение. Что бы это ни было, они приказали отказаться от этой затеи. Я так понимаю, он их не послушал.
— Он пропал.
— Значит, он у них. — Евдокия пожала плечами.
— Волхвы принесли человека в жертву, чтобы телепортировать его.
Старая ведьма поморщилась.
— Меня это не удивляет. Мужчины. Они решают все напрямую. Григорию нужна была сила, и он ее взял. Дайте мне ковен из тринадцати ведьм, и я тоже смогу телепортировать его, но заметь, без крови. Мы направляем магию через себя, извлекаем ее из природы через наши тела и фокусируем на цели. У Григория же один путь: вытянуть все соки из одного. Наш способ подразумевает брать понемножку от каждого, чтобы все могли восстановиться.
— Мне нужно найти Адама.
Она приподняла подбородок.
— Я поспрашиваю.
Наверняка она не сделает ничего, что может поссорить ее с волхвами. Она вызвалась учить меня и готова время от времени кидать мне крошки информации, но она не станет участвовать в моих битвах за меня. Ничего страшного.
Я начала спускаться по лестнице на крыльцо.
— Спасибо за чай.
— Не стоит благодарности.
Дом присел, и я ступила на тропинку. В тот момент, когда мои ноги коснулись земли, крыльцо снова поднялось.
— Подумай о том, что я сказала, Катенька, — крикнула мне вслед Евдокия. — Хорошенько подумай.
*** *** ***
Когда я выходила из леса, возле моего джипа стоял человек, опираясь на высокий недоделанный деревянный посох с утолщенным верхом. Похоже, он только что наугад срезал какой-то толстый саженец, содрал с него кору и сделал себе трость.
На нем от плеч и почти до щиколоток висела черная роба, обнажив кожаные ботинки. Серебряная вышивка шла по широким манжетам мантии и по подолу. Широкий кожаный ремень опоясывал мантию на талии, с нее свисали на тонких цепочках и шнурках маленькие фляги и амулеты. Глубокий капюшон скрывал большую часть его лица.
Волхв. Если бы посох не выдал его, то это сделали бы обереги на поясе. Судя по вышивке, не из простых, но и не из самых мудреных. Младшие волхвы не могли позволить себе сшитое вручную серебро, а старейшинам не было до этого дела.
— Похоже, у меня серьезные проблемы с людьми в капюшонах, — начала я.
— Видимо, не везет тебе. — Он обладал богатым голосом, глубоким и уверенным.
Кажется, на моем пути собиралась веселая и захватывающая буря магии. Почему никогда не ударяет техноволна, когда она мне так нужна?
Волхв откинул капюшон. Большие глаза, темные, смоленые, обрамленные густыми черными ресницами, смотрели на меня с насмешкой и удовольствием. Черты его лица были четко очерчены: высокие скулы, сильная мужская челюсть и орлиный нос, которые стали еще более примечательны от того, что волосы по бокам были сбриты. Остальная часть его угольно-черной копны ниспадала на спину, как грива лошади. У него так же были черные усы. Никакой длинной бороды, за исключением тщательно подстриженной эспаньолки, которая доходила до усов по обе стороны ото рта. Его полные губы изогнулись в полуулыбке.
Общий эффект был явно злодейским. Не хватало только черного коня и орды варваров на заднем плане. Ну, или команды головорезов с кораблем под кроваво-красными парусами, а какая-нибудь героиня-тупица вожделенно пялилась на него. Он отлично вписался бы в любовные романы Андреа в качестве злого капитана пиратов. Если он сейчас начнет гладить свою бородку, мне придется убить его из принципа.
— Григорий? — Возможно и нет.
— Григорий не беспокоится о тебе подобных.
Как и ожидалось.
— Послушай, у меня был плохой день. Как насчет того, чтобы просто уйти подальше от моего джипа?
Волхв улыбнулся шире, сверкнув своими белыми зубами.
— Ты ходила к ведьме. Что она тебе рассказала?
— Говорит, твое платье вышло из моды в прошлом сезоне.
— Ах, вот как? Серьезно? — Он поднял руку к своей бородке.
Ну вот и все.
— Да. И что-то про бородку с конской гривой? Ты выглядишь как шаблонный злодей.
Глаза волхва расширились. Он махнул рукой в мою сторону.
— Ну, а ты не смотришься. . женщиной в этих. . штанах.
— Оскорбление в самое сердце. Ты придумал все это сам или тебе пришлось просить помощи у своего бога?
Волхв указал на меня.
— Эй, не богохульствуй. Это не хорошо. Скажи мне, что тебе сообщила ведьма? М-м-м? Ну, давай же, ты же знаешь, что хочешь мне сказать. — Он подмигнул. — Поделись со мной. Ты говоришь мне, а я не убиваю тебя. Все счастливы.
Я вытащила Погибель из ножен на спине.
Волхв моргнул.
— Нет? Не хочешь мне сказать?
— Отойди от моей машины.
— Я не хотел этого делать, но ладно. — Он поднял свой посох и ударил по тротуару. Толстая древесина наверху посоха текла, трансформируясь. Из древка показался злобный деревянный клюв, а за ним дикие круглые глаза.
— Режим блокировки отключен — сообщил волхв. — Последний шанс передать мне слова ведьмы.
В своей голове я со всего маху бросаюсь, готовая нанести смертоносный удар Погибелью. Но мое колено с сухим хрустом трещит, нога ломается, и я качусь по тротуару как раз до того момента, пока не вижу, как конец посоха волхва, уверенно протыкает мне грудь. Отлично. Никакого бега. Дулиттл творит чудеса медицины, и колено не болело, но я не хочу рисковать. Мне нужно сохранить ногу для боя на близком расстоянии. Придется полагаться на магию, пока я не попаду в зону поражения. К тому же, если я его убью, у меня на пороге началась бы безумная давка. Волхвы боролись бы друг с другом за шанс расправиться со мной. Я бы начала войну между волхвами и Стаей и тем самым убила бы Адама Кемена одним ударом. Ну, хорошо.
Я зашагала к волхву, излучая по дороге столько угрозы, сколько возможно. Может, он запаникует и падет ниц передо мной, задрав руки к вверху.
Хорошая попытка.
Волхв уставился на меня:
— Поторопись. Или, по крайней мере, приложи для этого хоть немного усилий!
— Для таких, как ты? Зачем беспокоиться?
Волхв развернулся на месте, его посох рассек воздух. Деревянный клюв со скрипом раскрылся и изрыгнул рой крошечных черных мух. Наверное, ядовитых. Круто. И делов-то.
Я выдернула из-за пояса пакет с порошком розмарина и разорвала его, бормоча заклинания себе под нос.
Рой выстрелил в меня.
Я подбросила порошок в воздух. Моя магия схватила его, и тот повис неподвижно, как облако, застывшее в середине движения. Рой пронзил его. Полсекунды ничего не происходило, а затем мухи и розмарин попадали на землю.
На моей линии роста волос образовались капельки пота. Для этого потребовался значительный заряд магии. Я продолжила идти.
Волхв поставил посох на тротуар и отпустил. Тот остался в вертикальном положении. Он сорвал с пояса зачарованный прутик, разломил его пополам и выбросил одну часть на дорогу, сжимая другую в кулаке. Веточка взорвалась густым черным дымом и превратилась в собаку размером с мастифа. Ручейки дыма скользили и клубились по соболиной шерсти. Белесые глаза смотрели на меня, как две звезды, попавшие в грозовое облако.
Я направила магию в свою саблю. Матовый клинок слегка мерцал и шипел от нагрева. От лезвия поднимались тонкие струйки дыма.
Брови волхва приподнялись. Он прорычал одно слово, и собачья пасть открылась, обнажив светящиеся острые клыки. Зверь из дыма бросился в атаку.
Он приближался ко мне, громыхая лапами по тротуару. Я подстроилась под его атаку и рубанула лезвием. Погибель чисто и точно рассекла собачью шею. Никакого сопротивления. Дерьмо.
Дым закрутился по следу разреза, запечатывая его. Собака ударила меня по левой ноге, но я успела сдвинуться. Светящиеся клыки едва царапнули мои джинсы чуть выше колена. Тонкая полоска боли пронзила мое бедро, как раскаленная проволока. Влажное тепло залило кожу кровью. Я повернулась и вонзила клинок Погибели в пылающий глаз пса. Зачарованная сабля прошла почти насквозь. Ничего. Я дернула ее назад и отпрыгнула в тот самый момент, когда собачьи клыки со щелчком сомкнулись на волосок от моей руки.
Если бы только у меня с собой был портативный вентилятор, все бы уже закончилось. Может, если я подую посильней, пес рассеется.
На моей левой штанине было горячее темное пятно. Я истекала кровью, как зарезанная свинья.
Волхв пошевелил кулаком. Собака попятилась, щелкнув зубами. Он управлял ею, как марионеткой с другой половинкой ветки в руке.
— Готова поговорить? — Спросил волхв.
— Без шансов.
Волхв махнул кулаком. Собака бросилась на меня, дымящиеся лапы отбивали крошечные струйки пара от тротуара.
Я приложила руку к разрезу на джинсах. Он оказался весь залитым красным. Магия моей крови покалывала кожу.
У меня была всего лишь доля секунды, чтобы это осуществить.
Собака прыгнула. Я отпрянула вправо и глубоко засунула руку в клубы дыма. Магия пульсировала из моей руки, ощетинив кровь дюжиной острых игл. Малиновые шипы пронзили собаку. На другой стороне улицы волхв закричал, пытаясь расцепить кулак свободной рукой. Ветка выкатилась из его пальцев. Дым рассеялся, втягиваясь в небольшую искривленную веточку на земле. Я наступила на нее, раздавив на куски.
Шипы превратились в черную пыль и упали с моих пальцев, рассыпаясь. Моя рука чувствовала себя так, будто я засунула ее в кипящую воду.
— Черт, это наверное больно. — Волхв оскалился на меня.
Между нами двадцать футов. Я побежала.
Он начал крутить свой посох, нашептывая проклятия.
Десять футов. Я перекинула Погибель в руке, переворачивая лезвие.
Шесть.
Волхв замахнулся посохом, чтобы ударить меня слева. Я заблокировала удар своим мечом, схватила его правое запястье левой рукой, отодвинув при этом посох в сторону, и врезалась тупым краем клинка Погибели в его правый бок. Хрустнули ребра. Я ударила волхва по правой руке лезвием. Он уронил посох. Я позволила Погибели выскользнуть из моих пальцев, присела, прижав руки ближе к телу, и выпрямила колени, вбивая оба кулака в мягкую нижнюю часть его челюсти. Голова волхва дернулась назад, его тело было полностью раскрыто. Я ударила его по солнечному сплетению. Весь воздух вырвался из его легких одним болезненным выдохом. Он согнулся пополам, я схватила его за левую руку, толкнула вперед, развернув правой рукой по широкой дуге, и ударила кулаком по затылку. Глаза волхва закатились, и он упал.
Я свободно отошла назад, готовая на случай, если он решит встать.
Волхв лежал неподвижно. Его посох щелкал клювом в мою сторону в бессильной ярости.
Все кончено. Мне еще предстоит справиться со всем накопленным гневом, но пока все было позади. Черт.
Я подошла к нему и пощупала пульс. Жив здоров. Спит как младенец, за исключением того, что младенцы обычно не просыпались в мире полном боли.
Я подняла Погибель с тротуара.
— Извини.
Если меч и чувствовал негодование от того, что его использовали как палку, то ничего не сказал.
Магия исчезла из мира. Свирепый монстр из посоха волхва снова превратился в обычную деревяшку.
Я подняла руки, уставившись в небо:
— Серьезно? Именно сейчас? Тебя бы убило, приди ты на пятнадцать минут пораньше?
Вселенная смеялась надо мной.
Я вздохнула и направилась к своему джипу за медикаментами, веревкой и бензином. Кровь была по всей улице, транслируя мою родословную всем, кто желал слушать, и мне нужно было сжечь ее.
Глава 11
Когда я вернулась в офис, Асканио открыл дверь, ослепив меня улыбкой на тысячу ватт. Но она погасла с его следующим вздохом:
— Я чувствую запах крови.
— Ничто особенного. Где все?
— Волк и Андреа еще не вернулись.
— В задней части моего джипа сидит связанный мужчина. Мне нужно, чтобы ты отнес его и запер в клетке для люпов. Не развязывай его. Если он очнется, не разговаривай с ним. Он могущественный маг и будет пытаться наколдовать неприятные штуки.
Асканио тут же подорвался с места. Я подошла к своему столу. В центре лежала аккуратная стопка файлов, на каждом документе значилась отметка: лапа Стаи. Рядом с ними ждала еще одна папка с бумагами. Я открыла ее.
Статья седьмая, Раздел A. Земля и собственность клана.
Все недвижимое имущество, как это определено в статье 3, раздела 1.0, находится в совместной собственности Стаи с правом наследования. Каждый член Стаи имеет право пользоваться этой собственностью, но не может препятствовать тому, чтобы другой участник также делал это. Недвижимость, переданная в аренду между кланом и Стаей, должна быть предназначена исключительно для официального дома собраний клана. Любое ненадлежащее использование является нарушением договора аренды и приведет к немедленному аннулированию договора аренды. Любая личная собственность, находящаяся на недвижимом имуществе, арендуемом кланом, считается исключительной собственностью клана. .
Какого черта?
Асканио пронес тело волхва через дверь, водрузив его на плечо, как мешок с картошкой, и помахал в мою сторону деревянным посохом.
— Что мне делать с палкой?
— Запри в шкафу. И будь осторожен, когда магия действует, эта штука кусается.
Асканио кивнул и потащил волхва в клетку для люпов. Я задумалась над телефоном. Рано или поздно мне придется позвонить волхвам и сообщить, что один из их мальчиков сидит связанный в моей подсобке. В лучшем случае они обменяют его на Адама Кемена. В худшем — мы все умрем мучительной смертью. Х-м-м. Кому позвонить и что сказать?
Асканио вернулся.
— Что с ним случилось? Похоже, по нему проехались на машине.
По нему проехался мой кулак.
— Что это за документы?
— Барабас оставил для вас. Велел передать, что Царь Зверей ушел по важному делу.
Да, охота на Лесли Рен прежде, чем она сможет нанести серьезный ущерб.
— И, что сегодня вы будете разбирать петиции.
Полная остановка.
Я ненавидела две вещи: быть у всех на виду и принимать решения о жизни других людей. А рассмотрение ходатайств включало и то, и другое. Когда у оборотня возникала проблема с кем-то из Стаи, она переходила по цепочке к альфа-паре, которая выступала в качестве арбитров. Если вовлечены два разных клана, то альфы этих кланов должны были искать решение самостоятельно. Если решение не могло быть найдено, дело переходило к Кэррану и, поскольку я была его парой, также и ко мне.
Мой первоначальный план состоял в том, чтобы вообще избежать петиций. К сожалению, Кэрран основательно и подробно объяснил мне, почему это является одной из тягот жизни альфы, и почему он не хочет терпеть это в одиночку. Поэтому раз в неделю я сидела рядом с Его Величеством за очень большим столом в очень большой комнате, обеспечивающей прекрасный обзор для широкой публики оборотней. До сих пор все, что мне нужно было делать, это выглядеть так, словно я очень заинтересована и надеюсь, что Кэррану не придется делить какого-нибудь ребенка пополам. Самостоятельное рассмотрение петиций не входило в мои планы. Я даже не знала, по каким делам назначены слушания и о чем они.
Я постучала папкой по столу.
— Эти петиции, что в них?
— Барабас сказал, что, по сути, в папках есть все краткое изложение из свода законов Стаи, имеющее отношение к слушанию.
Я выругалась.
— Барабас говорил, что вы можете так отреагировать. И тогда я должен вам передать следующее. — Асканио прочистил горло и воспроизвел на удивление точную копию тенора Барабаса. — Мужайтесь, Ваше Величество.
— Я убью его.
— Царя Зверей или Барабаса?
— Обоих.
Я потерла лицо и взглянула на настенные часы. Десять минут пятого. Слушание было назначено на восемь, и мне требуется еще час, чтобы добраться отсюда до Крепости, а это значило, что у меня было в общей сложности около трех часов, чтобы запихнуть все это в свою голову. Аррр. Мне так не хотелось этого делать. Волхву придется подождать, пока я не разберусь с делами. По крайней мере, он не сделан из мороженого. Не похоже, что он растает.