Гарри чувствовал себя так, словно он вернулся на два года назад. Тогда он тоже не расставался с картой мародеров, следя за Малфоем, подозревая его чуть ли не во всех смертных грехах. И был не так уж не прав. Сейчас он сомневался, что Малфой что-то замышляет. Во всяком случае, возродить Волдеморта он явно не пытался, и слава Мерлину. Но что-то он определенно варил и не хотел, чтобы об этом кто-то знал.
Выручай-комната охотно распахнула перед ним двери и в нос Гарри ударил ядовитый запах. Зажав нос, он зашел внутрь и выругался. Помещение было заполнено дымом, сквозь который он видел лежащего на полу Малфоя, а рядом – опрокинутый котел. Он подошел ближе и увидел словно ошпаренные руки Малфоя. Похоже, он опрокинул котел, и варево попало на него. Обозрев погром, он схватил Малфоя за плечи и выволок из комнаты.
– Давай, Малфой, приходи в себя. Энервейт!
Драко тихо застонал и медленно открыл глаза, видя перед собой озабоченное лицо Поттера. И застонал сквозь зубы, когда вернулась боль в обожженных кистях.
– Ну-ка, вставай, – скомандовал Гарри и, осторожно держа за плечи, помог ему подняться. – Пошли.
– Куда? – простонал Драко, едва не повисая в хватке бывшего гриффиндорца.
– В Больничное крыло.
Малфой тут же зашипел и дернулся.
– Я не спрашиваю, – Гарри предугадал его маневр. – Твои руки надо осмотреть. Мадам Помфри…
– Расскажет Снейпу.
– И что? – выгнул бровь Гарри и повел Малфоя вниз по лестнице. – Пусть знает. Это не тайна.
– Поттер, ты все-таки тупой, – промычал сквозь зубы Драко. Боль затапливала голову, но привычка думать и злость не давали мыслям разбежаться. – Придется… твоюмать… – он на пару мгновений зажмурился от боли, – объяснять.
– Значит, объясним, – голос Поттера был полон мрачной решимости.
Драко заметил, что Поттер ответил во множественном числе, но ничего не сказал, занятый неприятными ощущениями.
Мадам Помфри они не разбудили, но столь раннего визита она явно не ожидала. И с охами и ахами принялась обрабатывать руки Драко, усадив за свой стол. Однако вскоре оказалось, что магия не слишком помогает. Руки были явно обожжены и не слишком-то желали проходить под заклинаниями лекарки.
Гарри, пока Малфоя лечили, сидел рядом и внимательно наблюдал. И когда мадам Помфри вышла за чем-то в соседнюю комнату, спросил:
– Как это вышло?
Драко скривился и буркнул:
– Случайно. Состав взорвался, и котел опрокинулся, часть вылилась на меня.
– Но пострадали только руки.
– Говорю же – случайно, – огрызнулся Драко.
Гарри подошел к нему, положил руку на шею сзади и тихо сказал:
– Я знаю, тебе больно. Потерпи.
Драко действительно было больно. Он хмурился, соображая, почему случился взрыв, но мозг не желал работать нормально под влиянием ноющей боли, расползающейся от рук. Потому он даже не дернулся на чужое прикосновение. Оно больше… успокаивало.
Докатился, подумал Драко. Прикосновение Поттера дарит успокоение. Но разве не этого он хотел? Он поднял голову и посмотрел на Поттера. Его взгляд был напряженным из-за боли, но в тоже время изучающим, без примеси раздражения. Поттер смотрел в ответ, его лицо было равнодушным, но глаза светились беспокойством. Причем и в прямом смысле тоже. Драко зачарованно наблюдал за жидкими изумрудами, но Поттер моргнул и видение исчезло.
– Мистер Малфой, вам придется еще немного потерпеть, – раздался голос вернувшейся мадам Помфри, в руках медсестры был небольшой горшочек. – Я нанесу мазь и забинтую руки. Потом вы сможете принять обезболивающее.
Драко кивнул. Через пять минут его руки напоминали руки мумии. Помфри помогла ему проглотить обезболивающее зелье. Пока он рассматривал руки, Помфри обратилась к Поттеру.
– В течение трех дней менять повязку раз в сутки, – она протянула ему горшочек и бинты.
Гарри не стал задавать вопросов. Его даже позабавило то, что лекарка просто отдала ему мазь и проинструктировала.
Кивнув, он протянул руку, чтобы помочь Малфою, но тот раздраженно фыркнул и поднялся сам. Сдержанно поблагодарив Помфри, он первым пошел на выход.
– Ему сейчас очень больно, – заметила мадам Помфри. – Я не знаю, что случилось, и обязана известить Директора. Однако, мистер Поттер, присматривайте за своим другом. И вот возьмите, – она протянула ему три склянки с голубой жидкостью. – Это обезболивающее. Но без крайней нужды не давайте. И помогайте ему пока что.
– Хорошо. Спасибо, – чуть улыбнулся Гарри и вышел следом за Малфоем.
Тот шел по коридору в отдалении. Прямая спина, четкая походка. Гарри был просто уверен, что Драко сейчас действительно больно.
– Ты голоден? – спросил он, поравнявшись с ним спустя лестничный пролет.
Малфой скосил взгляд и покачал головой:
– Нет.
– Тогда я провожу тебя до комнаты и сбегаю, прихвачу чего-нибудь из Большого зала. И вернусь.
– Не н…
– А я не спрашиваю. Можешь не ворчать.
Драко только буркнул что-то неразборчиво. Если Поттер хочет играть в няньку – ради Мерлина, пусть. Все, чего сейчас хотел сам Драко – лечь в кровать и постараться не думать о боли, не чувствовать ее. И, возможно, понять, что случилось с образцом зелья.
Гарри в Большом зале отшучивался от первогодок, расспрашивавших его о Драко. Он заметил странный эффект подобного внимания, не назойливого, а искреннего, – он чувствовал себя лучше, когда общался с малышней. Он смеялся и делал это искренне. Ему этого не хватало уже давно. Заметив краем глаза появившегося Снейпа, он направился к нему и перехватил на подходе к столу.
– Доброе утро, директор, – поздоровался он. – Уделите мне, пожалуйста, две минуты.
– Конечно, мистер Поттер, – смерив взглядом, ответил Снейп. Они отошли к окну. – Что случилось?
– Он что-то варит, – Гарри считал, что Снейпу лучше об этом знать, а Малфою не знать о том, что Снейп в курсе. – Пока неудачно. Он взорвал котел и обварил руки. Помфри надеется, что мазь поможет. Она предупредила, что сообщит об этом. Я решил сделать это первым. Не беспокойся, – тише произнес он. – Я приглядываю за ним. Я выясню, что он делает. Как обычно.
Снейп слушал его с непроницаемым выражением лица, но взгляд темных глаз был цепким и оценивающим.
– Хорошо, мистер Поттер. Благодарю вас за эту информацию. Я со своей стороны посмотрю, что можно сделать. Идите, Поттер.
Гарри быстро наполнил тарелку и вернулся в подземелье.
Когда он вошел в комнату, Малфой лежал на кровати, вытянув руки вдоль тела. Гарри подошел и поставил тарелку на прикроватную тумбочку, потом взял сэндвич и сел на кровать рядом с Малфоем.
– Правда или вызов, Малфой? – спросил Гарри и впился зубами в сэндвич.
Драко тихо застонал и вздохнул:
– Ты серьезно?
– А почему нет?
Драко даже приподнял голову, чтобы посмотреть на него.
– Я тебя просто ненавижу.
Поттер тихо засмеялся, продолжая есть:
– Это любое другое чувство, но только не ненависть. Так, правда или вызов?
– Ты не отстанешь, да? Я же покалеченный! – приподнявшись на локтях, Малфой вперился в него злым усталым взглядом.
– Это не помешает, – заверил Гарри. – Так правда или вызов?
– Чтоб тебя. Правда… – нехотя буркнул Драко, понимая, что тот не отвяжется, а его собственные возможности все-таки ограниченны.
Правду он никогда не выбирал намеренно. Не хотелось изливать душу перед Поттером, а события последних дней показывали, что между ними все крайне сложно, и вопросы, как и ответы, могут быть весьма… каверзными, если не опасными. Но выхода все же не было.
– Почему ты стал Ловцом на втором курсе? – будничным тоном спросил Гарри. Конечно, вариантов у него было много. Он мог бы спросить о зелье. Но это скучно – просто спросить. Вызнавать какие-либо тайны он сейчас не хотел, а потому выбрал самое простое и безобидное, что мог вспомнить.
Глаза Драко слегка расширились, не ожидал он такого вопроса, но ответил:
– Люциус так захотел. – И слегка задушенным голосом добавил: – А я использовал эту возможность, чтобы почаще мозолить тебе глаза.
– Я тебе годами не давал покоя, да? – ухмыльнулся Гарри.
– Ты меня бесил. Золотой мальчик Гарри Поттер, – скривился Драко – Несчастный сирота, которому трудно живется. Я тогда думал, что тебе все это нравится. Внимание.
– А теперь? – потянувшись за новым сэндвичем, поинтересовался Гарри. Слова Малфоя его не трогали. Ему, правда, было интересно.
– Теперь… Ты так же одинок, как и я.
– У меня были друзья.
– У меня тоже. Вот только мы тут торчим в одной комнате и друзья к нам не ломятся.
Гарри на это ничего не ответил, посмотрел на сэндвич, а потом на руки Малфоя. А потом на него самого.
– Даже не думай, – тон Драко стал непреклонным, когда заметил эти внимательные взгляды. – Ты не будешь меня кормить.
– Я и не собирался, – надменно ответил Гарри. Простое невербальное заклинание и сэндвич завис над его ладонью. Какое-то время ничего не происходило, потому что невербальное Режущее не действовало, а потом он поднял вторую руку и направил указательный палец на сэндвич на манер палочки, и снова применил невербальное Режущее. Сэндвич разрезало на четыре одинаковые части. Гарри взял один кусочек и протянул Драко. Так будет проще есть, чем держать поврежденными руками целый сэндвич, от которого нужно откусывать.
Драко, изумленный представлением, с нечитаемым выражением лица забрал предложенный кусочек, чуть скривившись от боли в пальцах, которые пришлось согнуть.
Тут в дверь постучали.
Гарри переглянулся с Драко и пошел открывать. За дверью стояли первокурсники.
– Да? – поинтересовался Гарри, слегка удивленный таким визитом.
– Мы хотели узнать, все ли хорошо с Драко, – сказал Дориан Сноу. Неплохой мальчик, наполовину маггл. – Мы слышали, что что-то случилось.
Слышали они, ну конечно. Подслушивали – это вернее. Гарри посмотрел на Малфоя и распахнул дверь пошире, впуская гостей.
– Не ломятся к нам, значит, – выгнул он бровь и с удовольствием наблюдал, как меняется лицо Драко, когда его обступили трое первогодок Слизерина.
Потому что Драко растерялся. Двое мальчишек и девчонка выглядели очень взволнованными и держали в руках кто шоколадную лягушку, кто выпечку, и наперебой пытались узнать, как Драко себя чувствует и что случилось с его руками, раз они в бинтах. А он сидел на кровати и не знал, что говорить и как это сделать. Он… не привык к искренности, особенно от сокурсников, даже если они еще дети. Но в их глазах не было презрения или надменности. Им… было не все равно. И Драко не знал, что с этим делать. А Поттер, ублюдок, стоял в сторонке и ухмылялся.
– Я же говорил, что Драко – изобретатель, – вдоволь натешившись, Гарри пришел на помощь Малфою. – А изобретатели ставят эксперименты и не все они бывают удачными.
– Ух ты! А что ты изобретаешь, Драко? – малышня тут же уцепилась за эту идею.
– Что-то наверняка очень амбициозное, – произнес Гарри. – Малфои не размениваются по мелочам. Драко всегда много учился, чтобы у него это получилось. А вот вы, как я погляжу, совершенно не желаете поддерживать честь факультета, – Гарри указал на Темпос, который показывал, что до начала занятий осталось меньше пяти минут.
Малышню сразу как ветром сдуло.
Драко, когда первогодки ушли, шумно желая ему скорейшего выздоровления, снова лег и уставился на свои руки, подняв их над головой. Рядом на подушке лежали нехитрые принесенные шумной компанией дары.
– Поттер… чего ты пытаешься добиться?
– О чем ты? – Гарри снова присел рядом.
– О нашем общении в последнее время. Раньше ты меня раздражал, а теперь я пытаюсь понять.
Тот усмехнулся и принялся укладываться рядом, как ни в чем не бывало. Драко было собрался спихнуть его, но только подвинулся и лег на бок. Глаза почему-то начали слипаться.
– Ты считаешь, что я что-то замышляю? – выгнул бровь Гарри. Он потянулся и взял с тарелки еще один кусочек сэндвича и сунул под нос Драко.
Тот взял его и заметил:
– Ты сам недавно сказал, что я умный.
Гарри вздохнул и сказал:
– Ты мне нравишься.
– Прости, что? – Драко в первое мгновение показалось, что он ослышался. Потому что это и звучало, как полный бред.
Но Поттер только фыркнул и пожал плечами:
– Ну, знаешь, как иногда один человек нравится другому, и ты хочешь его поцеловать. А тебя я уже целовал, и мне нравилось. Ты вроде бы не сильно сопротивлялся.
Это было правдой. И Драко до сих пор не знает, почему не оттолкнул.
– Это странно, – все-таки сказал он, дожевывая сэндвич. Отвлечься на что-то обычное казалось нужным, чтобы мысль о признании не казалась такой сумасшедшей, какой звучала.
В этом поедании не было никакой красоты или лоска аристократии. Драко был бледным, уставшим и больным, с растрепанными волосами и перебинтованными руками. А Гарри думал о том, что у него теплые губы. Не слишком отказывая себе, он протянул руку и коснулся пальцами чужих губ.
– Мне, правда, нравится тебя целовать. В этом нет ничего такого.
Драко замер, чуть не прикусив язык, и уставился в потолок, не зная как реагировать.
Пальцы вдруг исчезли и Драко почувствовал, как взяли его ладонь. Он скосил глаза и увидел, как Поттер осторожно держал его ладонь в своей, а пальцами другой легонько водил по бинтам.
– Почему я? – спросил вдруг Драко. Слова вырвались и он не успел их остановить.
– Ну, а кто еще, – ответил Гарри, склонился и поцеловал его, несильно сжимая перебинтованные пальцы.
Получилось сладко и немного больно. Драко поморщился, но промолчал. Обезболивающее зелье уже действовало и ощущения не были такими острыми.
Гарри немного отстранился и прошептал:
– Ты сломан. Я сломан. Но мы можем починить друг друга, – и снова поцеловал, прижимая Драко к себе.
И Драко снова не оттолкнул. Зелье было явно со снотворным эффектом, потому что он словно плавал между сном и явью и ему было почему-то хорошо. Прикосновения чужих губ дарили тепло и умиротворение. Ему нравилось. Поэтому, не отдавая себе отчета, Драко вдруг ответил на поцелуй. Несмело и осторожно, прислушиваясь к себе, он мягко коснулся губ Поттера кончиком языка. Это оказалось… так ярко, что он глубоко вздохнул.
А Поттер, снова отстранившись, улыбнулся:
– Правда лучше, когда оба чего-то хотят?
Драко заторможено кивнул и, протянув руку, зацепился пальцами за ворот чужой рубашки, притягивая ближе к себе. Да, так гораздо лучше.
Следующий поцелуй оказался более уверенным. Драко и сам чувствовал себя более уверенно. И ему нравилось плавать в этом покое. В сильных руках Поттера. Да, ему нравилось. Он не хотел больше обманывать себя. Поттер теперь слизеринец, а значит… значит… Мысль никак не желала оформиться, а у Драко не было сил упорствовать. Губы Поттера были такими неожиданно сладкими, что думать о чем-либо вообще не хотелось. Тупая боль перебинтованных кистей немного отрезвляла, но лишь затем, чтобы Драко понял, что ему нравится такое сочетание: Поттер и боль. Он дернулся и отстранился.
Поттер понимающе смотрел на него и едва заметно улыбался. Драко нахмурился и отодвинулся. Гарри потянулся и взял тарелку с сэндвичами, взял третий кусочек и протянул Драко.
– Ешь, – велел он, а потом нарезал на части и остальные сэндвичи. – Мне надо заниматься. Тебе бы тоже не помешало почитать учебник Зельеварения.
Драко на это заявление откровенно презрительно фыркнул, но промолчал.
Когда Поттер повернулся спустя полчаса, сидя за столом с учебниками, Малфой уже спал.
========== Глава 8 ==========
Проблемы из-за забинтованных рук начались вечером. Кое-как Драко справлялся сам, мог аккуратно взять что-то очень легкое, посетить уборную, но вот держать палочку или раздеться он не мог. Не говоря о том, чтобы сходить в душ.
Стоя в ванной перед зеркалом уже ближе к ночи, Драко смотрел на себя в отражении и пытался понять, как ему раздеться и помыться. А в душ сходить нужно – он целый день в одной одежде, в которой был и ночью при взрыве. Еще и спать в ней он явно не мог.