После слизеринской вечеринки в доме было привычно намусорено, а пьяные тела валялись на полу безо всякой системы и факультетской принадлежности. Малфой брезгливо переступил через чью-то чумазую тушу, не слишком заморачиваясь с опознанием тела, сделал эльфу знак, что дальше он разберется сам, и для уверенности еще раз потрогал в кармане приятную прохладу колец. Внутри все замирало от предвкушения, надежды и страха. Сейчас он все расскажет своему Гарри. Счастье уже совсем рядом. Осталось только переступить порог. Он толкнул дверь и вошел в комнату.
***
В центре просторной комнаты в большой двуспальной кровати мирно спали голые Поттер и Забини. Рука Блейза по-хозяйски лежала на поттеровской смуглой спине, а сам Гарри обнимал подушку и чему-то тихо улыбался во сне.
Дыхание перехватило, как от пинка под дых. В ушах гулко заколотило, сердце провалилось куда-то в живот. Удар был настолько неожиданным и подлым, что не осталось даже злости. Только мучительная, режущая боль. Драко хотел было развернуться и гордо уйти, но видение обнаженного, хрипло стонущего над кем-то Поттера, лишило его последней опоры, и он просто тихо сполз по стене вниз и уронил лицо в скрещенные руки. Все это оказалось для него слишком. После счастливых радужных надежд на совместное будущее пережить измену было просто невозможно. В голове все кружилось и рушилось. Сил встать и уйти попросту не было, поэтому волей-неволей пришлось вспоминать кодекс Малфоев (пункт 15/2: “Даже если удостоверился лично, убедись до конца”) и сидеть, дожидаясь пробуждения новоявленных любовников, чтобы увидеть все своими глазами.
“Ненавижу. Ненавижу тебя, Поттер. Как ты мог?” — слова стучали в висках, жгли изнутри, давили на сердце. Драко поверил первый раз в жизни. Поверил кому-то до такой степени, что готов был отдать, подарить себя. Открылся, понадеялся, позволил себе быть счастливым. И это внезапно сделало его таким болезненно уязвимым. Полностью беззащитным перед предательством. Малфой злобно оскалился. Его прекрасный избранник недолго скучал. Не сумел продержаться даже одну ночь. В кармане, словно насмешкой, снова звякнули обручальные кольца, и Драко судорожно впился ногтями в ладонь. Перед глазами так и витал образ стонущего Поттера, который в любовном экстазе запрокидывал голову назад и громко выкрикивал чужое имя.
“Я отомщу, Поттер. Клянусь, я отомщу тебе сегодня же”, — Драко пытался загнать обратно злые слезы и перебирал в уме достойных кандидатов для ответной мести, но все они, как сговорившись, вызывали лишь тошноту. Некстати вспомнились отрезанные волосы. Значит, он был прав, без них Поттеру совсем не то. Малфой прислонился головой к стене, прикрыл глаза и приготовился ждать.
— Блейз, это ты? Круто мы вчера, да? — первым из счастливых любовников очнулся Поттер. От его хриплого и сексуального голоса внутри у Драко всё болезненно сжалось. — И убери с меня свою руку, маньяк слизеринский. Ты горячий.
— О, Поттер, уже утро что ли? — голос Забини тоже был сиплым, с легкими нотками желания. — Нормально мы вчера оттянулись, — он попытался сдвинуть руку с места, но его хватило лишь на то, чтобы лениво подвигать пальцами. — Это не я горячий… Это ты жаркий, Поттер, — он устроился поудобнее и снова с облегчением закрыл глаза.
Гарри пошевелился и внезапно заорал:
— Забини, какого черта я голый? Не-е-ет, ты точно маньяк!
— Что же ты так орешь, зараза? И так башка трещит, — застонал Блейз, окончательно проснувшись и зарываясь в подушку от его воплей. — Успокойся ты, идиот! Я тебя вчера сюда невменяемого притащил после того, как ты чуть в бассейн не рухнул и едва не захлебнулся, герой наш многострадальный. Наложил на нас раздевающее и тоже отрубился. Или ты считаешь, я должен был с тобой персонально возиться? Я и так твою одежду сушил! — Блейз внезапно ухмыльнулся, пододвигаясь к нему ближе. — Или, может, ты боишься за свою нравственность, Поттер? Лично я бы не возражал, Драко от тебя вон как тащится, наверное, есть в тебе что-то этакое…
— Придурок ты, Блейз, — миролюбиво сообщил ему Гарри, зевнул и сел на кровати, держась за ноющую голову. — Скажи спасибо, что Драко тебя не слышит. Друг, называется.
— Слушай, Поттер, а правда, ну чего ты в него так уперся, ну скажи мне, а? Может, мы с тобой сейчас замутим по-быстрому, пока время есть? Хочешь минетик?
— Значит так, Забини, предупреждаю, что, несмотря на мое хорошее к тебе отношение, сейчас ты явно напрашиваешься на Аваду в лоб, и я не шучу, — в голосе Гарри послышался металл. — Где моя одежда, чертов букмекер?
— Да ладно тебе, идиот, расслабься, — Блейз попытался сесть, но со стоном откинулся обратно на подушки и ворчливо добавил: — Совсем шуток не понимаешь, да? Нужен ты мне. Вон она в углу на стуле. И, между прочим, сухая! Хоть бы спасибо сказал.
Пока Гарри медленно сползал с кровати, Блейз с великим трудом наконец сумел усесться, не заваливаясь назад. Жалобно постанывая, он массировал виски и мрачно следил глазами за Гарри, выбирающим свою одежду из общей кучи.
— И все-таки ты, Поттер, придурок, — продолжал брюзжать Забини, морщась от головной боли и растравляя свои раны. — К тебе вчера все подряд клеились, а ты ни разу ни с кем даже танцевать не пошел. Причем даже, когда в умат пьяный был и не соображал ничего. Я из-за тебя, кретина гриффиндорского, на таких беспроигрышных ставках погорел, — страдалец вздохнул, подпер подбородок рукой и с печальным удовольствием принялся наблюдать за тем, как голый Гарри Поттер преспокойно натягивает на себя трусы. — Ну скажи мне, неужели это все из-за Драко? Его ведь там даже не было. Ну объясни мне, что в нем такого особенного, что я из-за него вчера потерял двести галлеонов? И дай ты мне графин, ради Мерлина, во рту все пересохло. Хоть что-то от тебя получить хорошее, святоша гриффиндорский…
— Все в нем особенное, — Гарри усмехнулся и мстительно запустил в Блейза его же трусами. Подумал и следом левитировал графин, зловредно плеснув на голую спину Забини немного прохладной жидкости, отчего тот испуганно ойкнул. — Люблю я его, понимаешь, люблю. А себя делить не умею. Отдал - значит, отдал, — к умывальнику тащиться было лень, и Гарри палочкой задумчиво накладывал утренние очищающие на себя и заодно на Блейза, не обращая внимания на возмущенные вопли последнего. — И можешь в следующий раз использовать эти секретные знания в своем тотализаторе, алчный слизеринский змей. Дарю.
Драко слушал, не верил своим ушам и готов был биться головой об стену. Идиот. Какой идиот! Это же Поттер с его утомительной порядочностью, которая в кои-то веки оказалась настолько уместной. Можно было не доверять самому себе, но, оказывается, глупо настолько не верить ему. Нет, не зря предки создали пресловутый фамильный кодекс, спасибо им за это и низкий поклон до земли. А если бы он сейчас ушел, не дав Поттеру объясниться? При мысли о том, что после стольких испытаний он чуть собственными руками не угробил свое счастье, Драко судорожно вздохнул. Гарри с Блейзом синхронно подскочили и обернулись в поисках источника звука.
— Драко… ты здесь… — растерянно пробормотал Поттер, стоя в одних трусах рядом c лежащим на постели голым Забини и прикидывая, как он теперь будет выкручиваться из этой нелепой ситуации. От растерянности он смог произнести только самую банальную и тошнотворную фразу всех времен и народов, которая была способна лишь ухудшить подобную ситуацию: — Драко, я тебе сейчас все объясню.
Блейз тревожно всхрапнул, сжался в комок и исчез под одеялом. Гарри растерянно комкал в руках рубашку и жалобно смотрел на своего Малфоя.
— Не надо, — Драко легко поднялся на ноги, подошел к Поттеру и сжал его в объятиях. От облегчения ему хотелось смеяться и кружить своего лохматого придурка по комнате. — Я тебе и так верю. Несмотря на все зеленые шарфы мира, ты как был, так и остался чертовым гриффиндорцем, Гарри Поттер.
Гарри облегченно расслабился в его руках, прижимаясь как можно ближе и выпрашивая утреннюю порцию ласки, и вопросительно шепнул в самое ухо:
— И что теперь, Малфой?
— А теперь, Поттер, — Драко все крепче притягивал его к себе, испепеляя взглядом шевелящийся ватный бугор, — мы выкатим отсюда подлого Забини вместе с его одеялом и останемся с тобой в этой комнате примерно часов на пять. А может, и дольше. Как получится.
— Ставлю на четыре, — ком в одеяле не удержался от интереса к происходящему.
— Дай-ка я его все-таки пну, Гарри, и пять к четырем, что он будет катиться долго-долго!
========== - Глава 21 - ==========
Едва за Забини захлопнулась дверь, Драко повернулся к Поттеру и неуверенно посмотрел на него:
— Скучал?
Гарри расплылся в смущенной улыбке.
— Очень. Думал, ты мне сову пришлешь.
— Не хотел тебе мешать. Мало ли чем ты тут занят, — Малфой продолжал изучающе смотреть ему в глаза.
— Драко, брось, я…
— Тш-ш-ш, — Драко накрыл пальцами его губы. — Я знаю, Гарри, знаю.
Поттер внезапно резко притянул его к себе, зарылся пальцами в белоснежные волосы, отчаянно потерся щекой о его скулу.
— Всего несколько дней, Драко. А я уже не знал, куда без тебя деваться. Глупость какая-то. Совсем без тебя не могу.
Драко гладил руками теплую расслабленную спину и незаметно целовал черные взъерошенные волосы. От недавно пережитого липкого ревнивого ужаса хотелось взять его целиком, ощутить, пометить, присвоить и забрать себе насовсем. Совершенно против воли с его языка сорвалось:
— А Забини?
— Что? — Гарри внезапно отпрянул и изумленно заглянул в лицо. — Драко, ты серьезно? Причем тут вообще Забини? Я люблю тебя, понимаешь? Тебя. Ради тебя я готов на что угодно.
Поттер уже снова вжался в него и ласково терся щекой о светлый шелк коротких волос. Он действительно был готов на всё, лишь бы убрать кривую горькую улыбку с искусанных губ и прогнать ревнивую неуверенность, поселившуюся в серых глазах.
— На что угодно? — повторил Драко, расслабленно обводя лопатки Гарри кончиками пальцев, словно рисуя на них крылья.
— На всё. Что мне для тебя сделать, Драко? Скажи, что?
— Я не знаю, — Малфой пожал плечами, неспешно пробежался подушечками пальцев по его спине и уверенно спустился ниже. — А впрочем, кажется, есть одна вещь…
Заметив решительный, коварный блеск в глазах партнера, Гарри испуганно напрягся, сообразив, что сейчас произойдет. Может быть, он еще успеет быстро перехватить инициативу, если подышать Малфою в ухо? Гарри было не то чтобы страшно, но как-то настолько не по себе, что хотелось сбежать куда подальше. Хотя, чего уж там лукавить, ему было страшно! Очень и очень страшно. Но он быстро одернул себя. Драко ведь на это решился, значит, и он сможет. Ради него. Прижимая Поттера к себе, но не торопясь переходить к активным действиям, Драко пристально всматривался в напряженное лицо, словно следил за его внутренними метаниями. Гарри зажмурился и внезапно выдохнул:
— Я готов. Сделай это, Драко.
Малфой усмехнулся и провел рукой по его щеке.
— Расслабься, Поттер. Ты словно на бой с Волдемортом идешь, а не сексом со мной собираешься заняться, — и внезапно искренне добавил: — Если ты не хочешь, я ничего не буду делать, Гарри.
Отчаянные зеленые глаза возмущенно уставились на него.
— Я же сказал тебе, что хочу этого, Малфой.
— Ну, тогда… — Драко ласково накрыл его губы своими, легко, почти невесомо поцеловал и такой же нежной дорожкой из поцелуев спустился по лицу к шее.
Гарри, напряженно ожидавший, что его сейчас завалят на кровать и незамедлительно отымеют, почувствовал, как беспокойство наконец понемногу отпускает его. Ведь это же его Малфой. Его Драко. Который никогда не сделает ему больно. Драко, по своей странной особенности снова угадав его мысли, шепнул ему в шею:
— Успокойся. Тебе будет хорошо, обещаю. Я все-таки отличник, Поттер.
Жаркое наваждение снова опускалось на них обоих. Теплая рука Драко, нежно пробежавшаяся по груди, приласкавшая затвердевшие от желания соски, еще только спускалась к паху, осторожно оттягивая ткань трусов, которые толком ничего не скрывали, а Гарри, плохо соображая, что делает, в любовном тумане уже терся о своего любовника вставшим членом, громко стонал, жадно тянулся за новыми малфоевскими поцелуями и был готов для него на всё. На всё.
— Тише, тише, Гарри, а то они за дверью удвоят ставки, — тая от его страсти, шептал Драко и пытался немного отстраниться, стараясь не показывать, что сам он возбужден не меньше, если не больше Поттера.
Гарри притянул его за шею, увлекая на кровать, и Драко рухнул на него сверху, придавив собой и улыбаясь отчаянной решимости на поттеровском лице. Гарри снова потянулся к его губам, попытался проникнуть рукой под одежду и отчаянно прижался, все больше раскрываясь. Глядя на раскинувшегося под ним Поттера, Драко чувствовал, что рассудок начинает отказывать ему напрочь. При мысли о том, что еще никто и никогда не видел Поттера в такой беззащитной и развратной позе, у него перехватывало дыхание, в голове делалось гулко и пусто, а желание становилось и вовсе каким-то нестерпимым. Он дрожащими руками быстро разрывал крючки и пуговицы на одежде, с трудом расстегивал ремень, торопливо сдирал мантию, рубашку и брюки. Гарри помогал ему так пылко и жадно, переплетаясь пальцами и сталкиваясь локтями, что, скорее, мешался, чем способствовал. Наконец они покончили с трусами Поттера — последним барьером, который разделял их обнаженные тела, и замерли, прижимаясь друг к другу. Драко уткнулся головой в острое плечо Гарри, пытаясь отдышаться. И как он не понял этого раньше? Ведь на самом деле всё так просто. Он любит этого невыносимого очкарика. Любит. Наперекор фамильному кодексу, многовековым правилам и здравому смыслу. Если бы он потерял его сегодня, непонятно, как и зачем стал бы жить дальше.
— Сделай это, Драко, — хриплый шепот вырвал его из непривычных пугающих мыслей.
Драко приподнял голову, чуть отодвинулся и окинул его долгим взглядом. Растрепанные волосы, сумасшедшие зеленые глаза, закушенная в волнении нижняя губа, возбужденные соски на гладкой смуглой груди и плотно прижатый к животу вызывающе торчащий член. Заметив, что Малфой его рассматривает, Гарри призывно развел ноги. Драко вздрогнул, прикрыл глаза и глубоко вздохнул, борясь с желанием немедленно ворваться в чужое тепло и вбиваться, вбиваться, пока хватает сил и не закончился воздух в легких, утверждая свое право на обладание. Надо успокоиться. Все это сейчас будет принадлежать ему, только нужно сделать все правильно.
Быстро наколдовав смазку, он обхватил ладонью крепкий, налитый кровью член Гарри, провел по нему рукой, вызвав у любимого мучительный стон, спустился ниже, поглаживая и сжимая яйца — сначала легко, потом все сильней, внезапно склонился над его пахом и накрыл губами нежную головку. Поттер вскрикнул от обжигающего удовольствия и подался вперед с такой силой, что Драко едва успел поймать того и прижать его бедра к кровати. Слизывая с самого кончика горьковато-соленую каплю, он несколько раз с силой провел рукой по члену и мягко скользнул рукой дальше. Пробравшись пальцем вдоль теплой глубокой складки, вкрадчиво и мягко дотронулся пальцем до входа и принялся бережно массировать отверстие. Гарри резко вздохнул, почти вскрикнул, но, против ожидания, не отстранился в испуге, а, напротив, жадно подался навстречу легким кружащим движениям. Давая партнеру время привыкнуть к новым ощущениям и продолжая ласкать его губами, Драко начал осторожно вводить смазанный мокрый палец в жаркую тесноту. Гарри вздрогнул и застонал от новых ощущений, но не жалобно, а призывно, при этом продолжая отчаянно толкаться ему в рот. Когда палец целиком погрузился в желанное тепло, Драко выпустил член изо рта, вызвав разочарованный тихий стон, и принялся подниматься поцелуями вверх по сильному напряженному телу, бережно прикусывая кожу и оставляя языком длинные влажные дорожки. Он добрался до уха, легко прикусил нежную мочку и зашептал что-то успокаивающее, мягкое и безумно интимное. Гарри тяжело дышал, жадно вслушиваясь в каждое слово, и подавался навстречу настойчивому пальцу, который вытворял у него внутри что-то невероятное. Пока Поттер подставлял ухо навстречу быстрому шепоту и отчаянно тянулся за очередной порцией нежности, второй палец ловко скользнул внутрь вслед за первым, вызвав новую порцию стонов.