Поэтому я сказала ей, что работаю сегодня, а потом мне нужно провести время с бабушкой. Она грустно улыбнулась и кивнула.
Пройдя несколько метров, я увидела одинокую фигуру в свете фонарей, гуляющую с маленькой собакой. Подойдя ближе, я удивленно уставилась на… Аню.
— Привет, — даже не скрывая удивления, проговорила я. — Что ты тут делаешь?
— Привет, — улыбнулась девушка, оглядывая меня. — Могу задать тот же вопрос.
— Я… У меня дела были. Я тут живу просто недалеко, — не вдаваясь в подробности, ответила я и опустилась на корточки, когда маленькая мохнатая собака, похожая на крошечного медвежонка, подбежала ко мне.
— Ну и я недалеко, — ухмыльнулась Аня. — Вот, гуляю с Рексом.
— С Рексом? — рассмеялась я. — Какое грозное имя для… такой грозной собаки.
Почесав пса за ушком, я улыбнулась, когда он стал облизывать мои пальцы.
— Он очень грозный, — шутливо возмутилась девушка. — Ты бы слышала, как он храпит!
— Не сомневаюсь, — усмехнулась я. — Где ты живешь? — вставая, я отряхнула ноги от шерсти, которой уже наградил меня Рекс.
— В тех домах, — девушка обернулась и показала рукой на соседний двор. — Улица Дружбы.
— Поняла, — кивнула я. — Не так далеко от школы. Даже ближе, чем я.
— А ты где живешь? — потянув Рекса, который потерял уже ко мне интерес, за поводок, она снова посмотрела на меня.
— Я на Грдины. Тоже не так далеко.
— Ясно. Не хочешь составить нам компанию во время прогулки? — наклонив голову, покрытую платком, поинтересовалась девушка.
— Мне домой пора, — запротестовала я.
— Тогда… может, мы тебя проводим? — не унималась новенькая. — Ты же сказала, что недалеко отсюда живешь?
— Ну… Почему нет? — пожала я плечами, решив, что ничего криминального в этом нет.
— Отлично, тогда пойдем.
Мы двинулись в сторону моего дома, шагая рядом. Пес бежал впереди, обнюхивая каждый куст. Мы поболтали, Аня рассказала, что из-за работы ее отца, он служит в МВД, им пришлось переехать сюда. И что, по идее, было бы неплохо окончить школу там, где она училась до этого, но мать не захотела оставлять отца в новом месте одного. Поэтому они собрались и уехали.
Когда мы дошли до моего дома, я почесала затылок и посмотрела на подъездную лампу.
— Ну, спасибо, что проводила меня со своей овчаркой, — усмехнулась я.
— Мы всегда к вашим услугам, — улыбнулась девушка. — Может, как-нибудь пройдемся? Можно и без собаки.
— Как-нибудь, — кивнула я, понимая, что не собираюсь этого делать. Это мне сейчас явно ни к чему. — Ладно, мне уже пора. Спокойной ночи. Заранее, — улыбнулась я, разворачиваясь к подъезду.
— Пока, — улыбнулась девушка и, дернув собаку, направилась в противоположную сторону.
***
Когда я зашла домой, бабушка была на своем привычном месте у телевизора. Я чмокнула ее в щеку и, сходив в душ, предложила ей попить чай. Бабуля с радостью согласилась. Я, сказав, что сделаю все через минуту, зашла в комнату, чтобы взять телефон. Дойдя до кухни и включив чайник, открыла папку с сообщениями — на конвертике горела единичка. Увидела, что сообщение было от… Богатыревой. Странно, но у меня даже сердце забилось чаще. Как ни крути, я не могла не признать, что соскучилась по ней.
Открыв сообщение, я так и замерла с кружкой в руке.
«Удачно тебе погулять с новой подругой. Могла бы прямо сказать мне об этом, а не придумывать все это время отговорки».
Я вытаращилась на телефон, не веря глазам. Как она узнала? Она что, следила за мной?! Черт!
В голове мысли кружились вихрем. Так. Нужно успокоиться и оценить ситуацию. Она видела меня с новенькой и посчитала, что у нас, вероятно, что-то есть. Чем это чревато?
Если я расскажу правду, она, конечно, мне поверит. И все будет нормально.
Если не стану рассказывать и не стану ничего опровергать, то… это отличная возможность закончить все, что было. Я могу получить то, чего хотела, не прилагая к этому усилий. Мне не придется уже что-то выдумывать, сочинять отговорки, потому что она сама больше никогда и ни о чем не спросит и ничего не предложит. Разве это не то, чего я так хотела? Кажется, мне повезло, и вопрос решился сам собой.
Выдохнув, я решила, что лучшим вариантом будет промолчать. Впереди два дня выходных, она перебесится, а в понедельник уже все будет как раньше. Как раньше — это в состоянии войны. Только теперь у нее есть причины меня ненавидеть.
Я налила чай в кружку и отнесла бабушке. Усевшись рядом в соседнее кресло, я смотрела на экран телевизора, но не видела ничего. Было неспокойно.
Все к лучшему. Все так, как должно быть, — повторяла я про себя, глядя на мелькающие картинки. Через несколько минут я выдохнула и повернулась к бабушке.
— Ба, мне нужно с тобой поговорить, — тихо сказала я, положив ладонь на бабушкину руку.
Глава 13
Когда Богатырева открыла дверь, я уставилась в ее удивленные красные глаза.
— Что ты здесь делаешь? — с вызовом спросила девушка, не приглашая меня внутрь.
— Ты что, плакала? — нахмурилась я, понимая, что какой бы ответ я не услышала, я знала, что она плакала. И это было из-за меня.
— Вот еще, — фыркнула Богатырева. — Просто… лук резала, — проговорила она и отвернулась.
— Угу, конечно, — хмыкнула я и без приглашения вошла внутрь, отчего девушка попятилась назад.
— Так что ты тут делаешь? Я думала, у тебя вечерняя прогулка с новенькой, — прислонившись плечом к стене, Богатырева стала разглядывать свои ногти.
— Ты следила за мной? — наклонила я голову, наблюдая за девушкой.
— Я не следила! — зло ответила она, зыркнув на меня. — Я… Я просто дура! Я пошла в школу, потому что знала, что ты работаешь, хотела просто увидеть тебя, но… Увидела я гораздо больше! Тебя и эту белобрысую, гуляющих с какой-то шавкой и мило беседующих! Почему ты просто не сказала мне, что увлеклась новенькой?! Зачем нужны были все эти отговорки?! Почему нельзя было просто сказать правду?! Зачем было делать из меня дуру? Это был твой план? Выставить меня идиоткой? Влюбить в себя, а потом просто найти следующую?!
— Что сделать? — не поверила я ушам. «Влюбить в себя»?
— Да какая разница, — вздохнула Богатырева, переводя дыхание. — Уже неважно. Зачем ты пришла?
— Я… Я…
Я пыталась собрать в слова мысли, которые разлетелись, как птицы, напуганные выстрелом. «Влюбить в себя»? Она влюбилась? В меня?
Еще не поздно сбежать. Это все становится слишком серьезным, если это правда.
И когда я чуть было не сказала просто «извини» и не сделала вид, что она права, то увидела ее глаза. Они были такие грустные, такие печальные, что стало ясно, что я не смогу.
— Это все не так, — вздохнув, проговорила я.
— Что не так? — фыркнула Богатырева. — Новенькая не была изначально в твоем плане?
— Нет никакой новенькой. Я встретила ее случайно, и это правда. Я просто закончила работу и пошла домой. Она гуляла с собакой. Предложила проводить меня. Это все.
— И ты думаешь, я тебе поверю, что вы случайно встретились, просто прошлись и все? — сложив руки на груди, спросила Богатырева.
— Ты можешь верить, можешь не верить, но это правда. Доказывать я ничего не собираюсь, — пожала я плечами. — Не в моих правилах.
— И все эти отговорки тоже были правдой? — подняла она бровь.
— Отговорки… — протянула я, пытаясь выиграть время, чтобы понять, что мне ответить. — Я могу пройти? Или мы будем разговаривать в прихожей?
Богатырева смотрела на меня, наверное, с минуту, после чего вздохнула и пожала плечами.
— Хочешь — проходи.
С этими словами девушка развернулась и направилась в кухню. Прекрасно.
Когда я разделась и прошла за ней следом, Богатырева сидела на табуретке, разглядывая аккуратное колечко на среднем пальце. Я уселась на свое уже привычное место и положила руки на стол.
— Ну, на чем мы остановились? — не глядя на меня, проговорила девушка. Я еле сдержала улыбку, потому что Богатырева выглядела, как жена, спрашивающая с мужа, который не ночевал дома.
— На отговорках, — прочистив горло, серьезным тоном проговорила я.
— И? — также, не поднимая на меня глаз, продолжила девушка.
— Это были не отговорки, просто…
— Просто что, Лера? Что произошло, что ты вдруг стала меня избегать? Что я сделала не так? — выдержке Богатыревой пришел конец.
— Ты… Ничего, — вздохнув, призналась я. — Просто… я испугалась.
— Испугалась? — нахмурилась девушка, глядя мне в глаза. — Но… чего?
— Я… не знаю, — проведя пальцами по лицу, я встряхнула головой. — Просто это все как-то… странно. Все так закрутилось, завертелось. Я, ты… Это… Это стало похоже на… На отношения, — проговорила я, впервые осознавая, что именно меня так напугало.
— И это, очевидно, очень плохо? — грустно усмехнулась Богатырева, снова отводя взгляд.
— Послушай, ну насколько у нас все это? Тебе наскучит и все закончится. А что дальше? Что я потом буду делать, если… Если поверю во все это? — попыталась я объяснить свою точку зрения.
— Наскучит? — Богатырева подняла на меня взгляд и нахмурилась. — Я, по-твоему, что, в бирюльки играю? От скуки стала с тобой спать? От скуки призналась, что ты мне нравишься?!
— А почему ты стала со мной спать? — тоже повысила я голос.
— Да потому, что ты не такая, как все! — почти выкрикнула девушка. — Потому, что ты нравилась мне, и давно! А когда ты поцеловала меня, впервые я почувствовала что-то такое, чего раньше не ощущала!
— Это потому, что я девушка, — отмахнулась я.
— Это потому, что ты — это ты, — горько покачала головой Богатырева. — И если тогда я просто понимала, что ты мне нравишься, сейчас все стало гораздо хуже. Я… Я влюбляюсь в тебя. И самое страшное, что я не хочу ничего менять. Не хочу, чтобы это заканчивалось. И если ты говоришь, что тебя пугает, что то, что между нами, становится похожим на отношения, представь, каково мне. Как мне страшно. Только разница между нами в том, что я готова бороться со своими страхами. А ты, та, что не побоится разбить нос парню вдвое больше себя, готова струсить, сбежать тут же, при первой опасности. Только не тебе меня нужно бояться. А наоборот. Если ты ко мне ничего не чувствуешь, я пойму. Но если я все же тебе нужна, если тебя ко мне тянет, то ты просто трусиха.
Я молча слушала ее слова, глядя на салфетницу на столе. И понимала, что она чертовски права. Я действительно струсила. Испугалась открыться, довериться. И меня сложно в этом винить. Меня не раз предавали, и я научилась жить по принципу «никому не доверяй». Но она… Пришла, все перевернула вверх дном, заявила о своих чувствах, не спрашивая разрешения. И моя ненависть… Моя многолетняя хваленая ненависть… Куда делась она?
Я вздохнула, отвечая себе на один-единственный вопрос. Нужна ли она мне? И я знала ответ.
— Прости. Я… Ты права, я струсила. Мне просто сложно, — опустив голову, я старалась не смотреть на нее. Мне было стыдно.
Через секунду я почувствовала теплую ладонь на своем плече. А после — пальцы на подбородке, которые заставили меня поднять голову и повернуть ее.
— Не бойся меня. Я для тебя не опасна, — прошептала Богатырева, глядя мне в глаза.
— Ты не можешь этого знать.
— Как и того, что и ты не разобьешь мне сердце, — тут же нашлась с ответом она. — Но я готова попробовать. А ты готова?
Я молча смотрела в ее красивые зеленые глаза, понимая, что уже знаю ответ. Я прагмат и практик. А с ней и с ее доводами было сложно спорить.
— Да.
***
Ту ночь я провела у себя, так как сказала бабушке, что уйду ненадолго. А вот в субботу я пришла к ней днем и осталась вплоть до вечера воскресенья. Конечно, мы не только в постели кувыркались, мы также смотрели фильмы, приготовили поесть, точнее, Богатырева готовила, а я мешалась под ногами. Мы выполнили все домашние задания, но главное, мы разговаривали. И я даже поделилась с ней своими мыслями по поводу института.
Я сидела на диване в гостиной, а голова Богатыревой покоилась на моем бедре. И когда она приподнялась и уселась по-турецки, я поняла, что она хочет о чем-то спросить.
— Так ты пойдешь учиться на механика?
— Нет, — удивленно проговорила я. — С чего ты взяла?
— Ну… Ты же говорила папе, что хочешь этим заниматься?
— Да, но это не значит, что я буду этим заниматься. Я пойду на экономический. Как и половина наших одноклассников, — вздохнула я.
— Но… Почему? Тебе же это не интересно, — пораженно проговорила девушка.
— Зато я точно смогу потом найти работу. Тут дело не в интересах, а в практичности.
— То есть ты готова променять мечту на практичность? — наклонила голову она.
— Разве не так поступают взрослые? Иногда чем-то приходится жертвовать, — пожала я плечами.
— А мне кажется, дело в другом, — улыбнулась Богатырева.
— В чем же?
— Ты просто боишься мечтать. Думаешь, что раз это то, чего ты хочешь, то это непременно не сбудется.
— А разве не так все и происходит? Давай-ка посмотрим, — я начала загибать пальцы. — Я хотела маму и папу, где они? Я хотела большой дом с собакой и кошкой, где? Я хотела, чтобы бабушка никогда не болела, тоже не вышло… Черт, я хотела Тамагочи в виде Пикачу, и снова ничего! Так что для меня это скорее норма.
— Интересный ход мыслей, — протянула Богатырева, снова устраиваясь на моем бедре. — А я никогда не хотела Тамагочи. Точнее, я брала его поиграть у подруги, и, когда мой зверек обосрался и сдох, я так плакала, что решила обойтись без этого гаджета, — рассмеялась девушка.
— Слава Богу, что живые звери покрепче электронных, — рассмеялась я в ответ.
***
Через несколько дней, когда я пришла к ней вечером, Богатырева протянула мне маленькую коробку. Открыв ее, я ахнула – на меня смотрел желтый Тамагочи в виде… Пикачу.
— Это тебе знак, что мечтам суждено сбываться, — улыбнулась Богатырева, подходя ко мне ближе.
— Черт… Это… Спасибо, — улыбнулась я и обняла ее. Сама. Хотя я редко инициировала объятия или поцелуи. Это Богатырева была всегда тактильно и эмоционально теплой. — Правда, спасибо.
— Не за что. Наслаждайся, — улыбнулась она и поцеловала меня в шею.
— Где ты его откопала? — усмехнулась я, продолжая обнимать девушку и разглядывать игрушку.
— На самом деле, это было непросто, — улыбнулась она. — Но… ты того стоишь.
— Спасибо, — снова искренне поблагодарила я и накрыла поцелуем ее мягкие губы.
Глава 14
Вплоть до каникул мы стабильно проводили время с Богатыревой. Для меня это все еще было странным, так как я привыкла, что единственными людьми, которые мной хоть как-то интересуются, были бабушка и Ирка. Теперь к их скромной компании присоединилась еще и Богатырева. И именно это было непривычно. Мне стоило немалых усилий, чтобы на какие-то вопросы, порой личного характера, не отвечать в своей обычной манере «не твое дело» или «отвали», а что-то рассказывать или быть более лояльной. Хотя порой я все равно срывалась. И уж точно немалых трудов стоило самой Богатыревой не посылать меня в жопу каждый раз после моего ответа в таком духе. Но она терпеливо пробивала мою оборону, а я терпеливо позволяла ей делать это.
Мы не говорили о каком-то статусе наших отношений, но было очевидно, что мы не просто два человека, которых связывает только постель. Я все еще не могла позволить себе каких-то романтичных милостей в ее сторону, но Богатырева сама компенсировала их с лихвой за нас обеих.
Порой у меня было ощущение, что она пытается растопить мое холодное сердце именно этим– теплотой, заботой, пониманием. И я совру, если скажу, что это был провальный план, потому что я действительно стала больше ей доверять. Но говорить о том, что мы официально встречаемся, я не могла. Конечно, я не идиотка, я прекрасно осознавала, почему так происходит — это был способ избежать еще большей ответственности, чем у меня уже была. Пока это не произнесено, этого словно не существует. И меня все устраивало. И у меня даже было ощущение, что и Богатырева со всем согласна, пока не произошел один случай, который расставил точки над многими «i» между нами.