Я улыбаюсь, когда засыпаю. И встаю тоже с улыбкой и уверенностью, что все будет хорошо.
Вот только все… не очень хорошо.
Интерес к моей персоне превращается в смешки за спиной со стороны сотрудниц и задумчивые и внимательные взгляды - со стороны сотрудников. Первые будто определились уже, что я не на своем месте - и долго там не устою. Вторые - что ко мне надо присмотреться повнимательней, что-то же нашел во мне Зимин.
И то, и другое одинаково противно.
Находятся и те, кто жаждет жарких подробностей. То ли по глупости, то ли рассчитывая на мою глупость, они напрямую спрашивают, как мне удалось захомутать всеобщего любимчика и через что пришлось ради этого пройти.
Я держусь.
Но потом попадаю в кабинет к начальнику юридического отдела.
И строгая дама лет под пятьдесят, чье имя я не запомнила, брезгливо кривя губы, тычет мне в лицо бумажками, где четко, черным по белому написаны всякие страшные слова про субординацию и прочие внутренние положения.
И тогда только реально теряюсь.
Одно дело местные кумушки - это еще можно выдержать, мерзкая Валентина - это еще можно списать на ее ревность и мою неуверенность, но совсем другое, когда тебя чуть ли не обвиняют в домогательствах на рабочем месте.
Наверное, дама что-то видит по моему лицу, потому что в ее глазах мелькает неуверенность.
А я чувствую, что меня накрывает дикой злостью. Молча встаю и выхожу из большого светлого кабинета на девятнадцатом, бездумно иду в конец коридора, толкаю дверь на лестницу, а потом быстро-быстро бегу вниз, куда-то на свободу, на улицу, к нормальным людям, надеясь выдохнуть весь огонь и избавиться от желания расправиться с несколькими сотрудниками.
Но где-то на середине пути одна из ступенек решает остановить меня и делает это весьма жестоким способом.
Я цепляюсь каблуком, ломаю его и начинаю заваливаться. Группируюсь, больно ударяюсь коленкой, но хотя бы не падаю… А потом тихонько сползаю по стенке, не зная, плакать или смеяться. Потому что моя жизнь превратилась в какой-то гребаный роман.
И это уже не комплимент.
Моральная компенсация
Артем
Я открываю для себя удивительное правило.
Если не работать в выходные, придется отрабатывать.
В нашей семье все трудоголики, и это осознанный выбор. Конечно, можно делегировать до бесконечности, а самим попивать коктейли на райских островах, но реалии таковы, что когда ты хочешь развивать свою компанию - ты делаешь это сам. Когда хочешь увеличивать обороты - ты толкаешь колесо сам. Когда хочешь новые и удивительные проекты - ты сам отсматриваешь всё, ездишь, думаешь и заключаешь договора.
И да, я люблю свою работу… только в нее теперь ещё надо вписать в отношения с одной маленькой страстной карамелькой. И это тоже оказывается для меня новый опыт. Как и придумывать необычные свидания - все таки мои жены присутствовали на более ранних этапах, а любовницы курсировали между ужинами и кроватью. Удивляли, скорее, они меня и не сказать что приятно.
Зато этот опыт и предвкушение, как я отвоюю нам время и отведу Свету на пару интересных мероприятий, а потом обязательно уеду с ней загород в свой дом - и даже никого не позову, сам буду наслаждаться - дарит совершенно новые эмоции.
Я возвращаюсь в офис ближе к обеду, намереваясь подняться в кабинет, решить самые важные вопросы, а потом вырвать Свету из объятий компьютерных проводов и отчетов и сводить её в ресторан.
И, в общем-то, не отступаюсь от своего плана. С важным видом усаживаюсь в начальственное кресло и выслушиваю краткую сводку новостей от Катерины, тут же отметая то, что считаю несущественным, выдаю ЦУ на ближайшие несколько часов и высказываю пожелание освободить мне как можно больше вечеров на этой неделе.
И уже достаю телефон, чтобы позвонить карамельке, как слышу неожиданное:
- Артем Витальевич… позволите личный вопрос?
Я удивленно поднимаю голову. Это точно моя Катерина? Которая все «личное» держит в ядерном чемоданчике?
- Что такое?
- Светлана Разнина. У вас с ней что-то…что-то?
Деликатная какая.
Я напрягаюсь. Не потому, что у нас что-то и правда есть или что это стало известно помощнице - я и предполагал подобное - но потому что тон у Катерины довольно неоднозначный.
- Есть причина… для этого вопроса?
- Есть.
Сканирует меня взглядом, а потом удовлетворенно кивает.
- По офису ходят разговоры - ну вы понимаете, вы с братьями вообще любимый повод для разговоров. А вот Светланой в этих разговорах…. не всегда восхищаются.
Мы оба вздрагиваем от хруста и смотрим на переломившуюся в моих руках ручку. Кажется, она была дорогая.
- Насколько… не восхищаются? - спрашиваю максимально спокойно.
- Порой намного.
- А Света?
- Молодец.
Молодец? От моей помощницы даже мне с Савелием и Тохой такое звание сложно получить.
Кивком отпускаю её и набираю Светлану. Она не берет трубку. Забыла где-то телефон? Тогда прошу соединить меня с Еленой Марковной и получаю довольно настороженный ответ, что Светлану пригласили зачем-то к юристам.
Бл…ь.
Что здесь творится? Мне казалось, что у нас замечательный коллектив, в котором мы выстроили максимально здоровые отношения… значит мне придется пересмотреть собственное мнение.
Следующий на очереди СБ-шник. С ним я говорю мягко-мягко. Настолько мягко, что спустя полторы минуты мне сообщают, что «госпожа Разнина покинула юридический отдел». И, судя по камерам, зачем-то отправилась на лестницу.
На лестнице я ее и нахожу. Сидящей на ступеньке и мрачно глядящей на туфлю со сломанным каблуком.
- Как ты… - начинает недоуменно карамелька, но я, перепрыгнув через несколько ступеней, поднимаю её, притягиваю к себе и бурчу.
- Ты почему не позвонила мне? Не рассказала?
- Бабам - бабское, - вздыхает, - Пережить можно…
- И? Пережила?
- Ну, в процессе. Не учла силу их любви к тебе и зависти к таким вот вещам. Ты чего зишься?
- Потому что это я упустил. Полагал, на работу люди ходят работать…
- Работать тоже, - уверяет, - А как ты…
- Катерина. И теперь я хочу поименный список…
- Эй, - легонько стучит меня по плечу и улыбается, - Не смей. Ты же не будешь штрафовать или увольнять тех, кто косо на меня смотрел.
- Буду.
- Нет, - она уже улыбается, - Пойми, большинство здесь привыкло, что ты принадлежишь… компании. И тут кровиночка девку чужую притащила - обидно ведь.
- Ты их еще оправдываешь?
- Я не хочу раздувать конфликт, - говорит твердо, - Ты не представляешь, что творилось или говорилось в самолетах - там за несколько часов полета можно было пережить все жизненные драмы. И здесь… Несколько самых озабоченных девиц попытались сделать так, чтобы новенькая чувствовала себя паршиво, и наплели всякую чушь. Но накал страстей скоро сам пойдет на спад, вот увидишь. Уверена, через неделю займутся кем-то другим.
- А ты знаешь, кто эти девицы? - я все не могу успокоиться.
- Бабам - бабское, - отрезает.
Я все равно узнаю.
Потому киваю. И помогаю карамельке добраться до лифта, вызываю машину и прошу водителя отвезти Свету домой. И заказываю кучу всяких вкуснях в ресторане на доставку. А на сопротивление говорю:
- Ты обязана.
- С-с чего это?
- Вот ты кого видишь перед собой?
- Э-м… Артема?
- А еще?
- Мужчину?
- Блин, а генерального директора компании не видишь? Ладно, что уж я, нашел о чем спрашивать после такого…
- Ну хорошо, - девушка начинает хихикать. - Генеральный директор…
- Уставший, - бурчу.
- Уставший, - кивает.
- Которому надо отдохнуть.
- Ну да.
- Иначе компания развалится.
- Хм…
- Не хм! А значит какая у тебя главная обязанность как у сотрудницы компании «Форс»?
- И какая?
- Помочь директору отдохнуть. Начальницу твою предупрежу. А ты едешь домой, делаешь всякие свои дела, а потом я к тебе приеду.
- Отдыхать? - она прикусывает нижнюю губу и лукаво смотрит на меня. - Что-то тут не вяжется.
- Иди уже, - разворачиваю и подталкиваю её в сторону машины, - Считай это моральной компенсацией.
А когда убеждаюсь, что она садится в машине, перестаю улыбаться и возвращаюсь в лифт.
Мне тоже нужна моральная компенсация.
И я собираюсь получить её немедленно.
Офисные войны - 2
Артем
- Чучелом или тушкой?
Глава юридического отдела сразу понимает, зачем я явился, и пытается шутить. Умная тетка с бульдожей хваткой - пару раз я с удовольствием напускал её на оппонентов - но сейчас ее хватка замкнулась не на той.
Значит, придется бить по голове.
Я спокойно сажусь напротив и спрашиваю:
- Подробности, Евгения Вячеславовна… Кто?
- Валентина Гдальская, - вздыхает, - Она уверила меня, что Светлана распространяет лживые сведения, чтобы добиться вашего внимания, а также пытается преследовать…
Мгновенно представляю, как карамелька меня преследует, и, на всякий случай, закидываю ногу на ногу.
- А вы?
- Поверила… Меня извиняет тот факт, что за три года Валентина ни разу не сделала ложного шага и ни разу не показала, что недостойна доверия, а Разнина - новенькая. Ну я и решила принять превентивные меры. Хотя нет… меня и это не извиняет. Я не должна была верить кому-то на слово, - вздыхает и устало снимает очки, - Хотела пресечь это на корню, чтобы избавить вас от неловкости, а вышла ерунда.
Киваю и даю возможность ей договорить.
- Использование непроверенных сведений противоречит правилам компании, - продолжает она с некоторой тоской, но не сбивается ни в единой букве, и не отводит взгляд. - Заведомая постановка сотрудника в невыгодное положение или унижение его достоинства противоречит правилам компании и предполагает внутреннее расследование, а также вынесение на рассмотрение… - все-таки голос её дрогнул, не такая уж она и железобетонная, - вопрос о профпригодности сотрудника и соответствии занимаемой им должности. Мне… начать процедуру?
Я намерено держу паузу. Долгую. Внушительную.
И только потом говорю спокойно:
- Нет.
И делаю вид, что не замечаю облегченного выдоха.
В бизнесе я продвинулся так далеко еще и потому, что никогда не рубил головы сразу. И Евгения Вячеславовна за годы работы со мной тоже ни разу не сделала ложного шага.
- А… в отношении Валентины?
Здесь я тоже медлю.
Несмотря на то, что де-факто и де-юре я главный в нашей компании, владеем мы с братьями ею в равных долях и изначально так повелось, что «своих» людей набираем и воспитываем самостоятельно.
И Савелий сам будет принимать решение по своей помощнице. Тем более, что я помню, насколько сильно она его разгрузила - пока Валентина не появилась нашему перфекционисту порой было не просто. Они идеально дополнили друг друга - даже думал, что у этих двоих с модельной внешностью и сверхскоростными компьютерами вместо мозгов может получиться что-то… и теперь радуюсь, что ошибся.
В житейском плане Валентина оказалась просто дурой.
- Нет, - говорю по итогу размышлений и выхожу из кабинета.
- У себя? - набираю Савелия. - Я зайду.
Как всегда он закопан в документы и выглядит предельно сосредоточенным и серьезным.
- Когда у тебя такое лицо, люди думают, что ты большой босс, - подначиваю брата.
- Я и есть большой босс, - усмехается. - Что случилось?
У нас нет между собой секретов - особенно в таких случаях. Потому я излагаю все в подробностях и, по возможности, отстраненно, хотя пара матов все таки прорывается. Брат хмурится все сильнее. И спрашивает по итогу только об одном:
- Уверен, что решение за мной?
Я киваю.
- Уверен, что ты все сделаешь правильно.
Он вызывает Валентину, а я минут пятнадцать извращенно наслаждаюсь публичной БДСМ сессией. Пожалуй, из Савелия получился бы идеальный доминант - я гораздо горячнее и несдержанней, что в Теме не приветствуется.
Пожалуй, брюнетку больше всего задевает тот факт, что я присутствую при этой моральной порке.
- Вы абсолютно меня разочаровали, Валентина, - добивает мой совершенный брат помощницу. Её лицо давно расползлось на множество плачущих лоскутков, а идеальные ноги на высоченных шпильках дрожат и того и гляди, поломаются, - Более того, после этого совершенно бесчестного случая ваша честность также под вопросом. А значит, с этого момента все ваши пароли не действительны, и вы отправляетесь в отпуск без содержания вплоть до окончания внутреннего финансового аудита, направленного на проверку вашей деятельности.
Судя по распахнувшимся глазам Валентины, этого она точно не ожидала.
Для каждого, кто имеет дело с финансами, подобная проверка - огромное пятно на репутации. И пусть я уверен, что она не обманывала компанию, я также уверен, что информация о данной проверке станет известна многим.
Сплетни и разговоры пойдут...
- Можете идти, - величественно кивает брат, - У вас пятнадцать минут, чтобы покинуть здание. И ждите дальнейших указаний.
Девушка вдруг поворачивается ко мне и делает несколько шагов с таким отчаянием в глазах, что хочется отшатнуться:
- Артем Витальевич, я… я не хотела… только вы… вы ведь…
Она не договаривает. Зажимает рот руками, отворачивается и медленно выходит из кабинета.
- Надо же… - задумчиво тянет Савелий. - Я и подумать не мог.
- О чем?
- А ты не понял почему она все это затеяла?
- Пытался понять, но так и не…
- Она же влюблена в тебя, - качает головой брат.
- Это её не оправдывает, - бурчу, а потом вдруг думаю, что если бы Света боролась за меня грязными методами, я бы был, пожалуй… более лоялен. И спрашиваю осторожно, - Уволишь?
- Посмотрим. Может и сама уволится, - вздыхает, - Но мне нужна хотя бы секретарша на какое-то время, пока все окончательно не определится.
- Уверен, свои услуги тебе предложит половина компании, - хмыкаю.
- Может Света? Ты же в ней уверен…
- Нет!
Получается громко. А Савелий только смеется. И подмигивает:
- Ну что? Ты уже по всем прошелся катком?
- Почти. Завтра представлю завершающий акт этой пьесы.
- А со Светой своей когда познакомишь?
Медлю.
- Чуть позже. Мне кажется… она пока не вынесет нашу семью целиком.
- Это хороший знак.
- Ты о чем?
- Раньше тебя мало волновало, что способны вынести твои женщины.
Молчу на это.
Савелий и так знает, что он умнее всех - зачем это подтверждать?
Доверие
Света
Первым делом я бегу в спальню и судорожно срываю постельное белье.
Стелю новое, перекладываю и так аккуратно сложенную одежду, протираю пыль - везде, пытаюсь поубирать то, что уборки, в общем-то, не требует, а когда доставляют умопомрачительно пахнущую еду - раскладываю её в красивенную керамику, которую я собирала по всей Азии.
Чувствую себя странно.
То, что мы с Артемом твоя жизнь не будет прежней Зиминым уже освоили половину Камасутры не значит, что я не волнуюсь. Он первый раз будет у меня дома, и пусть я в этой квартире живу не долго, мне очень хочется, чтобы ему понравилось.
Ополаскиваюсь и переодеваюсь в футболку и домашние шорты - красивыми пеньюарами я как-то не разжилась, а бежать прямо сейчас было бы странно - и готовлюсь долго-долго ждать его, сидя у окошка. Но Артем звонит в дверь когда я еще даже не успеваю соскучиться.