— Им может управлять только тэйалия. Как управлять переходом, не знает ни один урмыт. Это право нам неподвластно, — признался Морок, поколебавшись.
— Билет на выход может только тэйалия выдать? — спросила проницательно и, кажется, попала в яблочко, потому что урмыт нахмурился и не стал отвечать.
Не в этом ли причина того, что он так рвётся стать мне полноценным мужем. Дабы проверить догадку, задала ещё один наводящий вопрос.
— И выйти туда, — махнула рукой на экран. — Может только настоящий урмыт?
— Урмыт, принадлежащий этому дому. Поэтому и нужно столько урмыт. Держать подвластную территорию сложно. Многие гибнут, осваивая новые территории и проверяя старые границы, — ответил снова, кажется, честно.
— У каждого дома и у тэйалий соответственно своя территория, не пересекающаяся с остальными, так? — устало вздохнула и покачала головой, как же тяжело ничего не понимать и не знать точно, и только догадываться. — И при этом каждый дом мечтает подмять под себя как можно большую территорию? Есть какое-то ограничение в количестве мест, куда можно перейти из дома? Какие-то законы, регулирующие это?
— Есть закон сильнейшего. Тот, кто может удержать, тот и удерживает… Хоть бесконечное количество миров, — проговорился или намеренно рассказал?
— А в свой мир я вернуться через этот экран смогу? — но не воспринималась мной картинка пока как переход, хоть ты тресни.
— Нет, дорога из Дома ведёт либо на Руалонэ, либо в необитаемые миры.
— Теперь понимаю, почему нужен отдельный хэцо, который переходит в обитаемый мир… Но раз ты смог перейти, вместе со мной, то и вернуться обратно можешь тоже со мной, — с подозрением окинула мужчину взглядом, пытаясь понять, возможно ли будет его уболтать на то, чтобы он помог мне вернуться.
— Для того чтобы открыть переход, нужно согласие нескольких тэйалий и позволение воспользоваться энергией их домов через Совет. А никто из них никогда не даст такого согласия, — надо же какой словоохотливый.
— А эти миры, — кивнула на картинку. — Обитаемые? Там есть люди?
— Нет, — ответил уверенно. — Там нет разумных. Животные, растения. Дом не открывает переход в миры, где есть разум, — и вытягивать ничего не приходится, всё сам рассказывает без лишних уговоров.
Надеется заговорить и исполнить-таки супружеский долг? Вполне возможно, вполне возможно… И да, Совет точно разрешения на открытие перехода в мой родной мир не даст. Их власть, если я правильно понимаю, зиждется именно на тэйалиях. Один прецедент и всё, Совету капец. А с нею властьимущие расставаться не любят.
— Морок, давай попробуем договориться ещё раз, — обратилась к мужчине с предложением, надеясь, что в этот раз он меня услышит. — Ты найдёшь все возможные способы, чтобы скрыть то, что обряд Единения не доведён до конца. Ты сам сказал, что требуется много урмыт, чтобы удержать дом и подвластную территорию. Пропускать каждого из вас через постель… Извини, для меня это нонсенс. Для вашего общества, возможно, это и норма. Но не для того, в котором родилась и выросла я. Мне понадобится время, чтобы приспособиться и привыкнуть.
Поколебавшись, мужчина выдал очередную порцию информации:
— Для обычных рэшей можно придумать скрывающее заклинание-подделку. Но Совет раскусит нас сразу. И использует это в своих интересах. Ты готова играть по их правилам? Я — нет! — вот и настоящие мотивы проявляться начали.
— Поняла уже, что с Советом у вас давнее противостояние. Ты сильный маг… Это я тоже уже поняла. Какой-то из Домов настойчиво пытался перевести тебя из рэша в урмыты, так? Вы это не поделили? Молчишь? — усмехнулась понимающе. — Почему же до тебя никак не дойдёт, что если у тебя не будет от меня тайн, мы вместе будем действовать эффективней, и нам легче будет выстоять против общих врагов? Ведь те, кто враги тебе, стали теперь и мне врагами. Из-за тебя подставилась под удар. И ты же не хочешь сделать всё, чтобы защитить и себя, и меня. Играешь в дурацкие игры, используешь вслепую и не желаешь признать, что у женщины тоже мозги есть. И почему не дала тебе имя шовинист? А ещё осёл. Упрямства тебе не занимать.
— Я привык командовать и принимать решения самостоятельно, — наконец снизошёл он до ответа. — Ты говоришь, что тебе нужно приспособиться. Мне тоже придётся переучиваться и привыкать.
— Здесь есть мебель? — кажется, орешек раскололся и можно попытаться использовать это по полной.
— Она есть везде, — пожал он плечами и показал пример, упав в объятия невидимого воздушного потока.
Последовала его примеру, небольшой всплеск адреналина от страха, что могу шлёпнуться на пол, а не на лежак, оказался очень кстати. Прочистил немного мозги, которые поплыли при мысли, что в лежачем состоянии мужчина мне нравится не меньше, чем в стоячем. Понежившись немного, продолжила разговор:
— Каким было твоё звание, когда тебя выбрали в хэцо?
— Главнокомандующий, — не стал он юлить, но и подробностей не выдал.
— Насколько высоко ты стоял в иерархии мира? — раз гора не идёт к Магомеду, Магомед отправится к горе, главное, чтобы мне терпения хватило.
— Сразу после Совета, — неохотно выдал он.
— Всё ещё переживаешь, что так низко пал? — усмехнулась, глядя в потолок и потянулась как кошка. — А ты не думал, что теперь у тебя есть шанс войти в Совет? Не хочешь поиграть в интриги сильных мира сего? Сколотить свою коалицию, продвигать свои решения? Кто тебе мешает перетасовать Совет так, как тебе хочется? Амбиций и ума тебе достаёт. Как и умения водить людей за нос. Не зря же назвала тебя Мороком, думаю, ты оправдаешь это имя.
— Для того чтобы войти в Совет, — мужчина выдержал паузу, а потом эффектно продолжил, — нужно пройти через обряд Единения. От и до. Безо всяких условий. Иначе самозванца быстро разоблачат.
— Поэтому ты так рвёшься в мою постель? — спросила проницательно и рассмеялась. А отсмеявшись, продолжила: — Правильно, ты же сообщил, что я физически непривлекательна… Приходится ломать себя, бедняжке. Ладно. Я обещаю подумать над тем, чтобы довести обряд до конца. Но не сразу. Мне нужно привыкнуть к тебе. Понять, что ты за человек, и научиться тебе доверять. Пока я не доверяю тебе ни на грош.
— Что такое грош? — перебил он меня.
В очередной раз не услышал того, что ему сказала? Но ответила спокойно:
— Такая мелкая монетка, на которую не обменять ничего.
— А зачем тогда такая мон-нэта нужна? — задал мужчина вопрос, явно искренне недоумевая.
— Если таких монет собрать много, то их можно обменять на более крупную, и её уже на что-нибудь обменять, — пояснила и решила вернуться к продолжению разговора. — Итак, твоё решение, Морок? Готов играть в союзе со мной и начать привыкать к новому статусу и новым правилам игры?
— У любого урмыта есть право соблазнять… — протянул он задумчиво.
Снова рассмеялась. Кому что, а лысому расчёска. Что же этого мужика так на сексе переклинило?
— А у тэйалии право отказать? — спросила, хитро улыбаясь, но всё так же продолжая глядеть в потолок. — Что, давно никого не было? — осведомилась с тонкой иронией.
Промолчал, значит, права. Как долго он без секса, интересно? И как долго без него может? У всех темпераменты разные. Вдруг ему требуется по нескольку раз в день и даже этого мало? И что мне делать с кучей мужиков, если у всех у них тут такой темперамент? Ужаснулась этой перспективе и мысленно малодушно начала ныть. Мол, нафига мне власть? Нафига много урмыт? Заведу пару-тройку и хватит. Ну, отнимут у нас территории, зато и проблем меньше станет. Или не станет? А тэйалий, не удержавших территорию, здесь принято убивать или только на покой, а-ля пенсию, отправлять?
— Что будет с тэйалией и домом, если не удастся удержать принадлежащие нам земли? — ответит правду или нет.
— Срок жизни и урмыт, и тэйалии сократится. Энергии будет поступать мало… — ему-то всё понятно, а мне не очень.
— То есть ты хочешь сказать, что срок жизни обитателей дома напрямую зависит от того, сколько миров дому принадлежит? — нет, звучит как-то странно, впрочем, другой мир — другие правила. — Бред какой-то.
— Так оно и есть. Вся техника Дома питается энергией чужеродных светил. И сам Дом отдаёт излишки тэйалии и урмытам, продлевая жизнь и отодвигая старость, — неужели Морок решил играть на моей стороне?
Вон как охотно отвечает. Или всё-таки преследует какие-то свои цели?
— Морок. Ответь ещё на пару вопросов… — раз уж разговорился, грех не воспользоваться. — Как увеличивают количество урмыт? Где их ищут? Существуют какие-то особые правила, обряды?
— Есть соревнования, на которых желающие попасть в Дом рэши показывают свои умения и силу, — ответил вполне полно и информативно. — Обычно тэйалии выбирают себе урмыт на них. И разгораются даже скандалы, каждая тэйалия стремится заполучить лучший экземпляр. Победители соревнований всегда попадают в Дома.
— А вот прохожего на улице я могу выбрать? Если он мне понравится? — соревнования — дело хорошее, но что-то мне подсказывает, что самые честные, благородные и с нормальной, устойчивой психикой, в это мерянье пиписьками не лезут.
Судя по всему, Морок когда-то тоже не лез… Но вот абсолютно нормальным и благородным его не назовешь. Сложно-то как тут всё. Впрочем, как и везде. Так легко ошибиться в человеке и пригреть на груди змею. Придётся действовать с оглядкой. И семь раз мерить, а потом отрезать… И совсем не то мерить и резать, о чём все подумали. А мерить качества моральные, и отрезать аморальные. И каковы в этом мире нормы морали? Впрочем, какая мне разница до местных норм? У меня свои есть, выработанные с детства. Вот на них и будем ориентироваться.
— Можешь. Обычно тэйалии ориентируются на силу, ум и магические способности того, кого выбирают. Обычному прохожему, с патрулированием миров не справиться, — повернула голову и прищурила глаза, пытаясь определить, реально так думает или притворяется.
Надо же, как они тут помешаны на богоизбранности. Сила, ум, магические способности… А что-то кроме этого? Ведь не только эти качества определяют характер человека. Человек может быть физически силён, вроде бы и умён, а будет постоянно попадать в дурацкие ситуации… Только потому что неуклюж и слишком погружён в обдумывание гениальных идей. Или быть умным, сильным магом, но оставаться себе на уме и этим приносить вред своим товарищам. Будет, как Морок, играть в одиночку, не в команде, и какое получится патрулирование чего бы там ни было?
— А не пытались тэйалии договориться? — осторожно начала высказывать крамольную мысль. Подозреваю, что крамольную. — Объединить все территории и силы Домов, чтобы всем вместе следить за порядком.
Если судить по выражению лица, моя демократическая идея не нашла в мужчине поддержки.
— Никто не захочет делиться властью и молодостью, и жизнью, — ответил он вполне себе обтекаемо и совсем не конкретно.
— Делаю выводы… Или не пытались. Или пытались, и это плохо кончилось, — села и снова потянулась, усталость постепенно накапливалась, и стало клонить в сон. — А ты можешь, как урмыт, использовать свои магические способности против меня?
— Пока обряд Единения не доведён до конца, могу, — мужчина глянул исподлобья.
Он так и лежал на животе всё то время, пока мы разговаривали, ни разу, по-видимому, не сменив положения тела. Что-то в его взгляде показалось мне странным. Какое-то непонятное выражение… Что-то ускользающее от внимания… Так и не смогла дать определение этому выражению. Одно точно, теперь Морок смотрел на меня не в пример серьёзней и открытей, чем ранее. Так подействовало то, что я думать умею? И догадываться о недосказанном? Ничего, поудивляю ещё своими талантами. Имеются таковые. Тоже ведь богоизбранная, раз хэцо выбрал и утащил с собой. Не могу сказать, что сей факт делает счастливой до визга, но раз уж появились в жизни трудности… придётся с ними справляться.
— Ты обмолвился, что без ритуальных одежд дом меня не выпустит. Это правда? — неужели накрылось медным тазом моё желание прогуляться без шлейфа собственной избранности за спиной?
— Да. Одежда — защита для урмыт и тэйалий. Без неё тэйалия, сама не обладающая магией, будет беззащитна перед любым прохожим, — вот ведь, задело его моё замечание про прохожего.
Знать бы ещё чем можно задеть, чтобы понимать, на чём и побольнее при необходимости можно потоптаться. В отместку за плохое поведение. А об объединении тэйалий нужно всё-таки подумать. Если попробовать вступить в союз со слабыми домами? Для того чтобы это провернуть, очень пригодились бы мозги Морока. Значит, так или иначе, придётся дать ему то, что он хочет. Только сейчас пока морально не готова, хоть тело и не против, прямо здесь и сегодня. Не воздействует ли Морок на меня магией? Может быть, поэтому его так сильно хочу, удивляя себя силой собственного влечения? Спросить? А скажет ли он мне правду? Подозреваю, что нет.
— У тебя осталось какое-либо недвижимое имущество после того, как тебя назначили хэцо? — ещё один неудобный для его самолюбия вопрос, но чем больше знаю, тем больше буду понимать собеседника.
— У хэцо нет ничего, кроме его никчёмной жизни, — ответил зло, явно припоминая кем-то сказанные слова.
— Всё забрали, да? — как же всё непросто.
Но злость Морока даёт мне власть над ним. Ведь если подталкивать мужчину в нужном направлении, играя на его обиде… Впрочем, легко точно не будет. Следует обдумать, как это использовать.
— Как Совет определил, что я настоящая тэйалия? — продолжила допрос с пристрастием, любопытство требовало срочного удовлетворения гораздо сильнее, чем тело.
Какая у женщины главная эрогенная зона? Уши? Неа, не правы. Любопытство, самая важная и классная.
— Аура. Это определяют по ауре. У тэйалий она отличается от аур местных женщин, — Морок, наконец, сменил положение, тоже сев и уставившись на меня непроницаемым зелёным взглядом, выражение которого вновь изменилось.
Исчезло то тёплое и заинтересованное, что горело в нём ранее. Мужчина стал опять похож на того безразличного хэцо, каким его видела ранее. Скрыл все эмоции и движения души под непроницаемой маской. Да на здоровье. Думаю, после пары дней дрессуры быстро поймёт, подобное поведение прямая дорогая из моей постели, а не в неё.
— Скрыть ауру возможно? Хотя бы от обычных прохожих? Тебе это по силам? — поинтересовалась, ловя пришедшую в голову мысль за хвост.
— Да, возможно. Но трудно. С энергией Дома, которая поступает полноценно, было бы проще, — мужчина окинул меня настороженным взглядом. — Что ты задумала, Светлячок?
— Мне нужно будет помещение вне дома. Это возможно? Чтобы никто не мог подсмотреть, что там происходит, и выследить нас с тобой, — решила прихватить урмыта с собой на прогулку по миру.
— Зачем? — нахмурился мужчина.
— Ты хочешь сказать, что ты бывший военный? — фыркнула в ответ. — Вместо того, чтобы сказать, что будет исполнено, вопросы задаёшь…
— Я не просто военный. Я — Главнокомандующий! — глянул сердито.
Какой несдержанный, однако. Удалось мне его защиту пробить. Или показалось?
— Итак, вернёмся к помещению. Можно будет таким обзавестись? Возможные ответы «да» или «нет», — показала язык урмыту, который немного подвис после этой моей выходки.
— Да, возможно, — заторможено ответил он, сморгнул и снова нахмурился. — Зачем?
— Поясню. Мы с тобой выходим из дома. Ты выглядишь настоящим урмытом, с тебя маскировка того, что обряд не доведён до конца. А я настоящей тэйалией. Все традиционные одежды и поведение. Добираемся до жилья, о котором говорила. Там скидываем с себя всё лишнее, переодеваемся в повседневную одежду, в которой у вас ходят женщины и мужчины. С тебя более не требуется маскировка того, что обряд не доведён до конца. Зато нужно будет другое, прикрыть мою ауру тэйалии. И как обычные жители мира, мы с тобой сможем пройтись по улицам, посмотреть на народ.
— Но зачем это тебе? — он явно не мог понять моих мотивов. — Для тебя, как для тэйалии, открыто всё кроме чужих Домов. Ты можешь посмотреть мир и так, притом, будучи под защитой одежд и своего статуса.
— Статус. Ох уж этот статус. Ходить под маской, молчать и не видеть, как люди на самом деле относятся к красным одеждам? Все будут почтительно раскланиваться, не сметь поднять на меня взора и так далее, и так далее. А я живых людей увидеть хочу, настоящих. Без шелухи страха перед возможной смертью, если что-то не то рядом с тэйалией сделал.