Брюс и товарищи Эрика по гвардии рассчитывали на него, и он скорее умрет, чем подведет их.
Он бы рассердился на Элли, если бы не расслышал в ее голосе ноток зависти. Она очень хотела иметь то, что, по ее мнению, было у него, — свободу. Что бы ни тяготило ее, несомненно одно — она не видела для себя выхода.
Эрик внимательно изучал девушку, отметив ее властный вид, ее спокойную уверенность, изящно вздернутый подбородок и царственную манеру держаться. До мозга костей строгая добродетельная няня. Что он упускает? В ней было еще что-то, неуловимое, загадочное, что он не мог определить, но чувствовал — здесь какая-то тайна.
Что она скрывает? И почему, черт побери, его это волнует? Какие бы секреты ни были у маленькой няньки, они не должны повлиять на выполнение его миссии.
— Я не всегда делаю то, что хочу, — вдруг произнес Эрик, глядя ей в глаза.
Пошло все к черту! Он перестал бороться с этим странным влечением, вспыхнувшим между ними, — в особенности после того, как утром заметил в ее глазах желание. Как только он избавится от этой похоти, его необъяснимая увлеченность этой девочкой пройдет. То, что она девственница, его не смущает. Он умеет контролировать себя.
— Иначе я не ограничился бы поцелуями и уж точно не стал бы спать снаружи несколько последних ночей в одиночестве.
Она судорожно вздохнула в ответ на его дерзкое заявление, и этот слабый звук пронзил его тело жаркой дрожью предвкушения.
— Вы не должны говорить подобные вещи, — сказала Элли, залившись густым румянцем.
— Почему нет? Я хочу тебя. И знаешь что?
Она посмотрела на него настороженно.
— Ты тоже меня хочешь.
— Вы ошибаетесь, — поспешно сказала она, отводя взгляд. — Я понимаю, что вашей самонадеянной голове это трудно осмыслить, но далеко не все считают вас неотразимым.
Эрик довольно улыбнулся, позволяя ей чуть дольше цепляться за эту ложь. Он только что бросил ей перчатку. И теперь с нетерпением ждал, наблюдая, как она борется с собой, чтобы ее не поднимать.
Глава 12
Ральф де Монтермер был терпеливым человеком. Он научился терпению за долгие месяцы, проведенные в башне, когда ожидал, решит ли Эдуард отрубить ему голову за изменнический проступок — женитьбу на королевской дочери без разрешения.
Тогда, как и теперь, его терпение было вознаграждено.
Он много дней искал леди Элин и печально известный корабль с ястребом на парусе — тщательно скрывая сведения о пропавшей девушке из опасения, что бандит использует ее в качестве выкупа, — но не добился ничего, кроме обветренной кожи, ноющей спины и больных рук.
Ему во всем препятствовали воинственные варвары. Островитяне покрывали бандитов, он твердо знал это. Но отыскать один корабль среди сотен островов, тянущихся вдоль западного побережья Шотландии, было все равно, что пытаться найти булавку на дне океана.
Теперь, наконец, они получили зацепку.
Послание было передано этим утром Финну, сенешалю графа, и гласило, что «няня Элли» в безопасности и скоро вернется домой. Это, наверное, она. Леди Элин очень умна — должно быть, она сразу сообразила, что лучше утаить свое настоящее имя. Посланник скрылся, прежде чем они успели допросить его, но Ральф выслеживал его весь день.
Теперь только вопрос времени, когда они отыщут леди Элин и бандита, который ее захватил.
Ральф перемахнул через борт на пристань, оставив своих людей охранять галеру, и энергично зашагал к железным воротам замка Данлус. Стянув с головы стальной шлем, он бросил его стражнику, спешившему ему навстречу. Пробежавшись пальцами по взъерошенным волосам, Ральф позволил другому стражнику освободить его от тяжелой мантии, которую он носил поверх доспехов, и от рыцарского плаща.
Но он не был простым рыцарем. Король вернул ему титул графа. Титул, который он имел прежде, но от которого вынужден был отказаться после смерти жены.
У него защемило сердце — боль потери была еще слишком свежа. Он отдал бы все — титулы, богатство, даже жизнь, — чтобы вернуть Джоан. Но Джоан умерла, а он стал графом Атолла — шотландского графства, прежний владелец которого был недавно казнен за опрометчивое решение поддержать Брюса.
Ральф брезгливо поморщился. Он не разделял любовь Эдуарда к кровопролитию, но король был неумолим. Его ненависть к Брюсу — к которому он когда-то относился как к сыну — и к его последователям не имела границ. Ральф даже думать не хотел, на какие крайности способен пойти король, чтобы подавить мятеж. Он боялся, что ему это не понравится.
Кольчуга на нем звякнула, когда Ральф вошел в зал. Известие о его прибытии значительно опередило его, и граф Ольстер с семьей уже его ждали, включая персону, которую Ральф пытался избегать.
Хотя он старался не смотреть на нее, он знал, что леди Матильда находится здесь, просто по тому, как закипела его кровь. Его влечение к этой девочке — которого он не испытывал к ее сестре, с которой был обручен, — приводило его в ярость. Это было какое-то безумие. И не только из-за того, что он был помолвлен с ее родной сестрой, но и потому, что Джоан умерла всего шестнадцать месяцев назад. Непроизвольная реакция его тела казалась ему предательством покойной жены, которую он любил всем сердцем.
Леди Элин была лучшей партией. Она не была сумасбродной шалуньей, а, напротив, спокойной и полной достоинства. Она не поставит его в неловкое положение при дворе какими-нибудь необдуманными высказываниями — не важно, насколько очаровательными, — которые будут слетать с ее языка, и станет заботливой матерью его детей. Но самое важное — она не заставит его забыть любовь к его первой жене.
— Вы нашли их? — требовательно спросил Ольстер, едва Ральф вошел в просторный зал.
Ральф остро чувствовал взгляд леди Матильды, устремленный на него, но не посмотрел в ее сторону.
— Пока нет. Но мы уже близко. — Все молча ждали объяснений. — Я проследил за посланцем до корабля, который прибыл этим утром в Балликасл с Кинтайра.
Им повезло. Беззаботный посланец даже не попытался запутать следы — хотя вряд ли он мог догадаться, передавая послание насчет няни, что все военные силы двух могущественных графов будут брошены за ним. Не потребовалось и особых мер «убеждения», чтобы заставить людей говорить, когда Ральф прибыл с флотом, полным вооруженных английских солдат.
Похоже, Ольстера сообщение Ральфа не обнадежило.
— Послание могли отправить откуда угодно.
Ральф согласно кивнул:
— Да, но я так не думаю. Я полагаю, они где-то рядом. Король скорее всего прав.
Король Эдуард был убежден, что Брюс что-то планирует. По этой причине он приказал Ральфу и Ольстеру как можно скорее привести оба своих флота к эрширскому побережью Шотландии. Они собирались отплыть рано утром.
— Почему? — спросил Ольстер. — Что вам удалось выяснить?
— Рыбацкая лодка пришла из деревни возле замка Данейверти. Когда я расспросил коменданта гарнизона, он упомянул нечто интересное. Он сказал, что не было замечено ничего особенного, кроме обычной болтовни о призраках.
— Какое это имеет отношение к Элли? — спросила леди Матильда.
Ральф больше уже не мог по-прежнему избегать на нее смотреть. Он взял себя в руки, но все равно испытал шок, когда глаза их встретились. Она пыталась собрать в пучок непокорную копну золотистых волос у себя на голове, но отдельные непослушные локоны свисали вниз, обрамляя ее лицо и длинную стройную шею цвета слоновой кости. Ее большие голубые глаза были еще красны от переутомления, но в них уже не стояли слезы. Она действительно была одним из самых прекрасных созданий, которых ему довелось видеть. Ральф похоронил свою реакцию под тяжелейшим чувством вины — где ей и место.
Когда он отвечал, лицо его не выражало ничего, кроме братского сочувствия.
— Вначале я не был уверен, что это имеет отношение к леди Элин. Горцы — суеверный народ. Они повсюду видят фей и призраков. Но потом я припомнил о слухах насчет шайки грабителей-призраков, которых время от времени видели в окрестностях Тернберри и Эра за последние несколько месяцев.
— И вы думаете, что эти призраки связаны с Брюсом и его людьми, — сказал Ольстер.
— Да, я думаю, что это вполне может быть. — Он рассказал о допросе мальчика-слуги, который клялся, что столкнулся лицом к лицу с таким призраком. — Если этот призрак и есть источник нашего послания, то я думаю, он находится где-то рядом с замком. По крайней мере, нужно начать с этого места.
— Вы думаете, он выведет вас на Брюса? — спросил Джон.
— Король думает, что выведет, — ответил Ральф.
Приказ короля был ясен: «Выследите корабль-ястреб — и вы найдете Брюса».
— Мне нет дела до всего этого, только бы нашлась Элли, — сказала леди Матильда.
Ральф услышал нежную мольбу в ее голосе и понял, что не может — не должен — разочаровать ее. Она рассчитывала на него. Он непременно найдет леди Элин и доставит домой в сохранности, не важно, чего это будет ему стоить.
Глава 13
— Куда мы пойдем сегодня? Увижу я, наконец, пещеру, о которой вы мне говорили?
Элли изо всех сил старалась сдержать любопытство и возбуждение в голосе, но после двух дней, проведенных вместе, Ястреба не так-то легко было одурачить. Она сколько угодно могла притворяться равнодушной, но он знал, что ей это нравится.
Очень нравится. Его дерзкая натура и любовь к приключениям были заразительны. Он заставлял ее смеяться, подшучивая и поддразнивая до тех пор, пока она не присоединялась к нему. Его добродушно-веселый нрав делал его приятным собеседником. С ним легко было находиться рядом.
Когда последний раз она чувствовала себя такой беззаботной? Такой счастливой?
Мэтти была права. После смерти матери и брата она забыла, что такое веселье. Забыла, как улыбаться. Как расслабиться. Как бегать по песку босиком с волосами, развевающимися по ветру. А теперь, когда она это вспомнила, как ей вернуться снова к обыденному существованию, которое ее ждет впереди?
К замужеству, которого она не желает…
Вот так-то. В первый раз она решилась озвучить то, что ее тело уже долгое время пыталось ей сказать. Она не хочет выходить замуж за Ральфа Монтермера. Выходит, ей следовало бы поблагодарить капитана за то, что он помог ей разобраться в своих чувствах.
Ястреб ошибся. У нее не было выбора. Она была дочерью графа Ольстера.
Когда придет время, она уйдет не оглядываясь. Она исполнит свой долг. Но до тех пор она будет упиваться каждым мгновением счастья, которое ей доступно. И тогда в те долгие одинокие дни в будущем, когда она будет сидеть в башне за вышивкой, чтобы хоть чем-нибудь занять себя, ей будет о чем вспомнить.
Элли ощутила острую боль в груди и с тоской подумала, что слишком много воспоминаний будет сосредоточено на мужчине, который шел рядом.
«Я хочу тебя». Когда она услышала это из его уст, ей стало намного труднее игнорировать собственное желание. Последние несколько дней они деликатно избегали этой темы, но его слова все еще висели между ними, словно гигантский альбатрос.
Элли не могла понять, как она может испытывать такое сильное влечение к мужчине, который ей совершенно не подходит. Если уж безответная любовь и разбитое сердце матери не послужили ей достаточным уроком, то следовало учесть, что он к тому же был грабителем вне закона. Мужчина, который все время в бегах, в постоянной опасности, которому суждено закончить свою жизнь на виселице или под топором палача.
Но тело ее, похоже, не прислушивалось к доводам рассудка. Однако пока сердце ее слушалось разума, только это имело значение.
— Нет, сегодня не в пещеру, — сказал капитан.
Элли скривила губы, стараясь скрыть свое разочарование.
— Я начинаю сомневаться, существует ли вообще эта подводная пещера.
— Существует, — с улыбкой ответил Эрик. — Но сегодня у меня другой сюрприз.
Он размахнулся и бросил камень далеко в море.
— Вам не следует этого делать, — машинально отчитала его она. — Рана может открыться.
— Моя рана в порядке, и мне казалось, ты уже перестала вести себя как моя нянька.
— Когда вы перестанете вести себя как непослушный ребенок, я не буду действовать как ваша няня, — язвительно ответила она. — Потому что я, по-видимому, единственная женщина на этом острове, которая не думает, что вы всегда поступаете правильно…
— Не только на этом острове.
Элли закатила глаза:
— Вы просто невыносимы. Прекрасно, продолжайте. Пусть швы разойдутся. Тогда десяток женщин выстроится в очередь, чтобы ухаживать за вами.
Он сокрушенно покачал головой:
— Так и знал, что ты рассердилась. Я уже говорил тебе, что понятия не имел, что они заявятся.
Прошлым вечером Мег собрала для Элли корзинку с едой для Ястреба, чтобы она отнесла ее в лагерь. Но только Элли вошла в пещеру, как еще три женщины пришли туда с тем же.
— Вовсе я не рассердилась. Я была рада вернуться назад и продолжить игру с Томасом.
— У тебя с этим парнем, похоже, много общего, — сказал капитан.
— Да, — согласилась Элли, удивляясь, почему он так напрягся.
У нее с Томасом нашлось много общих интересов — шахматы, нарды, поэзия, соколиная охота. Она была убеждена, что он дворянин. Но Томас уклонялся от ее расспросов почти так же искусно, как и капитан.
— Ему не нравится, когда вы называете его «парень». Томас — вполне взрослый мужчина.
— В самом деле?
В его голосе зазвучали стальные нотки, и от этого тревожная дрожь пробежала по ее позвоночнику. Он искоса взглянул на нее и бросил еще один камень. Когда он поморщился, Элли обеспокоенно бросилась к нему:
— Что случилось? Вам больно?
Он широко улыбнулся без малейшего раскаяния:
— Нет, я просто хотел посмотреть, станешь ли ты волноваться.
Элли укоризненно покачала головой. Он и в самом деле был неисправим. Но это больше ее не беспокоило. Впрочем, ему незачем было это знать.
— Сделайте это снова, и вам не придется притворятся.
Он только улыбнулся, чуть-чуть излишне самодовольно, на ее вкус.
— Тебе не интересно, что за сюрприз?
— Что толку проявлять любопытство, если вы все равно не скажете, сколько бы я ни просила?
— Есть и другие методы убеждения, Элли.
Что-то в его голосе странно подействовало на нее: ее бросило в жар, и колени у нее подогнулись. Это необъяснимое притяжение между ними становилось все сильнее и настойчивее, чтобы против него устоять. Когда она стояла вот так, совсем близко к нему, оно становилось почти неодолимым.
Игнорируя настойчивое побуждение коснуться его, Элли спросила:
— Когда вы собираетесь показать мне свой сюрприз?
— Через несколько часов. — Он указал на подёрнутое дымкой небо, которое для февраля все последнее время было на удивление свободно от туч. — Похоже, сегодня будет солнечный день.
Он оказался прав. И позже, когда Элли узнала, в чем состоял сюрприз, она была бесконечно благодарна ему за это.
Она стояла на высокой скале, тесно прижавшись к нему — полностью позабыв о своем намерении никогда к нему не прикасаться, — и смотрела с крутого обрыва на разбивающиеся о камни волны.
— Вы не способны быть серьезным. Это и есть ваш сюрприз?
Эрик усмехнулся и покачал головой:
— Сюрприз еще впереди, и я очень серьезен.
Несмотря на то, что день был достаточно теплым, Элли содрогнулась.
— Но ведь сейчас середина зимы.
— Раньше холодная вода тебя не останавливала.
Элли коротко рассмеялась, вглядываясь в глубокую синеву внизу.
Трудно поверить, что Сретение было всего девять дней назад.
— И смотрите, куда это меня завело. Не говоря уж о том, что мне потребовалось два дня, чтобы как следует отогреться.
Он улыбнулся:
— На этот раз тебе не потребуется столько времени, я обещаю.
Что-то в его тоне возбудило ее любопытство. Она изучающе посмотрела на него, Но он просто стоял с загадочным блеском в глазах.
«Неотразимый», — подумала она. Почти.
— Давай, Элли. Ты любишь плавать, — сказал он.
Откуда он узнал?