— Возможно. Только почему у вас, Екатерина Михайловна? Ведь вы сами утверждали, что никак не соприкасались с Матвеевым?
И снова под ложечкой засосало. Так-то да, никак, но Вена эта… И картины мои в музее… Я тяжело выдохнула.
— Но ведь эти люди могли не знать об этом. Почему-то решили, что у меня может быть то, что им надо…
Цепочка оборвалась.
— Вот и я говорю, — кивнул Артюшкин. — Что-то не складывается. Или вы не договариваете, Екатерина Михайловна, или мы чего-то не знаем, или… — он замолк, жуя губы, я напряглась.
— Или… — поторопила его, мужчина перевел на меня взгляд.
— А может, кто-то просто вас провоцирует? Хочет запугать и таким образом заставить действовать?
Я снова захлопала глазами, в который раз за этот бесконечный день.
— Как действовать? — закачала головой. Артюшкин устало вздохнул.
— Сам не знаю. Боюсь, в этом деле все очень не просто. Кроме вас и сына просто нет заинтересованных в его смерти.
— А бизнес? Возможно, есть что-то еще кроме ресторанов? Он же не простой человек.
— Возможно, — кивнул Артюшкин. — Смущает только, что его убили так… нелепо. Да и в бизнесе мы пока не нашли зацепок.
Он встал, вздыхая, я поднялась следом.
— В общем, Екатерина Михайловна, будьте начеку. И если что — звоните.
Как же мне надоело это "если что"…
Глава 14
Заперев дверь на щеколду, которая теперь уже не казалась надежной, я уселась на край кресла, глядя перед собой. Что-то ситуация нравится мне всё меньше: быть просто подозреваемой как-то приятней, чем вот это все, что происходит вокруг. С моей первой мысли о том, что на самом деле я втянута в какую-то историю, прошло совсем немного времени, а она подтвердилась уже более чем. И самое дурацкое, что игра эта наверняка опасная, а я даже не понимаю, что происходит.
Определенно, мне нужно узнать о жизни и делах Матвеева как можно больше, найти любые зацепки, которые могли бы помочь. Я набрала Даньку, он ответил, когда я уже хотела повесить трубку.
— Ты чего уехала и не попрощалась? — спросил меня.
— Прости, Дань, так вышло. Вы еще в кафе?
— Нет, приехали домой вот, сейчас дядя Гена подъедет, он только вернулся.
— Самсонов? — встрепенулась я. — Дань, а можно я тоже приду?
— Зачем? — не понял он.
— Хочу немного поговорить с ним о Матвееве.
— Ты все еще со своим расследованием носишься? — уверена, он покачал головой. — Ладно, приезжай.
Как хорошо, что он никогда не умел мне отказывать.
Через полчаса я уже входила на территорию дома, почему-то немного волнуясь. То, что Самсонов должен что-то знать — бесспорно. Но захочет ли рассказать? Совсем не факт. Но сейчас я готова выбить из него информацию в прямом смысле этого слова. Матвеев общался с Петренко, а потом недовольный и злой звонил Самсонову. Со своим другом и бизнесменом последнюю неделю они виделись чаще обычного.
Зачем Самсонов летал в Вену и что за дела такие, что не смог вернуться даже на похороны лучшего друга? А мог ли он быть сам замешан в его смерти? В конце концов, когда в игру вступает бизнес, дружеские чувства порой отходят на второй план. Зато алиби у него стопроцентное, не подкопаешься.
За этими мыслями я доскакала до квартиры и только когда передо мной открылась дверь, чуть ли не поморщилась. Как я могла забыть об Анне Николаевне?
Улыбнувшись, спросила:
— Можно зайти?
Она отошла в сторону, пропуская меня. Данька вышел из гостиной почти сразу.
— Проходи, дядя Гена уже подъезжает.
— Скажите, Катя, — влезла тут же матушка, — вы серьезно пытаетесь сами расследовать смерть Гоши?
Я послала Даньке уничижительный взгляд, он смутился, но ничего не сказал.
— Да, пытаюсь, — ответила, проходя в гостиную за парнем. — А что вам не нравится?
— Мне не нравится то, что вы впутываете в это моего сына, — женщина уселась в кресло, положив руку на подлокотник, уставилась на меня. — Может, вам в жизни не хватает эмоций и вы ищете их разными способами, но подумайте о том, что подвергаете опасности других людей. В частности, Данилу.
— Ну мам, — начал было сам Данила, но она только привычно махнула в его сторону рукой.
Тут раздался звонок в дверь, Данька смылся в прихожую, а Анна Николаевна, резко подавшись вперед, негромко заговорила:
— Не знаю, на что вы надеетесь, Катя, только учтите, сына моего вы не получите. Я хочу, чтобы вы перестали вообще появляться в его жизни, ясно вам? Вы и так опозорили его сегодня в ресторане, когда так бесцеремонно вели себя с Ярославом Александровичем.
Я только рот открыла. Я бесцеремонно себя вела? Ну ничего себе! Ладно, Катя, наберись терпения, глотни побольше воздуха и ответь спокойно.
— Знаете, Анна Николаевна, я не планировала появляться в жизни вашего сына. Это он сам не давал мне прохода все эти месяцы, и его отец тоже, когда хотел силой заставить меня сойтись с Даней. И когда Георгий погиб, я Даню к себе не звала, понятно? Это он без меня не может, он без меня, а не я без него. И если вам так хочется, чтобы меня не было в его жизни — поговорите об этом с ним.
Я замолкла и, услышав сзади движение, обернулась. Данька стоял на пороге, глядя на меня печальными глазами. Слышал, значит. Ну отлично. А эта грымза видела его и не остановила меня. Впрочем, может, так даже лучше, сколько уже можно питать иллюзии?
Неловкую сцену нарушил появившийся в гостиной мужчина лет сорока пяти, высокий, полноватый, шумно дышащий. Мне он почему-то не понравился. Сложно сказать, почему, смотрел на всех вполне дружелюбно. С Анной Николаевной обнялся, мне пожал руку, коротко сказав:
— Геннадий.
— Катя Авдеева, — ответила я, он кивнул, не выявив никаких эмоций. Знал, что я это я? В том, что не в курсе моей причастности к произошедшему, сомневаюсь. Ну раз с Матвеевым они были большие друзья, мог и о той истории знать. Ладно, поговорим — увидим.
— Ужас какой-то, — присел Самсонов в кресло, шумно выдохнув, — я как в тумане. Командировка эта дурацкая еще, никак было не успеть. Дань, молодец, что все организовал.
— Это не он, — влезла матушка.
— А кто?
— Ярослав Петренко, — ответил
Данька, — сказал, он папин партнер по бизнесу.
Лицо Самсонова надо было видеть. На нем одновременно появилось удивление, задумчивость и недовольство. Не заметить это было сложно, потому Анна Николаевна аккуратно спросила:
— Гена, ты его знаешь?
— Знаю, — ответил Самсонов, глядя в стену и о чем-то размышляя. Такая реакция мне не нравилась от слова совсем. Посмотрев на Даньку, мужчина спросил: — А как вы вообще с ним связались?
— Так он сам пришел, — пожал тот плечами. — Сказал, возьмет всю организацию на себя. Да мы не знакомы так-то.
— Зато вот Катерина с ним близко знакома, — не удержалась Анна Николаевна, Самсонов перевел на меня внимательный взгляд. Я только глаза закатила.
— Очень близко, — съязвила в ответ, — целых два раза виделась.
Слукавила, конечно, немного, но да ладно.
— А вы всем мужчинам позволяете себя обжимать при второй встрече?
Да, эта дамочка не из тех, кто сдается. Посмотрев на Самсонова, я сказала:
— Нет у меня ничего с Петренко и не было. — Данька на этих словах заметно оживился, я мысленно вздохнула. Очередные ложные надежды. И чего он в меня вцепился? — Вы можете уже объяснить, чем он вам не угодил?
— Да, Гена, — влезла матушка, куда же без нее. — Кто он нам? Друг?
— Друг? — усмехнулся Самсонов. — Это вряд ли. Скорее уж, враг.
Я на этих словах опустила глаза, уставилась на руки, пытаясь как-то осмыслить информацию. Враг. Он враг. Ну ведь я и сама думала, что появление Петренко было неспроста, что он преследует личные цели? Тогда какого черта внутри сейчас такое неприятное ощущение?
Я подняла на Самсонова хмурый взгляд, мужчина, кажется, все это время меня разглядывал.
— Можем мы поговорить наедине? — спросила его, наблюдая недовольство на лице Анны Николаевны, Данька сидел в растерянности.
— Конечно, — бодро согласился Самсонов, тут же поднимаясь. — Пойдемте в Гошин кабинет. Вы же не против? — спросил у остальных, ему никто возражать не стал.
— Сам хотел с вами поговорить, — сказал Геннадий, когда мы разместились в кабинете на диване. — Вы ведь были там в момент смерти?
— Там меня не было, я была в туалете, — все же уточнила я.
— Расскажете?
Пожав плечами, я поведала вкратце произошедшее. Самсонов слушал, задумчиво жуя губы. И хотя определено ему тут были рады и доверяли, мне почему-то он упорно не нравился.
— А Петренко? — задал вопрос Геннадий, когда я замолкла. Я пожала плечами.
— Он приехал сюда, мы были с Данькой, потом он приехал ко мне задать вопросы о случившемся. Вот и все.
— А то, что Аня говорила…
— Ничего такого не было, я просто попросила его познакомить меня с теми, кто был на поминках. Я нахожусь в подозреваемых, и хотела узнать хоть что-то, нащупать след…
— Вы серьезно? — Самсонов отчетливо удивился. — Не думаю, что лезть в это — разумная идея, Катя. Мы даже не знаем, кто его убил и за что, вы сами себя подвергаете опасности.
Я вздохнула, кивая головой, как бы соглашаясь. И вдруг подумала: все это говорят, кто слышит мои слова о расследовании. Все, кроме Петренко. Он не только спокойно отнесся, но еще и как будто сам предположил раньше меня, что я буду лезть в это дело. И вроде как ничего удивительного не увидел в этом. Занятно.
— Вы можете объяснить, что не так с этим Петренко? — перевела тему. — Если он враг, то зачем тогда объявился?
Самсонов задумчиво пожевал губу.
— Ярослав очень непростой человек, Катя. В нашем городе он личность не просто известная, одна из значимых. Не преувеличу, если скажу, что наш город во многом держится на нем.
Я вздернула брови в удивлении. ничего себе, даже так. Нет, я, конечно, подозревала, что он не прост, но чтобы настолько…
— Что значит держится? — спросила мужчину. Он вздохнул.
— В другой ситуации я не стал бы особо распространяться, потому что все это ни к чему молодой красивой женщине… — я только дернула бровью на данный комплимент. — Но обстоятельства складываются таким образом… Уверен, Петренко появился не просто так.
— И что ему надо от Даньки? — задала я логичный вопрос. Ведь именно он наследник дела Матвеева, значит, и спрос с него. Самсонов взглянул на меня с сомнением. — Я имею в виду, он хочет забрать бизнес Георгия?
— Не думаю, что Петренко нужны рестораны Гоши…
— Тогда что? — вкрадчиво спросила я, глядя на Самсонова неотрывно. Он явно почувствовал себя не в своей тарелке. Тоже мне политик, вьется, как уж на сковородке. — Он же ваш друг, должны у вас быть хоть какие-то мысли, за что его могли убить? Мог это сделать Петренко? — спросила я прямо. Самсонов вздохнул.
— Мог, — сказал в итоге, я чуть не выругалась, отворачиваясь.
— И вы знаете, за что? — уставилась на мужчину исподлобья, оперевшись локтями на колени.
— Я уже говорил, Катя, не думаю, что вам стоит в это лезть.
— Я тоже так не думала, но кажется, мне особенно не дают права выбора.
— То есть? — теперь Самсонов напрягся.
— Георгия убивают во время обеда со мной, тут же появляется Петренко с расспросами, за мной следят какие-то непонятные субъекты, мою квартиру перевернули вверх дном. И если вы мне сейчас опять скажете, что это никак не связано с убийством Георгия — я рассмеюсь вам в лицо.
Самсонов устало вздохнул, закрывая глаза. Немного так посидев, выпрямился, устремляя на меня взгляд.
— Он был моим другом, Катя, — сказал мне. — Но я, честно, мало знаю о том, что он затевал.
— Затевал?
— Гоша хотел податься в политику. Я обещал посодействовать в этом вопросе, но ему было мало подобного движения по лестнице. Он хотел всего и сразу, такой тип человека.
— И? — нахмурилась я.
— Он что-то задумал. Я не знаю, что, правда, не знаю. Гоша говорил последнее время полунамеками, обещал рассказать, когда дело выгорит. Он был уверен в успехе. Сказал, что раскопал золотую жилу, которая позволит ему сразу выдвинуться вперед и занять высокое место в нашем городе, да и, возможно, не только в нашем. Я пытался выпытать подробности, но Гоша молчал, боялся спугнуть удачу, так он говорил. А примерно за неделю до смерти вдруг настроение его изменилось. Сказал, появились некоторые трудности, кое-какие люди могут начать вставлять палки в колеса, надо подготовиться к встрече с ними. Я спросил, какие, но он не стал вдаваться в подробности. Через пару дней вдруг ни с того ни с сего Гоша позвонил и попросил о встрече, стал выспрашивать подробности о Петренко. Конечно, что-то и сам знал, я уже говорил, Ярослав в нашем городе личность известная. Единственное, что я мог предположить, что Гоша каким-то образом задел интересы Петренко. И я сказал ему: не лезь к этому человеку, он тебя сметет и не заметит. А Гоша ответил: еще посмотрим, кто кого. И все, больше я ничего не смог из него выпытать. Понял только, что они могли сцепиться на почве общих интересов.
— И Петренко велел от него избавиться, — закончила я, Самсонов вздохнул. — Вам не кажется странным с его стороны выбрать такой способ убийства? Не особенно надежный, скажем так. Проще нанять киллера, нет?
Самсонов усмехнулся.
— Вы, Катя, рассуждаете прямо как боевая подруга Джеймса Бонда. Хотя да, в случае Петренко, наверное, проще, только…
Мужчина снова замолчал, погружаясь в раздумья.
— Только что, — поторопила я его. Он поднял на меня глаза.
— Только в случае Петренко нельзя быть заранее уверенным ни в чем. Говорят, он большой затейник, и может так все закрутить, что ты даже не заметишь, как давно пляшешь под его дудку.
Глава 15
От Даньки я выходила в растерянности. Уселась в машину и уставилась перед собой. Мысли упорно разбегались. Вот ты значит какой, Ярослав Петренко, очень умный хитрый тип, привыкший играть чужими судьбами. И я — часть этой игры? Самсонов утверждал, что Георгий не упоминал обо мне в связи с последними событиями и своими планами в политике. Как друг Геннадий знал о той истории, когда Матвеев охмурил меня, чтобы проверить чувства к его сыну, но был уверен, что после моего с Данькой расставания история полностью закончилась. Только вот, судя по всему, Георгий не спешил делиться с другом всей информацией.
Но я чувствовала: каким-то образом он вплел меня в свою жизнь. Не знаю, связано ли это с политикой и его грандиозной идеей покорения мира, но что-то определенно есть. Следователь предположил, в моей квартире что-то искали, то есть некто тоже нащупал эту связь между мной и Георгием. Нащупал настолько, что решил: Матвеев мог мне что-то дать на хранение?
Или все-таки и это только игра? Очередной ход в моем запугивании, попытка создать иллюзию того, что я нахожусь под пристальным наблюдением многих глаз, так ведь сказал Петренко? И ребятки, следившие за мной, и разгром — может быть, это всего лишь часть игры Ярослава. Игры, финала которой я, к сожалению, не вижу.
Мотнув головой, я достала телефон. Как бы там ни было, а поговорить с Петренко не помешает.
Набрала его номер, разглядывая данную мне визитку, он ответил почти сразу. И голос такой вкрадчивый, низкий, аж завораживает. Наверное, долго тренировался.
— Привет, это Катя Авдеева. Мы можем встретиться? Есть разговор, — я постаралась придерживаться нейтрального тона.
— Конечно, я сейчас в ресторане, приезжай, — он назвал адрес.
Знаю я этот ресторан, в центре, жутко дорогущий и пафосный. Самое место для Петренко.
— Я буду минут через десять, — сказала в ответ, мы распрощались.
Отложив телефон, глубоко вздохнула. Ладно, один разговор, и на этом на сегодня закончим изыскания, нужно все хорошенько обдумать, прежде чем действовать дальше. Впрочем, как действовать, я все равно не представляла.