Но Роман должен отдать агенту должное; он хорош. Он не оставил ни единого следа.
Он вытащил телефон, собираясь позвонить Заку. Им нужно подключить Коннора разработать стратегию. Он хотел тихого допроса, а это означало не вовлекать в это Агентство и ФБР. Пока он не мог доказать, что происходит, Роман отказывался посвящать в это кого-то, кому не мог полностью доверять. Они могли бы сказать, что Коннор получил повышение по службе и теперь исполняет обязанности советника президента по вопросам безопасности. Хорошо быть начальником штаба. Он мог решать вопросы налету.
— Что ты делаешь? — Тина бросилась за ним, буквально наступая ему на пятки.
Он был счастлив бросить ей ее собственные слова.
— Это не твое дело. Иди своим путем, а я своим.
Который приведет к ней же, потому что он намеревался раскрыть все секреты, которые она хранила — так или иначе. Скоро Тина поймет, что не может от него спрятаться.
— Роман, остановись.
Он замер на полпути. Он даст ей шанс. Один. И лучше ей рассказать ему чертову правду или он за себя не отвечает. Он не собирался рисковать ее безопасностью… Или безопасностью президента.
Приподняв бровь, он повернулся и посмотрел на нее, положив одну руку на перила, давая понять, как он близок к тому, чтобы уйти.
— Да, Августина?
Ее лицо окрасилось в розовый, и на мгновение он увидел, как вращаются колесики в ее голове, пока она отчаянно пытается найти выход из ловушки, в которую он и не надеялся ее заманить. Тем не менее, он держал дверь клетки плотно закрытой. Она сжала кулаки.
— Пожалуйста, Роман. Я думаю, он сделал что-то, что навредило моему другу, и я расследую это. Прошу тебя, брось это и позволь мне самой разобраться. Пожалуйста. Просто уйди.
Он вторгся в ее пространство, нависая над ней. Она связалась с убийцей, забралась в его спальню и попыталась ее обыскать. В устах Тины это обвинение звучало так, словно он обидел ее подружку, а не совершал преступление против страны. Роман не купился на ее рассказ. Если бы не он, она оказалась бы одна, когда неожиданно вошел Кэмп и начал строить заговор с неизвестным абонентом. Если бы Кэмп поймал ее, то мог сделать с ней что угодно. И никто ничего бы не узнал.
— Не в этой жизни, детка. Ты влезла во что-то невероятно опасное. Теперь я — главный. Я слышал каждое его слово. Он шпионит за Заком, а это значит, что он мой.
— Шпионит за Заком? Или работает на него?
Он уставился на нее.
— Что ты имеешь в виду? Конечно, он работает на Зака, по крайней мере, в теории. Вот почему мне не нравится, что Кэмп за ним шпионит. — Что-то в ее словах не давало ему покоя. — Кто твой друг, которого обидел Кэмп?
— Я сказала, что это не твое дело.
— Ну, если хочешь по-плохому, то я сейчас же арестую Кэмпа и сам это выясню.
— Что нужно, чтобы заставить тебя отступить, Роман?
Она совсем его не поняла.
Он посмотрел на нее и скользнул рукой по ее шее.
— У тебя нет ничего, что заставило бы меня бросить это дело и позволить этому мудаку ранить тебя. Никакие деньги. Никакая власть. Никакой секс, даже с тобой. Я не отступлю.
— Скажи мне, что не убивал Мэда. — Ее голос звучал хрипло и тихо. Лицо исказила мука.
Он почувствовал, как у него отвисла челюсть.
— Что?
В ее глазах стояли слезы, когда она взглянула на него.
— Думаю, у меня есть доказательства того, что это Мэтью Кэмп заложил бомбу в самолет Мэда. Мне нужно удостовериться. Я так ему обязана. Но я должна знать, если это Зак отдал приказ убрать Мэда… и причастен ли к этому ты. Так что, Бог-свидетель, если ты уйдешь и расскажешь все это Заку до того, как я получу ответы, я никогда тебя не прощу. Ты меня понял?
Похоже, она его точно никогда не понимала, если думает, что он настолько подл, что убил одного из лучших друзей.
Он мог выложить все это Заку… или он мог попытаться успокоить ее и заставить поверить, что ни он, ни Зак не имели никакого отношения к убийству Мэда. Ему не нравились ее угрозы, но он их понимал.
Роман судорожно размышлял. Как ему остаться верным Заку, и не дав при этом Августине навсегда вычеркнуть его из жизни? И тут ему в голову пришло простое и одновременно идеальное решение. Коннор уже был в полной боевой готовности, а Роман не обещал Тине, что не скажет Коннору о возможном заговоре Кэмпа. Когда Роман скажет Коннору о потенциальной угрозе, тот не станет просить объяснений. Он просто защитит своего президента и друга.
И в то же время он мог защитить Тину, убедившись, что придурок Кэмп понял, что не может использовать ее в собственных целях.
— Хорошо, но у меня есть условия, и они не подлежат обсуждению.
— Я думала, ничто не заставит тебя уйти, — ответила она с горьким смехом.
Как плохо она его знала.
— О, я не собираюсь никуда уходить. Это мое первое условие, детка. Ты застряла со мной. Ты останешься со мной, будешь спать в моей комнате, будешь вести себя как моя любовница, пока мы со всем не разберемся. Ты не остаешься с ним наедине, и, если он спросит, то, единственное, почему ты с ним связалась, это потому, что пыталась заставить меня ревновать. Это понятно?
Она бросила на него циничный взгляд.
— Я думала, что не смогу купить тебя сексом.
— Ты не можешь меня купить, но кто сказал, что ты не можешь взять меня напрокат? — усмехнулся он.
Черт возьми, все как всегда. Все заканчивалось тем, что он говорил то, что не имел в виду, потому что она давила на него.
— Я не говорил, что ты должна будешь заниматься со мной сексом, но сегодня вечером ты будешь в моей постели. Я буду помогать тебе до конца расследования, а ты будешь безоговорочно мне подчиняться, когда дело касается твоей безопасности. Я ясно выразился?
— Не строй из себя ублюдка, Колдер, — прошипела она в ответ. — Что я с этого получу? За исключением того, что буду выглядеть как идиотка, пускающая по тебе слюни.
— Ты не окажешься под стражей. Не думай, что я этого не сделаю. Ты знаешь, что я могу, и Дэкс будет на моей стороне. Я расскажу твоему брату абсолютно все, чем ты занималась, я могу даже приукрасить, и он мне поверит. Он вернется из медового месяца, чтобы защитить тебя. А еще я позвоню твоей маме. Скажу ей о том, что происходит. Если этого недостаточно, я обзвоню всех твоих друзей и либо просьбами, либо угрозами — чем угодно — заставлю их пообещать, что они тебе не помогут, потому что я человек, который отчаянно пытается тебя спасти. Ты еще не скоро увидишь белый свет, детка. Выбирай, или я или прекрасная позолоченная клетка.
Она покачала головой.
— Мы можем быть партнерами, но я не буду притворяться любовницей.
Слабая дрожь в ее голосе подсказала Роману, что он взял верх. Его охватил трепет. Он нашел лазейку. Теперь она полностью в его власти.
— Никто ни за что не поверит, что мы с тобой ночь за ночью можем находиться в одной и той же спальне, не трахая друг другу мозги. Кроме того, я сомневаюсь, что Кэмп будет держать руки при себе, если не решит, что на тебя предъявил права кто-то больше и страшнее.
— Не будь ребенком.
— В этом нет ничего ребяческого. Я — собственник, и он поймет это. Ты ускользнула от него, чтобы пробраться сюда? — Внезапно перед ним кристально ясно предстал ее план. Накануне вечером она пошла выпить с единственным намерением приблизиться к Кэмпу. Она флиртовала и дала понять, что заинтересована, делала все, чтобы подобраться к нему поближе, возможно, попасть в его комнату. Она могла сделать что-то глупое, например, попытаться залезть в его телефон. Когда ничего не получилось, она решила обыскать его комнату.
— Да. — Ее рот превратился в упрямую линию.
Тем не менее, она была так сексуальна. Для него она всегда была сексуальна.
— Подумай о том, что я делаю. — Он взял ее за руку. — Если ты будешь драться или обманешь меня, я арестую Кэмпа, и в мгновение ока обо всем доложу Заку. Это не угроза. Но сейчас я выбираю тебя, Тина. Я предпочел тебя моему лучшему другу и президенту. Ты понимаешь?
Она усмехнулась, когда последовала за ним по лестнице.
— Ты меня шантажируешь.
Он остановился в пролете второго этажа, когда услышал шум наверху.
— И мне нужно все, что у тебя есть для завтрашней встречи, — говорил Зак твердым голосом.
— Я уже отправила вам все документы по почте, — парировала Лиз. — Мистер Президент.
— Я хочу, чтобы вы лично поработали со мной над бумагами. — Зак затопал вниз по лестнице. Он остановился и оглянулся на Кэмпа и Гейтса, которые наблюдали всю картину пролетом выше. — А вам двоим следует найти чем заняться в свое личное время.
— Прошу прощения. У нас был выходной, как и у мисс Мэтьюз и мисс Спенсер, — ответил Кэмп. — Мы просто решили провести время вместе и посмотреть фильм.
Это была прекрасная возможность. Роман наклонился и притянул Тину к себе, крепко обняв.
— Последний шанс, Тина. Не борись со мной.
Ее глаза расширились, и она ахнула, когда поняла, что он собирался сделать.
Он склонился к ее губам и крепко поцеловал. Притянув ее к себе, он обхватил задницу своими крупными руками. Роман не играл. Он собирался продемонстрировать Кэмпу — и всем остальным — что происходило между ним и Тиной. Поэтому, он захватил власть над ее ртом, и в тот момент, когда почувствовал, как она смягчается, позволил языку вторгнуться внутрь.
Боже, на вкус она была как небеса, сладкая и запретная. Как драгоценные воспоминания, которые он забыл. Как совершенство.
Через некоторое время она подняла руки и обхватила его за шею. Первобытный трепет охватил его, когда она поцеловала его в ответ с голодом, которого он не ожидал. И с тихим стоном желания она растворилась в нем.
Когда Роман отошел от нее, то с удовлетворением увидел, что все наблюдают за ними. Хорошо. Это была прекрасная демонстрация. Лиз выглядела ошеломленной. Пустой взгляд Зака мог обмануть другого, но Роман умел различать мельчайшие выражения на лице друга. Зак задавался вопросом, что, черт возьми, происходит; Роман не сомневался, что позже ему придется уклоняться от множества вопросов.
Но у Романа была гораздо более конкретная цель, и он обнаружил, что белобрысый кусок дерьма прожигает его взглядом с третьего этажа. Роман просто улыбнулся в ответ.
— Специальный агент Кэмп, спасибо, что развлекали мою девочку, пока меня не было, но думаю, что теперь нам пора в постель.
Тина сжала его за руку, почти до боли. О, она была в бешенстве, но не сопротивлялась. Да, она была целиком и полностью в его власти.
— И у мисс Мэтьюс есть чем заняться, — добавил Зак. — У нее больше не будет выходных. Я думаю, крайне важно, чтобы она всегда меня сопровождала, тогда она сможет разобраться с прессой.
Клинт Гейтс поднял руки.
— Конечно, мистер президент. Мы просто отдыхали с друзьями.
— Мисс Спенсер, вы в порядке? Хотите что-нибудь сказать? — Похоже, Кэмп не собирался отступать, даже когда друг ударил его локтем в бок. — Потому что, в таком случае, вы должны понимать, что пока я здесь, чтобы защищать президента, я буду защищать и вас.
Тина послала ему сияющую улыбку.
— Защищать меня? От Романа? Боюсь, это ему нужна защита. Простите, если ввела вас в заблуждение, специальный агент. Я просто пыталась привлечь внимание. Понимаете, через некоторое время отношения остывают, мужчины перестают стараться и начинают думать, что три минуты — это марафон.
— А теперь мы собираемся в постель. — Он должен был догадаться, что Тина найдет способ взять его за яйца, даже когда он думал, что контролирует ее. Она никогда не будет плакать, умоляя о пощаде. И, когда они снова окажутся наедине, она не проявит ни капли пощады к нему. В этом он не сомневался.
Почему это казалось ему чертовски возбуждающим?
— Вы свободны, джентльмены, — сказал Зак Кемпу и Гейтсу.
Ни один из них не выглядел обрадованным — Мэтью был гораздо менее обеспокоен, чем его коллега, — но они отступили.
— Тина? — Спросила Лиз, ее взгляд упал туда, где его рука сжимала ее локоть.
— Я в порядке. Поговорим утром. У тебя все хорошо? Если не хочешь работать, скажи Коннору. Он очень беспокоится, когда дело доходит до сверхурочной работы.
Зак нахмурился.
— Когда это Коннор так заинтересовался графиками работы?
Иногда Зак совершенно не понимал намеков.
Роман приблизился, чтобы мальчики наверху не могли его услышать.
— Она говорит о том, что ты останешься наедине с Лиз. Предполагается, что Коннор за вами присмотрит… на всякий случай.
— Что он думает, я сделаю? — Возмущенно спросил Зак.
— Могу уверить его, что ничего интересного его не ждет. — заверила Лиз. И мне не нужно, чтобы Коннор меня спасал. Президент Хейс совершенно безвреден, за исключением того, что до смерти меня утомляет. — Она повернулась к Заку. — Если вы хотите просмотреть заметки для встречи с прессой, то конечно. Я бы не хотела, чтобы вы забыли имена всех представителей британской прессы. Я сделала карточки. Будет весело.
Зак смотрел, как Лиз уходит.
— Я бы не сделал ей больно.
— И ты, Августина? — грустно спросил Зак.
— Вы понятия не имеете, господин президент. Абсолютно. Сейчас я пойду в комнату Романа, где у нас будет жесткий секс на почве ненависти, а после он может вытатуировать свое имя на моей заднице, чтобы, когда он снова выбросит меня, как мусор, никто другой больше меня не захотел. — Тина развернулась и зашагала к лестнице, но не забыла перед этим обронить. — И не забывай о нашей сделке, Колдер. Перейдешь мне дорожку и сильно об этом пожалеешь. Это будет страшное зрелище.
С этими словами она ушла. Они с Заком остались одни, глядя в разные стороны, наблюдая как объекты их привязанности и одновременно источники раздражения, уходили прочь.
— Что, черт возьми, это было? — Спросил Зак.
— Ничего, с чем я не могу справиться. Я позабочусь о Тине.
Зак нахмурился, явно недовольный ответом, но все еще мучавшийся мыслями о только что ушедшей женщине.
— Отлично. Что, черт возьми, нам теперь делать?
— Без понятия. — Но Роман понимал, что лучше бы ему придумать план — и быстро. Сегодня вечером Тина будет спать в его постели. Она тоже может нанести ему удар. Или, если он правильно разыграет карты, она может снова оказаться в его объятиях.
У него появилась самая лучшая за многие годы возможность получить второй шанс. Вопрос был в том, должен ли он попытаться?
Глава 8
Тина поднималась по лестнице, игнорируя Романа, плетущегося позади нее. Никакие его слова не могли остановить этот марш смерти. Когда они добрались до его комнаты, она уже знала, что грядет еще одна адская ссора.
А что потом?
Она немного волновалась о том, что будет дальше. Было бы так легко переспать с Романом, так же легко, как потеряться в том проклятом поцелуе. Тина не хотела об этом думать.
— Августина, — крикнул он ей вслед, в его голосе слышался вопрос.
Она продолжала идти. У нее не было никаких причин начинать разговор до того, как они дойдут до его комнаты. Это приведет лишь к тому, что они начнут раньше кричать друг на друга, где кто-нибудь может их услышать.
Когда они свернули в западное крыло, перед ними показались двери в два самых больших люкса. Естественно, Зак занял лучший, но апартаменты Романа не сильно отставали. Да, она понимала, так принято, чтобы чиновникам, занимающим самые важные посты, были предоставлены самые богатые комнаты. Черт, они походили на небольшую роскошную квартиру. И никто не мог поменять комнаты или отказаться из-за страха оскорбить принимающую страну. Но Роман и Зак были одиноки. С чего им могло понадобиться несколько комнат и кровать размера кинг-сайз?
С другой стороны, если все пойдет по плану Тины, Роман еще обрадуется, что в его комнате есть диван.
— Августина, постой. Я что-то нашел.
Она замерла на полпути. Хорошо. Ему удалось найти слова, которые заставили ее заговорить до того, как они оказались за закрытыми дверями. Не понятно, что он мог найти, может быть, свой здравый смысл. Или, может быть, порядочность. Это было бы чудесно.