- Та самая двадцатка, о которой вы только что столь громогласно вещали, была вами уплачена этим утром некоему Питу в счет погашения долга за то, что сейчас лежит в нагрудном кармане вашего жилета, - Шерлок брезгливо указывает аристократическим пальцем на высовывающийся краешек целлофана. - Думаю, полицию заинтересует состав белого порошка, который вы там храните. И еще, прежде чем огульно обвинять кого-то в воровстве, стоит вспомнить, что именно вы систематически обкрадываете своего хозяина, нагреваясь на замене фирменных запчастей китайским ширпотребом.
Толстяк пятится, прикрывая карман растопыренной пятерней, его дряблые щеки покрывает испарина, глаза испуганно вытаращены, а губы дрожат.
- Как вы узна… - вырывается из него хриплый выдох, а затем он просто шевелит губами, не произнося ни слова, в глазах читается неподдельный ужас.
- Элементарно, - хладнокровно отвечает Шерлок, - стоит просто повнимательнее на вас посмотреть. Но если вас действительно интересует, как я все это узнал…
- Это неправда, - взвизгивает толстяк, приходя в себя, и пятится, пятится, пятится сквозь расступающуюся перед ним толпу.
Так он и вываливается из кафе, задом вперед, а Шерлок лишь пожимает плечами, прежде чем взглянуть на Джона.
- Потрясающе, - шепчет Джон, восхищенно глядя на Шерлока, а тот молчит, никак не показывая своего отношения к произошедшему.
- Черный, два сахара, с собой, - говорит он, по-прежнему не отводя взгляда, и Джон поспешно кивает.
Он готовит кофе трясущимися руками, кусает губы и все пытается придумать, как бы попросить телефон, но при этом понимает, что никогда не осмелится этого сделать. В конце концов, в знак благодарности он просто дает двойную салфетку с изображением жирафа – остаток от детского праздника, который как-то проводился в их кафе. На сей раз Джон обходится без пищевых добавок – в голове еще царит хаос и правильного вкусового сочетания он сейчас просто не выдаст. Шерлок принимает кофе молча и замирает на секунду, прежде чем отвернуться, будто чего-то ждет. Джон кусает губы и все же решается бросить ему в спину:
- Спасибо! Я – Джон… - рука зависает в воздухе.
Шерлок уходит, не обернувшись, и Джон понимает, как жалко выглядит его попытка познакомиться.
- Заносчивый мудак, - радостно ухмыляется Виктор.
- Торре, - заказывает очередной клиент.
- Как он это делает? – удивляется Джон позднее, и Молли в ответ улыбается.
- Я слышала кое-что, - признается она, - будто ему достаточно взглянуть на человека, чтобы все про него узнать. Он даже иногда помогает полиции. Не то чтобы я интересовалась им, - не договорив, Молли краснеет.
- Значит, он химик? – задумчиво произносит Джон, с трудом подавляя в себе желание начать расспрашивать.
- Да, - подтверждает Молли, - он вроде как на свободном графике или дистанционном обучении, я толком не знаю. Он иногда появляется в университете, но на лекции не ходит. Они ему не нужны, он и так все… - она делает неопределенный жест рукой, который должен выразить превосходную степень осведомленности Шерлока в химии и других науках.
- Понятно, - Джону ничего не понятно, но продолжать расспрашивать он не рискует, чтоб не показаться банальным сталкером.
По дороге домой Джон не перестает думать о Шерлоке и о том, что он сделал для него. По крайней мере, Джону хочется так думать. То, что он вывел толстяка на чистую воду именно для него, а не ради справедливости или спортивного интереса. И некоторое время ему удается уживаться с этой мыслью. Но затем сомнения вновь одолевают, и когда Джон ложится спать, он опять уверен, что Шерлок вовсе не заступался за него, он просто сделал то, что делает всегда – обличает преступников и врунов. На соседней кровати Майк Стемфорд потихоньку всхрапывает и что-то бормочет во сне, а Джон ворочается и вспоминает глаза Шерлока – он ошибался, когда считал, что они серые, теперь он уверен, что они голубые. Прозрачно-голубые.
На следующий день Шерлок не появляется в кафе, и Джон в отчаянии. Шерлок не приходит в течение трех дней, и за это время мир для Джона летит в тартарары. Он плохо спит, не в состоянии сосредоточиться на лекциях, рычит на Молли и вступает в перепалку с Виктором. Он почти готов подраться с терпеливым Майком или напиться, понимая, что Шерлок не приходит в кафе из-за того, что потерял к нему интерес, в чем бы этот самый интерес ни заключался. Джон готов признать, что согласен на унизительную роль подопытного кролика, лишь бы кудрявая макушка по-прежнему маячила на периферии зрения, но чудо происходит лишь на четвертый день, когда отчаявшийся Джон видит в дверях знакомый силуэт в разлетающемся пальто. Шерлок входит как ни в чем не бывало, по привычке встречаясь взглядом с Джоном на короткое мгновение, прежде чем занять свой столик у окна и достать смартфон. Джона затапливает глобальное облегчение, он широко улыбается и берется за приготовление кофе, не дожидаясь слов Молли. Когда она подходит, он добавляет в черный с сахаром щепотку ванили. Молли лишь слегка улыбается, понимая Джона без слов – в симпатии к Шерлоку они с ней солидарны. Все возвращается на круги своя, и лишь Виктор презрительно выплевывает, сверля Шерлока недобрым взглядом:
- Сучка! Вертится тут…
Джону хочется врезать ему, но он сдерживается, поскольку дорожит работой. Шерлок делает первый глоток, и Джону кажется, что он улыбается, глядя на него. Ведь можно назвать улыбкой это подрагивание уголков рта? Джон решает считать именно так и начать составлять классификатор улыбок Шерлока, при этом он старается изо всех сил не ощущать себя влюбленной школьницей.
Странный посетитель входит в кафе так, словно ведущая актриса вплывает на сцену Ковент-Гарден, замирает перед дверью, опираясь на зонтик-трость, возможно, ожидая аплодисментов. Дорогой костюм, идеальной чистоты ботинки (в такую-то непогоду, отмечает Джон), прическа, словно только что от стилиста – по всему видно, человек успешный и совершенно потусторонний для их маленького студенческого кафе. Мужчина надменным взглядом обводит кафе и останавливает его на Джоне, разглядывая откровенно и с интересом. Словно приняв какое-то решение, он кивает сам себе и направляется к барной стойке. Джон вопросительно смотрит на него, сомневаясь, что мужчина решится выпить здесь кофе, слишком уж он не подходит весьма скромной обстановке кафе, но тот произносит властным глубоким хорошо поставленным голосом:
- Черный без сахара, Джон.
Джон удивленно замирает, вопрос готов сорваться с языка, но потом понимает, для чего они все носят бейджики и смущенно кивает. Он готовит кофе старательно, опасаясь что-то пропустить или сделать не так, спиной ощущая изучающий взгляд незнакомца. Джон нервничает, но кофе получается отличный, и он с облегчением ставит чашку перед клиентом. Пока мужчина расплачивается, Джон пытается не смотреть на него, но когда тот отходит, не может не следить за ним. Лицо Джона вытягивается, когда владелец зонтика садится за столик Шерлока, и они начинают о чем-то тихо говорить. Джон не слышит о чем, а по выражению лиц и скупой жестикуляции невозможно прочитать содержание разговора. Джон то и дело отвлекается на клиентов, но продолжает бросать обеспокоенные взгляды в сторону Шерлока и его визави, и иногда ловит ответные от обоих. Определенно, они говорят о нем. Или нет? Джон смущен, расстроен и подозревает, что у него начинает развиваться паранойя. Отчего-то кажется важным то, что происходит сейчас между этими двумя. Масла в огонь подливает Виктор.
- Ого, наш красавчик пришел с дружком. Я же говорил – сучка! Повертел задом и привел еще одного хлыща, - Виктор едва не истекает ядом и злостью: - Я смотрю, Джонни, тебе тут ничего не светит. Против такого ты не потянешь, прости, друг. Этот парень не для тебя…
Обычно сдержанный и невозмутимый, Джон срывается:
- Заткнись, идиот, - и краснеет от того, что раскрылся перед этим придурком.
- Что я вижу, малыш Джонни расстроился, - противно тянет тот, - иди, папочка Виктор тебя утешит, - он пытается притянуть Джона в объятия, но Джон вырывается и отталкивает Виктора.
- Козел, - выплевывает Джон, уже готовый к драке, но углубить конфликт не удается – подходит очередной клиент. Поспешно пригладив растрепавшиеся волосы, Джон натягивает дежурную насквозь фальшивую улыбку:
- Я готов принять ваш заказ.
Когда он готовит кофе по-венски, за спиной раздается:
- Спасибо, Джон. Рад был знакомству.
Джон едва не подпрыгивает от неожиданности, оборачивается и натыкается на испытующий взгляд типа с зонтиком. За своим столиком Шерлок не сводит с них настороженного взгляда. Ровно ничего не понимая в разыгравшейся только что мизансцене, Джон вежливо улыбается:
- Приходите еще.
- Это вряд ли, - усмехается незнакомец, - это вряд ли, - повторяет он задумчиво, и уходит, элегантный, подтянутый, нездешний.
А Шерлок остается, смотрит на Джона непонятно, требовательно, и что это может означать, Джон опять не понимает. Все что он может сейчас сделать, это вернуться к кофе по-венски. В его жизни слишком много сложностей, поэтому ему кажется, что приготовление кофе сейчас – самое подходящее случаю. Однако позднее мысли вновь возвращаются к незнакомцу и не могут остановить наскакивающих друг на друга домыслов и предположений об отношениях между этими двумя столь похожими и в то же время непохожими мужчинами. Засыпая под утро, Джон останавливается на варианте «любовники», отвергнув «случайные знакомые» и «друзья». Еще есть вариант «родственники» и «коллеги», но они кажутся Джону совсем уж маловероятными. Утром он уверен, что Шерлок больше не появится в кафе, но тот врывается с ветром и туманом, запутавшимися в его кудрях. Не в силах сдержаться, Джон вновь глупо и счастливо улыбается и добавляет в кофе карамель.
Гарри, которая в последнее время опять ссорится со своей подружкой и почти все время проводит в баре, напиваясь до невменяемости, вмешивается в устоявшуюся студенческую жизнь Джона. Ее приходится вытаскивать из питейных заведений, сидеть рядом, пока она не уснет, и следить, чтобы не захлебнулась собственной рвотой. Джон - хороший брат, и не в силах просто послать ее подальше, он пытается на нее повлиять, но Гарри не из тех, кто прислушивается к чужому мнению, она продолжает гробить свою жизнь, утягивая за собой и брата. Джон здорово запустил неорганическую химию: куча прогулов и задолженности по лабораторным работам. С остальными предметами он пока еще худо-бедно справляется (сказывается школьная подготовка), но пробелы в неорганике сигнализируют о скором отчислении. Джон не спит подряд три ночи, штудируя учебник, засыпает на латыни и клюет носом во время работы. Перед ним, среди салфеток, кофейников и турок, лежит тетрадь с задачами и обкусанная ручка. Джон с трудом заставляет себя вернуться к условиям в примере, но на мозг нисходит отупляющее равнодушие – очень хочется спать. Джон трет глаза, пропускает появление Шерлока и в каком-то тумане готовит кофе, раскладывая на блюдце дольки лимона. Молли относит заказ, а Джон чувствует, что засыпает.
- Это тебе, - говорит Молли, выводя Джона из состояния транса, - он просил передать, чтоб ты выспался, наконец.
- Он? – Джон стремительно краснеет и в нерешительности тянет руку к только что приготовленной им самим чашке черного кофе, который Молли принесла обратно.
Он отыскивает взглядом Шерлока и удивленно моргает, замечая сердито нахмуренные брови и чуть прищуренные от злости глаза. Джон поспешно опрокидывает в себя горячий кофе и, не замечая вкуса, жует лимон прямо с кожурой. Молли сочувственно вздыхает, а Виктор, кажется, впервые пытается вести себя по-товарищески.
- Что, не хватает времени в сутках? – спрашивает он участливо. – Чем ты занимаешься ночью?
Сердце Джона стучит в два раза быстрее, чем обычно (крепкий кофе все же лишнее для и без того ослабленного недосыпом и переутомлением организма, но взбодриться определенно нужно). Джон не реагирует на подколки Виктора, лишь кивает в сторону учебника.
- Задолженности по неорганике, - отвечает он, - должен все сдать к понедельнику, иначе меня подадут на отчисление.
Виктор сочувственно качает головой:
- Помощь нужна?
- Помощь? – переспрашивает Джон. – Каким образом ты собираешься мне помочь? Решить все задачки? – Джон устало вздыхает. - Экзамен сдавать в конце семестра, а я здорово отстал.
- Нет же, - ухмыляется Виктор, клиентов как раз нет, и он, развалившись на стуле, вещает перед Молли и Джоном словно пророк, - я могу дать тебе волшебную таблетку.
- Это что, как Нео? Красная или синяя? – губы Джона раздвигаются в подобие улыбки.
- Нет, это лучше, - заговорщицки сообщает Виктор, - выпил, и ты бодр, силен и работоспособен целые сутки. Ты можешь успеть прочитать весь курс неорганической химии и взяться за органику. Сон тебе вообще не нужен, - он достает из кармана белую таблетку в капсуле и демонстрирует ее издалека. – Чудо-средство от всех болезней. Папочка Виктор поможет всем страждущим студентам, - он протягивает Джону таблетку на ладони, и у Джона на миг появляется надежда, что таким образом возможно решить все его проблемы.
Он даже протягивает руку, когда слышит совсем рядом знакомый холодный голос:
- Не советую! Психостимуляторы, кроме кратковременного улучшения когнитивных функций, субъективно воспринимаемых потребителем как улучшение памяти и внимания, дают психическую астению, выражающуюся в головной боли, усталости, резком снижением работоспособности.
- Что? – Джон удивленно вскидывает на подошедшего Шерлока глаза, а Виктор угрожающе надвигается на него.
Шерлок не замечает угроз от Виктора, только бесконечно долго смотрит на Джона, прежде чем заговорить.
- При передозировке психостимуляторы могут вызвать нарушения психики с бессонницей, тревогой, бредом и галлюцинациями. При их частом употреблении происходит полное истощение нервной системы, угнетение психики, депрессия, - перечисляет Шерлок почти безразличным тоном, но в конце добавляет с легкой примесью сожаления: - И это я, как бывший наркоман, не говорю о зависимости. Хотя бывших наркоманов не бывает, - качает он головой, и Джону приходится убеждать себя, что горечь в его словах ему послышалась.
Джон отдергивает руку от все еще протянутой Виктором таблетки и испуганно делает шаг назад.
- Слабак, - бормочет Виктор злобно, - маменькин сынок! Ты вылетишь из университета, как пробка из шампанского, - обещает он, разворачивается и уходит в подсобку.
- Просто отдохни, - советует Шерлок, - возьми выходной и нормально подготовься.
Джон потрясен очередной его проницательностью и лишь кивает головой.
- Если будут проблемы с неорганикой, я мог бы объяснить отдельные темы – только скажи, - добавляет Шерлок и, пока Джон соображает, что это только что было, внимательно смотрит на него.
Джону хочется сказать «да, помоги мне!», но язык не слушается и отказывается поворачиваться во рту. Целую вечность они смотрят друг на друга, затем Шерлок едва заметно морщится, прикусывает свою великолепную нижнюю губу, резко разворачивается и направляется к выходу. Джон в отчаянии смотрит ему в спину, и, словно расколдованный доброй феей, жалко бормочет:
- Да, спасибо за предложение, было бы неплохо. Неорганическая химия мне явно не дается…
Но Шерлок невозмутимо, даже не сбившись ни разу, уходит, так и не оглянувшись, всем своим видом показывая, что таким, как он, предложения дважды не повторяют, а на слова таких, как Шерлок, принято реагировать мгновенно. И уж если ты такой тупица, что не в силах совладать со своими языковыми навыками, то оставайся в одиночестве. Джон готов разреветься, но очередной клиент возвращает его в мир латте и капучино. Сведения о наркозависимости в анамнезе Шерлока Джона вообще не волнуют.
В пятницу Джон берет несколько выходных, хотя работа на уикенд всегда приносит неплохой заработок, и, игнорируя звонки от Гарри, наконец-то высыпается. В зеркале Джон долго рассматривает свое изображение, отмечая и круги под глазами, и полопавшиеся капилляры. Хочется есть, но денег совсем не осталось. Джон находит засохшую булку и, вгрызаясь в нее зубами, читает учебник. Скоро в обшарпанных стенах общежития ему становится тесно и одиноко. Майк Стемфорд ушел с подружкой в кино, а Джон, как прОклятый, решает дурацкие задачки. Когда голова совсем перестает варить, он сгребает конспекты, учебник и тетради в сумку, ищет по карманам завалявшуюся мелочь и идет в парк. Лондон на удивление радует погожей погодой и отсутствием вечного тумана. На природе становится лучше. Джон проглатывает подряд три темы, быстро вникает в суть примеров, разобранных преподавателем и переписанных на бумагу старательным почерком Майка. Несколько лабораторных он выполняет почти на вдохновении, очень довольный собой, разлегшись животом на узкой скамейке в парке, а потому позволяет разуму немного отдохнуть. Пересчитав бряцающие в кармане монеты, Джон покупает сдобную булку и идет в сторону пруда, чтобы посмотреть на нежелающих улетать в теплые края уток и переключиться. Именно там он видит толпу зевак, желтую полицейскую ленту, ограждающую место преступления, сотрудников Скотланд-Ярда и, невероятно(!), долговязую фигуру Шерлока в неизменном черном пальто. Сердце предательски пропускает очередной удар, и Джона, словно на магните, притягивает к нему. Остановившись за желтой лентой, он с жадностью следит за Шерлоком. Тот изучает место преступления, тихо переговаривается с полицейскими, присев на корточки, тщательно осматривает труп. Его движения скупы и отточены, чуть театральны и сексуальны. Джон с ума сходит от желания дотронуться до матовой кожи, сжать в руках тонкие нервные пальцы – такого в кафе не случалось, скорее всего, виноват просто свежий воздух. Давно пора уходить, зеваки начинают рассеиваться, но Джон все стоит невдалеке и смотрит на Шерлока, не в силах наглядеться. В какой-то момент Шерлок оказывается один, застывает под внезапно налетевшим ветром, сунув руки в карманы пальто. Его кудри, подхваченные порывами воздушных масс, будто оживают и ведут свою, отдельную от хозяина жизнь, а Джон кусает губы и мечтает пропустить их через пальцы, чтобы почувствовать всю мягкость и податливость. Джону не стоит этого делать, но ноги сами несут к Шерлоку, переступая через желтую ленту. Остановившись в двух шагах, чуть позади него, Джон крепко сжимает руки в кулаки, засовывает их в карманы ветровки и, словно перед прыжком с вышки, на мгновение зажмуривается.