Демьян про себя обозвал объект Крысом ввиду удивительного внешнего сходства. Назвать Евгения Клячкина красавцем уж точно ни у кого язык бы не повернулся. Маленькие, глубоко посаженные черные глаза, сильно выступающий нос и длинные кривые зубы, плюс впалый подбородок и морщинистый лоб. Одним словом, Крыс. И выглядел он старше своих сорока с небольшим хвостиком лет, что, разумеется, привлекательности ему не добавляло. В общем, на редкость неприятный тип и вместе с тем единственная зацепка по главному в жизни Демьяна делу.
Громов следил за ним уже неделю – с тех самых пор, как обнаружил, что Крыс засветился на одной из уличных камер с последней жертвой под ручку. И счастлива она не была.
Демьян называл найденную девушку жертвой, хотя никто кроме него и Роберта так не считал. Удивляться тут нечему – на первый взгляд это было классическое самоубийство. Чересчур худая пепельная блондинка лет тридцати разбилась, спрыгнув с заброшенной недостроенной многоэтажки на окраине города Пятигорск. Причина смерти очевидна, следов борьбы на теле нет. В кармане джинсов классическая предсмертная записка: «Прощайте, так жить больше не могу». Все как по нотам, не подкопаешься. Мало ли в мире людей сводят счеты с жизнью. Но в этом конкретном случае в деле были две интересные детали. Во-первых, состояние волос, зубов, десен, в конце концов, внутренних органов – все говорило о том, что дамочка очень любила морить себя голодом. Или кто-то ее к этому принуждал. Во-вторых, на спине жертвы в районе правого плеча имелось выцветшее за давностью лет тату – «38». Именно из-за этой татуировки Демьяну и сообщили об инциденте.
Женщина с татуировкой «38» была далеко не первой жертвой Нумерофила, как его про себя окрестил Демьян. За десять лет поисков он видел трупы с разными номерами на спинах: 29, 45, 19, 11… и даже 59. Далеко не каждая из них страдала от недоедания, но абсолютно все покончили жизнь самоубийством. Они травили себя бытовой химией, резали вены в ванной, прыгали с крыш, шагали под поезда. Была одна особо отличившаяся – приняла снотворное и уснула в февральские морозы в лесу абсолютно голая. Одежду нашли рядом с ней. У каждой имелась предсмертная записка. Что-нибудь банальное и обобщенное – типа той, что была у женщины под номером «38».
С каждой новой жертвой Демьян лишний раз убеждался в том, что здесь орудует один и тот же умнейший и хитрейший зверь, прикидывающийся человеком. К тому же чрезвычайно осторожный. А когда у очередной самоубийцы обнаружился на лопатке номер «311», Демьяну стало совсем тошно.
Всего ему стало известно о пятнадцати жертвах с тату-номерами на спине. И это только те девушки, о которых он узнал. Щупальца Роберта длинны, но не бесконечны. Вот уж кто умеет обрасти нужными связями в самые короткие сроки. Он умудрился так или иначе наладить контакт чуть ли не с каждым патологоанатомом всех более или менее крупных поселений Краснодарского края и не только. Те сообщали ему о поступлении самоубийц подходящего возраста, а Роберт уже проводил разведку боем и выдавал нарытую информацию Демьяну. Находки, впрочем, случались не так уж часто – обычно раз в несколько месяцев, иногда год или даже больше.
Демьян очень надеялся, что цифры на спинах жертв выбирались случайным образом. Гораздо проще думать, что погибло всего пятнадцать, а не триста женщин. Тогда уж СМИ точно подняли бы всех на ноги, а так никто и внимания не обратил. Самоубийцы и самоубийцы. На тату даже не смотрели. У жертв разнился возраст, внешность, способ ухода из жизни. Длинные промежутки между смертями тоже не располагали к тому, чтобы кто-то обратил внимание на происходящее. Кроме того, инциденты происходили в разных городах и даже регионах России. Единственное, что их связывало – это тату с номерами. Отсюда полнейшее безразличие со стороны правоохранительных органов. Ну не видели они связи между жертвами. Не видели или не хотели видеть. Ведь ради этих женщин никто не обивал пороги со словами: «Моя мама/сестра/дочь не могла покончить жизнь самоубийством». Объяснялось это весьма просто – ни одну из них так и не удалось опознать. Даже если у них и были родственники, они понятия не имели о том, что произошло с женщинами. Их никто не искал. Возможно, просто давно прекратили искать.
Была здесь еще одна немаловажная деталь, от которой у Демьяна волосы становились дыбом. Совершенно очевидно, что татуировки с номерами у многих жертв были сделаны задолго до убийства. То есть либо у представительниц прекрасного пола появилась новая мода – набивать себе на спинах номера, либо Нумерофил не просто имитирует самоубийства, а где-то держит женщин до того, как убить. Но где можно держать силком такую толпу женщин, Демьян не знал. Если взять в пример последнюю жертву – ее наколке навскидку точно больше пяти лет. То есть либо ее пять лет где-то держали… либо Демьян медленно, но верно сходил с ума и сам этого убийцу придумал. По крайней мере, так считал его бывший начальник.
Для Демьяна это дело началось десять лет назад с жертвы под номером «13». Тогда он наивно подумал, что наколка здесь вообще ни при чем.
В то время он только начал работать оперативником уголовного розыска. Еще был женат и даже временами счастливо. Все закрутилось после памятного звонка двоюродной тети, которую и видел-то всего пару раз в жизни – на третьей и четвертой маминых свадьбах (уж очень его мать любила замуж выходить).
«Яночка сбежала из интерната!» – сбивчиво начала она объяснения.
На тот момент Демьян понятия не имел, кто такая Яночка и почему ее побег должен его волновать. Девушка оказалась его то ли троюродной, то ли четвероюродной сестрой из Ростовской области. Демьян не был с ней знаком. Несчастная осталась круглой сиротой в шестнадцать лет и была определена в местный интернат. Тетя хотела взять племянницу к себе, но не смогла из-за все ухудшающегося здоровья. Страдала от сильных болей, вызванных опухолью в позвоночнике. Не хотела, чтобы племянница наблюдала ее муки. Врачи давно рекомендовали ей операцию, но та стоила дорого, и женщинани как не могла собрать нужной суммы. Она была одинока, помощи ждать неоткуда. Все ее силы уходили на борьбу с болезнью.
Спустя несколько месяцев случилось чудо. О болезни женщины прознал какой-то благотворительный фонд. Ей помогли – полностью оплатили операцию в столице, даже организовали транспортировку домой. Пережив болезненный период восстановления, женщина снова вспомнила о родной кровиночке. Решила во что бы то ни стало забрать племянницу к себе. Только забирать на тот момент было уже некого.
Яна сбежала, пока тетя лежала в больнице в Москве. Когда та обратилась в интернат, девушки уже два месяца как не было. Конечно же, она была там далеко не единственной беглянкой. Тетя выяснила, что племянницу даже толком не искали, и начала обивать пороги полиции, тогда еще милиции. Однако дальше подачи заявления дело не пошло. Тогда она и вспомнила о дальнем родственнике из Краснодара.
Демьян задействовал все имеющиеся у него на тот момент связи и ресурсы. Занимался поисками долго, тщательно, но безуспешно. Живой прехорошенькую рыжеволосую Яну так и не нашел. Через полтора года она обнаружилась сама в одном из местных моргов. Поступила как неизвестная, покончившая жизнь самоубийством. Ее желудок был буквально нашпигован таблетками снотворного.
После случившегося тетя Демьяна слегла с инфарктом. Слишком переживала, что не забрала вовремя, не уберегла племянницу. Но спустя какое-то время Яна явилась к ней во сне.
«Ты не виновата. Не из-за тебя меня нет!» – твердила девушка тёте.
Сон очень сильно подействовал на несчастную больную женщину, и она начала буквально терроризировать Демьяна звонками. Твердила, что это было не самоубийство. Просила, умоляла, требовала, чтобы он выяснил, что же на самом деле случилось с Яной. Утверждала, что Яна была жизнерадостной, общительной, а такие дети даже не думают о самоубийстве. Вспомнила, что племянница с детства ненавидела глотать таблетки, следовательно, ни за что не стала бы лишать себя жизни таким неприятным способом.
Как ни странно, но именно последний аргумент тети убедил Демьяна. Он сам терпеть не мог глотать таблетки. Для него было настоящим испытанием принять даже одну крохотную пилюлю, а тут целый пузырек.
Он взял небольшой отпуск за свой счет и снова засучил рукава по самые плечи. Очень старался разузнать хоть что-нибудь о том, что Яна делала после побега из интерната, но безрезультатно. Ее словно инопланетяне похитили. Потом Демьян нашел еще два тела женщин с вытатуированными на спинах номерами и после этого уже не мог остановиться. Инстинкт сыщика толкал вперед. Через некоторое время ему пришлось вернуться к работе, но расследование он не бросил и продолжал посвящать ему львиную долю своего времени. Жаль только, что его начальство не видело в этом деле дела. Очень скоро над Демьяном начали посмеиваться, называли охотником за привидениями. Ему не верили, сколько бы он ни пытался доказать свою правоту.
Проблемы на работе – еще полбеды. Дома у Демьяна тоже стало далеко не все гладко. Его жене Маргарите нестерпимо надоело обходиться без мужа. Ей нужно было, чтобы ее по-прежнему обожали, баловали шубами зимой, путевками в Турцию летом, хвалили за не слишком умело приготовленные ужины, любили и почаще сдували пылинки. Демьяну же обожать ее теперь стало некогда. Если раньше он частенько подрабатывал ей на булавки, то теперь был слишком занят. Занятость его вообще превратилась в хроническую. В результате Маргарита все равно добилась чего хотела, только уже не от Демьяна. Пока тот дни и недели напролет колесил по России в поисках преступников, она сходила налево. Видимо, ей там понравилось, потому что из очередной командировки Демьян вернулся уже в совершенно пустую квартиру.
Налаживать отношения с семьей было поздно. Демьян опомниться не успел, как оказался разведен.
Маргарита вместе с дочерью и новым мужем шустро иммигрировала в Израиль.
Демьян остался один и обозлился на весь свет. Тогда-то для себя и решил, что в милиции работать больше не будет, и делом о самоубийствах заниматься тоже. Первое обещание сдержал, второе не получилось. Тому виной стала новая жертва, что в скором времени попала в его поле зрения. Теперь это превратилось для него в дело принципа.
Демьян сделал ловлю Нумерофила своим хобби после того, как открыл с Робертом на пару детективное агентство. По-прежнему кидался на поиски, стоило появиться новому трупу. Скрупулёзно исследовал место нахождения каждой жертвы, пытался выяснить, кто они такие, найти хоть что-то из их прошлой жизни. Но ни одну из жертв опознать так и не удалось. Их лица, отпечатки пальцев, слепки зубов не числились ни в одной базе данных. Найденные при них вещи тоже не раскрывали секрета о личностях хозяек, да и вещей тех было совсем немного – в основном только одежда, что покрывала их мертвые тела. Все они словно с луны свалились – были безымянны и, похоже, не имели прошлого.
В последний раз все было как обычно – неопознанная жертва с номером на правой лопатке. Из вещей при себе ничего, только то, что на ней надето. Вокруг тоже пусто. Но в этот раз Демьяну несказанно повезло. Неподалеку от стройки, где нашли жертву, располагался участок, на котором один из местных воротил бизнеса собирался построить супермаркет. Какая-то шпана повадилась палить там костры, поэтому шустрый делец установил на территории худо-бедно замаскированные камеры. Возможно, именно благодаря маскировке Крыс их и не заметил. Он спокойно припарковал свой грузовик неподалёку и вывел из него невыразимо несчастную на вид пепельную блондинку, которой суждено было в скором времени попрощаться с этим миром.
Демьян камеры приметил почти сразу. Пробрался в пост охраны и честно выкрал записи за тот день. Так он и нашел Евгения Клячкина. Вычислил его по номеру грузовика и проследил до самого Геленджика, где тот и жил. Зло обрело свое лицо, точнее отвратительную морду крысы.
Казалось бы – вот он Нумерофил, хватай за руку и веди куда следует. Однако никаких реальных доказательств у Демьяна по-прежнему не было. Все, что он мог предъявить Крысу, это что «жертва» находилась в его машине в день смерти. Так себе доказательство, учитывая, что ее смерть признали самоубийством. На суде Крыс в два счета отведет от себя подозрения:
– Да, я ее подвозил, – скажет он прокурору, – потом проводил немножко, сама попросила. Ой, очень уж грустная была. Только разве я виноват, что она свела счеты с жизнью? Если б я знал, что она собирается сотворить такую жуть, ни за чтобы ее одну не оставил…
После этого Крыс обязательно заляжет на дно, и Демьян уже ничего никому не докажет. Доказать хотелось и очень. Убедиться, что чутье не обмануло, что не зря потратил на поиски многие годы, разгадать загадку до конца. А главное – упечь крысу в клетку. Пусть там скалит зубы сколько хочет, но больше никого раньше времени на тот свет не отправит.
Что уж там греха таить, был и другой стимул – реабилитироваться в глазах бывшего начальника, утереть нос другим операм, что позволяли себе снисходительно над ним посмеиваться.
Как ни крути, надо рыть дальше. Лучше всего поймать Крыса на горяченьком. Только нужно это горяченькое разыскать. Причем искать придется осторожно, чтобы не спугнуть.
Как Демьян выяснил, Крыс слыл настоящим мастером своего дела. Его неприглядная внешность совершенно не отпугивала клиентов. Он занимался реставрацией предметов интерьера дореволюционной эпохи. Мог бы стать весьма состоятельным человеком, если бы не пагубная страсть к азартным играм. А так владел лишь обветшалым двухэтажным домом на окраине города, к слову, доставшимся ему от родителей, да небольшим грузовиком, на котором катал последнюю жертву. Кабину грузовика он переоборудовал в передвижную мастерскую и колесил на нем по заказчикам или забирал раритеты на реставрацию к себе домой.
Демьян уже успел проверить грузовик. Обнаружил в кабине фальшивую стену. За ней скрывалась крошечная комната непонятного назначения. Комната-закуток оказалась совершенно пустой и неприлично чистой в сравнении с другими частями машины, где царил рабочий беспорядок. Демьян воспользовался случаем и установил в грузовике несколько маленьких камер. Камеры были крошечными, практически не видными глазу, но выдавали отличное разрешение и даже звук.
Дом подозреваемого Демьян толком проверить еще не успел. Всему виной сын Крыса. Двадцатичетырехлетний балбес, судя по всему, нигде не учился и не работал. Целыми днями шнырял по дому или отлеживал бока во дворе, греясь на теплом майском солнышке. Хоть бы на пляж сходил, как никак живет в городе-курорте на черноморском побережье. Ладно, бог с ним, случай еще представится. Демьян обязательно осмотрит и двор, и помещение, и на камеры не поскупится.
Остальные дела своего агентства он скинул на Роберта и подопечных детективов. Когда появлялся новый труп в деле самоубийц, Демьян старался тут же включиться в расследование и на другую работу по возможности не отвлекался вообще.
Он следил за Крысом вот уже неделю. Иногда казалось, будто прирос к водительскому сидению, которое, кстати, оказалось не очень-то и удобным. Спал зачастую тоже здесь. Холодная еда, постоянный привкус кофе во рту, невозможность банально прогуляться, чтобы размять ноги – все это изрядно его утомило.
Эх, с каким бы удовольствием сейчас выволок Крыса за шкирку из клуба, отвез бы на какой-нибудь пустырь и добыл признание, так сказать, мануально – кулаками. Хотя что-то Демьян поскромничал, почему это только кулаками, можно ведь и монтировкой. Давно лежит без дела, тут бы и пригодилась. Пара-тройка сломанных костей и дело в шляпе. Крыс запел бы не хуже соловья. Жаль, что такое признание ни за что не прокатит в суде.
«Стоп, хватит!» – приказал себе Демьян.
Мечтать о членовредительстве было безумно приятно, но если продолжить, то не ровен час побежит воплощать мечты в жизнь. Нервы и без того на пределе. Не хватало еще сорваться и так глупо запороть все дело. Если на чистоту, сорваться хотелось просто адски. Пора подключать резервные запасы хваленого самоконтроля.