Хоку хотелось сказать, что он сделает все возможное, чтобы дриада перестала бояться полетов, но потом одернул себя, сообразив, что не может заставить девушку доверять себе.
— Отдыхай, — предупредил грифон, опустившись на террасу перед замком и опустив девушку на землю. — Но вечером я буду здесь. Традиции придется соблюсти. Поэтому семь ближайших дней мы должны проводить много времени вместе.
— А что будет вечером? — тут же спросила дриада.
Удивившись ее воодушевлению, грифон улыбнулся и спросил:
— А что ты хочешь?
— Я хочу увидеть побольше. Летать страшно, да. Но мне хочется увидеть какие-нибудь здешние места. Меня ведь никто никуда не водит.
Хок улыбнулся шире и ответил:
— Хорошо. Я покажу тебе что-нибудь.
Еще несколько минут назад он думал, что придется сидеть в четырех стенах и о чем-нибудь разговаривать, но желание дриады увидеть горы и удивило, и порадовало.
— Я буду за три часа до заката, — сказал он. — Скажи служанке, что тебе понадобится теплая одежда. И убедить, что она на самом деле будет теплой.
— А что мы будем делать?
— Узнаешь, — усмехнулся Хок, заметив искреннее любопытство девушки.
Король с интересом покосился на младшего брата. Тот с невозмутимым видом расположился в одном из кресел и небрежно крутил в руке пузатый бокал алого стекла. Дэй расположился тут же, в соседнем кресле, но тоже помалкивал, никак не помогая старшему брату. Корморан вздохнул и осторожно уточнил:
— Мне показалось или…
— Интересная у тебя формулировка, — перебил Дэй, глянув на его величество. — Показалось! Тогда уж всем показалось, я так скажу. Хок, что происходит, ответь нам, во имя гор?!
Младший принц с едва заметной улыбкой взглянул на братьев и пожал плечами. Ему нравилась эта игра. Сам он пока не совсем понимал, что происходит и что будет дальше, но прямо сейчас его устраивало то недоумение, которое возникло у всех. Это немного льстило и возвращало молодого грифона в те времена, когда он, еще совсем мальчишка, настоял на том, что отправится воевать. Брат тогда противился, но не смог удержать младшего дома. Все твердили, что принц вскоре вернется, не выдержав тягот и всего того, что сопровождало сражения, но грифон спокойно пересек почти половину континента, его отряд помогал то Восточному Ройсу, то волкам на севере. И домой принц прилетел лишь после того, как там, в Волчьих горах, он вместе со своим отрядом помог отловить всех вероломных противников, что под шум войны грабили и выжигали волчьи поселения. Он дошел с волками до самого крайнего севера, куда увела волчий народ первая за многие годы настоящая волчица и супруга нынешнего правителя.
Ее и своего северного друга Хок вспоминал с особой нежностью, а сегодня представил, как однажды привезет туда Миру, чтобы и она увидела засыпанные снегом горы, бескрайние ледяные озера и неспокойное и жестокое северное побережье. Война покалечила многие жизни, многие судьбы, но там грифон впервые за несколько лет увидел то, с каким отчаянием идут вперед мужчины, до последнего не веря в гибель родных, и с какой радостью они воссоединяются с любимыми, многих из которых не видели пятнадцать лет. Тогда Хок часто думал, что тоже хочет, чтобы у него был кто-то, к кому бы он так стремился. Кто-то, кто ждал бы его с такой надеждой. Решение брата разбило в дребезги эти мечты, но сейчас грифону начало казаться, что у него еще есть шанс прожить эту жизнь счастливо, растратив все силы на кого-то, кто ему по-настоящему нравится, кто может стать по-настоящему дорог.
— Хок? — позвал Корморан, заметив, что младший брат задумался.
— Пока не знаю, — ответил он, — но, возможно, Небеса милостивы ко мне.
— Или это их забавы, — вздохнул Дэй.
Хок не ответил, но согласно кивнул. Лишь время покажет, что на самом деле ждет их всех впереди.
Наблюдая, как Арро суетится вокруг, Мира с улыбкой по самый подбородок опустилась под воду, наслаждаясь теплом. Впереди у нее был приятный пир со множеством всяких вкусностей, к которым дриада уже начала привыкать, и много-много горячего липового чая.
— Ваш дядя здесь, — сообщила служанка, вернувшись после минутного отсутствия. — Я сказала, что вы греетесь.
Мира с благодарностью улыбнулась, нырнула ко дну купальни, наблюдая сквозь толщу воды, как ее волосы водорослями колышутся над головой, а потом с довольным возгласом поднялась, позволяя воде потоком скатиться с нее обратно в купальню.
— Вы, похоже, очень довольны, — весело хмыкнула грифоница.
— А почему бы и нет? — пожала плечами девушка, не пытаясь скрывать эмоции. — В данный момент я на самом деле счастлива. Арро, а вот скажи мне…
— Да? — отозвалась служанка, взяв огромное полотенце и развернув его перед дриадой.
— У вас тут сплетничают? — задала свой вопрос Мира.
— Шутите? — фыркнула Арро. — Конечно.
— А о королевской семье? — не унималась дриада.
— Осторожно, но шушукаются, — хихикнула служанка.
— Тогда… скажи, у меня есть соперница? — спросила Мира, внимательно следя за реакцией служанки.
— Соперница? — переспросила девушка, пытаясь сообразить, что имеет в виду ее госпожа. — Вы о чем? Прежде вы таких вопросов не задавали.
— Да, — согласилась дриада. — Не задавала. Еще совсем недавно я просто принимала все таким, каким оно было. Но теперь… все немного изменилось. И именно поэтому мне важно знать, есть ли где-то там, в одном из замков на склонах этих гор девушка, которая… — Мира замялась, подыскивая подходящие слова. В Дрирре об этом спросить было проще. Там и нравы были иными, куда более свободными. И никто никого не осуждал, а про отношения вне брака говорили просто — розовые кусты, проросшие за ограду. — У четвертого принца есть кто-то?
— Вы про любовницу? — сообразила Арро.
Мира закивала и позволила служанке завернуть себя в полотенце.
— Нет, у него нет подобных отношений, — ответила Арро. — У него бывали возлюбленные среди грифониц, но с последней он порвал еще до того, как улетел воевать, а после возвращения не было и намека на слухи.
Дриада внимательно выслушала девушку, не упуская перемен в ее лице, и довольно улыбнулась.
— Значит, нет никого, кто встал бы между мной и принцем? И нет той, которая хотела бы быть женой Хока? — задала еще вопросы Мира.
— Я не слышала о такой, — покачала головой Арро. — Хок у нас грифон особый. Принц все же. Навязывать ему отношения никто не может. Пусть его величество и настоял на этом браке, но никто бы не смог заставить Хока жениться, если бы он на самом деле был против или любил кого-то настолько, что не желал бы иной спутницы рядом с собой. А грифоницы… у наших девушек есть гордость. И есть понимание того, что он — хоть его все и зовут просто по имени! — самый настоящий принц. А из-за своеобразного характера у него сложности в отношениях с женщинами.
— Своеобразного? — уточнила Мира, давая понять, что хочет знать подробности.
— Он терпеть не может лгунов, терпеть не может тех, кто использует других, — подумав немного, стала объяснять служанка, попутно подсушивая волосы дриады полотенцем поменьше. — Не любит жеманниц. И с легким презрением относится к очень многим местным устоям. С ним сложно. Вот и все.
Мира удивленно хмыкнула. Она не услышала ничего такого, что могла бы назвать сложным. Она сама не любила многое из того, что назвала Арро, предпочитая быть прямой и честной.
— А почему вы спрашиваете? — уточнила служанка, набрасывая на плечи дриады плотный халат и как следует завязывая узел на талии.
— С этого дня у меня есть цель, — спокойно ответила Мира. — У меня есть семь дней, чтобы окончательно и бесповоротно завоевать того, кто на восьмой день станет моим мужем.
Арро удивленно захлопала ресницами, на миг став очень похожей на птицу.
— Но ведь каждый видел сегодня, что… — служанка замялась, но потом все же сказала: — Принц не стал бы так о вас заботиться, если бы вы ему не нравились. И потом… Он, конечно, славится тем, что нарушает всякие правила, но даже принц не стал бы ломать ход ритуала, если бы относился к вам без интереса.
— Я все это заметила, — отмахнулась Мира. — Ты, кстати, могла бы сказать, что именно он принес меня сюда после едва не случившегося падения. Тогда бы я уже много дней знала, кто мне предназначен.
Дриада улыбнулась, вспомнив тот момент, когда впервые увидела Хока. Он был не самым первым грифоном, которого она встретила, но первым, кого увидела так близко. Если бы не ужас перед перспективой упасть с огромной высоты и разбиться, Мира еще тогда бы заинтересовалась этим высоченным и обаятельным грифоном, про себя решив, что если все местные такие высокие и плечистые, то ей понравится здесь жить. Уже потом, проснувшись и отойдя от первых переживаний, она вспоминала то, как грифон прижимал ее к себе и как нес вверх, подальше от падающей кареты. И жалела, что нервы не выдержали, и она позорно отключилась на руках спасителя.
— Мне просто хочется, чтобы у нас все получилось, а поэтому мне надо как можно лучше его узнать. И произвести как можно лучшее впечатление, — добавила девушка решительно. — Так я и волю Дрирра выполню, и себя не обделю. Если все сложится, то у меня есть все шансы быть счастливой. Это ведь не плохо?
Про себя же Мира добавила, не желая поверять ушам служанки сокровенные мысли: «Я хочу влюбиться. Он кажется хорошим. И он мне нравится. Я хочу влюбиться и чувствовать себя счастливой. И хочу, чтобы он… чтобы он не жалел о браке со мной. Тогда я никогда не буду страдать здесь. Я буду жить настолько счастливо, насколько это возможно».
— Что это за место? — спросила Мира, стараясь не смотреть вниз. Грифон медленно спускался к плоскому участку скалы, постепенно стала видна и небольшая пещера, в которой их уже поджидало весело трещавшее пламя в большой металлической корзине.
— Отсюда хороший вид, — коротко пояснил Хок, приземляясь, но не спеша опустить дриаду на землю.
Слова Миры навели грифона на идею показать ей это место, хотя обычно Хоку не нравилось, когда кто-нибудь бывал в его тайных убежищах.
Грифоньи горы были обширны, а крылья позволяли местным жителям быстро преодолевать довольно большие расстояния, поэтому, хоть жителей гор и было много, у каждого находилось тайное местечко, куда не залетал или же не смел залетать кто-то другой. Да, у молодых крылатых существовали популярные горы, откуда открывался отличный вид на долины, но были и места, о которых мало кто знал.
Хок знал. Он обнаружил это место много лет назад, еще птенцом. В почти любое время дня и года это была лишь достаточно пригодная для остановки площадка с небольшой пещеркой, но грифон знал тайну этого места — в короткие минуты заката этот склон одной из гор превращался в лучшее место для того, чтобы полюбоваться в общем-то обыденным, но всегда неповторимым явлением природы.
Корзину Хок притащил сюда еще в отрочестве и с тех пор всегда с упорством пополнял запасы дров, чтобы не замерзнуть здесь, так высоко, в холодные осенние и зимние вечера. В глубине пещеры он припрятал и кое-какие припасы, вроде бочонков с вином и запрятанных в сухой нише мешочков с сушеным мясом. Сам грифон мог обойтись и этим, но гостья вряд ли оценит подобное угощение, поэтому Хок заранее принес сюда множество лакомств, отдельно расспросив о них Арро. Девушка подмигивала, довольно улыбалась и без всяких сомнений рассказала обо всем, что из съестного гор полюбилось Мире.
Рассматривая объемистую корзину, где был мед, лепешки, обвалянные в сахаре травы и ломтики фруктов, тонкие ломтики местного сыра, почти на половину состоявшего из примешанных к козьему творогу трав, Хок пытался представить себе то, что будет дальше, прекрасно осознавая, что всего желания, если таковое будет, Мире не хватит, чтобы полностью свыкнуться с жизнью в Грифоньих горах. Она никогда не сможет передвигаться здесь сама, потому что не обладает грифоньей магией. Не сможет есть все то, что принято у грифонов. Она не сможет быть здесь по-настоящему свободной. Так будет ли она счастлива там, где каждый грифон считал самой важной частью жизни полет?
— Пусти, — попросила Мира, выводя Хока из задумчивости.
Он чуть улыбнулся и осторожно поставил девушку на плоский участок, внимательно следя, чтобы ей под ноги не попались камешки.
— Интересное место, — сказала дриада, проходя вперед и оглядываясь по сторонам. Следуя предупреждению Хока, Мира закуталась в несколько слоев ткани и даже накинула поверх что-то невообразимое из тех вещей, что привезла с собой — плащ был не очень новым и очень странным по конструкции, будто портной не до конца был уверен в том, что получится на выходе. Но даже во множестве слоев одежды девушка казалась такой же тоненькой и хрупкой.
— И что здесь? — то ли не замечая, как грифон ее пристально разглядывает, то ли делая вид, что не замечает этого, делано весело спросила Мира, но улыбнулась искренне и доброжелательно.
— Это одно укромное место, откуда очень удобно наблюдать, — сообщил грифон, подходя ближе и решительно подталкивая девушку вперед, к пещере. — Пока рано, надо переждать до заката. Замерзла?
Мира не ответила, но с охотой прошла вперед, разглядывая убранство пещеры. Хок и сам критическим взглядом обвел небольшое пространство, убеждаясь, что устранил явные следы холостяцкой берлоги. Огонь ярко пылал, перед входом под навесом громоздились многочисленные толстые одеяла и несколько тюфяков, создавая что-то наподобие удобного дивана.
— Похоже на тайное логово, — хмыкнула девушка, обходя одеяла и осматривая дальнюю часть пещеры.
— Я нашел это место, когда мне было восемь, — невольно признался грифон.
— Восемь? — переспросила дриада, взглянув на него.
— Война только началась, отец уехал вместе с многочисленными отрядами, — присев на одеяла, стал рассказывать Хок. — Никто не думал, что война продлится пятнадцать лет. Всем казалось, что события будут развиваться так же быстро, как и в первые месяцы. Грифоны могли переждать бурю, не участвовать во всем этом, но отец решил, что мы должны. И должны выйти за пределы гор, а не ждать врагов на своей земле. Он улетел далеко, пересек все земли магов-союзников и влился в ряды тех, кто пытался решить дело быстро и на границе расколовшегося Ройса. Но война очень быстро перетекла из небольшого и в целом гражданского конфликта в жестокие бои всех со всеми. Кто не участвовал во всем том, что творилось на континенте? Кошкин Дом? Оборотни остались по ту сторону песков, но и их война задела.
— Дрирр… — Мира замялась. — Нам было тяжело. Не знаю, почему мы не отошли в сторону, как кошки-оборотни. — Дриада вздохнула. — Мы не воевали. Это все знают. Ни один листок не покинул леса и не вышел на поле боя.
— Да, — кивнул Хок, прекрасно это зная, но ему было интересно услышать историю присевшей рядом дриады.
— Но мы оказались на стороне тех, кто в итоге проиграл, — вздохнула Мира. — Все эти годы нас вынуждали отдавать все, чтобы прокормить армию.
— Дриады ведь могут ускорять рост растений?
— Верно, — согласилась девушка. — Вот только в обычной жизни мы редко прибегаем к подобному. В годы войны мы отдавали земле все соки, чтобы собирать три или четыре урожая, но нам мало что оставляли. Дриады… оставшиеся без собственноручно выращенных трав… плодов… злаков… ягод, — девушка горько рассмеялась. — У нас все забирали и требовали еще. В конце концов, чтобы дриады не умерли с голоду в пустом и еле живом лесу, на пустой земле своих полей, нам пришлось обменять все ценное и купить еду у вас.
Хок прищурился. Он знал об этом, но еще недавно не понимал, что же случилось, раз дриады не смогли обеспечить себя. Сейчас он испытал злость на побежденных противников, на людей из Западного Ройса, превративших миролюбивых древлян в своих рабов.
— Знаешь, сейчас дриады почти не способны взращивать что-либо, — призналась девушка тихо. — Долгие годы привели к тому, что сейчас почти у всех ослабела магия. Мы ведь не сами по себе, мы зависим от земли. Если земля не способна дать нам хоть что-то, то мы не сможем ее заставить. А если мы не отдаем земле силу, то ей и неоткуда взяться.