- Нет. Позволь мне.
Я поднес клубнику к её губам, завидуя, что ягода попадёт в её рот. Я не мог подавить стон, который рвался наружу.
Она наклонилась вперед.
- Открой рот, - скомандовал я хриплым голосом.
- Нет, - ее зубы сжались, а глаза расширились.
- Тогда ты не получишь клубнику.
- Думаю, я это переживу.
Когда она встала со стула, все её тело дрожало. Я взял её за руку и потянул на себя.
- Сядь!
Медленно она села обратно. Своей рукой я все еще держал ее. Пульс у этой девушки бешено бился, так же, как и у меня.
- Я не хочу превращать твою жизнь в ад. Ты знаешь это, не так ли? Я не хочу, чтобы ты плакала каждую ночь или проклинала меня каждое утро. Знаешь, это твой выбор. Ты автор своей судьбы. А играть по моим правилам или нет - это уже твой выбор, - худшая речь за всю мою жизнь, но я не мог по-другому.
- Почему это так важно? В любом случае, я никогда не смогу доверять тебе.
Было чувство, как будто она ударила меня, а затем ещё раз...и ещё раз. В моём мире, доверие значило больше, чем любовь. Доверие было всем.
- Доверие – это как любовь. Его не существует. Это сказка. Общество кормит нас им, чтобы заставить подчиниться. Я не жду того, что ты будешь доверять мне. Я жду того, что ты будешь следовать правилам. Правила держат тебя в безопасности.
Есть не так много способов, которыми я мог бы объяснить, почему это так важно. Она должна держаться от Избранных подальше, и прислушиваться к нам одновременно.
Если люди увидят, как я отношусь к ней, если люди увидят, что она другая, они сделают из неё мишень.
Так что, если она не доверится мне, если она откажется слушать Избранных, мне придётся уничтожить её. Я заставлю её чувствовать себя плохо, так что она будет нуждаться во мне.
И, черт возьми, я хотел чувствовать себя нужным.
Я решил все в ту же минуту. Я хотел опозорить её перед всеми, я хотел сломать её, разорвать на части, потому что если я не сделаю это, этим займутся другие. Если ей сделают больно, я хотел бы защитить её. И я бы защитил, но меня злило, что я хочу прикасаться к ней. Я злился на нее за то, что она не слушает меня и делает все наоборот.
- А если я не буду следовать правилам? Что тогда? - она бросила вызов, я знал, что она это сделает.
Я встал и бросил клубнику на тарелку.
- Тогда я заставлю тебя, и последнее что я хочу - это слушать истории от моей сестры о том, как ты плачешь каждую ночь только потому, что не можешь следовать правилам.
Ее ноздри раздулись.
- Хорошо.
С фальшивой ухмылкой, я поправил свой галстук.
- Я знал, что мы поймем друг друга... в конце концов.
- Я не согласна с тобой. Просто это самый быстрый способ заставить тебя уйти.
Я пытался не засмеяться. Это было похоже на правду. Студенты разрушат ее, сломают ее, а затем обернут веревку вокруг ее шеи.
Ее сила воли была прекрасна, и она будет сломлена. Она была пешкой в игре, и даже не подозревает об этом.
Это была моя школа, моя семья, моя работа. И она стояла на пути выполнения моей работы. Я мстил. Мстил за ее смерть, смерть её родителей.
Молча, я собрался с мыслями, а затем протянул руку и коснулся ее щеки.
Она вздрогнула от моего прикосновения, и я снова почувствовал, что Вселенная даёт мне шанс отступить.
Но я проигнорировал это. Снова.
- Потанцуй со мной, - это был приказ, а не просьба.
Она открыла рот, вероятно, чтобы снова отчитать меня, поэтому я потянул ее в сторону танцпола.
Люди разошлись в стороны. В конце концов, я редко уделял девушкам внимание, не говоря уже о новых студентах, которые на четыре года младше меня.
Ее начало трясти, как только я потянул ее в свои объятья.
Когда я посмотрел в ее глаза, я знал, что она все поняла. Она собиралась все испортить, прежде, чем все станет лучше.
Мы танцевали, и я предполагал, что я это делал не потому, что хотел унизить её, просто... я действительно хотел танцевать с ней.
Я вообразил мир, в котором не существует моей семьи; мир, где я простой студент, который танцует с девушкой, что ему нравится. Это было бы хорошо.
Но мне было неприятно.
Я никогда не был хорошим.
Она просто хотела выяснить, насколько ужасным человеком я мог быть. Песня закончилась.
Песня закончилась, и я оттолкнул ее, чувство потери заполнили все моё тело. Она отступила.
- Что? - я закричал, а потом засмеялся, убедившись, что внимание всех находящихся в зале обращено на нас. Это должно было выглядеть реалистично. - Ты с ума сошла?
Трейс покачала головой, и обернулась руки вокруг своего тела.
- Ты думаешь, я могу переспать с кем-то вроде тебя? К какому типу девушек ты относишься? На ферме они делают это по-другому?
Ее лицо стало ярко-красным. Боковым зрением, я увидел, что Чейз пробирается сквозь толпу. Сейчас будет ещё хуже.
- О, это так, да? - я сложил руки на груди. - Поверь мне, девочка с фермы, меня не волнует, сколько макияжа на твоём лице, или насколько дорога твоя одежда. Я не поставлю даже пол крысиной задницы на то, что половине парней здесь ты нравишься. Ты благотворительность. Я не трахну тебя, даже если ты мне заплатишь. Так что мой ответ - нет. И в следующий раз, придя на вечеринку, имей любезность надеть новые туфли.
Вместо рыданий, она бросилась на меня, но Текс появился передо мной в одно мгновение, защищая меня, а не ее.
Он не смог бы быть героем, Текс знал, что я делаю. Я видел это в его глазах. Он был бесчувственным ублюдком, и он знал это.
Оттолкнуть ее, чтобы они дразнили её. Она так сильно дрожала, и я подумал, что она упадёт в обморок. Мо оттолкнула меня. Я дал ей знак, чтобы она позаботилась о Трейс.
Вскоре Чейз присоединился к Тексу.
Трейс орала на них, чтобы они отошли от неё, но, ни один из них не шелохнулся.
Даже когда студенты начали кидать в нее едой, они стояли рядом со мной. Это был их способ доказать ей, что если придётся выбирать, они всегда будут на моей стороне.
Никогда на ее.
Когда Чейз и Текс ушли с Мо и Трейс, все студенты посмотрели на меня.
Они ждали, моего разрешения.
Я ухмыльнулся и пожал плечами.
- Что? Разве это не вечеринка? Где музыка?
Люди засмеялись, и снова заиграла музыка.
- Так... - сказал Феникс, подойдя ко мне, пока я боролся с желанием побежать вслед за ребятами
, - ...это было... немного...
- Это было необходимо.
- Зачем? - брови Феникса взлетели вверх, - я имею в виду, не пойми меня неправильно, мне нравится такое отношение к людям, но почему, чёрт возьми, ты оттолкнул её именно сейчас?
Я сглотнул и хлопнул себя по руке. Привычка.
- Она была слишком близко. Мы же не хотим этого, не так ли? Если люди увидят, что она не уважает нас, как думаешь, что они сделают?
Феникс тихо выругался.
- Кроме того, она нуждается в защите, и единственный способ обеспечить это, дать ей понять насколько все может быть ужасно.
- Ты ее проверял?
- Она ни за нас, ни против нас. В любом случае, она должна знать, что даже если мы предлагаем ей защиту от избалованных богатеньких детей, которые ходят здесь, это не потому, что она нам нравится или потому что она часть нас. Она никогда не будет одной из нас. Это должно быть ясно. Мы не будем защищать ее, пока она, наконец, не приползет к нам, прося о помощи, но... все имеет свою цену.
- Никсон... - Феникс похлопал меня по спине, - ...тебе не кажется, что ты слишком остро реагируешь? Она просто девушка, - он посмотрел вниз, - Она красива, она…
- Тронешь ее, я убью тебя, - выплюнул я, - И ты прав, она просто девушка. Найди кого-нибудь другого для удовлетворения своих потребностей.
Это был удар ниже пояса для него.
Я никогда не использовал его прошлое против него, никогда не обсуждал это.
И вдруг я понял, что я смотрю не на своего лучшего друга, а абсолютно неизвестного мне человека. Он кивнул и отступил, его челюсть сжалась.
- Будет сделано, босс.
Он редко называл меня боссом. Я был для него другом. В конце концов, я обещал ему, что он будет третьим в очереди, рядом с Чейзом.
- Феникс…
- Увидимся, - он повернулся на каблуках и ушел, а его плечи опустились.
Я наблюдал за ним, пока он шел к двери. Я знал, что ничего не смогу с этим сделать. Только что, на наши судьбы была поставлена печать.
Глава 10
Танцы и Сапожки.
Чейз
Он послал меня, как ребенка.
Самое худшее? Я послушал его. Как будто я чего-то стыдился, приглашая её на танец. В какую игру он играет?
Вздохнув, я подошел к краю танцпола, в то время как Никсон взял ее за руку и улыбнулся.
Мой кулак сжался.
Нет ничего веселее, чем наблюдать за тем, как мой двоюродный брат танцует с девушкой, которая мне нравится.
И когда я говорю “нравится", я серьезно. У нее были карие глаза и темные волосы.
Она была сексуальна, невинна, и я хотел ее, даже если она будет занозой в заднице ближайшие несколько месяцев.
Он взял ее за руку.
И повел ее на танцпол.
Я должен был проверить периметр, но все на чем я мог сосредоточиться, это его рука не ее спине.
Весь ад вырвался на свободу.
Я не слышал, что он сказал. Все, что я слышал, это крик:
– Поверь мне, девочка с фермы, меня не волнует, сколько макияжа на твоём лице или насколько дорогая твоя одежда. Я не поставлю даже пол крысиной задницы на то, что половине парней здесь ты нравишься. Ты благотворительность. Я не трахну тебя, даже если ты мне заплатишь. Так что мой ответ – нет. И в следующий раз, придя на вечеринку, имей любезность надеть новые туфли.
Я замер.
Мы делали много дерьма людям.
Но, честно говоря, в тот момент, убить его было бы меньшим, что я хотел сделать. Она была сломлена, и Мо сразу же встала на ее защиту.
– Текс...
Мне не нужно было дважды повторять. В тот момент я сделал свой выбор, и это была не она.
Не Никсон.
Меня не волновало, что он был моим боссом, что он, вероятно, убьет меня в следующий раз, когда увидит.
Я просто хотел знать, что она в порядке.
Никто не заслуживает такого.
Физическая рана заживает, по сравнению с эмоциональной. А та, которую нанес ей Никсон, была настолько глубока, что даже лучшим психологам потребуются года, чтобы остановить кровотечение.
Унижать одного человека перед другими людьми – этим мы мстили в Игл-Элит.
– Отойди от меня! – Трейс кричала, пока я шел в ее сторону. Я схватил ее за руку, не заботясь о том, что она может выколоть мне глаза.
Мы четверо молча шли в сторону кампуса.
Когда мы дошли до общежития, она начала трястись. Я не знал, что делать, как помочь ей.
Она полезла в сумочку, чтобы достать карту.
Проклятие. Я достал свою карту и поднес ее к кнопке вызова лифта.
Моя рука упала на ее спину, когда я мягко толкнул её вперёд.
Лифт был большой, но в тот момент мне так не казалось. Каждый вздох, который она делала, каждое содрогание, которое мучило ее тело, уничтожали меня.
Я хотел прикоснуться к ней.
Но вместо этого, я сделал единственное, что мог сделать.
Я стоял как можно ближе. Моя рука касалась её руки, и я получал удовольствие от ее тепла.
Когда мы, наконец, зашли в комнату Мо начала орать.
– Он засранец! Я знаю, что не должна его защищать, но если бы он знал, что эти туфли были твоей бабушки...
Я взмахнул руками в воздухе.
– Я не понимаю. Что такого важного...?
– Она мертва, ублюдок!
Да. Я забыл об этом.
Как полный придурок.
Трейс опустила голову, и слезы начали капать с ее лица.
И понемногу кусочки головоломки вставали на свои места.
Да, она была расстроена тем, что сделал Никсон, но даже когда он опозорил ее перед всеми, но это не то, что задело её. Не зная того, он вырвал её сердце и растоптал его.