— Не ссы, Ровиа, не кончу я твоего Граймса.
— Он не мой. Мне тоже все это не нравится. Но если ты совершишь убийство, ничего хорошего не будет. Я помогаю тебе, но на определенных условиях.
— А аванса тебе не хватило, — огрызается Дэрил. Он и так ничего не сделает, но сам факт, что кто-то ему что-то говорит… Это бесит, сразу же хочется сделать наоборот.
— Не хватило, — соглашается Пол. — Но это тут не причем. Я просто не хочу жертв и проблем.
Пол обхватывает ладонями раненую руку, согревая ее, щекочет пальцами кожу у повязки, осторожно поглаживая.
— Я помогу тебе, я достану тебя отсюда, законно, правильно, чтобы это не вызвало вопросов. А ты просто немного подождешь. Я не говорю, что ты должен терпеть насилие со стороны Рика… — Диксон громко фыркает, съеживаясь сильнее, выдергивает руку из ладоней. Пол подозрительно щурится, оглядывает комнату, смотрит на запястья, отмечая свежие красные полосы. — Ох идиот, — тяжело тянет он.
— Уже не привыкать, — кривится Дэрил.
Пол хмурится, прикусывает губу. Диксон практически слышал, как щелкают шестеренки в его голове. Громко.
— А ты… не сопротивлялся? — неловко спрашивает мужчина. Вот только кому здесь должно было быть неловко.
Дэрил морщится, ежится, опять вытаскивая из воспоминаний мерзкие картинки. Вновь в голове раздается неприятный звоночек, загоняя все это обратно. Даже гвоздем припечатывая, чтобы не вспоминал.
— Иди нахуй, — рычит он. — Тебя какого хуя это интересует? Поглумиться решил или пытаешься найти способ, чтобы так же…
Пол лезет к нему, прижимает ладонь ко рту, не давая говорить. Ах да, что-то Диксон сорвался, забыл, что за стенкой храпит Граймс. Они оба замирают, вслушиваясь. Но кроме звука жизни ночных животных ничего.
— Убери, блядь, руки, — едва слышно рыкает Дэрил, вырываясь.
— Тише. Я понимаю, что ты сейчас не в лучшей ситуации, — выдыхает Пол, отстраняясь. — И в этом виноват Рик. Но не нужно срываться на меня. Я бы тебя не тронул. Но если ты сейчас будешь кричать, Рик проснется. А меня за то, что я нахожусь здесь без разрешения, что я говорю с тобой, повесят, и тогда я тебе уж точно ничем не смогу помочь.
Да уж, Дэрил отлично умел обрубать нити, на которых висел. Правильно, сейчас, видимо, недостаточно хреново, чтобы хвататься за любую надежду. Пошли еще и Пола, единственного, кто мог помочь сейчас.
— К черту, — бурчит он недовольно, упираясь взглядом в собственные колени.
— Я не могу помочь по-другому, только найдя твоего брата. Возможно, проблема решится и сама. Нельзя иметь двух партнеров, и если он захочет жить с Джесси, то тебя придется отдать. Но я боюсь, что он найдет выход. Рик довольно умный человек, который умеет справляться с проблемами. И он хорошо дал понять, что не откажется от тебя. Если бы у меня были хоть какие-то рычаги… Но в этом плане я пока что бессилен. Но раз у тебя есть старший брат… По нашим правилам, старшие кровные родственники имеют больше прав друг на друга, чем партнеры, даже если отношения объявлены. В твоем случае твой старший брат может сказать, что отношения не действительны, раз он не дал личного согласия. И тогда Рику не останется ничего, кроме как отдать тебя. И все решится мирно.
А ведь неплохо звучит. За исключением того, что Дэрил ублюдку все равно отомстит. Через брата, но отомстит. Жаль только, что он не сможет увидеть, как ему сворачивают шею.
— Ладно…
Пол мягко проводит по волосам, но Дэрил легко выворачивается, не давая ладони скользнуть дальше. Бесит, что его постоянно трогают, что от него постоянно что-то хотят. Когда уже придет спокойствие?
— Дэрил.
Диксон тяжело поднимает голову, безразлично смотря в чужое лицо. Что еще? Он нервно втягивает воздух, когда ко рту прижимаются мягкие губы. Дэрил даже не успевает среагировать, как Пол сам отстраняется, оставляя на коже легкое теплое ощущение. Пальцы складываются в кулак, но так и не находят цели.
— Прости, не удержался, — тянет с улыбкой Ровиа, быстро облизывая свои губы. — Если захочешь найти нового партнера, я всегда под рукой, — подмигивает он. Дэрила аж передергивает от этой мысли. По своей воле лечь с мужиком? Еще не опустился так низко. — Ну, я пойду. Мне нужно собраться. Если не получится с братом, я придумаю другой путь. Так что все будет хорошо.
— Спасибо, — едва слышно бормочет Дэрил, когда Пол практически вылез через окно. Но, судя хитрому выражению на лице и по тому, как мужчина подмигивает ему, Ровиа умудрился услышать.
— Жди.
Чуть ли не каждая баба мечтает о принце на белом коне, который спасет ее. Как издевательство мелькает мысль о том, что именно Дэрил попал на него. Вот только действительно ли тот поможет ему? Это главный вопрос.
Дэрил подходит к окну, выглядывает наружу, не видя фигуры мужчины снаружи, словно тот просто растворился в темноте. Спецназ, блин. А ведь из Ровиа вышел бы неплохой наемник… Правда, не приживется, раз на мужиков заглядывается. А жаль. Лица касается холодный ветерок, Дэрил щурится, защищая глаза от мелких капелек тумана.
Ладно, он еще повоюет. Не баба, чтобы рыдать над собственной дыркой. Дэрил закусывает палец, сгрызает кожу на большом пальце, обкусывает отросший ноготь. А ведь если Ровиа все сделает, действительно пойдет малина. Но… Черт, не стоило думать об этом, чтобы не спугнуть.
========== XV. Беззубый пес ==========
Что чувствует сильный, взрослый мужчина, попадая в безвыходную ситуацию? Да ничего. Дэрил абсолютно ничего не ощущал. Может, это было последствиями наркотиков. Может, мозг продолжал защищать хрупкую психику, опуская шторы на воспоминания. Но внутри царила абсолютная пустота, к которой иногда примешивался животный страх, стоило услышать тяжелые шаги за дверью. Забавно, как сильно в стрессовых ситуациях дают о себе знать животные инстинкты. Дэрил вновь забивается в пространство между кроватью и столиком, странным образом чувствуя себя там в безопасности. И, возможно, он забрался бы и под кровать, если бы там не было настолько мало пространства. Животное всегда прячется в нору от опасностей.
Когда скрипит дверь, он вскидывает голову, напряженным взглядом следя за действиями мужчины. Дэрил ожидает чего угодно, но не того, что Рик просто молча поставит тарелку и, потирая шею, уйдет, так и не повернув к нему своего избитого лица. Ни звука, ни попыток изнасиловать. Жизнь налаживалась, не так ли? Его будут кормить и игнорировать. Большего просить и не стоило.
Дэрил только ненадолго покидает свое удобное, безопасное место, чтобы уволочь в угол тарелку с едой. Кружку с мутноватой, пахнущей травами жидкостью он, конечно же, оставляет на месте. Диксон учился на собственных ошибках. Еще один день с диким стояком, тонна морального говна, вылившаяся ему на голову… Нет уж, увольте. Лучше сдохнуть.
К еде он тоже принюхивается, оставляет пускай и аппетитные, но подозрительные кусочки. Живот недовольно сжимается, понимая, что снова не будет наполнен. И, казалось бы, Дэрил ничего не делает, кроме того, что трахается, его тело должно было перейти в сберегательный режим. Но вместо этого оно с жадностью усваивает всю еду, требуя больше, намного больше. Нет, Дэрил, конечно же, никогда не ел как птичка, но не до такой же степени. Притащи ему антилопу (кажется, это были такие небольшие лошади), Диксон не был уверен, что не проглотил бы ее всю, предварительно хорошенько прожарив на огне. Картинка получилась просто шикарная. Вот как не завтракал.
Зато хотя бы вода у него была, чистая, без всякой хрени, от которой бы у него стоял хрен по стойке смирно, а задница внутри зудела. Впрочем, и сейчас она зудела, но не требуя внутрь чего-то, а наоборот, желая получить наконец-то нормальный отдых. Зад не был приспособлен к тому, чтобы в него кто-то вставлял хрен.
Дэрил широко зевнул, сверля взглядом пятнышко крови на дереве, гипнотизируя его. А что ему еще делать, если заперт в четырех стенах? Да нихрена. К горлу поднимается ком, прямо из желудка, заставляющий его перегнуться через окно, выплевывая все то, что успел съесть. Сильные спазмы сжимают внутренности, поднимая их все выше и выше. Острая боль пронзает кишки, как будто тело отвергает их, пытаясь перед этим разорвать на мелкие кусочки. На глаза выступают слезы, во рту мерзейший приступ горечи. И кажется, что Дэрил действительно сдохнет прямо сейчас, вывернутый наизнанку, словно старый носок, но спазмы медленно прекращаются. Он сплевывает остатки горькой от желчи слюны, морщась от мерзкого привкуса. Глотку дерет, больно даже глотать, но Дэрил все же выпивает целую кружку чистой теплой воды. Вот и нужно было так сильно блевать, чтобы вновь почувствовать себя голодным?
Он вновь забивается в угол, нажимая рукой на живот, пытаясь избавиться от сосущего ощущения в желудке. Блядь. Что происходит с его телом? Он все так же чувствует ту дерьмовую опухоль пальцами, твердый комок, который ходит перед кишками, давит на желудок, заставляя его блевать как баба на первом месяце беременности. Дэрил не удивился бы, если судьба решила поднасрать ему. И когда Мэрл найдет его, когда Дэрил увидит его фигуру за своим окошком, эта чертова опухоль прикончит его. И сдохнет он прямо так, понимая, что нихрена не получилось. Вполне в стиле этой суки.
Громко скрипит дверь, Диксон вскидывает голову, сильнее вжимаясь спиной в стену. Хрен кто его вытащит отсюда. Но это оказывается не Рик. Впрочем, этого следовало ожидать, то, что слышал Дэрил за дверью, совершенно не походило на шаги огромного неповоротливого робота. В проеме появляется хрупкая фигура недовольной женщины. Она даже для большего пафоса сложила руки на груди, вот только кроме смеха это ничего не вызывало. Неужели эта баба пыталась напугать его? Диксон тихонько фыркает, с интересом разглядывая ее. Все же не нравилась ему она. Бесила прямо до нервного тика. В рожу бы ей плюнуть.
— Ты меня понимаешь? — спрашивает она, с вызовом смотря в глаза.
Отвечать или нет?
— Да, — глухо говорит он, ожидая, что же будет дальше.
— Отлично. Тогда я могу сказать тебе это прямо в лицо. Я ненавижу тебя. Ненавижу, — краснея, говорит она. — Ты портишь все. Мы должны быть с Риком вместе. Я рожу ему ребенка или даже двух. Мы будем любить друг друга. А ты здесь лишний.
Дэрил тихонько фыркает. Как будто он этого не понимал. Диксон вообще не должен был оказаться на этой гребанной планете. А все из-за брата. Блядь.
— Убирайся. Я не хочу тебя видеть.
И Диксон посмеялся бы, если бы неожиданно в ее руках не блеснул ключ. Тот описывает длинную дугу, падая рядом с ним, ударяется о пальцы ног, останавливаясь. Дэрил поднимает голову, не понимая. Неужели это и правда происходило? Его собирались выпустить? Женщина громко фыркает и резко разворачивается, оставляя одного. Дэрил протягивает руку, неуверенно прикасается к ключу, до сих пор не веря в происходящее. Но вот это… Наверное, он просто не подходит к замку. Да, по-другому быть не может.
Дэрил осторожно прощупывает замок, отодвигает пластину, наверное, только с десятого раза попадая в скважину. Приходится очень неудобно выворачивать руку, запястье болит, по ладони что-то течет. Видимо опять кровит не зажившая рана. Но на это наплевать так же, как на муху, севшую на спинку кровати.
Железный ошейник наконец-то падает на колени, снимая просто невероятный груз с его тела. Как будто тот весил целую тонну. Дэрил свободно вдыхает, наполняя легкие воздухом, разминает болящую шею, чувствуя зудящий отпечаток железа. Неужели он действительно свободен? Он может… уйти?
Дэрил осматривается вокруг, осторожно поднимается, ожидая, что в любой момент может появиться Рик и сделать… что? Убить его? Эту будет не так уж и просто. И все равно он не может заставить себя чувствовать уверенность. Все так же осторожно Диксон осматривается вокруг. Так и подмывает выйти в другую комнату, взять и свернуть шею бабе, но не время. Он запрыгивает на окно и осторожно спускается на помост, пытаясь не стать в собственную же блювотину.
Какое самое лучшее чувство? Ощущение свободы, воздуха, свободно входящего в легкие, от которого хочется глупо улыбаться, а мышцы наполняются силой. И он практически может забыть о тяжести в животе. Ключевое слово “практически”. На периферии все равно маячит мысль о том, что как бы Дэрил не трепыхался, он все равно сдохнет. Потому что даже если он найдет Мэрла, не факт, что у них останется время выловить корабль до того, как эта хрень убьет его.
И все равно Дэрил довольно щурится, подставляя лицо влажному ветерку, принесшему с собой мелкие капельки дождя. На улице шумит жизнь. В загоне порыкивают косматые недопсы, кусая друг друга за морды и уши, дальше, там, где Диксон нашел женщину с ребенком, вновь кипит работа. Мужчины и женщины вскапывают грядки, пропалывают, сажают. Из леса приехала повозка, заполненная какими-то лепешками, и сейчас ее разбирали, складывая этот груз под навес. И все это напоминало то, что Дэрил видел на картинках о крестьянской Земле. Диксон уже бывал в подобных городах, но никогда от всего этого его не тошнило так сильно.
Дэрил вжимается в стену, внимательно следя за дозорными. Но те обращают внимание на людей меньше, чем на мошек, которые вертятся вокруг них. Никто не окликает его, даже не пытается остановить. И все идет настолько гладко, что даже не верится.
Трава щекочет голые пятки, мелкие камешки режут ступни, но на это глубоко наплевать. И пускай он собьет свои ноги в кровь, зато будет свободен. Дэрил слегка замедляется. Свободен? Блядь…
— Гребанная сука! — рычит он, пиная какую-то идиотскую оградку. Палец ноги пронзает острой болью, кажется, он его сломал. Но… Блядь.
Впору вырывать собственные волосы из-за бессилия. Он вновь облажался. Гребанная судьба в который раз вырывает победу из его зубов, и от этого хочется выть от разочарования. Дэрил дрожаще выдыхает, проводит трясущейся ладонью по лицу, стирая пот и капельки дождя. Нужно взять себя в руки. Просто… Ему уже не привыкать оказываться в таких дерьмовых ситуациях.
Кто-то останавливается, но хватает одного короткого взгляда через длинную челку, чтобы этот кто-то поспешил подальше отсюда, боясь нарваться. И хорошо, и правильно. Потому что сейчас Дэрила сдерживала от самоуничтожительного желания прикончить здесь всех и нарваться на стрелу только маленькая ниточка терпения.
Чертова, блядская метка, которая не могла отпустить его так просто. Ограничения, связывающие его получше, чем самые крепкие цепи. И ведь сам поставил, пускай и не помнил, как. Какого, блядь, черта он сделал это? Где были его мозги в тот момент? В заднице или в яйцах? Сука. Теперь Дэрил, если хотел уйти, просто обязан был предупредить Рика. А это значит, что он останется здесь до тех пор, пока этого ублюдка кто-то не пришьет. Желательно, чтобы это сделал именно брат. Чтобы Дэрил смог увидеть дохлую тушу Граймса, поссать на нее. О да. Это будет офигенное чувство.
Очередной прохожий пытается заглянуть ему в лицо, и это начинает бесить. Дэрил, тихо рыча, резко разворачивается, шагая обратно к дому. Вот оно, настоящее поражение. Когда просто обязан, как забитая собака, ползти к своей будке, словно полный неудачник. Диксон забивается в угол, прижимаясь к перилам спиной, не желая заходить внутрь, снова вдыхать запах, наполненный безысходностью, собственным проигрышем и липким унижением, вгрызается в собственный палец, откусывая кусочки ногтя.
На затылок методично падают капельки воды, медленно стекают по шее, забираясь под шиворот. Неприятно, конечно, но это так подходит под гнетущее ощущение от ситуации. Он прикрывает глаза, вслушиваясь в звуки жизни, просто растворяясь в этом. Хорошо, если бы проблемы могли уйти так легко.
Дэрил приподнимает голову только тогда, когда слышит знакомые тяжелые шаги, которые замирают, когда Граймс наконец-то замечает его. На лице просто непередаваемая смесь эмоций. Удивление, злость, непонимание, бешенство. Он, словно выброшенная на сушу рыба, открывает и закрывает рот, ловя воздух, давясь им.
— Что ты… как ты… почему? — непонятно выдыхает он.
И Дэрил бы посмеялся, если бы так не хотелось проблеваться и дать в рожу. Одновременно сделать это было бы непросто. А Рик взмахивает руками, пытаясь выразить все то, о чем сейчас думал.
— Привет, — тянет Диксон, растягивая губы в зловещей усмешке. Обычно это хорошо так влияло на людей, заставляя их шарахаться в сторону и без причин просить прощения. Но то ли состояние сказывалось, то ли Граймс оказался крепким орешком, но тот вообще никак не отреагировал, продолжая на него пялиться, словно баран на огонь.
— И ты не собираешься пытаться меня убить? — настороженно спрашивает Рик, прощупывая ладонью рукоять ножа. — Придушить, к примеру?