<p>
Часть 1 ==========
— Дима, тебе сколько раз говорить, чтобы ты не забывал выключать плиту?
Из соседней комнаты высунулась заспанная и порядком взлохмаченная голова.
— Извини? — спросила голова.
Антону оставалось лишь закатить глаза.
— Я не думал, что ты уже пришёл, — продолжил тем временем собеседник, и вслед за головой появилось тело, прикрытое одними только семейниками изрисованными Симпсонами, порядком сползшими вниз. Дима потянулся, заведя руки высоко за голову, так что Антону досталась честь наблюдать рельефный торс, а через полминуты — слегка откляченный зад. Мальчишка миновал длинный узкий коридор и остановился у окна, к Антону спиной.
— Холодно, что тоска, — пожаловался он.
Несколько секунд Антон молча разглядывал Диму, потом не удержался и отвесил по округлой заднице весомый шлепок.
— Если ты думаешь, что я оттрахаю тебя прямо на кухонном столе — забудь. У меня ещё куча дел. И у тебя завтра зачёт.
Дима обиженно покосился на него.
— Хочешь, я сам тебя оттрахаю? — без особой, впрочем, надежды предложил он.
— Пошёл вон, — коротко отрезал Антон и, отвернувшись, принялся шинковать морковь.
— Что сказала эта мымра? — поинтересовался Дима, когда понял, что нет смысла рассчитывать на большее, чем разговор.
— Что и следовало ожидать, — ровно ответил Антон, не обращая внимания на то, как фамильярно отозвался о шефе обладатель роскошных семейников, — она не верит в интернет.
— Бред.
Антон промолчал, и Дима продолжил вместо него.
— ТВ — самое весомое СМИ на рынке мировой медиа коммуникации. У него самый широкий охват аудитории — но в том и его беда. Продажи телерекламы сродни оптовым: одновременно закупаешь огромное количество контактов, а значит, и бюджет должен быть большим. Но широкий охват делает практически невозможным таргетирование коммуникации. Иными словами, каналы не имеют чётко ограниченной аудитории, которая отвечала бы потребностям рекламодателей. Миллионы зрителей рассредоточены по всей стране. У этих людей разное образование, уровень доходов, возможности. Кого из них заинтересует весьма недешёвый отель в Москве? Кто из них собирается ехать в Москву? Да кто из них в ближайшие десять лет вообще выберется хоть куда-нибудь?
— Какой это билет?
— Седьмой.
— Я рад, что ты хоть что-то учил. Получи диплом — тогда поговорим.
Антон стряхнул в кастрюлю морковь и принялся за лук.
— Ты злой, — обиженно сообщил Дима и тут же без перехода поинтересовался, — это будет плов?
— Не знаю, ещё не решил. Ты купил рис?
— Нет.
— Тогда это точно будет не плов.
— Ты мне ничего не говорил!
— Иди спи.
Вопреки последнему распоряжению, Дима прильнул к широкой спине, затянутой в тонкую ткань, и прошептал Антону в ухо:
— Эта рубашка тебе не идёт, — нос его скользнул в маленькую ямку на шее мужчины, — хочешь, помогу снять?
— Отсоси.
— Могу.
Антон, от греха подальше, отложил в сторону нож. Повернулся и, подхватив Диму, вдумчиво поцеловал, посасывая пухлые мягкие губы одну за другой.
— Останемся без ужина, — предупредил он.
— А я уже поел.
Антон хотел возразить, что он-то работал весь день и не ел с самого утра абсолютно ничего, но тут рука Димы стиснула его член — и он порядком подзабыл, о чём шёл разговор.
Продолжая удерживать важнейшую деталь тела любовника, Дима стал медленно отступать в направлении комнаты — увлекая его за собой.
Едва они пересекли порог, Антон без разговоров рванул вниз семейники, закрывавшие ему обзор, и толкнул Диму на диван — тот упал на спину без лишних слов и, раздвинув ноги, принялся слегка надрачивать себе, демонстрируя готовый к бою крупный член и слегка раскрытый вход.
— Вставлял в себя что-то, пока меня не было? — поинтересовался Антон, накрывая его своим телом.
— Твой дезодорант. Хотел почувствовать твой запах в себе.
— Идиот, — Антон поймал его губы и принялся целовать. Руки старшего мужчины ощупывали крепкие бока. — Чтоб больше там ничего не было, кроме меня.
— Я пошу… тил… а…
Член легко прошёл в разработанный вход. Трахать Диму было приятно и легко. Он весь был тёплый и горячий, прогибался и стонал, подмахивал и царапал спину Антона кончиками пальцев сквозь рубашку, которую Антон так и не снял.
Наконец пальцы Димы забрались под неё и, ощупав мускулистое тело, принялись стаскивать с Антона штаны. Бросили это занятие на полпути, когда Антон особенно резко, как-то даже зло вставил ему в зад и, просто стиснув половинки задницы, стали подталкивать бёдра любовника, заставляя входить глубже и быстрей.
Антон тяжело дышал. Осоловевшими глазами он рассматривал раскрасневшееся лицо мальчишки.
— Чёрт… — выдохнул Антон, прогибаясь в спине и кончая внутрь него.
Дима открыл глаза. Ладони продолжали гладить Антона по спине.
— Отсосёшь? — спросил он.
Антон молча сполз вниз и взял всё ещё твёрдый член любовника в рот.
— Ну, так я не понял, — продолжил Дима, укладывая голову Антону на плечо. Остатки одежды были сброшены на пол, и теперь оба лежали, поглаживая друг друга по разгорячённой коже. — Если не интернет — тогда что?
— Да она сама не знает что, — буркнул Антон, мгновенно мрачнея. — Короче, пока не до того. Она хочет, чтобы я решил вопрос с питанием, а потом уже можно делать ремонт.
— Как-то не очень логично.
— Ну и что? Ей пох.
Дима не ответил. Он поймал губами плоский широкий сосок любовника и, прикусив нежную кожу, потянул на себя.
— Отстань… — тихонько пробормотал Антон. У него снова начал вставать.
— Я не люблю, когда ты злой.
— Хорошо. Тогда я вообще молчу.
Какое-то время Антон обиженно сопел, а затем произнёс:
— В общем, она нашла какой-то ресторан… в Питере, сетевой. Почему в Питере и почему именно этот ресторан — меня не информировали, а я и знать не хочу. Что-то про желание владельца расширяться в Москву мне сообщили — а с меня и достаточно.
— Ну… Это же хорошо?
— Ну, да… — Антон вздохнул и погладил мальчика по плечу. — Завтра лечу.
— Ку-уда?! — Дима приподнялся на локте и недовольно посмотрел на него.
— Эти из Питера… рестораторы хреновы… сказали, чтоб мадам-шеф приезжала обсудить-поговорить, а она тянет меня с собой.
— Прямо сейчас?
— Ну да, Дим, когда ещё?
Дима недовольно отвернулся, подумал и спрятал лицо у Антона на груди.
— Тогда хочу ещё, — решительно сообщил он.
— У тебя завтра зачёт!
— Ну и пох, — перекинув ногу через тело любовника, Дима уселся на него верхом и потёрся задницей о пах. — Отработаешь на три дня вперёд.
========== Часть 2 ==========
Когда Антон только-только надумал открыть первое дело, он долго и много читал, как правильно оптимизировать налогообложение. Какие существуют схемы, что нужно учитывать, где что показывать — и многое ещё.
В итоге вместе с партнёром, Стасиком, они вышли на очень опытного бизнесмена и просто старшего товарища дядю Гену — мужа маминой сестры.
Дядя Гена внимательно и молча слушал выкладки, которые успели подготовить Антон и Стасик. Когда повествование пошло по второму кругу, он послушал для порядка ещё пару минут, выжидая, пока поток иссякнет, и спросил:
— Вы чем хотите заниматься? Налогами, или наушниками с китайских сайтов торговать?
— Наушниками, — в один голос ответили Антон и Стас. А Антон добавил: — Торговать.
В их тандеме Антон всегда был реалистом, так уж сложилась жизнь.
— Ну так если наушниками… торговать… торгуйте наушниками. А если налогами — то вам надо бухгалтерией заниматься. Или, ещё лучше, если уклоняться решите — тогда можно наркотиками. Или оружием. Или, — дядя Гена мечтательно зажмурился, — людей мочить.
Последняя идея Стасика явно увлекла, но Антон остался верен светлой стороне и развивать бизнес в этом направлении не дал.
Минуло больше пятнадцати лет, и Антон с гордостью мог сказать, что поумнел.
Он открывал дело дважды — и оба раза продавал.
В первый раз Антон организовал турфирму. Снял крошечный офис, провёл мониторинг в поисках недорогих, но популярных туров и вывесил собственное объявление на сайт. Народ шел хорошо — цены Антон ставил пониже, чем другие. Но скоро к Антону пришёл вовсе не клиент, а очень опытный дядечка, который объяснил, что лучше офис закрыть.
Второй раз Антон открыл «гостевой дом» — вообще-то это были два этажа в бывшей общаге, которые Антон выкупил, взяв потребительский кредит, у старого коменданта. У последнего дела шли плохо — организовать дело правильно он не сумел, и его «уютная гостиница с хорошим сервисом» больше напоминала ночлежку без сервиса вообще. Ввиду постоянных конфликтов на почве поведения постояльцев с полицией и соответствующих трат коменданта цена оказалась для подобного метража небольшой.
Пораскинув мозгами, Антон решил, что не хочет использовать в названии слово «хостел» — тем более, что никто, включая российское законодательство, его не принуждал. Он подумывал о «мини-отеле», но решил, что его основную аудиторию — студентов и командированных — такой пафос отпугнёт.
Антон отремонтировал комнаты и коридоры, закупил новую мебель, украсил холл репродукциями скачанных из интернета картин и оборудовал небольшую кухню — единственную на этаж. Эта часть заведения подавалась как особый шик — «что может быть лучше для тех, кто путешествует с детьми?» «Гостевой дом» заработал. Заполнился сначала на десять процентов, потом — на пятьдесят, а потом народ стал бронировать места заранее. Все шло просто замечательно — пока такой же серенький мужичок, представившийся вначале клиентом, не предупредил, что оставшиеся три этажа выкупает серьезная фирма, и лучше не мешаться под ногами.
Антон, конечно, не собирался так легко отступать. Следующие полгода потонули в инспекциях и жалобах от людей, которые, как ему казалось, не останавливались в хостеле никогда. В конце концов Антон плюнул и сдался, решив, что впредь станет умней.