Развлечения с мальчиками из клуба не переходили тех границ, за которыми он начал бы по-настоящему сомневаться в себе. И всё было бы отлично, если бы в его универе не учился Антон.
Несколько мучительно долгих недель Денис пытался держать себя в руках.
Во-первых, Антон был не из клуба и потому был как бы тоже мужик. И проблема здесь заключалась не столько в том, что Денис боялся переступить какую-то невидимую грань — он был уверен в том, что давно уже её перешёл. Куда больше Дениса смущало то, что Антон, возможно, не удержит за зубами язык. И тогда обучение в универе может превратиться в один бесконечный дурдом.
Впрочем, если бы дело было только в этом, Денис, возможно, решился бы рискнуть. Но было ещё кое-что.
Вторая проблема заключалась в том, что это был именно Антон.
Антон был старостой на своём курсе весь первый и второй год. Он активно участвовал в студенческой жизни и готовился к какой-то там стажировке за рубежом — об этом говорили все кругом. Ему, кажется, выплачивали какую-то особую стипендию. И хотя Денис ни себя не считал троечником, ни Антона не мог бы назвать ботаном, он всё же сильно подозревал, что попытка вовлечь этого золотого мальчика во что-то столь радикальное, как гомосексуальная связь, скорее всего приведёт к тому, что он попросту получит по зубам — и хорошо, если только от него одного.
Денис мысленно пробовал подойти к вопросу и этак, и так, пока наконец не плюнул на всё.
Увидев в конце октября Антона с сигаретой у входа в здание, Денис спросил в лоб:
— Пойдёшь завтра в клуб со мной?
— Что? — Антон смотрел на Дениса, и на лице его не шевельнулся ни один мускул, разве что чуточку приподнялась бровь.
Денису же показалось, что его облили ледяной водой. Он стоял и не мог выговорить больше ни слова.
Наконец он заставил себя кашлянуть в кулак и продолжил:
— У нашей группы завтра концерт. Мы типа играем. Вот.
Антон молчал, продолжая в недоумении смотреть на него.
— Не то чтобы очень хорошо, — добавил Денис. — Но мне хотелось бы услышать мнение со стороны, как-то так.
— Что играете? — спросил Антон, и как ни старался Денис прочитать интонации, скрывавшиеся за его словами — так и не мог.
— Рок, — коротко ответил он.
— Круто, — сообщил Антон и замолк.
Тишина, повисшая в воздухе, была оглушающе густой. Денис ждал. Что думал Антон — он не знал. И неизвестно, чем бы закончился этот идиотский разговор, если бы в следующую секунду что-то тёплое не повисло у Дениса на плечах, и звонкий голос не проорал ему в ухо:
— Опаздываешь, Круглов!
Антон от неожиданности подавился дымом, и натянутая струна, протянувшаяся между ним и Антоном со звоном оборвалась.
— Сейчас, дай докурить, — бросил Денис, отцепляя Нинку Лапушкову от себя. Нинка была старостой, причём не самой плохой. А ещё Нинка явно хотела от Дениса того, чего он абсолютно не хотел ей давать.
Девушки вешались на Дениса всегда. Ему не приходилось прикладывать ни малейших усилий, чтобы чего-то добиться на этом фронте — и тем более глупым казалось заводить романы там, где предстояло учиться несколько лет.
— Нин, иди, — Денис подтолкнул её ко входу в здание, но она явно не собиралась так легко сдаваться и, уцепившись за его руку, потянула Дениса в дом.
— Иди, — подтвердил Антон.
— А ты?
Антон пожал плечами. Нинка продолжала тянуть Дениса к проходной.
— Придёшь?
— Да, почему нет.
Денис вдруг обнаружил, что до этой секунды весь он был напряжён, будто судорогой сведён — и теперь только напряжение отпустило его.
Он позволил Нинке увести себя на пару — и только сидя в аудитории, вдруг понял, что не сказал Антону, куда приходить.
Денис качнул головой, выплывая из воспоминаний, и бросил сигарету на лёд.
Понадобилось ещё несколько месяцев, чтобы то, что назревало между ним и Антоном произошло. Это случилось после концерта, в подсобке, и потом Денису было стыдно за то, что всё случилось именно так — как будто тогда он что-нибудь выбирал.
Антон, наверное, был основательно пьян. Денис проглотил бутылку пива после выступления, и больше ничего.
Он не помнил, с чего всё началось. Помнил только, что в зале ещё продолжали играть — а они целовались как ненормальные, ощупывая друг друга со всех сторон.
— Заметят, — выдохнул Антон.
И как только он смог додуматься до такого — учитывая, насколько был пьян — Денис не знал. Но будто бы по волшебству в ту же секунду открылась дверь, ведущая со сцены в коридор, и Денис сделал единственное, что успело прийти ему в голову — пнул дверь подсобки, где хранились музыкальные инструменты, и втолкнул Антона в неё.
Внутри было темно. Денис хотел включить свет, но Антон не позволил.
— Хочу так, — сказал он, и Денис обнаружил, что пальцы Антона тянут его за руку, а в следующее мгновение ощутил в своей ладони твёрдый напряжённый мужской член.
Дыхание Дениса остановилось. Антон к тому времени был уже не просто Антон со второго курса — Антон был... больше, чем просто Антон. Наверное, тогда уже Антон занял мироздание Дениса целиком.
Мысль о том, что можно трогать его вот так, запустить руку ему между ног... Она, конечно, мелькала у Дениса в голове, но где-то примерно там же, где находились мечты записать собственный альбом — то есть, на Луне.
И всё-таки Антон в его руках был абсолютно живой. Он сам поддавался ласкам и, кажется, даже шептал:
— Ещё...
Денис не слышал и не видел вокруг ничего. Как будто это он под завязку накачал в себя алкоголь.
Пальцы его то и дело, срываясь с жёсткой ткани, стаскивая с Антона штаны. Одна рука гладила его член — неожиданно большой — и почему-то бритый лобок. Другая щупала напряжённый зад.
Денис рывком развернул Антона к себе спиной — он тогда ещё умел только так. Тот упёрся руками в стену, и Денис ворвался в него.
Антон что-то выдохнул, но Денис не слышал ничего за шумом крови в висках — он подхватил Антона под живот и стал натягивать на себя. Губы его поймали губы Антона, когда тот чуть повернулся, чтобы что-то сказать, и уже не отпускали от себя.
Антон был тягуче сладостным. Он поддавал бёдрами, позволяя трахать себя и даже поощряя, хотя Денис потом долго боялся, что, навалившись с такой дуростью, мог его и порвать.
Но в тот момент это не имело значения — как не имело значения ничего. Были только два тела, сливавшиеся в одно. Только сбившееся дыхание и горячая, пульсирующая плоть со всех сторон.
Даже теперь, когда Денис вспомнил этот вечер, у него встал — хотя он с трудом мог вспомнить, сколько успел перетрахать парней с тех пор.
Он поймал себя на том, что рука его тянется погладить взбунтовавшийся пах, и рыкнул, обнаружив, что всё ещё стоит посреди улицы. Нужно было ехать домой.
Денис потянулся, чтобы взять за ручку чемодан, и испустил яростный стон.
— Чемодан! — выдохнул он. — Какой же я идиот!
========== Часть 9 ==========
Было шесть часов утра, и Антон сопел, прижимая к себе оккупировавшего большую часть одеяла Диму, когда с прикроватного столика раздалось тихое: «пилик-пилик».
Антон открыл один глаз. Не было ни малейшего намерения вставать.
«Пилик-пилик» прозвучало опять.
Антон стиснул зубы и опустил веко. И крепче прижал Диму. Сделал глубокий вдох и попытался вернуться в сон.
«Пилик-пилик», — повторил телефон.
— Подойди, — Дима толкнул его ногой в бок.
Антон нехотя сполз с кровати и, взяв в руки мобильный, приблизился к окну. На тускло светящемся экране отпечатались слова:
«Ты спёр мой багаж».
Антон широко распахнул глаза. Сон рукой сняло. По телу пробежала будоражащая волна. Он выглянул в окно — туда, где стоял припаркованный автомобиль. Опять опустил глаза на телефон.
«Идиот, — быстро набрал Антон, — не мог подождать до утра?»
Ответ пришёл через пару секунд.
«Не мог. Мне негде ночевать».
Секунду Антон тупо смотрел на экран. Тот факт, что Денис мог оказаться в чужом городе без жилья, абсолютно не удивлял — лишь говорил, что Денис изменился меньше, чем хотел показать.
«Ты где?» — набрал Антон.
«На скамейке у тебя во дворе. Подъезд не нашёл».
Антона затрясло. «А если бы нашёл — припёрся бы прямо сюда?» — набрал он и стёр. Подумал и вместо этого написал: «Жди, сейчас спущусь».
Не включая свет, Антон принялся шарить по комнате в поисках рубашки и каких-нибудь штанов. Когда джинсы, обнаружившиеся под кроватью, уже почти оказались у Антона в руках, Дима резко сел в постели и произнёс:
— Ты куда?
— Спи, — наклонившись к любовнику, Антон поцеловал его в висок.
Выходя на лестницу Антон спиной ощущал напряжённый Димин взгляд. Злость на Дениса становилась сильней. Какая бы прелесть вышла, если бы этот придурок додумался подняться к нему домой. Дима бы точно всю квартиру разнёс. И прощай Гоа — это уж сто пудов.
Выйдя во двор, Антон огляделся по сторонам и взглядом выцепил сидевшую на спинке скамьи у футбольной площадки ссутуленную фигуру. Денис притягивал, как магнит, и злость уже начинала затухать.
— Привет, — буркнул Антон, останавливаясь у скамьи.
Денис, не разгибая спины, поднял неожиданно светлые в ночном полумраке глаза. Он всё ещё держал в руках телефон, и взгляд Антона выхватил аккуратные смуглые пальцы, от вида которых у него мгновенно свело в паху.
«Вот урод», — ругнулся он мысленно, но не помогло.
— Ты как меня нашёл?
— В интернете база адресов.
Денис сглотнул.
— А что ещё в этой базе?
Денис пожал плечами.
— Да ничего, — и тут же без паузы, — слушай, я понимаю, тебе это всё не в кайф. В конце концов, мы с тобой расстались — и это было взвешенное решение, к которому к тому времени каждый из нас был готов. Мне просто нужно забрать багаж.
Чем дольше Денис говорил, тем сильнее Антону не хотелось ему ничего отдавать. Стало казаться, что эти чемоданы были единственным, что связало их с Денисом между собой. И если вернуть их — Денис тут же уйдёт, улетит в свой Петербург.
— А почему негде ночевать? — невпопад спросил он.