— Возможно ты и прав, — Ян снова смотрел на звёзды. — Поцеловав его я… Совершенно не почувствовалось то, о чем судачат все парни и девушки. Там, знаешь, бабочки и огонь и все тому подобное.
Келвин лишь усмехнулся.
Резким порывом он склонился над омегой. Расставив руки у головы Марвина, альфа
пристально смотрел в омут зеленых глаз. То ли со страхом, то ли с нетерпением. Было понятно — не хочет обидеть или ранить. Но все же он медленно нагнулся к нему и нежно поцеловал. Это не был поцелуй страсти и похоти. Кел не зашёл дальше мимолётного касания губ. Но от чего-то Ян был, как завороженный. Не мог ни скинуть с себя коллегу, ни наорать. Он лишь, закрыв глаза, наслаждался новым, но таким приятным ощущением, что длилось считанные секунды.
Стоило МакМерфи отстраниться, как парень всё-таки высказал свое возмущение.
— Какого хуя ты творишь?! — красный, как вареный рак.
— Я люблю тебя, — спокойно ответил Келвин — с самой первой встречи люблю. И я не навязывают тебе свои чувства, просто хочу, чтобы ты знал и не считал меня конченым уродом и тупым мажором, — он не смотрел на собеседника. Сидел, уставившись на серый пол. — пойдем, а то уже холодно становится.
Марвин молчал, но покорно делал то, что говорил ему альфа. Парень даже не понял, как добрался домой. Он рухнул на пороге, зарывшись руками в волосы. Его лицо снова было красное, как спелый томат, а губы приятно горели.
Комментарий к Глава 2.
☀Отбечено☀
Простите, что все так быстро, но так надо.
========== Глава 3. ==========
Pov Автор.
Тихое субботнее утро. Осень только входила в свои права, поэтому на улице все еще было тепло. А в некоторые дни даже слишком жарко. Пока офисные работники ныли и жаловались на то, что в своей форме им было некомфортно, школьники во всю радовались возможности и дальше носить легкие майки и короткие шорты. Сейчас, когда время доходило до полудня. их было очень много в центральном парке города, вблизи туристической улицы, полной различных уютных кафешек и ресторанов.
Высокий, несколько нескладный с виду парень, наслаждался погожим деньком за столиком в одной из кондитерских. Он сидел прямо около окна и с улыбкой смотрел на ребятню, что весело резвилась в тени мощных деревьев. Теплый свет падал на его лицо, и белые пятна у глаза и скулы сильнее выделялись на чуть загоревшей, приобретшей желтоватый оттенок коже. А его улыбка становилась ярче, теплее. Юноша легко опустил руку на уже успевший округлиться животик и мягко поглаживал его. Он и не сразу услышал, что его окликнули.
— Элион, твою мать, я с тобой поздоровался, вообще-то, — капризно сказал Ян.
— Ой, прости, я задумался что-то, — Купер жестом подозвал официанта, от тонкого светлого обруча кольца не его пальцы по столу проскочил едва заметный блик. — Нам пожалуйста два шоколадных мусса. Мне имбирный чай, а моему другу латте.
Молодой бета, поклонившись, ушел.
— А чего это ты за меня заказываешь? — возмутился Марвин.
— Просто знаю, что сам ты только воду возьмешь. Давай, излей суть проблемы. Зачем звал? — Эл скрестил пальцы в замок, придвинувшись ближе к другу.
— Ну, не скажу, что прям-таки проблема, — омега старался не смотреть приятелю в глаза.
— Ага, конечно, — с сарказмом произнес Купер. — И поэтому ты мне вчера помимо двадцати СМС еще раз пять позвонил. Даже объяснить ничего не мог. Я уже перепугался, думал в полицию звонить.
Милый на вид бета-официант принес им заказы и вновь удалился. Сладкий десерт выглядел просто потрясающе. Аккуратный овальной формы мусс занимал собой почти четвертую часть большой тарелки, рядом с ним, еще источающие морозный воздух, лежали три шарика ванильного мороженого, украшенные порезанной дольками клубникой, тертым грецким орехом. А венчало все это великолепие тонкая, словно стеклянная, сеточка из карамели и пара листиков мяты. Ян никогда не видел ничего подобного. Хотя и аккуратно вырисованные сердечки на кофе изумили парня не меньше. Эл же, тем временем, примерялся откуда лучше начать трапезу.
— Ты это, давай рассказывай, — сказал он, отправляя полную ложку в рот и тут же запивая ароматным черным чаем.
Марвин глубоко вздохнул.
— В общем, я тут взялся помогать одному парню, с которым учился в универе. Вроде бы все было круто и вот сидим у него отмечали, говорили, — Купер сделал еще пару глотков. — Ну и в общем он берет и целует меня.
Все, что успел набрать в рот омега тут же оказалась в проходе, даром что там не было никого и стена-аквариум не давала другим посетителям увидеть случившиеся.
— Погоди, — прокашлявшись начал парень. — Что? Поцеловал? И что, как тебе? Ты же вроде с альфами…
— В том-то и дело, — перебил Ян, приподнявшись со своего места и повысив голос. — Мне понравилось, кажется. — он сел обратно. — Просто так странно. Было как-то…приятно? Не знаю, тепло и хорошо. Не мерзко, совершенно, — Элион улыбался во все тридцать два зуба. — Даже наоборот. А еще сердце билось так, я думал от инфаркта помру.
— А вы влюбились, друг мой.
Омега потупил взгляд в пол.
— Не знаю, — почти шепотом. — возможно… Но я не знаю, что теперь делать.
— Как что? Встречаться. Если он поцеловал — ты ему нравишься. Почему бы и не попробовать?
— Ну, вообще-то, он мне признался.
— Тогда тем более, в чем проблемы?
— Может ты и прав.
Доработать и сделать переход к следующему.
— А как у вас там с Бернардом? — спросил Ян. — Ведь я помню, в каком он тогда был состоянии. Даже мне стало его жаль. А ведь я альфаненавистиник, на минуточку.
Элион глубоко вздохнул и огладив пальцами тонкое колечко из белого золота улыбнулся.
— Знаешь, что я понял? — начал он. — Всем иногда бывает плохо. И совершенно не имеет значение кто ты: мужчина или женщина, альфа или омега. Даже самый чопорный бета порой может, сжавшись в комок, плакать от боли. Ослеплённые ею, люди просто теряются, не видя иного выхода, кроме как сокрушаться, поддавшись эмоциям. Согласись, никто от этого не застрахован. И плевать какую маску носит человек: ледяной скалы или горохового шута. В определенное время важно оказаться рядом и дать им поддержку. Каждому бывает нужна опора. А Бернарду тогда особенно. Кажется мы чувствовали тогда одно и тоже: как мир под ногами рухнул, заставив лететь в черный омут. Но у меня нашлась опора — сын, а у Берна… Но сейчас он снова тот же внушающий работникам страх грозный альфа и я этому рад.
Марвин улыбнулся. Он был искрене рад, что дела в семье друга наладились. Какое-то время, после того, как Элион и Бернард сошлись, альфа все еще винил во всем, что случилось с любимым, себя и находился в депрессии. Никто, даже родители не могли привести его в чувства. Ян тогда и хотел бы позлорадствовать, но не мог. Видеть сильного человека в таком стояние тяжело. Но Элион каким-то магическим способом смог вывезти возлюбленного из этого транса. Мало того, уже через пару недель, как они съехались, Брайс снова стал прежним собой.
Наверное, поэтому вид счастливого друга, у которого наконец появилась любящая семья, так радовал юношу. Да и он решил последовать совету приятеля и поговорить с Келвином. Разве что не сейчас. За выходные юноша наберется храбрости (или алкоголя) и в понедельник объявит альфе о своем решение.
Правда, из-за столь серьезного шага Ян просто не находил себе места. Вылизал всю квартиру, хотя хотел только в спальне порядок навести. Потом наготовил еды, на две недели вперед. Напек всякого и, что самое удивительно, не сжег ничего. Потом перестирал все грязное и нет, белье. Когда дома кончились занятия — пошел к друзьям-бетам, что жили этажом выше. Марвин навел порядок и в их творческом жилище, где до его появления все было по фен-шую.
Лукас и Девид, конечно, не обрадовались подобным свершениям друга, но решили с ним не ругаться и не трогать его. Так их напугало его состояние. Кое-как напоив его травяным чаем, ребята проводили Яна обратно, в его квартиру.
Всю ночь омега глаз сомкнуть не мог, в сознании проплывали различные вариации дальнейшего, после признания, развития событий. Иногда парень, заглушая довольный визг сжимал подушку, воображая как альфа будет радоваться. А уже через секунду душил бедный мешок с пухом, видя перед глазами, как Кел с издевкой смеется и твердит «Я же пошутил! А ты повелся!».
Отключился Ян только с рассветом. Причем отключился в прямом смысле. Это трудно назвать сном. Он просто лежал в кровати, пока организм сам не решил отключить столь мешающий отдыху рассудок.
На следующий день все повторилось почти в точности. Только отец, застав сына за перемыванием по шестому кругу посуды, мягко попросил его пойти куда-нибудь отдохнуть. Но отдыхать у него не получалось. В итоге Ян решил выйти покурить. Сигареты кончались одна за другой, казалось никотиновый дым способен закрыть собой все небо и прекратить чистое небо в пасмурное. А Марвин и не замечал этого. Он не чувствовал горечь, что возможно уже въелась в его язык. Даже не ощущая, как глаза начало слепить от вредного серого облака. Мысленно омега репетировал свою речь, продумывая каждое слово, чтобы не попасть впросак.
Казалось бы, зачем такие нервы, если знаешь, что тебя любят? Но для парня подобное было в первый раз. Он не привык быть любимым не как член семьи или друг. Ян просто не понимал, как такое возможно. Как себя вести. Что делать. Можно ли довериться другому. По сути-то чужому человеку.
Слишком сложно разбирать в чувствах и во всех этих запутанных, как гигантский клубок ниток, человеческих отношениях. В их эмоциях и поведение. Особенно, когда всю жизнь твое общество сопровождали примерно одинаковые взгляды, слова и отношение.
Как же омега страшился оплошать. Боятся до дрожи в коленях выбрать не то и повторить судьбу папы.
«А может поэтому я решил что люблю Эла?» — думал Ян, глядя на догорающий окурок, что летел прямиком вниз на мокрый, от ночного дождя, асфальт. — « Ну, типо подсознательно понимал, что у двух омега-парней не может быть детей и семьи. Как бы и переживать нечего, что все станет, как у папы и этого блядуна.»
Парень усмехнулся. Добрая и нежная улыбка на миг блеснула на его каменном лице.
«Черт, кажется Кел заразил меня всей этой психологической чушью», — он засунул руку в карман, доставая пачку сыграет.
Не глядя, в ней порывшись, Ян понял, что не осталось ничего. Тяжело вздохнув он отправил и пустую коробку в полет и вернулся назад в квартиру.
Все остальное семейство уже собралось в их крохотной гостиной у телевизора. Подобное еще в детстве омеги стало традицией. Правда тогда его папа делал это, чтобы не слышать пьяной ругани отца. Да и дверь они запирали, чтобы он не стал трогать малышей. Но сейчас такое времяпрепровождение было полно тепла и уюта. По утрам все были заняты своими делами, а в это время, перед сном, они наконец-то могли побыть все вместе.
Крис вязал, облокотившись на подлокотник. Положив ему голову на колени посапывала их единственная маленькая девочка. Положив ее ноги к себе не колени сидел один из близняшек, рядом к нему жался второй.
Второй по старшинству сын сидел на полу и читал комикс. Именно к нему прильнул Ян.
— О чем читаешь? — спросил парень, повиснув на брате.
— О зомби, — безразлично ответил Питер. — А тебе-то что?
— Да так, — парень повалил его на пол и стал щекотать.
Пит брыкался, сквозь смех просил прекратить, но Марвин, как истинный старший брат, не прекращал свои пытки. Остановился только тогда, когда у самого скулы свело. Да и остальное семейство было недовольно тем, что им мешают смотреть кино.
Но стоило Яну успокоится, как в голове снова начали роиться мысли, прямо как пчелы. Жужжали и жужжали. Он даже не запомнил о чем был фильм.
Немного послонявшись без дела, омега решил, что пора спать. Но перед этим ему приспичило начисто вымыться. Ведь завтра у него был важный разговор, да и мало ли что. А думая об этом «мало ли что» Марвин становился красным, как помидор, и снова подставлял голову под струи горячей воды. Правда сегодня, что радует, уснул парень быстрее. Снотворное помогло.
Поэтому с утра бодрый, как огурец и нервный, как шизофреник с манией преследования, Ян всю дорогу к «Уинстону» репетировал свой монолог. Однако, уже приступив к работе, омегу ждал сюрприз. По каким-то причинам Келвина не было на его посту. Марвин и хотел бы расспросить коллег, но во-первых они бы ему ничего не сказали, максимум помоями облили, и во-вторых сам Кел вряд ли сообщил бы им что-нибудь.
Все рабочее время парень был подобен зомби. Ходил с пустым взглядом и строго следовал своим обязанностям. Даже на подколы других сотрудников и флирт покупателей не среагировал. От слова «совсем». Промчавшись в неизвестности до обеда, Марвин случайно столкнулся в коридоре на пути к импровизированной столовой с мистером Свитом.
— Вот ты где, Ян, — сказал альфа, отводя подчиненного немного в сторону. — тебя я как раз и искал.
— Что-то случилось? — омега послушно шел за ним. Знал, что просто так шеф подобного не сделает.
— Да не то, чтобы, — Эйн сощурился, подбирая слова. — Это насчет Келвина. Я бы хотел, чтобы ты сейчас навестил его.
— С чего бы? — удивился Ян.
— Да тут такое дело, понимаешь, — альфа пригладил свои, уже начинающие седеть волосы. — Он утром позвонил мне, сказал, что не сможет приехать. Семейные обстоятельства, — босс цыкнул. — Зная его семью, я очень волнуюсь. Ты ведь понимаешь о чем я? — Ян кивнул, отведя взгляд. — Вы ведь для меня все как дети и я не могу кинуть кого-нибудь из вас без помощи. Но сам не могу оставить магазин в рабочее время, а ты же вроде ладишь с ним…
— Хорошо, — не дав ему договорить согласился Марвин.
Альфу порадовал такой быстрый ответ. Он уже хотел было написать ему адрес МакМерфи, но тот отказался. Сказал, что хорошо запомнил его. Мистер Свит быстро подозвал паренька из отдела овощей и фруктов и сказал ему занять место Яна, а того отпустил, пообещав, что это не будет считаться прогулом.
Омега на всех парах помчался к дому Кела. Даже и не переоделся толком, а ведь на улице сегодня было прохладно. Народ весь в куртках и ветровках был, а он в футболке легкой. Хорошо хоть жилет форменный оставил.
Люди вокруг смотрели на него с интересом и удивлением, но Ян и не замечал их. Он даже и не думал ни о чем. Смотрел в пустоту, а в голове была тяжелая, давящая тишина. Парень даже и осознать не успел, как уже стоял перед железной дверью подъезда альфы.
Омега уже хотел войти внутрь, как она открылась и, не замечая его, оттуда вышли две разгневанные женщины лет сорока и сам Келвин.
— Повторяю в последний раз. Быстро поднялся в ту холопу, которую называешь квартирой, и собрал свои вещи, — грозно сказала высокая статная брюнетка. — Тоже мне выдумал, жить как «нормальный альфа», — она изобразила воздушные кавычки. — Келвин, ты не можешь так жить! Работать в магазине за гроши. Ты член семьи МакМерфи! И поэтому у тебя есть обязательства. Ты не в праве решать кем быть и с кем быть! В первую очередь тебя должны волновать интересы компании, а не такая чушь, как чувства и предпочтения.
Было видно, как с каждым словом альфа все больше закрывается в себе. Несмотря на мужественный облик, он больше напоминал побитого котенка. Или же зверя, которого загнали в угол и бросают в него камнями. Кел даже не смотрел на говорившую с ним. Потупил взгляд в пол и до боли сжал кулаки. Пальцы побелели.
— Вот, вот, Келвин, — подключилась к диалогу дама с обесцвеченными волосами и лицом, повидавшим не один укол ботокса и подтяжку. — Слушай, что тебе говорит мать! Нечего тут сопли распускать — не маленький, — она она ткнула его в грудь пальцем с длинным и острым ногтем. — Да и вообще, что за чушь ты задумал себе о браке? То, что супруги должны любить друг друга — бред и детские сказки. Люди женятся, выходят замуж в первую очередь потому, что так удобно им обоим. Да и вообще, тебя же никто не заставляет быть верным твоей жене.