Саске ждет ответа.
- Нет… просто странно. Это…
- Расскажи… что чувствуешь, – пальцы снова ненавязчиво проникают внутрь, аккуратно проталкивая игрушку глубже.
- Не знаю я!
Неожиданно Саске трется членом чуть выше ямки между ягодиц.
- Черт… – его дыхание срывается. Спиной чувствую мощные быстрые удары сердца. Он теряет контроль и не может этого скрыть – это вызывает слабую улыбку. – Ладно… сейчас будет семь.
Шарик встречает сопротивление, скользит в его пальцах, и я слабо выгибаюсь от легкой боли.
- Впусти его. Давай же.
- Сволочь, – послушно расслабляюсь, позволяя игрушке протиснуться внутрь.
- А вот и семь. Эй, не отвлекайся. Восьмой…
- Саске…
- Что?
- Хочу тебя…
- Эта штука до мозга достала? – тихо хмыкает мне в волосы. – Потерпи, осталось совсем чуть-чуть. Думай о минете, который я тебе сделаю, когда мы закончим.
- Какая же ты скотина! Черт… черт!
- Это был девятый, – обхватив ладонью мою ягодицу, Саске чуть-чуть отводит ее в сторону. – Все в порядке?
Поднимается. Переворачивает меня на спину. Слабо выгибаюсь из-за ужасного давящего ощущения, смешанного со жгучим удовольствием.
- Последний. Справишься?
Одариваю тупицу красноречивым взглядом.
- Все ради того, чтобы я тебе отсосал. Ты невыносим, – усмехается и, еще разок перехватив мой взгляд, вталкивает последний шарик. – Десять… надо же, прошло глубже, чем я думал.
Саске обхватывает ладонью мой член и размеренно поглаживает неторопливыми приятными движениями. Каждое скольжение сопровождается дрожью. Снова доводит до грани и не перебарщивает. Магия какая-то.
Глубоко дышу, прикрыв глаза. Учиха начинает обратный отсчет и процедуру вытаскивания дурацкой игрушки. Неожиданно он наклоняется, обхватывает губами член и к уже имеющимся странным ощущениям примешивается одурманивающий жар рта. Мои бедра бесконтрольно дергаются вверх. Так хочется, чтобы он взял глубже и сильнее…
Саске резко кладет руку на живот, чтобы придержать меня, и расслабляет горло. Он редко делает это с таким энтузиазмом, но когда дело доходит до минета, я всегда перестаю соображать и теряюсь в потрясающих ощущениях. Мягкий язык обволакивает головку, скользит по поверхности члена, задевая все нужные точки, возбуждая еще сильнее. Я едва не кончаю, когда последний шарик выскальзывает наружу.
- Саске, если ты сейчас же не трахнешь меня, я умру, – проговариваю быстрой скороговоркой. Очень хочется восстановить в памяти наш первый раз, поэтому я переворачиваюсь и, оттолкнувшись от постели, становлюсь на четвереньки.
- Умеешь ты делать подарки, – хмыкает, а сам вот-вот кончит от сказанных слов. Он не хочет тянуть время, а потому сразу же подтягивает к себе и входит одним быстрым рывком, заставляя громко застонать. Снова проваливаюсь в бездну удовольствия и похоти, бесстыдно подмахивая Учихе, насаживаясь на его болезненно твердый член и выгибаясь. Он позволяет мне задавать темп, лишь иногда придерживая за бедро, когда толчки получаются слишком грубыми. Мне каждый раз рвет крышу, и я ничего не могу с этим поделать. Да и не очень-то хочу…
Кончаю первым, но довожу его до разрядки буквально несколькими жесткими движениями. Ненадолго устанавливается тишина, прерываемая лишь нашим тяжелым дыханием. Не могу не подразнить его, поэтому сразу перехожу в активное наступление:
- Тебе придется хорошенько… выпендриться, чтобы переплюнуть… такое поздравление.
- Моя фантазия безгранична, так что… не сомневайся. Так и будет.
Фыркает и напоследок целует мою спину.
Интересно, нам все это когда-нибудь надоест?
====== О прогулке, тайнах и прошлом ======
Саске уезжает без предупреждения. И только после его исчезновения вспоминаю, что хотел расспросить о предупреждении Джирайи.
Плохое предчувствие снова и снова задевает какие-то тревожные струны. На кухне Учиха одарил меня таким испуганным взглядом, что сомневаться не приходится – новость была хреновой. Только вот какого плана хреновой? Кто-то пострадал? Заболел? Или еще какая трагедия случилась?
Надеюсь, он все-таки расскажет мне. А если нет, то придется активировать фантазию и выдумывать новые жестокие пытки. Все ради добычи информации.
Раза с пятого подавив дикое желание взломать закрытые ящики стола, где Учиха прячет свои схемы, топаю гулять с Кьюби. На улице рыжий любит беситься по часу, а то и дольше, поэтому Саске терпеть не может сопровождать нас во время прогулок…
Помимо этого, Кьюби питает к трахабельным ногам Учихи маниакальную собачью страсть. Когда наступает окончательный и бесповоротный веснец, Саске готов псину растерзать и развесить клочки по всей квартире в назидание. Меня, естественно, изрядно веселит беспомощное пыхтение Учихи, вертящегося в попытке защитить свои ножки от домогательств сексуального характера… Ради этого стоило завести собаку. Стоящее зрелище.
Только вот я не понимаю, почему мои ходули такой бешеной популярностью не пользуются?
- Эй, придурок, иди сюда!
Собачья морда поворачивается в сторону, и пес срывается ко мне, путаясь в собственных длинных лапах. Он неуклюжий, шумный, добродушный и активный, так что живем мы душа в душу.
- Какой милый пес, – высокий мужской голос заставляет отвлечься. Обычно я стараюсь не обращать внимания на посторонних людей, которые наблюдают за мной во время прогулок, но этот кадр трудно оставить без внимания.
Блондин с завязанными в высокий хвост светлыми волосами с интересом разглядывает меня одним глазом. Второй скрыт под скошенной набок челкой. Даже не присматриваясь можно заметить полоску шрама, уходящую под волосы. Одет очень странно для жаркой летней погоды: в черную водолазку, такого же цвета джинсы и классические туфли. В руке коричневая ароматизированная сигарета – парень держит ее на уровне лица. На обнаженном запястье сверкает тонкий серебряный браслет.
- Да, очароват… – медленно моргаю, глядя в дуло пистолета, неожиданно появившееся перед глазами. По телу бегут мурашки, но я никак не реагирую на происходящее. Наставить оружие на проходящего мимо человека – уж слишком шокирующее действие для простого прохожего.
- Если бы я был серийным убийцей, ты был бы уже мертв, – ехидно фыркнув, парень щелкает курком. Из дула резко выскальзывает пламя. Зажигалка…
- Странный способ завести знакомство…
Кьюби рычит, прочувствовав мой страх перед странным блондином. Который, кстати, приходит заторможено. Сердце резко ускоряет ритм, но не из-за волнения, а из-за запоздалого испуга.
- Не менее странный, чем делать комплимент животному.
- Что вам нужно? – стараюсь быть максимально вежливым, хотя надо бы таким шутникам сразу в глаз давать для профилактики. Что, видимо, кто-то и сделал, судя по спрятанным шрамам.
- Мое имя Тсукури Дейдара. А ты… Узумаки Наруто, верно? – Дейдара раскуривает сигарету. В нос ударяет паленый запах шоколада. – Молодой успешный фокусник-самоучка.
- Эм… а ты террорист-самоучка или просто слегка не в себе? – резко перехожу на «ты», одергивая пса за ошейник.
- Смешно, – парень чуть щурится, видимо, изображая веселье. – Я давно хотел познакомиться с тобой. Наслышан о ваших с Саске… успехах.
Блондин с умиротворенной ухмылкой выпускает изо рта густой дым. Что-то в его поведении, взгляде или позе очень сильно настораживает. Или просто я, живя с ходячим приведением, становлюсь параноиком?
- Саске тебе тоже интересен?
- Чуть менее, чем ты, – Дейдара выглядит так, словно его ни капельки не беспокоит палящее солнце. Значит, скорее всего, где-то поблизости стоит его машина со спасительным кондиционером? – Саске пугает людей. А мне нужен тот, кто способен расположить к себе одним видом.
- Нужен?
- Ты все узнаешь при следующей встрече.
- С чего ты взял, что она вообще будет?
- Я знаю. Поверь. Приятно было увидеться, Наруто.
Тсукури подмигивает и уходит твердой походкой в сторону изящной серебристой спортивной машины. Все что остается у меня в голове – грубиян. Эта встреча до такой степени нервирует, что я сразу набираю Кибу – моего личного консультанта в социальных вопросах.
- Йо, чува-а-ак. Давненько тебя не было слышно.
- Мы виделись на прошлых выходных, – чешу Кьюби за ухом, усевшись на ближайшую скамейку.
- Было время, когда ты целыми днями зависал со мной!
- Что поделать, личная жизнь.
- Бр-р-р, не напоминай. Как там этот ушлепок поживает?
- Жив-здоров-уныл-злодействует. Все как всегда.
Киба смеется в трубку и мое настроение заметно улучшается.
- Чего ты решил старого друга вспомнить?
- Да… какого-то идиота на улице встретил. Он многое о нас знает. Может быть, я просто давно с другими людьми не общался и мне теперь все кажутся идиотами?
- А Саске, мать твою, эрудит.
- Если он захочет, то заткнет тебя умными фразочками. Поверь, я пытался брыкаться – бесполезно. В этом он как в покере. Непобедим.
- Да, чувствую, пора вводить тяжелую артиллерию. Выберемся куда-нибудь?
- Давай завтра сгоняем в «Лист»? Вместе с Гаарой и Сакурой.
- Идет. Передавай Кьюби горячий испанский привет.
- Обязательно.
Киба сбрасывает первым. И как ему удается за считанные секунды разгонять тучи над моей головой?
Саске возвращается так поздно, что я умудряюсь уснуть на диване, дожидаясь его. Будит меня, как ни странно, мягкое прикосновение к лицу.
- Тебе пришлось спасать галактику? Чего так долго? – прижимаю теплую ладонь к щеке, но Саске не отвечает. Поднимаю глаза и сталкиваюсь с почти незнакомым, неоднозначным, немного растерянным взглядом.
- Прости, что задержался.
- В чем дело? Что сказал Джирайя?
Саске хмурится. Его ладонь на моем лице очень холодная. Как можно было замерзнуть в такой жаркий день?..
- Саске?
- Я не могу рассказать. Тебя это не касается.
- То, что касается тебя, цепляет и меня тоже. Завязывай темнить.
- Наруто, – в голос прорываются какие-то рычащие, злые нотки. Но рука все так же осторожно гладит мою щеку. Вообще, пора бы уже привыкнуть к учиховским противоречиям, но это трудно. Может быть, лет в сорок и привыкну… – пожалуйста, не лезь куда не надо. И если заметишь что-то странное, сразу рассказывай мне. Хорошо?
- Ты сам не хочешь ничего объяснять. А от меня требуешь. Это, между прочим, наглость.
Как-то сразу вспоминается таинственный придурок Дейдара. Встречу с ним стоит причислить к «странным» событиям за сегодняшний день?
- И когда я успел забыть, какой ты упертый баран? Хоть раз в жизни просто послушай, – Саске просит, но он все еще напряжен. Безумно хочется знать, что он так отчаянно пытается скрыть. Может быть, это как-то связано с новым фокусом? Если так, то Учиха точно ничего не расскажет.
А я уже привык соперничать во всем. Поэтому киваю, но благополучно умалчиваю о встрече с блондинистым стервецом. Око за око.
За время нашего сосуществования убежище Саске претерпело глобальные изменения. Мы сделали ремонт в большей части комнат, сменили некоторую мебель, и теперь интерьер являет собой гремучую смесь, как нельзя лучше характеризующую хозяев дома. Например, унылый серый диван отлично сочетается с ярким волокнистым оранжевым ковром и классическим стеклянным столиком. Под столиком обычно дрыхнет собака, но сейчас Кьюби отсутствует, видимо, пакостит где-то в другой части обиталища.
Чуть-чуть сменив позу, зло дергаю Саске за черную прядь. Он шипит, но смиренно принимает наказание. Мученик хренов.
- Твой день рождения безнадежно испорчен.
- Это срочное дело. Будем считать, что я никуда не отлучался.
- Да, конечно, – дергаю за прядь еще разок. Саске убирает ладонь и с силой пережимает мою руку в области запястья.
- Еще раз так сделаешь – пальцы сломаю.
- Боюсь-боюсь, – с легкой злостью разглядываю лицо Учихи. Саске касается моих пальцев губами, оставляя на коже невесомый поцелуй.
- Не злись. Я расскажу все потом, договорились?
- Почему не сейчас?
- Так надо. Поверь мне.
Опытным путем доказано, что у Саске индивидуальная логика, а значит все хуже, чем он хочет показать. Боюсь представить насколько.
- Джирайя говорил, что мы должны быть предельно осторожны. Ты уверен, что справишься в одиночку?
- Справлюсь. И тебя не впутаю.
- Ладно. Хорошо. Заметь, пожалуйста, что я снова верю тебе на слово. Что ты…
Учиха вовсю увлекается моими пальцами, слабо покусывая. Знает ведь, скотина такая, что стоит ему перевести разговор в другое русло, я мгновенно отвлекаюсь.
- Я надеюсь, ты удовлетворен моей благодарностью? – Саске нависает сверху, придавливая всем весом. Поерзав, поддеваю темную футболку и укладываю ладони на поясницу Учихи.
- Буду удовлетворен, если завтра ты пойдешь со мной и моими друзьями в «Лист», – от близости дыхание тут же сбивается, но я пытаюсь сосредоточиться на отчаянной миссии затащить Саске в клуб.
- Это жестоко. Я собирался посвятить время фокусу.
- У меня отличный учитель!
- Я составлю вам компанию, но ненадолго, идет?
- Это сколько?
- Десять минут.
- Какой же ты все-таки ублюдок.
- Ладно, двадцать.
Тихо смеюсь фокуснику в ухо. Он сжимает меня крепче. Как-то… отчаянно.
- Саске? В чем дело?
- Обнимаю тебя. Это плохо?
- Ты редко делаешь это так, словно в последний раз.
Слышу, как он сглатывает, и окончательно теряюсь.
- Эй… Учиха, завязывай с этим. Все хорошо? Верно? – высвободив руку, зарываюсь пальцами в его взъерошенные черные вихры. Иногда с Саске бывает очень тяжело – он в обычных условиях не отличается адекватностью мышления, а когда накручивает себя, так вообще проще сразу застрелиться, чем пытаться его понять. Такое ощущение, словно я живу с бесконечным ребусом, то и дело подкидывающим мне новые загадки.
С одной стороны, именно эта таинственность привлекает всех окружающих людей. Ну, помимо божественного запаха парфюма и броской вызывающей внешности.
С другой – Саске никого, кроме меня, не подпускает так близко, чтобы можно было увидеть истинное положение вещей.
Например, раздражение крайней степени может быть как ревностью, так и проявлением беспокойства. Только у Учихи вспышка ярости может быть похотливой. А спокойствие и невозмутимость – идеальной фальшью.
Иногда, чтобы просто понять его, мне надо приложить столько усилий, что любой другой давно бы сдался. Но я ведь Узумаки, мать вашу, Наруто!
Из всего, что произошло за последние пять минут, с точностью до десятого процента можно предположить, что Саске узнал что-то плохое как-то связанное со мной. Но вот только как?
- Ты не рассказывал мне о том, что случилось с твоими родными, – Саске неожиданно встает, оттолкнувшись рукой от спинки дивана. И достает виски из секретера. – Принесешь лед?
Ошарашенно кивнув, топаю на кухню. Эх… кухня-кухня… единственная комната, оставшаяся неприкосновенным святилищем Учихи.
Интересно, с чего это он завел эту волынку? Саске предпочитает не вспоминать о прошлом. Он не разговаривает об Итачи и никогда не задает вопросов о моих предках. Странно.
Возвращаюсь назад с заполненной формой для льда. Иллюзионист сосредоточенно разливает алкоголь, спрятанный для особого случая. Нет, я не спорю, сегодня особенный день. Но разве…
- Ты сейчас думаешь, с чего это я задал такой вопрос? Я ведь не люблю ворошить прошлое и все такое…
Чешу затылок.
- Ну, знаешь ли, я не привык к такому вниманию с твоей стороны.
Забрав у меня из рук лед, Саске шаманит над стаканами. Его ловкие движения как всегда завораживают.
- Хочешь сказать, я невнимателен?
- Иногда мне кажется, что я – мебель, – криво усмехнувшись, с ногами залезаю на диван. Учиха почему-то даже не бросается переодеваться в домашнее, как всегда это делает. Сидит в футболке и серых джинсах.
Виски оказывается в моих руках. Без вопросов. Пьем – и точка.
- Ты – моя любимая табуретка.
- Я надеялся хотя бы на кресло, ну да ладно, чего уж там, – погремев льдом в стакане, ставлю его на коленку и серьезно рассматриваю брюнета.