— Коробку с предохранителями? А ведь я предупреждал, что в этом доме каждую минуту может вспыхнуть пожар! А что касается машины — тебе, наверное, показалось. Во всяком случае, Рэйчел-Энн никуда не поехала. Я заблокировал ее БМВ.
Даже пребывая в состоянии странной отрешенности, Джилли услышала в голосе своего отца неприкрытое самодовольство.
— Но ведь она могла взять и другую машину, — вполне логично предположил Дин. — Похоже на то, что она все-таки уехала.
— Черт возьми! Ты поможешь ее найти. Давай сюда этот проклятый фонарик! — в голосе Джексона звучала неприкрытая злость.
— А как быть с Джилли?
— Ею займется Колтрейн.
— Кретины, — тихо проворчал Колтрейн, когда они остались вдвоем. — Ты в порядке?
Джилли все еще казалось, будто она парит в воздухе.
— Не знаю, — сказала она.
— Здесь повсюду разбитое стекло. Нам нельзя двигаться слишком быстро, чтобы не случилось что-нибудь похуже. У тебя кровь идет?
— Я не знаю, — тихо повторила она. Ей очень хотелось спать.
— Черт! Не вздумай падать в обморок!
Похоже, Колтрейн здорово перепугался, но Джилли не понимала, почему. Тьма была мягкой, теплой, и наконец-то умолкли все эти раздражающие звуки. Правда, лежать было не очень удобно, но Джилли не думала об удобствах, а о лежащем на ней мужчине, и чувствовала себя вполне довольной.
Колтрейн зашевелился, он положил ладони по обе стороны Джилли, осторожно поднялся на руках, и через секунду его уже не было рядом с ней. Она услышала, как он тихо выругался, поднявшись на ноги.
— Оставайся на месте, — сказал он. — А я пойду, принесу какую-нибудь лампу.
— А я и не думала вставать, — сонно ответила она. Без Колтрейна лежать было уже не так приятно, зато дышать стало намного легче. Однако ей не понравилось, что он оставил ее одну в темной комнате.
Она понемногу приходила в себя. Спина болела, и Джилли казалось, что она ощущает под собой теплую, липкую влагу. Кровь. Рэйчел-Энн исчезла, врата в ад разверзлись, а Джилли лежала на стеклянном ложе…
Она хотела пошевелиться, но в это время вернулся Колтрейн.
— Я просил тебя не двигаться, — суровым тоном сказал он. В комнате стало немного светлей. Он принес все ту же проклятую лампу без абажура, свидетеля событий прошлой ночи. Воспоминание о том, что здесь произошло, снова привело Джилли в замешательство. Тем не менее, вчерашние события она предпочитала сегодняшней тотальной катастрофе.
— Я сейчас тебя подниму, — сказал Колтрейн, возвышаясь над Джилли огромной черной тенью. — Не вертись, не двигайся, просто позволь тебя поднять.
— А если я сломала позвоночник? — сухо спросила Джилли.
— Тогда ты останешься парализованной до конца жизни и перестанешь действовать мне на нервы, — спокойно ответил он. Потом наклонился и взял ее за руки. — Раз, два, три!
Она буквально взлетела вверх, его сила перевернула Джилли в воздухе, она налетела на Колтрейна, и они снова упали, в этот раз на диван. Джилли оказалась сверху.
— С этим пора прекращать, — проворчал Колтрейн.
Сейчас Джилли не колебалась. Положив руки на грудь Колтрейна, она резко отстранилась, лишь бы оказаться подальше от него, но тут же вскрикнула, ощутив острую боль в спине.
— Черт, — снова выругался Колтрейн. — Ты только погляди на свою спину.
— Увы, это невозможно по анатомическим причинам, — проворчала Джилли.
На мгновение оба замолчали. Потом Колтрейн рассмеялся. Громко и с облегчением.
— Ты просто чудо, Джилли Мейер! — сказал он, наконец. — Я отвезу тебя в больницу, пускай тебя там осмотрят. А на обратной дороге мы можем обсудить наши анатомические возможности. Ты удивишься, когда узнаешь, на что я способен.
— Со мной все в порядке. Я никуда с тобой не поеду.
— Не спорь со мной, — решительно сказал он, беря Джилли за руку. — Я сегодня не в духе. Когда они шли через холл, она заметила, что левая рука Колтрейна перевязана, и на повязке выступила кровь. Его брюки тоже были в крови.
— Ты поранился, — Джилли остановилась. Она старалась не обращать внимания на ужасную боль в спине.
— Мы оба поранились, милая. Дин и твой отец гоняются за призраками, Рэйчел-Энн исчезла. Нам придется самим добираться до больницы. Поэтому перестань пререкаться. Пойдем, и постарайся не падать в обморок. Я мог бы взять тебя на руки, если бы это закончилось чем-то более интересным, чем посещение больницы.
— Нет, ты не смог бы.
— Чего я не смог бы?
— Ты не смог бы взять меня на руки. У меня рост почти метр восемьдесят без обуви и… Вот черт! — Она посмотрела вниз. Не было сомнений, что это она сама оставила кровавые следы на полу.
Колтрейн тяжело вздохнул.
— Где твои чертовы туфли? — спросил он.
— Не помню, — сказала Джилли, чуть не плача. — А где мой чертов пес?
— Я выпустил его во двор. Мне не хотелось, чтобы он лизал тебе лицо, пока ты там лежала и страдала от боли.
— А мне нравится, когда он лижет мне лицо.
— Тебе придется довольствоваться мной. Ты можешь идти?
— Конечно, могу! — с достоинством ответила Джилли. И она, действительно, могла. Она даже не хромала, хотя это ей стоило огромных усилий.
— Может она, как же! — проворчал Колтрейн, нисколько не поверив словам Джилли. Он взвалил ее себе на плечо, как делает пожарник, когда выводит пострадавшего из горящего дома. Спустя минуту они вышли из дома.
Глава восемнадцать
Когда Колтрейн обнаружил, что его автомобиля нет на месте, его настроение ничуть не улучшилось. У него немного отлегло от сердца, когда он понял, что мерседес Мейера, действительно, блокировал автомобилю Рэйчел-Энн выезд из гаража.
Значит, это она взяла рейндж-ровер. Так отчаянно хотела убежать, что забрала его автомобиль. Он надеялся, что с ней все в порядке, потому что сейчас у него были дела поважнее. Например, женщина, которую он тащил на плече, и собственная рука, которая кровоточила, как сумасшедшая.
— Придется ехать на твоем автомобиле, — сообщил он Джилли, по-прежнему висевшей у него на плече. Она оказалась права, весила она немало. И вообще, этот вечер, который начинался столь неприятным образом, становился все хуже и хуже. Не считая, конечно, чудесного побега Рэйчел-Энн.
— У меня стопы порезаны, — отозвалась Джилли откуда-то из-за спины. — Я не могу сесть за руль.
Колтрейн вошел в гараж, открыл дверцу корвета и усадил Джилли на сидение возле водителя.
— А ты и не сядешь, — заверил он ее.
Не обращая внимания на протесты Джилли, Колтрейн сел за руль. Левая рука болела, как тысяча чертей, но кровотечение, похоже, немного остановилось. Он глубоко поранил руку, когда оперся на осколки стекла, чтобы освободить Джилли от своего веса. Он не переносил вида крови, но сейчас нельзя было терять головы. Джилли сильно поранила спину, у нее кровоточили ноги. Кто-то должен был доставить ее в больницу.
— Я тебе говорила, что не позволю дотронуться до моей машины, — сказала Джилли слабым голосом. — Почему мы не можем поехать на твоей машине? Она поломалась?
— Твоя сестра ее угнала, и хорошо сделала. Будем надеяться, Джексон ее не найдет. Хватит со мной препираться! Лучше скажи, где ключи от машины?
— А если я скажу, что они остались в доме?
— Тогда я отвечу, что ты врешь и попусту тратишь ценное время, — он опустил солнцезащитный щиток, и ключи упали ему на колени. — Пристегни ремни.
Джилли заметила, что Колтрейну тоже приходится нелегко. Левую руку он обмотал кухонным полотенцем, и в темноте нельзя было разглядеть, насколько серьезна его рана. Двигатель корвета заработал, и Колтрейн задним ходом выехал из гаража. Он нисколько не переживал из-за того, что кто-нибудь может бродить в темноте именно в этом месте. Он с удовольствием задавил бы Джексона Мейера. Жажда мести достигла таких высот, что тут уж было не до тонких хитроумных игр. Колтрейну хотелось увидеть, как враг упадет замертво у его ног.
Дин тоже оказался в его черном списке. Номером два, следом за своим папашей. Какого черта он надеялся достичь своими туманными намеками? Что такого важного нашел в дурацком компьютере, после чего набрался храбрости и решил напомнить Джексону Дину Мейеру о Божьей каре?
Колтрейн катил вниз по аллее, свет фар рассеивал непроглядную тьму, ладонь продолжала кровоточить. Джилли хранила молчание, и он испугался, что она потеряла сознание. Может, я что-нибудь ей сломал, когда мы упали, подумал он. А может быть, она еще не оправилась от шока.
— Тебе повезло, что я не заметила, как все случилось, — сказала вдруг Джилли. — Если бы не это, то я бы решила, что ты специально подстроил всю эту заваруху, чтобы добраться до моего корвета.
Колтрейн рассмеялся, и на душе у него полегчало. Видимо, ничего страшного с Джилли не случилось.
— Я не настолько предусмотрительный, — заверил он ее и проехал на красный свет. Уж лучше это, чем переключать коробку передач, чтобы притормозить. Правую руку он держал на руле, в то время как левая покоилась на коленях. Она снова начала кровоточить, полотенце набухло от крови. Джилли не понравится, если он запачкает кровью обтянутое кожей рулевое колесо ее любимого автомобиля. Хотя с другой стороны, может, она бы порадовалась. Ведь это была кровь врага.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, окинув Джилли быстрым взглядом.
Она сидела, откинувшись на спинку кресла, голова покоилась на изголовье, глаза закрыты. В мерцающем свете уличных фонарей она выглядела очень бледной. Колтрейн резко нажал на педаль. Он не знал, что ему делать: восхищаться безотказной работой автомобиля или тревожиться о Джилли.
— Смотри, не сорви тормозов, — сказала она, не открывая глаз. — Со мной все в порядке. Не нужно гнать, как сумасшедший.
— А ты позволишь мне снова сесть за руль этой машины?
— Только через мой труп.
— Значит, я буду тешиться ею, пока могу.
Он резко свернул за угол. Колеса идеально вписались в поворот. Колтрейн рассчитывал, что сначала уложит в постель Джилли, и только потом, и то не сразу, она позволит ему сесть за руль своей красавицы. Он ошибся в очередности, если не считать вчерашнего эротического происшествия за попытку уложить Джилли в постель. И все же он предпочел бы находиться сейчас внутри Джилли, а не в этой красивой, элегантной машине, двигатель которой работал безукоризненно, мурлыча при этом, как довольная кошка. Он хотел бы услышать, как мурлычет Джилли. К черту ее автомобиль!
Он собирался отнести Джилли на руках в приемный покой, но их уже ждали. Кто-то позвонил и предупредил об их приезде. Уж конечно, не Джексон, значит, это был Дин… Может, Колтрейн поспешил с выводами, и Дин на поверку оказался не такой уж свиньей.
Он лишь хотел помочь Джилли выйти из машины, а потом уехать, но она придержала его за руку.
— Пойдем со мной, — сказала она, вопреки здравому рассудку, которым она столь гордилась. Колтрейну хотелось рассмеяться, но очевидно, он потерял чувство юмора.
— Ты хочешь, чтобы я бросил твой драгоценный автомобиль? — удивился он. — Здесь запрещено парковаться. Его заберут на полицейский паркинг, если до тех пор не украдут. Решай, что для тебя важней — сохранность автомобиля или мое присутствие?
Вопрос очень простой, не требующий особых умственных способностей. Однако Джилли вцепилась в его руку и, по всей видимости, не собиралась ее отпускать. Слава Богу, что эта рука была здоровой, потому что раненую руку он спрятал за спину, чтобы никто ее не увидел.
— К черту машину, — сказала она.
Медсестра помогла Джилли пересесть в кресло-каталку и отвезла ее в приемное отделение. Колтрейну ничего не оставалось, как идти рядом с ней, потому что Джилли судорожно вцепилась в его руку и не хотела отпускать. Даже когда ее положили на кушетку, когда пришел врач, чтобы ее осмотреть — она по-прежнему держалась за Колтрейна.
Ему казалось, что голос Джилли раздается откуда-то издалека. Она рассказывала медсестре о том, что случилось, пока та вытаскивала крохотные осколки стекла из босых ступней Джилли. Колтрейну казалось, что еще немного — и она раздавит ему руку. А может, это не та рука? Может, это другая рука казалась такой горячей и тяжелой, словно к ней привязали тяжелый камень? Он не был в этом уверен. Поэтому он поднял руку, чтобы убедиться в своей правоте. Перед его глазами замаячило красное полотенце. Странно, он хорошо помнил, что когда обматывал им руку, полотенце было совершенно белым.
Колтрейн потерял сознание.
Они провели в больнице больше трех часов. Колтрейн в который раз убедился — все, что ни делается, все к лучшему. Пускай он выставил себя круглым дураком, зато Джилли теперь пребывала в нетипичном для нее радостном настроении. Наверное, она получала удовольствие, наблюдая за тем, как мужчина проявляет слабость. А может, ее смешила ситуация, в которую они попали. Он не знал ответа на этот вопрос, и честно говоря, ему было все равно.
— Дня два или три постарайтесь не ходить, мисс Мейер, — говорила ей напоследок медсестра. — Порезы неглубокие, но они быстрей заживут, если позволить ногам отдохнуть. Раны на спине сильно кровоточили, но к счастью, они неопасны. Вот вам болеутоляющее лекарство. После него вас будет клонить в сон, но это обычное явление.
Услышав упоминание о крови, Колтрейн внутренне содрогнулся, но вида не подал. Ну вот, снова эта кровь, подумал он. Он не переносил вида крови.
— Что касается вас, мистер Колтрейн, то после того, как приедете домой, сразу ложитесь в постель. Вам наложили семь швов на руку и, кроме того, у вас большая шишка на голове. Вы ударились, когда потеряли сознание в приемном покое, — объяснила она Колтрейну, словно тот ничего об этом не знал. — Признаков сотрясения нет, но кто-нибудь должен за вами присматривать. Лучше убедиться, что ничего серьезного с вами не случилось. Правда, ударились вы несильно, но лишняя осторожность не повредит.
Ему показалось, что Джилли давится от смеха.
— Ничего со мной не случится, — буркнул он.
— Просто уделите друг дружке немного внимания. И в будущем постарайтесь не заниматься сексом на столах со стеклянной крышкой.
— А мы не… — задохнулась от возмущения Джилли, но Колтрейн молча отобрал у медсестры кресло-каталку и вывез Джилли за дверь.
Машина стояла там, где ее оставили. На ветровом стекле красовался штрафной талон за парковку в неположенном месте, зато машина была в целости и сохранности. Колтрейн вздохнул с облегчением и нажал на стопор кресла-каталки.
— Оставайся здесь, пока я открою машину.
— Что ты сказал медсестре?
— Здесь тебе не монастырь, а Лос-Анджелес, милая, — напомнил ей Колтрейн. — Мне нужно было найти какое-то правдоподобное объяснение. Что я должен был сказать? Что призраки испугали твою собаку?
— А это правда? — тихо спросила она. Колтрейн посмотрел на Джилли в кресле-каталке. Она была не в таком уж плохом состоянии, как он думал вначале. Ей не пришлось накладывать швов на раны. Правда, у нее сильно болели стопы, но достаточно было удалить из них крохотные осколки стекла, промыть и продезинфицировать порезы.
— Понятия не имею, — признался он. — Все, что я знаю, это то, что мне нужно отвезти тебя домой и уложить в постель.
— Можешь на это не рассчитывать.
— И опять ты со мной споришь! Милая моя, я говорю исключительно об отдыхе, прописанном тебе врачом, а не о сексе.
Как всегда, он ей лгал. Ему не терпелось уложить ее на большую кровать в форме лебедя, раздеть и воплотить в жизнь все те фантазии, которые пришли ему в голову за последних три дня. Однако он не хотел, чтобы Джилли раньше времени узнала о его намерениях, ему хотелось застать ее врасплох.
Джилли не понравилось, когда Колтрейн взял ее на руки и усадил на переднее сидение корвета, но разве у нее был выбор? Единственное, что она могла сделать, так это застыть, как статуя, максимально усложнив ему задачу, но Колтрейн не стал с ней спорить. Ему не терпелось поскорей вернуться домой, хотя он не знал, что их там ожидает. Возможно, Дин и Джексон до сих пор прочесывали местность? А может быть, мнимые призраки, наконец-то, покинули дом всем на радость? К сожалению, ни он, ни Джилли не верили в существование потустороннего мира.