— С чем этим?
— Пока что никаких вопросов.
Я хотела было вспылить, а потом промолчала. Да что это даст?
На следующий день я совершенно случайно поделилась тревогой с Бет. Она пребывала не в лучшем расположении духа, так как услышала сплетни на счет Теренса, и того что он еще с кем-то встречается в колледже.
— У меня такое впечатление, что они знают больше чем я!
— О чем? — вместо злости и хмурости лицо Бет почему-то осветляла улыбка, но не такая как всегда — легкая и веселая, а скорее расчетливая и безнадежная. Словно Бет настроилась на войну. Я поняла, что сболтнула лишнего. Что же такое придумать?
Достав платок, я стала стирать с руки несуществующие пятна. Бет терпеливо ждала.
— О моих деде и бабке. Там что-то странное с наследством.
— Так почему ты не спросишь у Калеба?
— Никаких вопросов, никаких вопросов! — я бросила свой платочек на стол. — Я становлюсь злой и больной от этих слов!
— Я бы сказала даже что психически больной, — услужливо поправила Бет, следя за моими нервными передвижениями по еще пустому классу.
— Спасибо что просветила, — угрюмо бросила я на нее взгляд.
— Не за что, — она ответила мне равнодушно веселым взглядом, и я более не могла злиться.
Понятное дело, ведь Бет теперь накручивала себя, и я была бы плохим другом, если бы не посочувствовала ей.
— Не стоит так верить в сплетни. Ты ведь мне и сама такое раньше говорила. Помнишь?
Бет оглянула меня свирепым взглядом. Да уж, поддержала.
— Ну, хорошо, хорошо. И что ты теперь будешь так себя мучить? Будешь сидеть и гадать: а что если…?
Бет неожиданно выпрямилась, плечи ее расправились. А глаза недобро засияли. Я знала этот взгляд. И он не сулил мне ничего хорошего. Когда Бет что-то задумывала, остановить ее мог лишь Теренс, который в данный момент попадал в категорию «враг № 1», и значит, к нему я обратиться не могла.
— Ты права. Если я буду сидеть здесь и гадать, то ничего не измениться, буду просто глупо себя накручивать. Нужно ехать к нему, и убедиться самой, и лучше это сделать когда он не ожидает. Но сначала идем, сходим к бабушке Евы, а потом найдем Сеттервин.
Я так и не успела поинтересоваться, зачем нам Сеттервин, Бет так быстро потянула меня прочь, что я едва успела схватить свою верхнюю одежду и сумку. Бабушка Евы очевидно должна была освободить нас от уроков, что она, собственно говоря, и сделала, решив, что мы едем, не только к Еве, но и увидеть своих голубчиков.
Сеттервин мы нашли на подходе к столовой. С ней шло еще две девочки, и они удивленно остановились, когда Бет окликнула Сеттервин.
— Знаешь Сеттервин, то, что вся школа забыла, как в прошлом году ты опоганивала жизнь Дрю наравне с его сестрой и тоже доводила его до безумия, это тебе просто повезло. То, что ты говорила гадости о Рейн и Калебе — они тебя тоже простили, ерунда. Но если я приеду сейчас в Лутон, и узнаю, что все что ты наплела о Теренсе — ложь… — Бет замолчала. Сеттервин была уже и так изрядно напугана таким налетом. Ну а Бет…она просто светилась от гнева и угроз — темно-карие глаза — почти черные, смотрели на Сеттервин с какой-то безжалостностью. — Если я это узнаю — то ты первая поймешь, что мои родители не зря платили три года за мое обучение карате. Тебе ясно?!
Сеттервин тяжело сглотнула.
Но Бет еще не закончила:
— Да что ты вообще за человек такой? Мы ведь были друзьями! Как можно гадить там, где живешь!
Думаю, Бет собиралась уже теперь отработать деньги, которые платили ее родители за карате, но вовремя спохватилась одна из теперешних подруг Сеттервин и потащила перепуганную Сетти в столовую, прочь от нас. Третья, оглянувшись на разъяренную Бет и удивленную меня, поспешила за ними.
— Вырву ей волосы, выбью передний зуб, а может даже два. И потом выставлю в Нете, как она разрисовывает стены директорского дома — потом она может, поймет, что с друзьями так не поступают!
Честно говоря, я просто не могла удержаться. Расхохотавшись, я смотрела на успокаивающуюся Бет, и все никак не могла перестать смеяться.
Но поехать с ней в Лутон мне пришлось. Пусть Бет теперь уже не очень верила басням Сеттервин, но она хотела убедиться. Я не сопротивлялась — мне тоже отчаянно хотелось увидеть Калеба. Я была зла на него, но и ужасно скучала. Когда я приходила в школу и понимала, что не увижу его до часов 6, время будто бы застывало, и совершенно не хотело двигаться. Разнообразием были тренировки по волейболу — там я могла спустить пар, и забыть обо всем. А вот занятия в церковном хоре были самой скучной вещью в мире. Дирижер хора, доставала всех, даже мою спокойную маму. И я хотела было бросить уже это занятие, пока Самюель не заявила мне, как она рада, что у нас есть совместное хобби. Потому пришлось продолжить пытку хором. А вот дополнительные занятия с мисс Крат пока еще не начались. Я тщательно скрывала от отца, что буду с ней заниматься, так как он тоже был учителем литературы. Но у него я смогу учиться, когда захочу, и потому я хотела бы узнать еще кого-то столь же хорошо ознакомленного с программой поступления в серьезный вуз.
Мы ехали в машине, по хорошо знакомому шоссе, а Бет продолжала изливать на меня-то причитания на Сеттервин, то излагать, что она с ней сделает, подробно и красноречиво. Было, по крайней мере, весело.
Но чем ближе мы подъезжали к Лутону. Тем более мрачным становилось ее настроение и разговоры.
— Если это так, не знаю, что я сделаю с Теренсом. Я ему такой скандал закачу!
Вот это мне уж вовсе не нравилось
— Бет, не стоит так заводиться. Ты же видишь, что делает Сеттервин — она просто пытается вас поссорить.
— Да, это я очень хорошо понимаю.
— Так в чем же дело? Стоит ли не доверять Теренсу?
— А ты разве не думаешь о таком же? Разве тебя не волнует то, что к Калебу в колледже подкатывают толпы девчонок. Тех девчонок, у которых нет детей?
Я не ответила. Мне стало неприятно от слов Бет.
— Прости меня, — тут же спохватилась Бет, — сама не знаю, что говорю из-за ревности. Я от нее просто дурею.
— Да я заметила.
Просто Бет ударила по больному месту. Я ведь тоже часто об этом задумывалась. В купе с моей заниженной самооценкой, такие слова Бет, наталкивали на болезненные мысли. Вот я думаю, что Калеб ревнивый — но и я сама была ревнива не меньше. Учитывая его внешность и притягательность, я имела на это право. Даже не знаю, как бы сама вела себя, узнай или услышь, что-либо подобное, что слышала Бет. К тому же, мы обе понимали, что расстояние вполне может повлиять на наших парней. Но единственное что меня спасало — это доверие к Калебу. Он меня любил. Так же страстно, как и в тот день, когда мы говорили о Единении, в прошлом году. Для нас ничего не изменилось, и что я знала точно — чувства вампира не могут быть столь скоротечны, как чувства людей. Калеб говорил, что у него есть больше причин ревновать, так как я расту, а со мной развивается мое сознание. И в один день, проснувшись, я могу подумать: да зачем мне дался этот вампир? Конечно, такого быть просто не могло, и Калеб даже об этом не подозревал — но мне было бы легче жить без какой-либо части своего тела, но только не без него. Даже сама мысль о расставании приносила боль, но ревность была бы еще худшим мучением. Она просто отравляет мысли и душу, и если бы такое случилось, я заставила бы его возненавидеть меня и себя одновременно. Это было бы ужасно. Но в паре Бет и Теренса они двое были людьми, потому для них все проще и сложнее одновременно.
— Я просто хочу, чтобы ты подумала, прежде чем учинять скандал, и позорить его и себя.
— Не переживай — я не буду начинать представление без тебя.
— Э нет. Я поехала с тобой, и даже выслушала все, что ты сделаешь с Сеттервин, я даже подержу Сеттервин, пока ты будешь вырывать ей волосы и выбивать зубы — но смотреть как ты портишь свои отношения и устраиваешь скандал — это выше моих моральных сил и устоев.
Бет надулась. Ну, я ей в таком деле не наблюдатель. Есть моменты в жизни, которые нужно переживать наедине. И позор был как раз тем моментом. А я была стопроцентно уверена, что так и будет. Слишком уж напугана была Сеттервин — значит, она врала на каждом углу, просто, чтобы напакостить Бет. И просто не ожидала, что та соберется ехать и проверять. А тем более, что будет так зла. Мысль о том, что я помогу разобраться с Сеттервин, вдруг окрасилась радужной краской — у меня тоже были свои счеты с Сетти. Ее счастье, что я ничего не помнила о той ночи, когда нас с Оливье выкрал Дрю — тогда я бы ее, наверное, и сама бы хорошо проучила. Но я знала лишь то, что мне рассказал Калеб. И помнила фотографии из Интернета. Хотя и этого было достаточно.
Я знала, где находиться Бредфорд — колледж Лутона, но специально припарковала машину около кафе, куда ходили есть студенты. И, конечно же Калеб, Ева и Теренс. Я надеялась там найти Калеба. А если повезет и Теренса. А Бет тем временем послать искать в сам колледж. Я не собиралась ни о чем предупреждать Теренса. Да и если бы я сама бы узнала, что он изменяет моей подруге, рассказала бы тут же. Но в моем понятии Презумпция невиновности оставалась священным запретом — скольких невинных людей могли бы без нее осудить.
Бет все еще надутая и злая пошла к зданию колледжа, виднеющемуся за домами, и я успела только крикнуть ей, где буду ее ждать. Бет махнула рукой, и поспешила перебежать дорогу, пока горел зеленый свет.
Из кафе, которое находилось как раз рядом с парковкой, вышло несколько студентов. И я поняла, что как раз сейчас у них время ленча. Как же зла будет Бет, когда найдет пустые лекционные залы, я могла себе лишь представить. Сначала я боялась, что смогу пропустить Калеба в большом помещении кафе, но тут же все мои страхи рассеялись, потому что Калеб как раз заказывал еду около стойки, а за ним щебечущей толпой собрались девушки. Но я даже на миг не заревновала. Скорее чувство в моей душе можно было назвать триумфом, ведь я знала, как отреагирует на мое появление Калеб. Он почувствовал, что я за ним наблюдаю и лицо Калеба — отстраненное и холодное изменила теплая ленивая улыбка. Калеб любовался, когда я шла к нему между столиками.
Девушки позади Калеба отметили то, как он на меня смотрит. Они сразу же подбоченились, словно я была угрозой. Хотя так и было — я была не просто угрозой, а тем человеком, который навечно отрезал от них Калеба.
Но стоило мне подойти к нему вплотную, как я забыла об этих девушках. Впрочем, так бывало всегда, когда наши глаза встречались. Мое сердце остановилось на миг. Короткий, ничего не значащий, а когда пошло, пустилось в быстрый бег, раза в два быстрее, чем до того.
Калеб протянул ко мне руку, и тут я поняла, что за нами наблюдают все в этом дешевом кафетерии. Но и это меня не остановило, ведь меня ждал Калеб. Наши пальцы соединились и сплелись, миг, которого я ждала — настал — Калеб прикоснулся к моим губам в дразнящем коротком поцелуе, который вовсе не утолял жажды, а только разжигал ее. Я с трудом выдохнула и посмотрела на него.
— Наконец все в колледже поймут, что я не свободен, — прошептал Калеб и отрезвил меня от магии его поцелуя. Я словно очнулась. И очнулись все вокруг. Студенты снова заговорили, и даже начали есть. А энтузиазм девушек позади Калеба убавился — они перестали глупо хихикать.
— Очень надеюсь на это.
Оглянувшись, я заметила, как мне машет из самого дальнего угла Ева, а возле нее Теренс, который вовсе меня не замечает, так как сидит и режется в какую-то игрушку на телефоне. Ну, какой идиот может подумать, что Теренс изменяет Бет? Он любит одну ее, и у него мало времени на то, чтобы еще с кем-то ей изменять. Насколько я знала, Теренс начал играть за команду колледжа, и времени кроме как на тренировки у него не было. Скоро должен быть первый матч в сезоне, скорее даже не матч, а так игра — команда студентов против команды лондонской школы для мальчиков.
— Как ты здесь очутилась?
— Не ты, а мы.
— Кто мы?
— Я и Бет. Сеттервин начала распускать гнусные сплетни о том, что Теренс встречается с кем-то из колледжа. И конечно же, после того как Бет пригрозила Сеттервин повырывать волосы и выбить зубы, она потащила меня в Лутон на разведку и побоище.
Калеб был удивлен не то слово. Он недоверчиво улыбнулся.
— Да, а ты думал. Вот так мы и живем покинутые вами в школе. Конечно же, всякая ерунда лезет в голову.
Калеб хотел что-то сказать, когда его перервала девушка подающая заказы. Я помогла взять кружки с чаем и пошла следом за ним. Вслед нам оборачивались. Я это чувствовала, и к тому же видела в зеркальных стенах. Некоторые, замечая мой взгляд, в тех же самых зеркалах тут же краснели и отворачивались. Хотя были и такие девушки, которые наоборот всем своим видом старались показать, что мое существование для них не играет никакой роли. Типа — с такими, как ты не остаются, милочка. Я им нарочито медленно улыбалась. Одну из таких улыбок перехватил Калеб. Он был озадачен.
— Ты тоже думаешь, как и Бет, что я тебе могу с кем-то изменить?
— Нет. — коротко ответила я, понимая, что на данный момент это правда.
— Почему? Очень интересно будет узнать. Ты тоже говорила о подобном в начале учебного года. — он остановился на полпути к столику, где нас поджидали Ева и Теренс, и обернулся ко мне, держа на весу поднос, обеими руками, хотя я знала, что это он может проделать даже на одном пальце — удержать полный поднос. Калеб улыбался, смотря на меня, и напоминал заботливого папашу, который с гордостью вывел свое чадо в люди. Ну что ж, думаю ему не должно быть стыдно за меня — темно-русые вьющиеся волосы, рассыпались по плечам, тонкое лицо с высокими скулами, контрастными темно-синими глазами и все еще загоревшей кожей — последствием частого пребывания на воздухе этим летом — я была образцом цветущего подростка, как говаривал Грем. В синей, цвета индиго, юбке, белой рубашке и приталенной безрукавке, я ни чем не отличалась от своих бывших одноклассниц из Чикаго — у меня был свой стиль, намного лучше, чем у многих здешних девушек. Но я не старалась больше кого-то очернять в душе, чтобы почувствовать себя лучше. Я просто доверяла Калебу, и кто как не его сияющее глаза, обращенные ко мне, говорили о том, что я Особенная. По крайней мере, для него.
— Я люблю тебя, значит, я тебе доверяю.
Калеб не стал допытываться — но его глаза почему-то остались недоверчивыми. Мы приблизились к столу. Теренс уже отложил телефон, и взирал на меня удивленно и заинтересовано.
— Раз ты сбежала в Лутон, не могла и Бет захватить?
Мы переглянулись с Калебом и не смогли удержаться от смеха.
— Вообще-то я потому и тут. Бет сейчас рыщет в поисках тебя, с целью как минимум покалечить, как максимум убить.
Теренс удивленно застыл. Сначала он тянулся к еде. Но его рука так и замерла на полпути к подносу.
— Я что, забыл о нашей годовщине, или что?
— Да нет, просто, по словам Сеттервин, предназначенным для всей школы — ты встречаешься с кем-то из девочек колледжа.
— И Бет, конечно же, решила, что она права? — Теренс скривился, уже представляя, что его сейчас ждет, пока ему удастся убедить Бет в обратном. Он тяжело откинулся на стульчик. Ева понимающе поджала губы. Мы все знали, какой бывала Бет вспыльчивой.
— Скорее не совсем поверила. А также пообещала Сеттервин, что вырвет ее волосы, и выбьет зубы, — в который уже раз повторила я. — Но, на всякий случай решила проверить, так ли это. Ты ж у нас теперь спортсмен, звезда команды, — подначила его я.
— Спасибо за поддержку, — сухо прокомментировал Теренс. Я едва удержалась, чтобы не прыснуть со смеху. Мне бы очень хотелось глянуть, как сейчас будет Теренс успокаивать Бет, но лучше пусть они разбираются сами.
— Да уж, я могу.
Ева тоже улыбнулась и перестала быть такой чрезвычайно бледной. Еще одна раба любви.
— Думаю лучше тебе пойти ее искать, — напомнил ему Калеб, — зная Бет, она уже себя хорошенько накрутила.
— Будь я гадом, сам бы повыбивал зубы Сеттервин, — сквозь зубы процедил Теренс. Он злился и вовсе не на Бет, ее ему скорее было жалко. Я знала, как Теренс любил Бет, и там, в его сознании, всегда было море нежности. — Или хотя бы подержал бы ее, пока это будет делать Бет.
— Э нет, прости, это место уже занято — мной. — я помахала пальцем перед носом Теренса, и это заставило его тоже улыбнуться. — Действительно поспеши. Она очень расстроена.
Теренс схватил круасан Евы, и помчал к выходу, на ходу застегивая куртку. Теренс тоже выделялся на фоне остальных студентов, как и Калеб. Если мой любимый, имел оттенок кожи, белее мела, то Теренс, наполовину креол, светлого капучино, куда влили много молока. Глаза же его были светло-зеленые, такие как молодая осока на болоте весной. Высокий, почти такой же, как Калеб, Теренс в свои 19 имел хорошо развитую мускулатуру, занятия по боксу и футболу этому способствовали. Ну и понятное дело, что мало какую девушку оставят равнодушными его черты лица, соединяющие в себе креольскую, впечатляющую внешность отца, и правильные черты лица матери-англичанки Лив, одной из самых любимых мною женщин в мамином комитете. Теренс был неординарен, со странными смешанными чертами лица, за ним тоже поворачивались головы местных девушек.