Керриган не шевелился в течение нескольких мгновений, пока полное удовлетворение накрывало его. Это был самый идеальный момент его жизни, и он задался вопросом, каково это, иметь больше вечеров, похожих на этот. С возможностью быть рядом с женщиной и не беспокоиться о том, что она обманет его или попробует забрать его силу.
Сирен только отдавала. Она ничего не просила взамен.
Он был очарован ею.
Подняв девушку, он перенес ее из ванны на постель
Сирен улыбнулась, когда, откинув одеяло, Керриган присоединился к ней в постели. Полностью удовлетворенная, она лежала на спине, а он приподнялся на руках, чтобы подразнить ее губы игривым поцелуем.
Мужчина немного отстранился и посмотрел сверху вниз на нее.
— Я слабею, Сирен, — его тон был обеспокоенно-подавленным, когда он признался ей в этом. — После завтрашнего дня я не смогу удерживать щит.
Ее желудок сжался при мысли о том, что случится с ними, как только щит падет.
— Что Моргана сделает с тобой?
— Тебе следовало бы больше побеспокоиться о себе. После рождения ребенка, ты перестанешь представлять интерес для Морганы. А, зная ее, она не будет ждать, пока тот родится сам. Скорее всего, она вырежет его из тебя, едва только наступит подходящий срок.
Сирен втянула в себя воздух, услышав эти слова. Неужели Моргана была до такой степени жестокой?
Девушка почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза при мысли о том, что она никогда не увидит своего малыша живым. Никогда не подержит его в своих руках.
— Меня не будет здесь, чтобы защитить его?
Мужчина покачал головой.
Ее охватил гнев. Как такое может случиться, и все же Сирен знала об их магии. Знала о жестокости Морганы. В конце концов, это касалось не только ее.
— Тогда пообещай мне две вещи. Пожалуйста.
Керриган за всю жизнь никогда никому не давал обещаний. По крайней мере таких, которые намеревался бы сдержать. Скорее всего, он не сдержит и это, но ему было любопытно, о чем же она попросит его.
— Да?
— Пообещай мне, что защитишь нашего ребенка ради меня. Что убедишься, чтобы никто никогда не навредил ему.
Ее просьба сбила его с толку.
— Почему это так важно для тебя?
— Потому что это то, что делает мать.
Керриган все еще не понимал этой просьбы. Но также не было никакой необходимости отказывать в ней.
— И какая твоя следующая просьба?
— Женись на мне, тайно, прежде чем станет заметна моя беременность.
Керриган уставился на Сирен в полном оцепенении. Это последняя просьба, которую он мог ожидать от нее.
— Жениться на тебе?
Она мрачно кивнула.
— Я не пробуду здесь достаточно долго, чтобы причинить тебе беспокойство, и не ожидаю, что ты будешь верен клятвам. Но хочу, чтобы мой ребенок родился в браке. Я не хочу, чтобы его обвиняли за что-то, к чему он не имеет отношения. Если Моргана рано заберет его, никому не нужно знать, что он был зачат внебрачно, — она приподнялась и закрыла его рот, который Керриган и не заметил, как открылся. — Пожалуйста, Керриган.
Он не знал, что сказать ей. Последнее, что мужчина хотел бы ей сказать прямо сейчас, это то, что сам не будет находиться поблизости достаточно долго. Как только ребенок родится и выживет, Моргана убьет и его тоже, а его меч передаст в руки малыша, который и будет им владеть.
— Сирен...
Она приложила палец к его губам, чтобы заставить замолчать.
— Пожалуйста, Керриган, — повторила она. — Ради ребенка, который не сможет бороться сам за себя.
Он прикусил кончик ее пальца, а затем убрал от своих губ.
— Я не буду делать это ради ребенка, Сирен. Но я сделаю это для тебя.
Керриган замер, когда слезы, блестевшие в ее глазах, потекли по щекам девушки.
Его сильная маленькая мышка действительно плакала. Не из-за своей потерянной свободы. Не из-за принесенной в жертву девственности...
Она плакала из-за простых слов.
Прежде чем он смог пошевелиться, она схватила его и притянула для головокружительного поцелуя.
Керриган никогда не испытывал ничего подобного, и это заставило его тело снова возбудиться. Да, если этим моментам суждено быть последними на свободе с Сирен, то он хотел провести их внутри нее все отпущенное им время.
Как только он скользнул коленом между ее ног послышался стук в дверь.
— Что? — взревел он.
— Мне нужно переговорить с вами.
Керриган зарычал от отчаяния при донесшемся голосе Блэйза. Именно сейчас мэндрейк решил появиться? Сейчас?
Меньше всего он хотел покидать эту постель, но Блэйз редко высказывал подобные просьбы. Что-то должно быть достаточно важным для Блэйза, чтобы побеспокоить его.
— Дай нам минуту.
Сирен поцеловала его в щеку и стремглав выскочила из-под него, чтобы одеться. В обычных обстоятельствах, Керриган материализовал бы обратно одежду на своем теле. Но последней вещью, в которой он нуждался, была еще большая растрата его сил. Он использовал достаточно, снимая с них одежду.
Мужчина натянул штаны и тут заметил, что Сирен держит красную тунику в своих руках. Легкая улыбка коснулась уголков ее губ.
— Ты был одет в нее?
Керриган кивнул.
Ее улыбка стала шире.
— Тогда я надеюсь, она принесет тебе удачу. Такую удачу, какую ты принес мне.
Он фыркнул.
— Я бы не считал это удачей, мышка. Больше похоже на несчастье и безумие.
— Нет, — проговорила она, покачав головой. — Это был великий день, — она подошла, чтобы положить тунику на кровать, рядом с ним. — Я буду ждать в большом зале.
Керриган кивнул. Он пытался застегнуть поножи на правой ноге, когда девушка открыла дверь в коридор. Каждый раз, когда он почти стягивал шнуровку, та выскальзывала. Придерживая доспех своей рукой, он попытался затянуть шнуровку, которая располагалась под слишком неудобным углом. Намного сложнее было делать это самому, без помощи магии.
— Возникли проблемы?
Керриган снял мяч со стены и взял его в руки.
— Нет. А что?
— Ты выглядишь так, будто требуется помощь. Знаешь, все, что тебе нужно сделать, это поместить петлю А в разъем Б и застегнуть или завязать.
— Заткнись, — Керриган пристроил меч на ноге, чтобы тот не упал, во время его сражения с броней.
Пока он занимался все еще с первой поножей, Блэйз поднял красную тунику с кровати, куда ее положила Сирен.
— Оооо, взгляните, — проговорил он игривым тоном. — Она действительно мягкая. Красная, так отличается от твоего привычного образа, темного рыцаря, всегда облаченного в черное.
Керриган прервался, чтобы хмуро посмотреть на него. Мэндрейк вел себя очень странно.
— Что с тобой произошло?
В фиолетовых глазах Блэйза появился веселый блеск.
— Если у тебя осталось так мало силы, что ты даже не можешь использовать ее чтобы одеться, то я уверен, что ты не бросишь в меня что-нибудь и не придушишь. Возможно, у меня никогда больше не будет шанса, чтобы посмеяться над тобой, не рискуя заработать телесные повреждения. Таким образом, это стало жизненно необходимым.
Керриган прищурился, глядя на мэндрейка.
— Я действительно ненавижу тебя.
— Знаю, — Блэйз продел руки в тунику. — Теперь посмотри на меня внимательно. Вот как ты должен одеваться. Продеваешь руки, вот так, натягиваешь через голову и опускаешь вниз по телу.
Керриган посмотрел на придурка. Не понятно почему, но мысль о том, что Блэйз надел тунику, которую Сирен пошила для него, вызвала желание причинить вред.
— Сними ее. Сейчас же.
— Ну, не знаю. Мне она вроде как нравится, — он взмахнул ресницами, глядя на Керригана. — Мне идет этот цвет?
— Выглядит как дерьмо. А теперь сними ее.
Блэйз прищелкнул языком.
Керриган поднял меч с колена.
— Ты же знаешь, почему воины надевают красный цвет, верно?
— Никогда не знал, что они надевают его.
— Но это так, и для этого есть причина.
— И какая же?
— На нем не видны пятна крови, — произнося это, Керриган отправил в полет кинжал.
Оружие полетело прямо к своей цели... плечу Блэйза. Но вместо того, чтобы пронзить ткань и ранить его, как и намеревался Керриган, то замерло рядом, вибрируя вперед-назад.
Оба мужчины широко разинули рты от удивления, а Блэйз потянулся, чтобы прикоснуться к дрожащему кинжалу.
Керриган не мог вздохнуть. Этого не могло быть.
— Какого черта... ? — с мечом в руке он пересек комнату, чтобы убрать лезвие от плеча Блэйза. Он уставился на кинжал, почти ожидая какого-нибудь подвоха, но оружие не казалось поврежденным.
Как странно...
— Я знаю какого, — проговорил Блэйз себе под нос.
— Знаешь?
— Твоя маленькая мышка — Мерлин.
Он недоверчиво покачал головой. Это невозможно. Произошедшие из рода адони, Мерлины всегда были нереально красивы. Они были могущественны. Без сомнений, Сирен была прекрасна внутри, но не обладала физическим совершенством их вида. Не говоря уже о магии.
Блэйз медленно кивнул.
— Да, Керриган. Подумай об этом. Что может сплести ткань, настолько прочную, что ни одно смертное оружие не сможет прорвать ее.
— Станок Казваллана, — он был одним из тринадцати священных артефактов, подаренных Артуру, когда тот был Королем Британии. Каждый из этих зачарованных предметов давал Королю силу, необходимую, чтобы править своим народом и принести мир в свое Королевство.
После падения Артура, Пенмерлин вернул все предметы Хранителю Мерлинов, который присматривал за ними и отправил их в мир, чтобы спрятать от Морганы. С того судьбоносного дня Моргана и ее двор пытались найти пропавшие артефакты и вернуть их в Камелот.
Его меч был одним из них. Поэтому Моргана терпела существование Керригана. Ей нужна была его линия крови, чтобы контролировать клинок.
А теперь был найден еще один Мерлин, вместе с артефактом, подчиняющимся ее линии крови. Неудивительно, что пророчество говорит о том, что ребенок Сирен будет следующим Пенмерлином. Сирен сама по себе обладала этими силами.
— Думаешь, Моргана знает? — спросил Керриган у Блэйза.
— Не знаю. Но более важный вопрос — если Моргана знает, то известно ли ей, где станок? Он, объединенный с твоим мечом, ее столом, еще одним предметом и Мерлином, даст ей достаточно энергии, чтобы пробудить Мордреда обратно из стазиса.
Сделав глубокий вдох, Керриган начал понимать некоторые из страхов Сирен, связанных с тем, что один человек будет управлять всем миров. Если это не ты, и если этот человек особенно зол на тебя, все может сложиться действительно плохо.
Моргана убьет их обоих раньше, чем это закончится.
Не желая думать об этом, он зарычал и со всей силы нанес кинжалом удар в живот Блэйза.
— Прошу прощения? — проговорил Блэйз, когда кинжал только запутался в плетении красной ткани. — Что это было?
— Просто хотел убедиться, что ткань непроницаема.
— Что ж, в следующий раз, когда захочешь проверить это, предлагаю сначала надеть тунику на тебя, а затем я возьму кинжал.
Керриган холодно посмотрел на него.
— Отдай ее мне. Сейчас же.
Ворча, Блэйз подчинился и выскользнул из туники.
— Итак, что привело тебя сюда? — спросил Керриган, забирая тунику.
— У наших ворот горгулья.
Керриган закатил глаза от абсурдности заявления.
— Одна горгулья? Ты побеспокоил меня из-за этого? Ради бога, ты давно смотрел в окно? Думаю, тебе надо пойти и посчитать еще раз.
Затянув очередную пряжку на своем бедре, он пробормотал себе под нос:
— Прерывать меня из-за чего-то настолько невероятно глупого. Горгулья у ворот. Да над нашими головами летает целая армия, а он только теперь это заметил. Где же ты пропадал, что пропустил все события, происходившие до этого момента?
— Если тебе так надо знать, я пытался отдохнуть. Но это не имеет никакого отношения к тому маленькому объявлению, которое ты недослышал, — Блэйз издал раздраженный звук в глубине горла. — Я сказал горгулья у ворот, не восемьсот.
Керриган остановился.
— Что ты имеешь ввиду?
— Гарафин снаружи, желает вступить в переговоры.
Мужчина выпрямился, когда эти слова дошли до него, подобно холодному душу.
— Гарафин? Моргана послала Гарафина, чтобы поговорить со мной? Может у него даже есть язык?
— Очевидно, да. Но я тебя понимаю. Кто знал? Я думал, он немой. Оказывается, на самом деле он раздражительный ублюдок, который хочет, чтобы ты вышел и немного поговорил с ним.
— Зачем?
Блэйз пожал плечами.
— Я просто слуга. Он не будет говорить со мной, поэтому я и пришел, чтобы позвать тебя. Но учитывая, что Король горгулий ждет аудиенции, думаю, это может быть важным.
Керриган все еще был сбит с толку. Гарафин был одним из первых рыцарей Круглого стола. Проклятьем Морганы обращенный в горгулью, он не был особенно дружелюбен с кем-либо, кроме его проклятых собратьев.
Мужчина не представлял, что Гарафин мог хотеть от него. Горгулья никогда не общался ни с кем, кроме тех, с кем приходилось.
Растрачивая силу, хотя он знал, что не должен был, Керриган надел на себя обратно броню, в том числе и красную тунику.
— Эй! — резко крикнул Блэйз. — Отдай мне тунику, приятель. Она может понадобиться мне, учитывая, что у меня нет магического меча, чтобы защититься.
Забавляясь, Керриган взглянул на него.
— Туника в любом случае не поможет тебе в форме дракона. Ты разорвешь ее в тот же момент, когда превратишься, и тогда мне придется убить тебя за это.
Блэйз минуту обдумывал это, прежде чем кивнуть.
— Хорошее замечание. Оставь себе.
Покачав головой на неисправимого зверя, Керриган прошел мимо Блэйза, через замок, и затем наружу во двор.
Он увидел Гарафина, стоящего по ту сторону щита, с руками на бедрах и выглядящего очень раздраженным.
Но опять же, большинство горгулий выглядели так, даже когда были счастливы. Не то, чтобы такое часто случалось. Худшая часть жизни после проклятья заключалась в том, что происходило слишком мало хороших или веселых вещей.
Гарафин ростом был примерно в шесть футов. Его лицо было перекошено из-за больших выдающихся клыков, которые, наверное, доставляли неудобства при разговоре. Выглядел он более безобразно, по сравнению с остальными. Словно Моргана особенно позаботилась о том, чтобы исказить его человеческое тело. Даже крылья Гарафина были странной формы. Острые, как у летучей мыши, каждый изгиб которых заканчивался шипами. Его глаза были такого насыщенного кроваво-красного цвета, что, казалось, светились, и он внимательно наблюдал за приближающимся Керриганом.
Став перед горгульей, Керриган насмешливо приподнял бровь.
— Ну?
Гарафин заговорил низким скучающим тоном, наполненным издевкой.
— Я здесь по приказу Королевы Камелота. Я...
Керриган нахмурился.
— Что?
Гарафин раздраженно вздохнул.
— Ну, знаешь та сука на троне? Которая думает, что она самое великое зло, хотя это по какой-то иронии является правдой, поскольку большей суки не сыскать, но речь не об этом. Она хотела, чтобы я поговорил с тобой, и вот я здесь, жарюсь на солнце и молюсь, чтобы один из этих проклятых драконов не плюхнул ком дерьма мне на плечо. Бог свидетель, мне достаточно этого и от голубей.
Блэйз был прав. Гарафин был раздражительным ублюдком, и его акцент напоминал какого-то Нью-Йоркского таксиста. Но у Керригана не было для всего этого настроения.
— Не думаю, что захочу слушать все то дерьмо, что ты собираешься мне рассказать.
Гарафин прочистил горло перед тем, как с его губ слетел странный щелкающий звук.
— Ладно. Но завтра, когда они снимут этот меч с тебя и вытащат цепями твой труп, всем скопом поимеют твою женщину и будут резать ее на кусочки на протяжении нескольких месяцев, помни, что горгульское ничтожество пыталось поговорить с тобой, но у тебя были более интересные дела, такие как планирование похорон. Вперед. Приятной смерти, — он повернулся, чтобы уйти.
Керриган скривил губы.
— Гарафин?
Горгулья остановился и посмотрел через плечо.