— Попробуй, порежь ткань, которую ты создала.
Сирен серьезно задумалась о том, не сошел ли мужчина с ума. Они оба. Последнее, что она хотела, — навредить ему, но он по-прежнему настаивал, чтобы она ударила его оружием.
Взяв кинжал, она уставилась на мужчину.
— Это глупо. Я только разозлю тебя, когда порежу.
— Нет, я обещаю. Попробуй и нанеси удар.
Нерешительно, она сделала так, как он просил. Почти что. Она слегка надавила кончиком кинжала на ткань и попыталась протолкнуть его достаточно, чтобы только уколоть кожу.
Ткань держала его.
Нахмурившись, Сирен нажала сильнее, и все равно кончик кинжала отказывался резать красную ткань.
Нет... это определенно был сон.
Она попыталась еще сильнее вонзить кинжал. И снова ничего не произошло.
— Этого не может быть, — прошептала девушка, касаясь пальцами неповрежденной ткани. Ни одна нить на ней не была разрезана кончиком кинжала. — Я резала ее ножницами и сшивала вместе. Почему она не режется сейчас?
— Ни то, ни другое, не было оружием, — приглушенно пояснил Блэйз. — Тебя нельзя поразить мечом или кинжалом, но ножницы... могут стать причиной смерти.
Керриган кивнул.
— Лазейка.
Сирен нахмурилась, глядя на двух мужчин, пока они продолжали говорить о вещах, которые приводили ее недоумение.
— Что может сделать ткань с окном для лучника? (прим. — в англ. языке loophole переводится как лазейка, амбразура, бойница)
Керриган выглядел запутавшимся, пока, наконец, не понял ее.
— Лайзека — означает еще один выход из какой-то ситуации, Сирен. Обычно незаметный. Например, твоя ткань непроницаема для оружия, но не для простых повседневных инструментов, таких как ножницы или иглы.
— Остерегайся кольев ограды или фермерских мотыг, — сухо добавил Блэйз. — Наконечник любой из них пройдет сквозь ткань.
Керриган кивнул.
— Вот почему ты смогла раскроить и сшить ткань, но когда ранее я попытался ударить Блэйза своим кинжалом, ткань защитила его.
Блэйз одарил ее озорной усмешкой.
— Каждый из священных артефактов обладает секретом, который делает его бесполезным. Обычно Мерлин, которому давалось оружие, знал источник его слабости так же, как и силы. Твоя мать, вероятно умерла до того, как смогла поделиться секретом станка с тобой.
Сирен все еще не хотела верить в это, но что ей оставалось? Не было никаких сомнений в том, что кинжал оказался таким же бесполезным против ткани, как и против брони.
— Я — Мерлин, — выдохнула она. — Но почему я не обладаю силой?
— Обладаешь.
Она посмотрела на Керригана, а он забрал у нее кинжал и вложил в ножны.
— Как так?
— Когда Бреа был здесь...
— Бреа? — резко перебил его Блэйз. — Когда?
Керриган поднял руку, чтобы заставить его помолчать.
— Ты ударила его разрядом молнии. Сначала я подумал, что это остаточная сила от того, что ты брала у меня Калибурн.
— Она еще и брала Калибурн? Когда, черт возьми, все это произошло?
Керриган бросил на мэндрейка раздраженный взгляд.
— Пока ты спал. Кроме того, на нас напали три горгульи.
Блэйз широко разинул рот.
— И я проспал все это?
— По всей видимости. Я всегда говорил, что ты бесполезен. Теперь у нас есть доказательства.
Блэйз скривился.
— Дети, — рявкнула Сирен, пытаясь вернуть их к теме разговора. — Прекратите ругаться, пожалуйста!
Мужчины враждебно посмотрели на нее.
— Ну вы так вели себя, и если будете продолжать, мне придется развести вас по разным углам.
Выражение лица Блэйза стало озорным.
— Лучше бы ты меня отшлепала.
Глаза Керригана вспыхнули.
— Попытайся и вместо этого получишь эвисцерацию (прим. — вид смертной казни, при котором удалялись некоторые или все жизненно важные внутренние органы через живот, до средних веков использовалась в Англии, а в Японии использовалась также в качестве ритуальных самоубийств).
— Дети! — но даже при том, что она сказала это жестко, Сирен была полностью очарована их игривым настроением. Это было такое приятное изменение по сравнению с обычным пугающим поведением Керригана. Кто бы знал, что он может так поддразнивать?
— Вернемся к теме, — сказал Керриган. — У Сирен проявились силы. В какой мере они есть у нее, я не знаю, — его взгляд снова потемнел, когда он взглянул на девушку. — Нам нужно найти твой станок раньше, чем это сделает Моргана. Кто бы ни заполучил его, он сможет им воспользоваться.
Это было слишком просто.
— Я оставила его в своей комнате, спрятанным в небольшом сундучке, где держу все личные вещи.
Блэйз присвистнул.
— Не пройдет и секунды, как ты отправишься за станком, и Моргана об этом узнает.
— Да, — согласился Керриган, поворачиваясь к Блэйзу. — Придется это сделать тебе.
— О, нет, — ответил Блэйз, широко распахнув глаза. — Я не самоубийца. Насаженный на вертел дракон с подливкой — это не то, что я хочу увидеть в меню.
— Увидишь, если не пойдешь. Никто из нас не может позволить Моргане найти станок. Представь армию адони, закутанных в одежды, которые нельзя пронзить ни одним мечом.
Блэйз выглядел так, будто у него заболел живот.
— И представь, как ты пытаешься убедить армию атаковать их с ножницами. Это почти забавно. — Он вздохнул. — Так и быть. Вытащи нас отсюда, и я схожу за станком.
— Они не пропустят тебя.
Мужчина уставился на Сирен.
— Как так? — спросил Керриган.
— Он в нашей комнате, куда не позволено входить ни одному мужчине. Даже мастер Руфус не допускается туда. Госпожа Мод делает все, чтобы мы были защищены от мужской компании.
— Тогда что же нам делать? — спросил Блэйз.
— Научите меня, как использовать свои силы.
На мгновение девушка заметила колебание во взгляде Керригана.
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Почему нет? — спросила она одновременно с Блэйзом.
Керриган посмотрел на мэндрейка.
— Ты знаешь причину. Как только она начнет обучение, начнется битва.
Блэйз задумчиво потер подбородок.
— Она рождена добром. Она должна сделать все, как надо.
— Какая битва?
Мужчины снова проигнорировали ее.
— Почему она не ощущала свои сил до сих пор, Блэйз? Думаю ее мать, должно быть, ограничила их.
— Скорее всего, чтобы спрятать ее.
— Или чтобы защитить.
Сирен свистнула. Мужчины посмотрели на нее расширившимися глазами.
— Господа хорошие, — сказала она сквозь зубы, тщательно выделяя каждый слог. — Пожалуйста, обратите внимание на то, что я здесь, в этой комнате, с вами и хотела бы принять участие в обсуждении, учитывая, что оно касается меня и моего будущего.
— Прости, — виновато проговорил Блэйз.
Керриган даже не извинился.
— Внутри каждого существа ведется постоянная борьба. Часть, которая говорит нам сделать то, что правильно и порядочно, и часть нас, которая является эгоистичной. Часть, которая получает желаемое, не зависимо от того, кто страдает из-за этого. Вспомни, когда ты держала мой меч. Ты слышала их голоса. Чувствовала, как они искушают. Теперь представь, что этот зов усилится до такого состояния, что заглушит все остальное.
Она хорошо помнила этот звук. Он был пугающим. На самом деле.
— Он был оглушительным, и я вернула меч тебе.
Блэйз недоверчиво фыркнул.
— Ты вернула Калибурн? Ты сумасшедшая?
— Нет, — ответила она, глядя на него. — Его сила не была предназначена мне.
— И она испугала тебя, — добавил Керриган.
— Да, она испугала меня.
Его темные глаза ласково посмотрели на нее с предостережением.
— Теперь представь, что эта сила принадлежит тебе. И только тебе. Это сила Мерлина. Ты можешь разрушать или создавать, но никогда не сможешь делать и то, и другое. Окончательное решение о том, как использовать твою силу, лежит полностью на тебе. Но как только ты делаешь выбор, то уже не можешь его изменить.
Сирен опустила взгляд в пол, пока эти слова эхом отдавались в пустой комнате. Теперь она понимала Керригана и что превратило его в то, кем и чем он стал.
— Ты выбрал разрушение.
Он кивнул.
— Почему?
— Я не знал доброты или порядочности. Когда показались Повелители Авалона и захотели, чтобы я присоединился к ним, я рассмеялся им в лицо. Почему я должен был хотеть использовать свою силу, чтобы помогать тем, кто плевал на меня? К черту всех их.
Сирен склонила голову, глядя на его красивое лицо.
— И все же ты помогаешь мне.
Он отвел взгляд.
— Нет ничего постыдного в том, чтобы сделать что-то правильное, Керриган, — мягко произнесла она. — Люди нападают на то, чего они не понимают. И мне жаль, что они ополчились против тебя. Но это не значит, что ты не можешь измениться.
— Она не свернет, — тихо сказал Блэйз. — Это не в ее характере.
Керриган колебался. Он не был уверен. Он знал только то, какой соблазнительной была темная часть силы. Сирен лишь мимолетно соприкоснулась с ней. Эта сила пропитывала все, пока оно не вспыхивало подобно пламени. Она была слабой женщиной, которая ничего не знала о зле. Ничего не знала о силе.
— Я не хочу разрушать то, кем ты являешься, Сирен. Сила изменит тебя. Она всегда делает это.
Тем не менее девушка непреклонно встретила его взгляд.
— А я хочу уметь защищать себя. Ты не можешь наделить меня силой воина, но можешь дать мне магию колдуньи.
Керриган не мог винить ее в том, что ей этого хотелось, и если он потерпит неудачу завтра, она останется одна во всем мире. Одна с его ребенком.
Кровь Господня, как бы ему не хотелось учить Сирен чему-то такому, что в конечном счете может навредить ей. Но у него действительно не было выбора. Если что-то случится с ним, девушка будет беззащитна, и он лучше кого-либо другого знал, что случается с беззащитными в этом мире.
Он не мог оставить ее вот так. Добычей для кого-то, такого как он. Не тогда, когда у него была возможность остановить это.
— Ты понимаешь, что у нас недостаточно времени, чтобы обучить тебя? Чему бы ты ни научилась, ты не сможешь использовать это, — по крайней мере не в том случае, если он сделает все обычным способом.
Разочарование отразилось в ее взгляде
И видя ее поражение, мужчине показалось, будет его ударили.
Нет. Почему же его это заботит? Она всего лишь пешка, которая носит его ребенка. Но он-то знал лучше. Эта маленькая мышка стала значить для него слишком много, и это пугало мужчину больше, чем встреча со всей армией Морганы без меча и брони.
Керриган едва сдержался, чтобы не выругаться от открывшейся правды. И он знал, что ему надо сделать. Оставалось только надеяться, что его помощь не разрушит Сирен.
Глава 12
— Блэйз, — тихо обратился Керриган к мэндрейку, который все еще сидел на своем стуле. — Оставь нас одних.
Глаза Блэйза вспыхнули, словно он понял, что собирался сделать Керриган. На мгновение, тот ожидал, что Блэйз начнет спорить.
Но он не стал.
Вместо этого мэндрейк поднялся и направился к двери, как обычно ступая так тихо, что это напоминало Керригану скольжение призрака.
Как только они остались одни, Керриган повернулся к Сирен. Он все еще не верил в то, что собирался сделать. Никогда за все эти века, он не помогал никому.
Никому.
Но Сирен была права. Он не мог оставаться в стороне и смотреть, как с его ребенком обращаются так же плохо, как обращались с ним. Он не мог оставить его одного в мире. Моргана убьет их обоих, если у нее будет такая возможность и воспитает ребенка неизвестно в каком направлении. Лучшее, что он мог сделать, — это вооружить Сирен так, чтобы она могла сразиться с сукой на равных. Если он разблокирует все ее силы, тогда сможет быстро обучить ее и показать, как использовать их, чтобы противостоять Моргане и ее армии.
Надеясь, что принял правильное решение, Керриган снял меч со своих бедер и заставил себя положить тот на спинку стула. Но это было тяжело. Он никогда не любил расставаться с мечом больше, чем на несколько секунд, привычка, которая часто выводила Моргану из себя, так как он всегда занимался с ней любовью, держа меч в своих руках.
Но сейчас все это было для него позади.
Сирен не знала, чего ожидать, когда Керриган притянул ее спиной к себе. Он прижался щекой к ее голове, шепча что-то на непонятном языке. Обняв ее руками, он нежно покачивал девушку в своих объятьях, пока их окружала странная красноватая дымка.
“Дыши легко”. Слова звучали в голове, пока Керриган продолжал тихо напевать ей на ухо.
Но было сложно подчиниться. Казалось, туман душил ее. Он был слишком плотным, чтобы дышать. Девушка чувствовала, будто тонет. Задыхается. Это было невыносимо, и ее легкие горели от напряжения.
Когда она была уже уверена, что умрет от этого, то почувствовала острую боль в шее. Крик застрял у нее в горле, а она впилась ногтями в бедра Керригана.
Керриган зарычал от вкуса невинной крови Сирен. Его желудок свело от боли, но он проигнорировал это.
Этот ритуал был старше, чем само время. Он практиковался с самыми первыми из их вида.
Первоначально церемония крови использовалась, чтобы соединить силы Пендрангона, который правил людьми, с силами Пенмерлина, который управлял стихиями. Затем Пенмерлина убивали, а все его силы доставались исключительно новому, коронованному Пендрагону, чтобы он мог лучше править своим народом.
Но он не намеревался убивать Сирен. Отстранившись, мужчина облизал губы и развернул ее к себе лицом. Глаза Сирен больше не были ее собственными, они были черными от темной магии, которая извратила его. Магии, которая воспитала и вскормила его.
Девушка была наполнена ею. Она больше не была чистой. Не была невинной.
Его сердце разбилось от того, что он сотворил с нею, Керриган отвел доспехи и обнажил шею, наклоняя голову к девушке. Не теряя времени, Сирен приняла то, что он предложил.
Керриган выругался, когда она впилась зубами ему в шею и потянула силы из его тела. Сейчас они были соединены. Две души, разделяющие все знания о способностях Мерлина. Его кровь хранила все, что он узнал. Все, что испытал.
В отличие от него, Сирен не придется изучать свои силы. Они текли через нее сейчас, вместе с умением владеть ими.
Комната начала кружиться, когда он ослаб еще больше.
Сирен вцепилась в него, жадно выпивая его сущность. Опасаясь, что она заберет слишком много, он отступил.
Она потянулась к нему.
Керриган остановил ее, обняв руками.
— Достаточно, Сирен! Взяв слишком много, ты убьешь меня.
Ее глаза больше не были человеческими, они было полностью красными с черными зрачками и в них виднелось его отражение. Он выглядел бледным. Но контроль здесь все еще был у него. Не у нее.
— Я хочу больше, — ее голос был глубоким, демоническим.
Керриган скрипнул зубами, услышав звук, который презирал. Он отдал ей все самое худшее. И ненавидел себя за это.
— Нет.
Сирен вскрикнула, когда это слово эхом отдалось в голове. Это было странно болезненно и новое существо внутри нее восстало от этого возражения. Оно вцепилось в нее, требуя взять Керригана сейчас и заставить его заплатить за боль, которую он причинил, отказав ей.
Как смеет он говорить ей нет!
Девушка откинула голову назад, когда невидимый ветер пронесся по комнате, заставляя ее волосы развеваться вокруг головы. Он был теплым и злым, лаская ее плоть и делая ее распутной. Девушка жадно облизала губы, а все ее тело требовало утолить этот голод.
Никогда раньше она не чувствовала ничего подобного. Это была сила. Грубая и простая. Зашипев, Сирен позволила той течь сквозь себя, пока не сумела направить ее в свою ладонь. Рассмеявшись, она выпустила разряд силы в стол, стоящий поблизости.
Стол рассыпался в пыль.
Ох, это ощущалось так хорошо. Слишком хорошо. Ничто не могло остановить ее сейчас. Опьяненная этим знанием, она направилась к двери, но обнаружила на своем пути Керригана.
— Куда ты собралась, маленькая мышка?
— Здесь больше нет мышки, — произнесла она своим новым голосом. — Я собираюсь встретиться с сукой и убить ее.