- Не хочу прерывать такую важную беседу, но может, мы все-таки займемся делом! – начав говорить спокойно, Ксюша постепенно перешла на крик, но именно он привел нас в чувство.
Дима подпер дверь балкой, которую мы отыскали в недрах подвала. Так мы могли выиграть немного времени. Пока куклы не проберутся сюда, нам ничего не угрожает. Но маленькие бестии слишком хитры и изворотливы. Никто не сомневался, что вскоре они отыщут другой путь в подвал.
Из-за постоянного гнетущего чувства близкой угрозы наши поиски были хаотичны. Мы рыскали по подвалу, ощупывая стены и пол, надеясь случайно наткнуться на кнопку, открывающую проход к алтарю. Почему мы были так уверены, что алтарь спрятан именно за этой стеной? Затрудняюсь с ответом. Наверное, сказалось отсутствие хоть какой-нибудь разумной альтернативы. Либо он там, либо нам придется туго, когда куклы до нас доберутся.
Андрей, скинув рубашку и аккуратно её повесив на край полки, орудовал топором. Стена неохотно поддавалась силе вампира, но у нас появился небольшой шанс пробиться в соседнее с подвалом помещение.
В тот самый момент, когда откололся очередной кирпич и проем стал размером с футбольный мяч, по подвалу разнесся тоненький свист. Можно было бы списать его на блуждающий в перекрытиях дома ветер, если бы он не подражал мелодии шкатулки.
Мы одновременно задрали головы, так как свист доносился откуда-то сверху. Почти под самым потолком я заметил вентиляционное окошко. Вспомнив нашу первую встречу с куклами, уже не сомневался: их следует ждать именно оттуда.
Андрей ускорил темп, и гулкий стук топора заглушились многоголосый пересвист. Вампир работал слаженно. Нанося четкие удары, он напоминал маятник раскачивающийся взад и вперед. Мы оставили бесполезные поиски и бросились ему на помощь: отгребать остатки кирпичей из числа тех, что упали на нашу сторону, подальше от стены и руками выламывать шаткие фрагменты.
Свист, между тем, приближался. Вскоре даже звук падающих кирпичей не мог его скрыть. Дыра в стене выросла до приличных размеров, в неё спокойно мог пролезть ребенок.
Вампир остановился, опустил топор и вытер несуществующий пот со лба. Я-то видел, что его дыхание даже не сбилось, словно не было полчаса изнурительной работы.
- Лезьте так. На то, чтобы расширить проход времени уже нет, – заявил Андрей и потянул за рубашкой.
Первой, как самая худенькая из нас, пошла Амаранта. Она практически без труда пробралась через узкий лаз и включила фонарь. Ксюша тоже справилась на ура. А вот нам пришлось туго. Если Андрей, разодрав себе спину, просто не обратился на это внимание, и его раны чуть ли ни сразу затянулись, то у меня все руки покрывали глубокие царапины, точно я выдержал сражение с разъяренной кошкой. Мой полноватый младший брат и вовсе застрял в проходе, как Вини Пух после сытного обеда у кролика. Пришлось его тянуть, хотя Андрей на полном серьезе предлагал подождать, пока он похудеет.
Диме удалось продраться через узкий проход ценой незначительный потерь. И пока он со страдальческим выражением лица потирал зад, мы изучали помещение, в котором очутились. Одно можно было заявить с уверенностью – комната не являлась рукотворной. Скорее это был грот, созданный усилиями природы. От стены до стены не более пары-тройки метров, потолок нависает так низко, что, кажется, вот-вот упадет. Не считая звуков капающей воды, здесь было тихо.
Луч фонаря скользнул по неровным стенам и задержался в центре. Точно на середине находился странный, перекошенный стол, сложенный из грубо отесанных плит. Я приблизился вплотную и с трудом различил на его поверхности еле заметные надписи. Чтобы понять, с чем мы имеем дело мне хватило одной из них: «Иван Евгеньевич Гладков». Это были те самые надгробия, которые мы так усердно искали.
- Я была права! – победно заявила Ксения.
Мы все с плохо скрываемым раздражением посмотрели на девушку. Могла бы и намекнуть, что не убеждена в правильности своих выводов. Что если бы поиски прошли впустую? Мы, как хомяки в клетке, заперты в этом подвале. Приди и возьми.
- Гладков использовал могильные плиты своих детей для алтаря? – первым не выдержал Дима. Мне этот факт тоже казался, по меньшей мере, странным.
- В этом вся соль, - невозмутимо кивнула Ксюша, - для обряда необходимы плиты с могилы тех, чьи души хотят переселить. Ну и, конечно, их волосы, кожа и ногти.
- Ах, вот оно что! Мне бы самому следовало догадаться, - было очевидно – Диму задело равнодушие Ксении. Она говорила так, словно нет ничего ужасного в отце, разоряющем могилы собственных детей.
- Отложим ваши семейные ссоры. Вы не против? - вмешался Андрей и добавил, обращаясь к Ксюше: – начинай свой обряд.
- Мне необходима живая и мертвая кровь, - принялась перечислять девушка, обходя вокруг алтарь, как будто примеряясь к нему. Попросив у Димы нож, она разрезала себе ладонь и наполнила собственной кровью углубление в центре алтаря. – Живая есть. Теперь надо смешать её с мертвой, - Ксюша обернулась к Андрею, но встретилась взглядом с вампиром, смутилась и тут же отвела глаза.
- Возьми мою, - Эмми протянула руку ладонью вверх. Ксюша благодарно ей улыбнулась, и разрезание кожи повторилось.
Тщательно перемешав кровь, Ксения, используя пальцы, как кисти для рисования, принялась чертить на алтаре одной ей понятные знаки. Мы наблюдали за процессом, не забывая прислушиваться к звукам, доносящимся из подвала. Наконец, серый камень алтаря оказался почти полностью покрыт замысловатыми красными иероглифами. Ксюша отошла в сторону, посмотреть на своё произведение.
- Не хочу мешать, тебе любоваться результатами своего труда, - елейный голос вампира разорвал тишину, - но куклы уже совсем рядом. Не пора ли приступать к изгнанию бесов?
- Мы их подождем, - равнодушно сообщила юная волшебница, не отрывая взгляда от алтаря.
- Ты в своем ли уме, подруга? – Андрей резко сменил тон и высказал вслух то, о чем мы все подумали. – Завершай, что начала. Когда куклы до нас доберутся, тебе будет не до чтения мантр.
- Может и так, - безучастно пожала плечами Ксюша. – Только игрушки во время обряда должны лежать на алтаре. Без этого ничего не получится.
Мы притихли, соображая, как быть. Новые условия не обрадовали. Впрочем, никто не говорил, что будет легко.
- Рассвет часа через два, - Амаранта наклонила голову вбок, словно прислушиваясь к чему-то.
Я удивленно просмотрел на девушку. Откуда ей знать? В гроте нет окон, как и в подвале. Мы могли только догадываться, сколько времени провели, блуждая по дому в поисках алтаря.
- Она права, - кивнул Андрей. – Если продержимся до утра, то легко пристроим парализованные игрушки на алтарь.
- Не выйдет, - Ксения виновато улыбнулась. – Обряд можно проводить только ночью. Куклы должны быть активны.
Серые глаза вампира в секунду налились чернотой. Он подскочил к девушке почти вплотную. Та застыла, глядя на него, как зайчонок на загнавшую его в угол лису.
- Смею ли я надеяться: на этот раз ты сказал всё, что нам нужно знать, - процедил вампир, почти не разжимая тонких губ. Ксюша едва заметно кивнула в ответ.
- Эй, - вступился за нее Дима, - тебе не кажется, что ты перегибаешь палку?
Андрей нехотя отошел в сторону, на ходу подворачивая рукава рубашки. Этот жест был мне хорошо знаком, и я воспринял его как предупреждение о скорой схватке.
- Ночью, так ночью, - проворчал вампир, направляясь к дыре в стене. – Будут вам активные куклы.
Глава 1 5 . Наш костер в тумане светит
Несмотря на все разногласия с вампиров, я пошел с ним. Иди речь только о его жизни и пальцем бы не пошевелил, но на кону стояло гораздо большее – наше общее благополучие. Пришлось стиснуть зубы, засунуть подальше ревность и отправиться на помощь Андрею. Как неудивительно из нас получилась неплохая команда. Ксюша и компания остались в гроте, дожидаться нашего триумфального возвращения.
К тому моменту, когда мы продрались через узкое отверстие в стене, куклы уже были в подвале. Четыре хитрых мордашки повернулись в нашу сторону. На губах застыли одинаково счастливые улыбки, а раскосые глаза искрились лукавством. Ни за что бы не поверил, что в этих забавных уродцах запечатаны души реальных детей. Если когда-то и было в них что-то человеческое, то от этого не осталось и следа. Теперь это были дикие, необузданные в своих желаниях существа.
Куклы сидели, свесив ноги с полок. Одна из них держала в руках полупрозрачную бутылку. Я опознал в ней обычную тару из-под дешевого пива. Только вряд ли жидкость, плещущаяся внутри, имела отношение к солоду и дрожжам.
Не успели мы среагировать, как хозяйка бутылки очаровательно улыбнулась, продемонстрировав остроконечные зубки во всей красе, и метнула тару в Андрея. С мелодичным звоном она разбилась о твердую, как скала, грудь вампира, окатив последнего своим содержимым. Рубашка и брюки за секунду впитали жидкость, в воздухе запахло керосином.
Хорошо знакомая нам еще по первой встречи кукла с белыми волосами выудила из-за спины зажигалку. При этом её светлые глаза сияли так, словно она занималась чем-то необычайно интригующим и во всех отношениях замечательным.
- Вот ведь…, - Андрей не успел закончить фразу, но я и так догадывался, что ничего приличного в данной ситуации он сказать не мог.
Брошенная зажигалка благополучно миновала решетку и, как бутылка за секунду до этого, ударилась в грудь вампира. «Zippo» была изготовлена на совесть: проделанные в полете кульбиты не повредили огню. Одежда вспыхнула мгновенно. Я был не против разделить восторг игрушек по поводу горящего вампира и с большим удовольствием поджарил бы на этом костре пару зефиренок, если бы не четкое понимание одной простой истины – умрет Андрей и нам всем тоже конец.
Я сдернул рубашку, не утруждая себя расстегиванием пуговиц, которые каскадом посыпались на пол, и попытался сбить пламя. Надо отдать должное Андрею – для ходячего факела он вел себя более чем достойно. Ни орал, ни носился по подвалу, лишь старался затушить огонь руками. Общими усилиями мы кое-как справились с этой проблемой. Из одежды на вампире остались только брюки, да и тебе больше походили на шорты. Рубашка полностью сгорела, как и кожа под ней. Грудь, лицо и руки пострадали сильнее всего и теперь напоминали плохо прожаренный шашлык с кровью. Только абсолютно черные глаза зло сверкали на лице, как два бриллианта. Ох, не хотел бы я оказаться сейчас на месте кукол!
Пока мы боролись с огнем, игрушки времени даром не теряли. Они спрыгнули на пол и направились к нам. Я старался не обращать внимания на боль в левой ноге, но терпеть её было сложно. Стоило пламени утихнуть, как я пнул маленькую вредину и присел, чтобы осмотреть потери. Из стопы ушком вверх торчала иголка. Похоже, проказники решили вооружиться.
Из дыры появилась голова Ксюши. Она озабочено осмотрела поле сражения, задержав взгляд на обгоревшем Андрее, и прошептала:
- Заманите их поближе к алтарю.
Мы с вампиром, отбивая очередную атаку, одинаково возмущенно посмотрели на девушку. Можно подумать, мы тут развлекаемся. Попробовала бы сама разобраться с этими бестиями.
Видя, что дела идут из рук вон плохо, к нам на выручку поспешила Амаранта. Втроем мы не без труда пробились к дыре в стене. Я первым нырнул в отверстие, радостно заметив, что одна из кукол последовала за мной. Постепенно поле боя переместилось в грот. Поначалу игрушки не обращали внимания на смену обстановки. Но после того как Андрею удалось бросить одну из них на алтарь, где та и осталась лежать, словно кто-то приклеил её к поверхности камня, куклы заволновались. Пригвожденная к надгробию белокурая проказница махала в воздухе руками и ногами, как черепаха, упавшая на спину, и верещала так, что барабанные перепонки не лопались только чудом. Наблюдая за страданиями своей подруги, куклы приуныли. Их пыл начал остывать, движения стали более скованными, они все чаще промахивались.
Амаранта извернулась и схватила одну из игрушек. Та кусалась и брыкалась, но девушка стойко переносила боль. Опустив куклу на алтарь, она победно мне улыбнулась. Осталось две.
Увы, я не мог позволить себе такой роскоши – пожертвовать собственными руками. Если кожа на пальцах Эмми почти мгновенно начала восстанавливаться, то мне понадобилось бы пройти долгий курс реабилитации. Поэтому я решил действовать хитростью. Мне удалось усыпить бдительность темноволосой куклы и она, пятясь от грозного меня, практически сама прижалась спиной к алтарю. Этого оказалось достаточно, чтобы увязнуть.
Последнюю оставшуюся на свободе игрушку мы теснили все вместе. Как стая голодный волков мы окружили малышку со всех сторон, отрезая ей путь к спасению. Большие глаза испуганно таращились на нас, но мы, наученные горьким опытом, не купились на внешнюю безобидность.
Не прошло и час, как все куклы заняли свои места на алтаре. Настало время совершить обряд. Все, кроме Ксюши, отступили назад. В этой партии роль ведущего отводилась магу.
Ксения распростерла руки над алтарем и принялась читать заклинание. Я не вслушивался в звучание латинских слов, куда интереснее было наблюдать за происходящим с куклами. С каждым новым звуком заклинания их черты менялись. Словно туловища положили в печь и теперь медленно плавили на огне. Фарфор то расплывался, искажая линии подбородков, губ, носов и глаз, то снова принимал старую форму. Но с каждым разом все меньше жизни оставалось в широко распахнутых глазах, все равнодушнее становились улыбки. Так продолжалось до тех пор, пока последние капли жизни не покинули маленькие тела, легким облаком взвились к потолку грота и растворились там, точно никогда их не было. На алтаре теперь лежали четыре обычные игрушки. Единственное, что хоть как-то отличало их от собратий – это внешняя непривлекательность.
- Вот и все, - устало произнесла Ксюша. – Надо сжечь куклы.
….Костер на заднем дворе разгорался быстро. Ветер раздувал пламя, языки огня плясали, как будто пытались вырваться на свободу.
- Пора, - Ксюша кивнула мне.
В последний раз я посмотрел на фарфоровое лицо белокурой куклы. В её чертах было столько невинности, казалось просто невозможным, что она была соучастницей всех произошедших в доме преступлений. Похоже, я начал понимать Гладкова. Дети есть дети. Защитой им служит особая аура чистоты.
Резко выдохнув, размахнулся и бросил игрушку в костер. Не знаю, чего я ожидал: криков, взрыва или какой-нибудь чертовщины. Но ничего подобного не было и в помине. Кукла упала ровно в центр пламя. В течение нескольких секунд она оставалась неизменной, но потом её лицо сморщилось и растрескалось. За считанные мгновения пламя сожрало белые кудри. Вверх потянулся дымок. Запахло паленной плотью. И это, пожалуй, была единственная странность. Словно мы жгли не фарфоровую безделушку, а вполне реального человека. Остальные три куклы последовали за подругой.
Дима кинул в костер принесенную им фотографию семейства Гладковых.
- На всякий случай, - пояснил он, и я не стал спорить.
Мы вернулись в дом. Надо было отдохнуть и подкрепиться.
- Получим причитающиеся нам денежки и можно отчаливать, - брат выглядел довольным. Он развалился на кухонном стуле и с неизменным аппетитом уплетал бутерброды.
Я посмотрел в окно. Даже в темноте силуэт люстры четко выделялся на фоне дерева и мрачно пробормотал:
- Боюсь, как бы нам самим не пришлось платить.
- Подумаешь, - Дима пожал плечами. – Производственные издержки. Мы, между прочим, им жизнь спасли.
Ксения кивнула в знак согласия и положила еще одни бутерброд на Димину тарелку. Отчего-то эта почти семейная идиллия начала меня раздражать, и я решил прогуляться. Конечно, рассчитывая встретить Амаранту, но волей судьбы мне попался совсем другой собеседник.
Андрей стоял неподалеку от входной двери, и как будто поджидал меня.
- Вот и ты, - подтверждая мою догадку, произнес вампир.
- Прости, у меня нет желания выяснять отношения.
Это было чистой правдой. Я чувствовал себя опустошенным. Импровизированная казнь на костре забрала у меня последние силы. Хотелось просто забыться. Смотреть на звездное небо и ни о чем не думать.
- У меня тоже, - Андрей шагнул мне навстречу. – Но нам надо поговорить.
Похоже, меня не оставят в покое. Вздохнув, я подчинился неизбежному.
- Говори.
- Возможно, ты удивишься, но у меня была веская причина вернуться.