- Зашел, - говорит задумчиво, - пожелал.
- И? – ну вот все надо вытаскивать из него!
- А он мне сказал спасибо. – И смотрит растерянно. – Не пожелал, мол, и тебе того же, не удивился, что я вообще пришел. А серьезно так говорит: спасибо.
- И что тебя не устраивает?
- Ты тоже сказала мне спасибо.
- Ну да, - соглашаюсь, а понять пока не могу.
- Но я ведь ему ничего не купил! А такое ощущение, что у нас товарно-денежные отношения!
- Ну знаешь… - отхожу к окошку, потому что фраза меня задевает. – Надо ребенку не раз в пятилетку желать добрых снов, когда он думает, что выклянчил у тебя это. И не будет его «спасибо» напоминать товарно-денежные отношения. От чистого сердца делать надо.
Стою, пыхчу втихаря, и не оборачиваюсь, когда он подходит.
- Прости, - говорит покаянно, - я все понял.
И я оборачиваюсь, потому что не злюсь больше и потому, что прощаю. И еще есть причина, о которой не хочу даже думать, но она настойчиво влезает в мои размышления, заполняет собой все мысли и делает на душе смуту…Такую смуту, что даже когда легли в постель, Яр после событий долгого дня уснул быстро, а я все думаю, думаю, кручусь, кручусь и ни в одном глазу.
Но я виню во всем чай. Если бы не он, выспалась бы, голова к утру просветлела и выбила из мыслей дурь, потому что это неправильно и действительно глупо…
Так не бывает, не должно быть, не со мной – это точно.
Переворачиваюсь на другой бок, лицом к мужу, рассматриваю его в тусклом свете луны. Просто закон притяжения, убеждаю себя, он – мой первый мужчина и он такой… Мои пальцы скользят по его груди, обводят темные соски и возвращаются к сердцу. Узнать бы его чувства и тогда в свои можно окунуться, а так…
А какие мои?!
Притяжение, притяжение, естественное притяжение – разучиваю новую мантру, и со временем начинаю сама себе верить. Самовнушение – великая вещь, вот если бы Лариса убедила себя, что встретит мужчину, мечтающего о такой жене, как она, не пылилось бы в шкафу свадебное платье…
О, замечаю, хорошо, что я переключилась на кого-то другого, потому что думать постоянно об одном человеке, да еще о чувствах к этому человеку, да еще когда не знаешь, что он чувствует к тебе…
Ну вот, опять…
Вздыхаю, отворачиваюсь к стенке и уже почти отвлекаюсь и почти и не думаю о мужчине, лежащем рядом, но вдруг чувствую, как его рука ложится на мой бок, и… снова по новой… думаю только о нем.
Усну я этой ночью или нет?!
Яр прижимается ближе, словно чувствует мое раздражение, его ровное дыхание убаюкивает и я начинаю теряться в закоулках долгожданного сна. А все-таки вечер был удивительным, размышляю сонно, и взгляд Яра, и улыбка, и ужин при свечах стоили того, чтобы так долго ворочаться. И Егор вел себя паинькой. Временно, не думаю, что один поход в парк создаст из воздуха дружбу, но ничего, теперь я знаю, за что стоит бороться…
Точнее, за кого…
Мое отравление чуть подпортило вечер, но зато никто не сидел без дела, столько внимания, столько заботы… хоть иди и завтра опять травись стаканчиком газировки… Хорошо, Егор в парке не пил, а то Яр замучился бы с тазиками между нами бегать…
Спать! Все, спать!
Какой из меня борец? Хихикаю втихаря. Борец никакой, по крайней мере, в открытую, потому что уверена: проиграю и сдамся противнику при малейшей угрозе пыток. Я – женщина. Я – мирный воин. Но кое-кому, если очень попросит, позволю взять себя в плен…
- Яр?.. Ты спишь, да?
Он сонно мычит.
- А, может, вернешь администраторшу в салон, а?
Переворачивается на другой бок.
- Это расценивать как «нет»?
Молчит, но я прислоняюсь к нему, глажу его плоский живот и жду. Не напрасно жду, потому что минуты через две он то ли вспоминает вопрос, то ли успевает его обдумать, то ли просто мечтает, чтобы его оставили в покое, и сонно говорит:
- Хорошо, я подумаю.
Пытаюсь отодвинуться – неа, держит мою руку, значит, не хочет, чтобы оставила его в покое. Значит, всерьез обдумывал. Радуюсь так, будто это меня на работу взяли, хотя по сути упускаю отличный шанс сменить плавно-размеренную жизнь на что-то новенькое.
- Яр, - я даже подскакиваю, вспомнив об одной важной детали. – А врач ушел или еще нет?
- Спи, - смешок. – Какая тебе разница?
- Ну как же, - говорю, - посторонний человек в доме…
- А еще водители, охранники, повариха… - Переворачивается ко мне, устраивает у себя под мышкой и шепчет сонно в волосы: - Медом пахнешь… вкусно…
Прислушиваюсь к его мерному дыханию и тоже позволяю пленить себя сну, не догадываясь, что уже завтра вспомню добрым словом размеренное уныние и что хочу или нет, а меня втянут в войну, в которой я буду вовсе не миротворцем…
Глава 10
Дни тянутся улитками, в палате нас только двое, если не считать телевизор, так что волей-неволей общаешься. Вернее, общается со мной Наталья, а я слушаю. Если надоест – закрываю глаза, и она замолкает, выключает телевизор, чтобы не мешал и тихо щелкает электронной книгой. Любит читать. Это еще одно сходство, которое я обнаруживаю.
Да, мы похожи с ней. В своей нелюбви к затянутым разговорам, неприятии зубоскальства из вежливости, и есть что-то общее в судьбах. Обе провинциалки, обе с высшим образованием, дипломы с отличием, обе приехали в большой город с ворохом «мечт» в ожидании принцев. А попадаются только мерзавцы с бракованными коронами.
Почти неделю мы рядом. Я знаю, что у нее есть женатый любовник, которого не впускают в палату по ее просьбе, но он все равно передает ей цветы, продукты и оплачивает лечение. Знаю, что была беременна от другого, но кто-то столкнул ее с лестницы, и она потеряла ребенка. Знаю, что ждет, когда любовник приедет и скучает, когда он уезжает, а увидеться так и не вышло из-за ее характера. Любит его. Сильно, если не притворяется. Я немного завидую ей. Да, она потеряла ребенка, но столкнул ее не любимый человек, и потом… тот, кого она ждет, рядом, пусть даже за дверью, пусть даже она пока притворяется, что не нуждается в нем, пусть делает вид, что не верит в любовь, пусть даже он женат и у него трое детей, которых он вряд ли бросит.
А у меня ни ребенка, ни любимого мужа.
У меня есть Макар.
Мне кажется, он не просто приходит, а живет в соседней палате. Появляется часто, подолгу сидит возле кровати, высматривая что-то в окно. Откровенного разговора не было и, пожалуй, не будет: не хочу тратить время на пустые слова. Очевидное очевидно: Яра нет, даже после всего, что он сделал. Просто выбросил за борт. А Макар устроил в больницу, оплатил лечение и койку в двухместной палате; он держал меня за руку, когда я умирала.
Он.
Любовник, ласки которого я не помню.
Я смотрю на него без злости. Ничего не чувствую, не ощущаю. Хочет помочь выжить – да как знает. Хочет платить за лекарства – ну, если врачи не против…
На него заглядываются медсестры, и он мог бы выбрать любую, чтобы потрахивать, а везучая я. Но и везения не вкушаю. Ни-че-го. Я как пустыня, где вместо песков черный снег. Как примятое поле с пшеницей. Впрочем, зря я вспомнила о пшенице, хотя… Странно, но тоже почти ничего не чувствую… Лучше бы выжглись не чувства, а память, лучше бы злость обошла стороной. А так я как маятник - от раздражения к ненависти и обратно, если остановлюсь – забвение, но жажда мести подталкивает.
Надоело валяться без дела. Скорей бы подняться, уйти из больницы! И Макар единственный, кто мне помогает. Я не знаю его мотивов. Не знаю, за что он так поступил со мной. Сейчас мне важно другое: он не бросил меня и он может мне пригодиться. Из-за чувства вины – он ведь чувствует, он – не я, - из-за страсти, симпатии – мне плевать. Я использую, что дают, а потом выброшу в форточку. Мне не больно, не стыдно. Мне никак.
Даже странно. Я – не я. Но в этом есть и свои преимущества…
Как-то вечером по телевизору показывают Яра на светской тусовке, но я не переключаю, наоборот прибавляю звук, и слушая легкий бред, спокойно рассматриваю его новую пассию. Брюнетка-анорексичка: то ли ведущая, то ли модель, такой красоты, что смотреть не на что да и страшно. Я и то в больнице выгляжу лучше. А она щебечет о совместных планах, об очередном ювелирном салоне, подаренном папочкой. По статусу она ему больше подходит, да и взгляд пустой, как у моего мужа. Стеклянный. Посмотри он так на меня в первый вечер, я бы мимо прошла, даже за все шубы мира, а брюнеточка собирается замуж, за него.
- Но, Ярослав, разве вы не женаты? – делано удивляется вездесущая Катя.
Прекрасная журналист, прекрасная у нее память.
Мой муж отмалчивается, а брюнеточка, вцепившись в его рукав, щебечет, что это слухи, слухи и ничего кроме слухов, никакой жены у Ярослава и не было.
- Но я сама брала интервью у вашей жены, - не сбивается с толку ведущая.
Умничка, я и сейчас могу тебе дать эксклюзив. Вот пусть только кое-кто попробует сказать, что меня в его жизни не было! Я уже привстаю воинственно на локтях, когда слышу уставший голос Яра:
- Я женат, Катя, вы правы. – И глядя на девушку рядом с собой, чуть помедлив, словно вспоминая, кто она, добавляет: – Совместные планы лучше согласовывать со мной. Вдруг я не в курсе?
Уходит, не оборачиваясь, брюнетка бросается следом. Ведущая усмехается, камера ловит момент, а мне все равно.
- Ну и сволочь! – слышу презрительное с правого бока.
Повернув голову, вспоминаю, где я и кто со мной рядом, и переключаю канал.
- Ты даже не представляешь какая…
Но это я так, бормочу, никакого разочарования нет, а Наталья хватается за слова и предлагает все рассказать.
- Рассказать что? – начинаю злиться.
- Кто он тебе, - делает вид, что злости не замечает.
- А тебе-то зачем?!
- Да так, - пожимает плечами. – Может, выскажешься и тебе станет легче?
И тут до меня медленно, но доходит. Она не узнала Яра! Не узнала! Но чтобы убедиться, я задаю невинный вопрос:
- Симпатичный мужик, правда?
- Да, - не лукавит.
- Такого один раз увидишь и…
- И что? – придвигается на кровати поближе. – Любовь с первого взгляда? У вас именно так и было?
Да нет, убеждаюсь, не притворяется. Она, действительно, его не узнала. Так что же их связывает? А я-то предполагала, что разгадка вот она, только протяни руку. Ну что ж, поговорим? Как с попутчиком. Ее-то историю я уже знаю…
И я рассказываю о Яре, о нашей встрече, поспешном замужестве, о том, что имела глупость влюбиться в него; о ребенке, которого потеряла, а под конец вспоминаю о свадебном платье. Деталь, которая не дает успокоиться. Наталья, выслушав, соглашается, что деталь очень важная.
- Знаешь, - говорит задумчиво, снова откинувшись на подушку, - мне кажется, все было подстроено.
И вот впервые после случившегося я испытываю хоть какое-то чувство: а именно узнавание. Да, подстроено, и ведь интуитивно я знала это с самого начала, но сама себя уговаривала поверить. Случайная встреча в баре, по случайному совпадению туда приходим я и Лариса, громкий разговор в соседней кабинке и мое спонтанное решение на спор с подругой. Какие шансы по теории вероятности? Один к миллиону или чуть меньше?
И вот еще. Егор. Ведь он просил оглянуться, говорил, что я сама себе все напридумывала, а вокруг мишура: и Яр, и дом. Мальчик не мог пойти против брата, но пытался предупредить. Потом, когда мы нашли общий язык, он, видимо, надеялся, что у нас с Яром что-то получится. Не получилось. И к лучшему. Вот только Егора жаль. Я привыкла к нему, привязалась, он – родной для меня человечек, но мы вряд ли увидимся. Мальчик в Англии, у него блестящее будущее, а я здесь и для его брата я – шлюха.
Надо же, тоску по ребенку чувствую: а я, оказывается, отходчива и живуча.
И дура – пусть и неприятное, но открытие. Ответ лежал на ладони, но я вслепую бежала за идеальным мужчиной, он ускользал, придумывал свою извечную занятость, а я ждала.
Игрушка в сказочном домике. Говорящая кошка, если вспомнить его жаркий шепот.
И все-таки, как именно они все провернули? Пусть платье из салона изначально дожидалось подходящую невесту Ярославу Самарскому, составляя комплект с его костюмом. Пусть искали девственницу, худенькую, среднего роста, согласную на авантюру. Но как вышли именно на меня? Не подошли, а закинули удочку и выжидали. И ведь не просто так, а на прикормленном месте!
- Ты что-то вспомнила, - замечает Наталья.
- Нет, просто я теперь знаю, как в мире появляются ясновидящие.
- Рождаются, как все.
- Рождаются, как все, а потом с них встряхивается мишура.
- Как с тебя?
- Ага.
- Ух! – подскакивает на кровати, глаза сверкают лукавством и предвкушением. – Погадаешь?!
- Да нечего тебе гадать: простишь своего сероглазого и выйдешь за него замуж.
- У него трое детей.
- А ты ему родишь четвертого.
- Нет. Не хочу. Он… с ним все сложно.
- Не спорь со мной!
Делает вид, что пугается, и замолкает, только глаза выдают любопытство: расскажу или нет, чем меня озарило. Я, выдержав пять минут, раскалываюсь, и говорю о Ларисе, о нашем разговоре, о трех месяцах без квартплаты, а том, что в клуб меня притащили практически силой, плюсуем ко всему один пустующий столик, бесплатные коктейли от бармена, и вуаля! Наивная невеста для миллионера готова!
- Логично, - соглашается Наталья, - и все-таки что-то не сходится.
- Что?
- Не знаю, что-то крутится в голове и не могу уловить.
Признаться честно, я тоже. Есть какое-то сомнение, а в чем оно заключается… Я чего-то не вижу, что-то не охватила…
- Надеюсь, не придется ждать следующей встряски, чтобы сложить всю картинку, - бросаю свое желание в космос. Это я телевизора обсмотрелась. На днях как раз показывали передачу про вселенную, которая слышат все наши желания. Раньше я бы не поверила, а теперь думаю, что кто-то же сохранил мне жизнь, кто-то вернул, назвав чьим-то счастьем. Он, конечно, ошибся, от меня тоской за версту несет и вряд ли я кому-то буду в радость, но наличие высших сил это не отменяет.
А Наталья знай себе подхихикивает.
- Надейся, - говорит, - надейся.
И я, не удержавшись от шпильки, в сердцах бросаю:
- И как Матвей тебя терпит?
Каюсь, каюсь, но у нее действительно скверный характер! Ее бы замуж за Ярослава – еще вопрос, кто кого бы таскал за волосы. И обидчивая жуть! Вздохнув, выходит из палаты. Да ну и пусть! Хоть спокойно подумаю, может, и найду ускользающий пазл.
Только настроилась, только закрыла глаза…
- Извините, к вам можно?
Так с закрытыми глазами и анализирую: мужчина, допенсионного возраста, незнакомый, и мне все равно кто он.
- Сегодня не принимаю.
Понятно же, что человек спит – чего тревожить?
- Злата…
Рефлекс срабатывает, и открываю глаза. Действительно, мужчина, на пенсию явно не собирается – от тридцати до сорока по возрасту, чуть уставший – с дороги, что ли? Ага, вспомнила: я вместе с Натальей как-то наблюдала за ним из окна.
- Матвей? – приподнимаюсь на подушках.
Он моментально оказывается рядом, помогает мне устроиться поудобней, чтобы не потолок, а его рассматривать. Сам оглядывается на дверь, бросает взгляд на часы и снова на меня, и присаживается на соседнюю кровать. Спешит, очевидно.
- Наталья вам обо мне рассказывала?
- Только в общих чертах, - успокаиваю его.
Он понятливо улыбается. А ничего мужчина – приятный и детей любит.
- Я знаю в общих чертах о вас, вы – обо мне. Не против, если поговорим?
Одного поля ягода с Яром – сразу к делу, нахрапом, пока не одумаешься. Вот зря я опять о том, о ком не нужно, вспомнила – и так настроения не было…
- А долго? – кошусь на дверь. - Мне, знаете, болтать еще тяжело.
- Вам и не придется, - успокаивает и сам заметно расслабляется. Его мобильный голосит, но он немилосердно жмет отбой. Устав, отключает звук. – Это должно означать, что я занят.
Я пожимаю плечами – надеюсь, на этом и остановимся в перечне, что там у него что означает. Я на работу к нему не собираюсь, да и в друзья не рвусь. Вот он высокий, среднего телосложения – в принципе, можно сказать, обычный, а какая-то аура у него давлеющая. Зашел и занял все свободное пространство, как порыв сильного ветра. Поверив в аллюзию, хватаюсь за спинку кровати, а то мало ли, мне падать нельзя.
- Так что, только послушать? – пусть бы уже скорее начал и кончил.
Он, изучив мои сжатые пальцы и напряженную позу, кивает.