Глубоко вонзаясь в грудь, отравленные стрелы причиняют нестерпимую боль, но стиснув челюсти, терплю.
- Ты же меня пометил?- Неуверенно спрашиваю, голос от обиды дрожит. Не может быть, неужели я ошибся?! Но я точно помню, как он впился острыми зубами, оставляя на шее след. Это самая заветная мечта любого омеги: носить на теле метку, означающую принадлежность своему альфе.
- Что?!- Он нагло хохочет мне в лицо. От этого смеха хочется провалиться под землю.
Вскакиваю и бегом бросаюсь в ванную, в большом зеркале отражается голая спина, от кромки волос к плечам тянутся два ряда царапин... Так вот, что это было! Всего лишь поранившие кожу ногти… А я-то подумал… Жестокое разочарование слезами горечи наворачивается на глаза. Вижу, как ухмыляясь, брюнет заходит следом, и оперевшись на дверной косяк, складывает на груди руки.
- Кто ты такой и с какой радости я должен тебя метить? Неужели ты настолько наивен, что решил, будто я свяжу свою жизнь с первым встречным? Ты ошибся, Малыш. Просто я никогда и ни в чем себе не отказываю, мне нравятся хрупкие изящные мальчики, у которых случается первая течка, считай, что ты невовремя попался мне на пути,- он ненадолго задумался,- А может даже очень вовремя... как знать. Да, и на счет имени, раз ты так настаиваешь, думаю, тебе и без него найдется что кричать.
Я не понял о чем он, и вздрогнул от неожиданно прозвучавших над ухом двух громких хлопков в ладоши. В дверях тут же появляется Грейд, не знаю, где он был, но на зов Хозяина отреагировал мгновенно, как будто стоял там и подслушивал, хотя вряд ли на такое бы осмелился. Даже ему, правой руке и помощнику неоднократно прилетало от Великого и Ужасного. Не смейтесь, это вовсе не шутка, кое-что я успел рассмотреть, он действительно страшен в гневе. То, как брюнет поддерживает жесткую дисциплину у обслуживающего персонала и работающих на него людей, несмотря ни на что вызывает глубокое уважение.
- С этой минуты ты поступаешь в его полное распоряжение и обязан подчиняться,- отдает мне приказ и наблюдает за реакцией,- Насколько я понял, раз ты сбежал от отца, тебе нужна работа. Деваться-то некуда? А в нашем городе ее не так легко получить, считай, что тебе повезло устроиться.
Сердце медленно затягивает толстой коркой льда, я уже ничего не чувствую. Молча, на одеревеневших ногах делаю шаг навстречу новой жизни, не задумываясь, что меня ждет впереди. Пусть распоряжается ею, как хочет, она всецело принадлежит ему. Разбитому сердцу уже все равно, что будет дальше. Равнодушно перехватываю горящий злобным торжеством взгляд ярко-голубых глаз, обещающий все муки ада, но мне плевать. Тот, кого я полюбил больше жизни, меня предал. Как сквозь вату слышу слова и не понимаю их значения, кто-то кому-то что-то говорит, голоса постепенно отдаляются… Я умер.
====== Часть 3 ======
Глава 3
В сознание приводит чувствительный удар по ребрам, кто-то настойчиво меня тормошит, наотмашь бьет по щекам. Не надо, оставьте меня в покое, прошу! Я не хочу больше ничего ни видеть, ни слышать, пожалуйста! Едва шевелю онемевшими губами, пытаюсь сказать это вслух, но из горла не вылетает ни звука. Я что, онемел? Ну и пусть. Лежать неудобно и холодно. Где я? Кончики пальцев нащупывают стыки холодной плитки, значит, лежу на полу. Голым.
- Да ты притворяешься, сука?!- Очередной пинок переворачивает меня на живот. Приоткрыв на секунду глаза, вижу отверстия небольшого стока.
- А ну, вставай! Быстро, кому говорю!
Голос вроде знакомый, где-то я его слышал… Пытаюсь приподняться на руках, и падаю без сил, разбивая лицо о темный кафель. Опрокидываюсь на спину и кашляю, захлебываясь хлынувшей из носа кровью. Не волнуйтесь, мне не больно, нет, я просто ничего не чувствую. Душевная боль заглушает физическую. Спасибо, любимый, за такой подарок, теперь меня можно спокойно избивать, я не буду ни на что реагировать. Сильная рука хватает за волосы, рывком поднимает и куда-то тащит, ноги безвольно волочатся по полу. Меня швыряют на вертикально установленную посреди комнаты холодную решетку и железные прутья с острыми шипами, проткнув нежную кожу, врезаются в спину. Руки разводят широко в стороны и на запястьях туго защелкиваются украшения в виде металлических браслетов. Высоко. Чтобы не повиснуть, стою на цыпочках, ноги практически не достают до пола. Что со мной собираются делать? Глупый вопрос, разве мне не безразлично? Рядом с ухом раздается сухой щелчок, потом еще один. Что это? Заставляю себя приподнять отяжелевшие веки и натыкаюсь взглядом на сверкающие бешеной яростью голубые глаза. Все ясно, Грейд собственной персоной, ну этот своего не упустит, он с первого взгляда меня невзлюбил, сейчас оторвется по полной. По моему телу вовсю гуляет семихвостая плетка, умело хлещет с оттяжкой. Куда попало, без разбора удары сыплются один за другим, после каждого прикосновения вздуваются красные бугры, кожа на животе и груди уже напоминает решето, с вытекающими из него струйками. Кровь. Как хорошо, что мне не больно. Равнодушно наблюдаю: когда же ему надоест? Мне, например, уже надоело. Закрываю глаза, хочу отрешиться от жестокого мира. Внезапно удары прекратились, слышу шелестящий шорох разрываемой упаковки. Интересно, что еще он придумал, какой будет следующая пытка? Открываю глаза. Грейд с ухмылкой расстегивает на брюках змейку и неспешно раскатывает по напряженному члену средство иднивидуальной защиты. Нет! Нет, только не это! Хочешь меня еще больше унизить, чертов садист?! Оказывается, эта тварь получает удовольствие, когда кого-то пытает, теперь понятно, почему вся прислуга перед ним ходит на цыпочках, даже ключи с поклоном подносят на подушечке! Я отчаянно задергался, выворачивая запястья, хочу освободиться, но руки надежно скованы наручниками. Выхода нет. Кричать? Бессмысленно. Похоже, здесь прекрасная звукоизоляция. Даже если позвать, на помощь никто не придет. Наверняка, пока я лежал под капельницей без сознания, весь обслуживающий персонал уже в курсе, что Хозяин привез себе новую игрушку и все знают – без его ведома здесь и муха не пролетит, поэтому ни одна живая душа не осмелится нарушить приказ и помешать. Подождите. Выходит, все, что этот… этот… подонок со мной вытворяет, происходит с высочайшего одобрения?! Отчаяние захлестывает с головой, сердце колотится где-то в горле. Что же делать?! Я не хочу ложиться под белобрысого живодера, это разрушит все, что у меня оставалось, не хочу, чтобы там, ко мне прикасался кто-то кроме любимого! Тем временем, не смотря на мое сильное сопротивление, ноги поднимают и прикручивают к запястьям, как хорошо, что я гимнаст, иначе бы уже вывихнулись суставы. Я полностью открыт. Меня брезгливо рассматривают, как какую-то мошку под микроскопом.
- Когда ты ел последний раз?
Какой заботливый. Очень своевременный вопрос, раньше это почему-то его совсем не интересовало. С трудом доходит, что он просто боится испачкаться. Если б мог, я бы рассмеялся, те два кусочка мороженого, которые успел откусить и капельница не в счет, так что смело можно считать что завтракал я еще дома. Сколько дней прошло с тех пор, как-то не удосужился спросить, мне честно говоря, было не до этого, а потом все завертелось слишком быстро, и я оказался здесь.
- Чего молчишь, не хочешь говорить? Впрочем, не важно, все равно на мне анальная резинка, а то мало ли какую заразу можно от тебя подхватить.- Хотелось спросить, зачем он это делает, если ему противно? Ах да, все верно, приказы начальства не обсуждаются.
Придвигается ближе, рукой придерживая член, начинает водить им по отверстию, размазывая вытекающую смазку. Я не выдерживаю и кричу, срывая голос. Громко, отчаянно… Бесполезно. Помощь не придет. Рвусь из удерживающих пут, но он ловко входит до самого конца так, что прижимается пахом.
- А ты хорош,- мерзкие руки оглаживают мои бедра. Он начинает двигаться, толкаясь настолько глубоко, что кажется достает гланды, приговаривая,- Узкий… жаркий… не зря… Хозяин… положил на тебя глаз.- Будь я в другой ситуации, обязательно спросил бы его имя, но сейчас, мне настолько противно, что начинаю ненавидеть сам себя за беспомощность и трусость, хотя трусость здесь не причем. Понимаю, что в происходящем моей вины нет, я только согласился немного побыть рядом с любимым человеком, а получилось… Как же это отвратительно. Продолжаю вырываться, в глазах темнеет, к горлу подступает тошнота.
Резко распахивается дверь и, не успев кончить, Грейд замирает. Похоже, разрядка была очень близка: хриплое тжелое дыхание это выдавало, но кто-то здорово его обломил. Интересно, кому я обязан? Чтобы увидеть, нужно снова открыть глаза, а так не хочется… Тяжело вздыхаю, и все-таки приподнимаю ставшие свинцовыми веки.
- Ты что творишь?!- Гневный окрик отшвыривает моего мучителя в сторону. Он испуганно жмется спиной к влажному камню стены. Улавливаю звук равномерно падающих на пол тяжелых капель. Такая сырость бывает лишь в подвале, но воздух почему-то кажется теплым и сухим. Под потолком тускло светит одинокая лампочка, едва разгоняя по углам темноту. Рядом с ней висит сооружение, напоминающее детские качели, только на толстых железных цепях, и с длинной кожаной сидушкой. У противоположной стены большой стеллаж. Чего только на нем не было! Фаллоимитаторы разных размеров и форм, пластмассовые шарики, напоминающие нанизанные на прутик бусины. Кляпы, плетки, какие-то веревки, кожаные жгуты. Неожиданностью явились черные свечи. Не представляю, для чего они нужны, но уверен – ничего хорошего ими не делают, как и всем остальным содержимым полок, кроме кучи бутылочек со смазкой и упакованными в коробки презервативами. В общем, все подобрано на любой извращенный вкус, как в сексшопе. От увиденного – передергивает, страшно подумать, что будет, когда все это начнут ко мне применять.
- Я что приказал?! Обучить! А ты?!- Вижу, как откидывается светловолосая голова, после того, как ею неслабо приложили о стену, затем накачанный торс сгибается от мощного удара в живот. Да-а оказывается мой, теперь уже Хозяин, не промах, не зря его все боятся. Он действительно в гневе страшен.
- Мразь, хочешь занять его место?- Спрашивает с придыханием. Тихо. Наклоняясь к самому уху.- Так мог бы просто меня попросить, зачем же портить такое великолепие?
Грейд вырывается, отскакивает и, сверкая глазами кричит.
- Ты что, не видишь?! Он бесполезен!
- Не тебе решать.
- Этот кусок дерьма ни на что не годен! Какому клиенту его можно предложить, если он даже от ударов кнута не стонет!
- Не стонет, говоришь?- Хозяин заинтересованно рассматривает мою подвешенную в раскорячку тушку и снова поворачивается к своему помощнику.- Выйди,- указательный палец с отшлифованным ногтем направлен в сторону двери.
- Что?!- Грейд растерян не меньше моего, но голову занимают совсем другие мысли. Он сказал «клиентам»?! Это что ж получается, из меня собираются сделать проститутку и подкладывать под всех подряд?!
- Ты плохо слышишь?- От его вкрадчивого голоса нас обоих бросает в дрожь, черные глаза, опасно сузившись, мечут молнии,- Пошел вон, я сказал! Быстро! Без тебя разберусь, кретин!
Блондин осторожно пятится и у самых дверей бросает на меня неприязненный взгляд, будто я виноват, в том, что он получил по заслугам.
- Ну, чего топчешься? Не заставляй меня дважды повторять, ты знаешь, чем это для тебя закончится!- Его самого уже трясет. Громкий хлопок извещает о том, что мы остались одни. Брюнет сквозь зубы выпускает воздух и поворачивается ко мне. Вот теперь, кажется, полные кранты.
- Мой маленький мальчик плохо себя ведет? Ай-яй-яй…- Шутливо качает головой, но в глазах нет ни капли веселья. Медленно подходит и наклоняется к самому лицу. Ноздри трепещут, видимо так на него действует запах моей течки. Или крови? Гоню от себя закравшуюся в голову дурную мысль. Замечаю, что он сдерживается одной силой воли. Мне и самому несладко, помимо возбуждения в его присутствии раны начинают саднить, значит, возвращается чувствительность. Теперь я на все сто процентов способен чувствовать боль. Это плохо, очень плохо… Отворачиваюсь, пытаясь ее скрыть.
- Э нет, Малыш, не получится,- моментально подбородок оказывается в железных тисках, и он насильно поворачивает мою голову обратно,- Даже если не хочешь, тебе придется со мной говорить.
Горечь обиды выжигает глаза, и они начинают блестеть, в уголках собирается влага. Как он мог вот так просто меня отдать, выбросить такие глубокие чувства на помойку! Пытаюсь на него разозлиться, но тело предает, тянется к нему и умоляет о ласке. Да что ж такое, почему при нем я не могу держать себя в руках! Именно сейчас нужно проявить твердость, а я раскисаю! Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он узнал, как на меня действует, иначе всегда будет беззастенчиво этим пользоваться.
Ухоженная рука соскальзывает с подбородка и с нажимом проходится по свежим ранам, меня бы выгнуло, но от позы, в которой нахожусь, все тело задеревенело. Больно! Терплю. Он задумчиво растирает в кончиках длинных пальцев собранную с рассеченной кожи красную жижу.
- Да-а, здорово Грейд поработал. И что теперь делать с тобой?- Пристально смотрит, будто ждет ответа на риторический вопрос, и внезапно впивается умопомрачительным поцелуем, терзая мои приоткрытые потрескавшиеся губы, не обращая внимания на кровь. Или это он нашел способ ее слизывать? Теряя голову, я тут же забываю обо всем. Как же хочется продолжения! От его близости усиленно выделяется смазка. Черт, я совсем поплыл! Усмехается мне в губы и, прикрыв глаза, с наслаждением втягивает носом запах. Наверное, я и запомню его таким: сходящим с ума от желания и предназначенной мне теплой улыбкой на темно-вишневых губах.
- Ты так и не ответил.
Не понимаю, что он хочет? Как и что я могу отвечать, сам же меня отвлекает! Ну вот, опять! Ох уж, эти пальцы! Пройдясь по стоящему в боевой готовности члену, аккуратно поглаживают тугое колечко рефлекторно сокращающихся от прикосновений мышц, но дальше не проникают. Извиваюсь, пытаясь поймать и насадиться, до того хочется почувствовать их внутри.
- Хватит, я больше не выдержу! Развяжи меня и возьми! Умоляю!
- Оу, ты смотри-ка и голос прорезался.
Да он же надо мной смеется!
- Сколько можно издеваться?!- Он что, действительно не понимает?! Я же сейчас кончу! Вижу, как хмурится любимое лицо. И что на этот раз не так?
- Грейд брал тебя.
Ах вот в чем дело, неужели ревность? И тут у меня внутри все холодеет, это не вопрос, а констатация факта. Отчетливо понимаю, что за это не поздоровится не только Грейду, но и мне. За что! Он же сам, своими руками сделал из меня то, что хотел: шлюху, которой только что попользовались. Нет, в принципе, насчет Грейда я согласен, месть он заслужил, но почему-то совсем не хочется проверять на что способен – Он. Не хочет говорить, как его зовут – не надо, раз я не достоин знать его имя, пусть остается Хозяином, отныне так и буду его называть. Я немного отвлекся, и попытался сосредоточиться на том, что он говорит.
- О какой близости может идти речь? Хочешь, чтобы я переспал с тобой после него? Да ты еще наивней, чем я предполагал!- В голосе сквозит неприкрытая брезливость,- Я не собираюсь заниматься подобной отвратной мерзостью.
После этих слов, чувствую, как во мне что-то обрывается. Не хочу жить. Давит в груди, дыхание сперло, сейчас задохнусь. Он быстро отстраняется и уходит. Нужно немедленно его остановить, может еще не поздно достучаться и все исправить, наверное, это мой последний шанс.
- Подожди, я люблю тебя!- Хрипло кричу ему вслед, провожая свою несбывшуюся мечту взглядом побитой собаки, даже сейчас не могу не восхищаться его красотой, черт бы его побрал!- Не бросай меня!
Наивный. Хозяин правильно сказал. Он даже не обернулся. Я понял, что тот подаренный мне поцелуй был прощальным, больше мы никогда не увидимся, а если такое чудо и случится, то сладкие мгновения близости не повторятся никогда…
Из коридора доносятся голоса, не хочу прислушиваться, но как назло из распахнутой двери до ушей долетает каждое ЕГО слово, втаптывая в землю осколки разбитого сердца и вырезая остатки души не хуже тупого лезвия кухонного ножа, в руках безумца, наносящего телу жертвы все новые и новые раны.
- Грейд, ты совсем идиот?! Где твоя хваленая деловая хватка! Не мог рассмотреть в нем акробата?! Изуродовать такое прекрасное тело! Хорошо еще, что не успел добраться до его смазливой мордашки, только нос разбил, а не сломал!