Кристен Эшли
«Веселый и яркий»
Хаос 0.5
ВНИМАНИЕ!
Текст предназначен только для предварительного и ознакомительного чтения.
Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена.
Любое коммерческое и иное использование материала кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей.
Переводчик: Анастасия М.
Редактор: Валя С., Ольга С., Екатерина И.
Обложка: Александра В.
Перевод группы: vk.com/lovelit
Эльвира
– Я сократила чеки на премиальные для уборщиков. Купила большие банки попкорна, чтобы отправить в нашу техническую фирму ребятам из службы безопасности и технического обслуживания, а также послала одну к Зиппу в его оружейный магазин.
Когда пробежала по списку составленных мной дел на Рождество, потому что мой босс никогда не думал об этом дерьме, заметила, что взгляд вышеупомянутого босса Хоука Дельгадо остекленел.
Я замолчала на наносекунду и спросила:
– Тебе ведь на всё это наплевать, правда?
– Нет, – ответил он.
– Хорошо, – сказала я. – Тогда перейду к самому важному. Я посмотрела премии и бонусы для парней – это хорошо. Платежные ведомости распечатаны и готовы к выдаче. Ты хочешь вручить их на ежегодной рождественской вечеринке?
Он подозрительно прищурился и сделал это потому, что знал меня.
– У нас нет ежегодной рождественской вечеринки, – твердо заявил он.
– Знаю. Просто говорю, если в этом году ты передумаешь и решишь устроить её, то я все спланирую... Незамедлительно.
– Эльвира, сегодня двадцать второе декабря.
Махнув рукой в сторону командного центра за кабинетом Хоука, я ответила:
– Они не хотят наряжаться и идти в какой-то модный ресторан со своими сучками на буксире. Просто хотят напиться, возможно, яичным ликером, поэтому я выберу бар, украшенный к Рождеству, отправлю письмо всей компании, чтобы встретиться в определенное время, и пуф! – я подняла руки вверх, хлопнув в ладоши, – мгновенная рождественская вечеринка для коммандос!
– Нет.
– Хоук, – я наклонилась вперед, – это же Рождество.
Он встал из-за стола, где мы стояли друг напротив друга.
– Да, это так, – ответил он. – И они получат то, что хотят, в виде премии.
Скрестив руки на груди, я повернулась, чтобы не спускать с него глаз, пока он обходил стол одновременно со мной.
– Для некоторых из этих парней рождественский дух важнее, чем премия. Чёрт возьми, у Мо на рабочем месте стоит олень с красным носом.
Хоук остановился у стола, повернулся ко мне и сказал:
– У Мо олень на рабочем столе, потому что его девушка поставила туда, когда пришла с ним пообедать, а так как он долго не задерживается на рабочем месте, у него есть дела поважнее, чем выбросить его в мусорное ведро.
Вероятно, это правда, но я продолжала смотреть на Хоука.
– Никаких рождественских вечеринок, Вира, – предостерегающе произнес Хоук.
– Гвен хотела бы вечеринку, – сказала я ему, имея в виду мою подругу и по совместительству его жену. Она поддерживала мою идею устроить для коммандос рождественскую вечеринку.
– Гвен готова к любой вечеринке, – пробормотал он, снова начал двигаться, мельком глядя в мою сторону, и как только закончил, произнес: – Никакой вечеринки.
Я закатила глаза, услышав «никакой». Хоук никак на это не отреагировал, и просто вышел из комнаты. Я не пошла за ним следом. Прогуливаться в ботинках Джимми Чу на пятидюймовых каблуках было проблематично, да я даже и не пыталась.
Вернувшись к своему столу, увидела стопку конвертов с премиальными квитанциями и вдруг поняла, что Хоук ничего не сказал насчет того, как именно он хочет их выплатить.
Я выглянула в окно, откуда открывался вид на командный центр. В кабинете Хоука не было окон, ну, формально они были, но затонированы так, чтобы мужчины могли смотреть на экраны компьютерных мониторов без какого-либо отблеска. Тонировка на окнах была очень темной, и едва ли в них можно что-то увидеть.
Оглядевшись, я отметила, что Хоука нигде не видно, и это означало – он на рабочем месте, поэтому схватила мобильный телефон.
Эльвира: Ты не сказал, как хочешь выплатить премиальные.
Через некоторое время получила от Хоука простой ответ:
Хоук: На рабочем месте.
Я снова закатила глаза. Этот человек даже не смог послать нормальное сообщение, которое заканчивалось бы словами: «Спасибо за всё, что ты делаешь, не знаю, как управлялся бы со своими коммандос без тебя».
Я проверила собственную квитанцию на премию. Сумма была весьма приятной. Схватив конверты, вышла в главное помещение. Пройдя по этажам, я разложила конверты на каждый стол в каждом отделе. В паре отделов дежурили люди, которые смотрели на ряд экранов, прикрепленных к стене в передней части помещения, или же стучали по своим клавиатурам. Они едва посмотрели на меня.
«Веселого долбаного Рождества», – подумала я, борясь с желанием сделать несколько рождественских шлепков по голове, как тот кудрявый призрак из «Рождественского подарка от Скруджа» – мой любимый персонаж в этом фильме – чтобы зарядить их рождественским настроением.
Раздав премии, я приступила к выполнению остальных обязанностей, заодно обдумывая как бы уволиться из этого места, наполненного тестостероном, пулями и взрывчаткой. Затем я вспомнила о своих ботинках от Джимми Чу и о жаловании, благодаря которому я и могла себе их позволить. Поэтому я передумала.
Я была в плохом настроении, и скорее всего, это связано с тем, что не шел снег. Ни разу, за весь декабрь. Он был в октябре и еще раз в ноябре. Но ни разу в декабре. А именно сейчас этот проклятый город нуждался в веселом и светлом Рождестве со снегом, чёрт возьми.
Час спустя, когда уже собиралась домой, зазвонил мой сотовый. Посмотрев на экран, на котором высветилось имя Трейси, я взяла трубку.
– Ну что, соплячка? – спросила я в качестве приветствия.
– Идёт снег! – вскрикнула она.
Сердце радостно заколотилось, я выглянула в окно и улыбнулась.
– Снег идёт, снег идёт, идёт сне-е-ег! – в который раз закричала Трейси.
«Аллилуйя!»
– Мы собираемся это отпраздновать! Ты, я, Гвен, Камилла, Тесс, Мара и Тайра. Мы встречаемся в клубе, чтобы выпить горячего пунша. Правда, не горячего, да и пунш будет в виде мартини или космоса, ну, в общем, ты меня понимаешь. Это идея Гвен. Она попросила Мередит присмотреть за детьми, так что мы идем! Встречаемся там, как только освободишься. Я направляюсь туда прямо сейчас, чтобы занять места.
Да, Гвен обожала вечеринки. Но сразу у меня не получится поехать на встречу. Я собиралась сделать то, что хотела еще со Дня Благодарения. И это мне понадобится, если наконец-то хочу официально начать Рождество! А уже потом смогу отправиться в клуб со своими подругами.
– Приду чуть позже, – сказала я Трейси. – Но обязательно к вам присоединюсь.
– Отлично, Вира. Дай нам знать, когда будешь в пути, – ответила Трейси.
– Хорошо.
Она повесила трубку, а я в свою очередь поспешила всё выключить и собрать вещи, чтобы как можно скорее оказаться на улице, где всё было веселым и ярким. А главное, шёл снег.
На мне была надета темно-серая шапка крупной вязки с широкой отделкой из искусственного меха. Шерстяное зимнее пальто, закрывающее платье, было того же цвета, что и шапка, лацканы отделаны искусственным мехом. Я застегнула его на все пуговицы, а лацканы повернула так, чтобы мне было тепло. И я была довольна собой, и тем, что у меня хватило ума обработать замшу коричневых ботинок Джимми Чу от влаги.
Я шла по тротуарам и смотрела, как на землю падали пушистые хлопья, а городскую ночь освещали рождественские украшения на каждом здании.
Каждый год, когда выпадал снег и все было украшено рождественскими гирляндами я совершала вечернюю прогулку по городу. Еще мне нравилось проводить время с подругами и со своей семьей «когда они не действовали мне на нервы, из-за чего любовь часто брала тайм-ауты». В хорошие дни мне даже нравилось быть с коммандос «не буду врать, у меня было больше хороших дней с коммандос, чем с семьей, действующей мне на нервы, хоть эти коммандос регулярно были занозой в заднице».
Но больше всего мне нравилось проводить время в одиночестве, и, пожалуй, это было одним из моих любимых состояний.
Мимо меня проезжали машины, люди спешили закончить предпраздничные дела, вернуться домой и приготовить ужин, или же попасть на вечеринку. Бродя по этим улицам с мигающими рождественскими огнями, когда шел легкий снегопад, я чувствовала счастливое удовлетворение от одиночества.
Никто не действовал мне на нервы, когда я, остановившись, стала рассматривать высотку. Каждое дерево, лишенное листьев, было украшено обильным кружевом волшебных огней, а сразу за парадными дверьми стояла огромная елка в два этажа с красными шариками и разноцветной гирляндой. Можно сказать, это моя первая любимая гирлянда в этом году, и надеюсь, этот список станет длиннее.
Я улыбнулась этой мысли и внезапно услышала нечто такое, что нарушило мое счастливое умиротворение.
Звук бегущих ног.
Повернувшись к источнику звука, увидела, что была права. По мокрому тротуару, обочины которого только начали белеть от снега, хотя он уже давно прилипал к траве, крышам машин и навесам, бежал мужчина. Через полсекунды после того, как увидела этого человека, я заметила еще двух бегущих мужчин, по-видимому, преследующих его.
Дерьмо.
Я решила отойти в сторону, чтобы не мешать происходящему.
Тротуар был достаточно широким и пустынным. Если доберусь до ближайшей машины, они легко смогут пробежать мимо меня, и я тогда смогу выбросить их из головы и вернуться к разглядыванию празднично украшенного города. Проблема в том, что человек, за которым гнались, не пробежал мимо, а подбежал прямо ко мне, застав меня врасплох «потому что, чёрт возьми, зачем ему это делать?». Он схватил меня сильной рукой за шею, развернув лицом к преследователям и прижал к себе спиной. При этом я подвернула лодыжку, будучи на высоких шпильках. Боль пронзила ступню и икру, и я чуть не выронила сказочный клатч Валентино на мокрый асфальт.
Чёрт, нет.
– Какого хрена! – закричала я.
Мужик поднял вторую руку и направил пистолет на двух преследовавших его мужчин.
– Ты, должно быть, шутишь, – рявкнула я.
– Заткнись! – крикнул он так близко от моего уха, что слово болезненно отдалось в барабанных перепонках, заставляя меня вздрогнуть. – А вы, – он указал пистолетом на двух мужчин, остановившихся в пяти футах от него, – отойдите.
– Ладно, парень, успокойся, – сказал один из преследователей.
Я старалась не смотреть на этих людей. Мирное удовольствие от созерцания окружающей красоты было разрушено вооруженным человеком, взявшим меня в заложники на Денверском тротуаре. Я взбесилась.
– Отпусти меня сейчас же! – потребовала я.
– Заткнись! – снова закричал мужчина мне на ухо.
– Парень, у меня ежегодный осмотр веселого и яркого, – выпалила я, борясь с его хваткой и пытаясь посмотреть на него. – И никто не может этому мешать. Ни по какой причине. И, конечно же, никто не может хватать меня за шею, и создавать ситуацию, размахивая при этом долбаным пистолетом, где я едва не сломала каблук проклятого Джимми Чу и не выронила клатч Валентино на мокрый асфальт!
– Я сказал, заткнись! – продолжал кричать он, грубо сжимая меня рукой. – И перестань ерзать.
– Я не собираюсь прекращать вырываться, ублюдок, – выпалила в ответ, и мой голос повышался вместе с уровнем злости. – Сегодня же Рождество! Это первый снег декабря! А ты всё портишь!
Мужчина повернул пистолет и направил его мне в висок, слегка отодвинув голову, чтобы поймать мой взгляд.
Его взгляд был безумен.
– Я сказал тебе, – прошептал он холодным голосом, противоречащим дикому блеску в его глазах, пока он упирался дулом пистолета мне в висок, – заткнуться.
– К чёрту всё это, – пробормотала я.
Подняв руку, я обвила пальцами запястье его руки с пистолетом, подняла ногу и вонзила в его ногу шпильку ботинок. Он взвизгнул и ослабил хватку. Я мгновенно отдернула пистолет от виска и вырвалась. Повернулась лицом к мужику, вскинула руку и сильно ударила его в нос. Он отшатнулся, прижав руки к лицу и в это время я вырвала из его рук пистолет и направила на него.
– Сейчас сезон для большого количества дерьма, ублюдок, но только не для этого, – прошипела я.
Тут я почувствовала, как меня схватили за запястье. Повернув голову, посмотрела в карие глаза на красивом, смуглом лице и у меня отвисла челюсть. И вот в такой вот нервной ситуации передо мной предстал самый удивительный мужчина, которого я когда-либо видела.
Он был один из тех, кто преследовал бандита. Из-за того, что мое мирное уединение было прервано мудаком с пистолетом, я не заметила, насколько он невероятно красив. Или насколько он высокий, а сейчас еще и чертовски злой.
Словно со стороны услышала, что происходило с его напарником и бандитом позади меня, включая слова:
– Вы арестованы..., – как раз в тот момент, когда этот высокий кареглазый мужчина поднял значок в дюйме от моего лица и заявил: – Полиция.
Он был возмутительно великолепен. И он был копом. И еще ни один мужчина не махал ничем в дюйме от моего лица.
Резко выпрямившись, я открыла рот, чтобы дать волю своим чувствам. Но не произнесла ни слова, потому что внезапно его лицо оказалось слишком близко к моему.
Хм-м-м.
Я была права. Возмутительно великолепен.
– Ты что, совсем спятила? – раздраженно спросил кареглазый.
Этот коп не кричал, несмотря на то что был зол. Но мне было наплевать на его обволакивающий, словно теплая патока, голос.
– Отойди, – потребовала я.
– Этот человек приставил пистолет к твоей чёртовой голове, – отрезал он.
– Как видишь, уже нет, – резко возразила я.
– Пока ты вытворяла свое дерьмо, он мог нажать на курок и выстрелить в эту милую шапку, но хуже того, выстрелить в это милое лицо, – сердито возразил кареглазый коп.
Он думал, что у меня милое лицо. Мне не нужно спрашивать о моей шапке, я и сама знала, что она милая.
– Он этого не сделал, – констатировала я факт.
– Но мог бы, – ответил он.
Я сократила дистанцию, отделявшую наши носы, на полтора дюйма. Коп не сдвинулся с места.
– Малик, не хочешь помочь мне? – позвал его напарник.
Малик отодвинулся от меня, но только для того, чтобы едва не ткнуть пальцем мне в лоб. От этого я разозлилась еще больше и так расширила глаза что удивилась как они просто н вывалились из глазниц.
– Ты. Не двигайся, мать твою, – прорычал он, повернулся и направился к напарнику.
Я осталась стоять, оставив ногу, скрестив руки на груди и сжимая пальцами клатч от Валентино. Я была чертовски зла и не заметила, насколько хороша была его задница, пока Малик не наклонился, чтобы поднять бандита, который лежал животом на тротуаре пока напарник Малика надевал на него наручники.
Пока я любовалась его прекрасной задницей, они подняли мудака и развернули его. Напарник прижимал к уху телефон, а Малик изучал меня сердитым взглядом.
– Скажи им, чтобы послали наряд за этим парнем, – приказал Малик своему напарнику, прежде чем кивнуть в мою сторону. – Её мы тоже забираем.
О, нет, я так не думаю.
– Нет, этого не будет, – заявила я, пока напарник говорил по телефону.
Парни схватили бандита за бицепсы и рывком остановили его в четырех футах от меня.
– Да, это уже так.
– Я провожу свой ежегодный тур веселого и яркого, – рассказала я.