Малфой в ответ с силой провел ногтями по его рубашке и остановился возле ремня брюк, в нерешительности замерев. Поттер бесил сейчас до красноты перед глазами. А собственное возбуждение, объяснения которому он дать не мог, заставляло злиться еще и на себя. Но Драко уже от безысходности готов был признать – он его хотел.
На лице Гарри расцвела тихая усмешка, которая появлялась всякий раз, когда он хотел узнать, решится Драко или нет, словно подначивал. В отсветах огня в камине он увидел, как расширились зрачки Драко, когда он эту усмешку увидел. Гарри вдруг стало его жаль, хоть он и не подал вида. Похоже, раньше он действительно нравился Драко, но теперь тот Поттер умер, и Гарри не собирался к нему возвращаться.
И хотя Драко говорил, что старый Поттер ему нравился больше, похоже, он и к новому привыкает, бесится, но привыкает, судя по тому, с какой пылкостью он принялся избавлять Гарри от штанов. Рубашку он не стал снимать, просто дернул за полы и на пол упали оторванные пуговицы. Гарри слегка удивился такой прыти, но лишь сильнее впился пальцами в задницу Малфоя.
Драко просто сдался. Вино бурлило в крови, горяча мышцы и разум, который лихорадочно пытался понять, что происходит. Но он сам устал. Устал от своей жизни, ненависти отца и страха перед Лордом. Устал от Поттера, который просто приходил и брал то, что хочет. Всем было плевать на его желания, на его жизнь. И ему это надоело. Потому что он тоже хотел. Хотел чувствовать кого-то рядом. Даже если этот кто-то такой ублюдок как Гарри Поттер, в котором ничего больше нет от того робкого парня, что улыбался и смеялся так, словно все будет хорошо, не смотря ни на что. Хорошо не стало. И Поттер, по-видимому, принял даже это, желая выжить. Драко тоже хотел жить.
Брюки Поттера не поддавались, но ремень, пуговицу и молнию он расстегнуть успел. Плевать. Затем он выпрямился и принялся избавляться от собственной рубашки, глядя на бывшего врага зло и обреченно. Он просто сдался…
– Ты хочешь трахаться или умереть? – решил уточнить Гарри. И ему тут же прилетело по скуле, не сильно, больше предостерегающе.
– Заткнись, – велел Драко, швыряя рубашку куда-то за диван.
– Тебе, похоже, нравится меня бить, – фыркнул Поттер и взялся за ремень на брюках Драко. – Но я не против.
– Да ты мазохист, Поттер, – криво усмехнулся он.
– Неа, – легко отмахнулся Поттер. – Просто не боюсь боли.
– Да, держался ты долго под Круцио, – хмыкнул Драко.
Поттер вдруг протянул руки, прижал его к себе и перекатился. Диван тут же превратился в кровать, обтянутую вместо ткани кожей, и Драко оказался на спине под Поттером.
Его глаза расширились от неожиданности, а потом он хмыкнул, проводя ладонями по черному материалу:
– Кожа, серьезно?
Поттер же облизнулся, рассматривая парня под собой:
– Знаешь, а это смотрится красиво.
– Что?
– Ты. Бледная кожа, рельеф и черная кожа… От одного вида встает.
Малфой оскалился и хмыкнул:
– Тогда почему тормозишь?
– А хочется, да? – ехидно осведомился Поттер. – Хочется, чтобы я тебя выебал, но хваленое воспитание не позволяет признаться? Тебе ведь нравится.
Драко сжал пальцы в кулак и уже занес его, как Поттер сжал его ширинку через ткань брюк и он задохнулся, скрипя зубами. Рука просто безвольно упала рядом.
– Нравится и еще как, – ухмыльнулся Гарри и принялся вытряхивать его из брюк.
Кожа кровати была прохладной против его разгоряченного тела, и это приятное ощущение множилось горячей кожей Поттера, который целовал его грубо, но жарко, а его руки в это время шарили по телу.
И Драко плавился. Тело стало будто желейным, не хотелось сопротивляться, хотелось раствориться в ощущениях. Он был готов позволить Поттеру все, потому что никто и никогда не заставлял его испытывать подобное. Даже старый Поттер. Хотелось забыть обо всем хотя бы на час…
Он вцепился в его спину, с силой проводя ногтями, пытаясь вжать его в себя все сильнее. И что удивительно, Поттер больше не ухмылялся. Он кусался и царапался точно так же, жадно проводя руками по бокам, по плечам и бедрам. Растолкав колени Малфоя, он устроился меж них и теперь рвано двигался, имитируя фрикции, продолжая облизывать его тело, пока руки жадно бродили по чужому телу.
Драко в какой-то момент понял, что начинает задыхаться. А еще его бесили чужие брюки. Сквозь них он не мог ощутить все так, как хотелось.
– Сними уже… – прорычал он, откидывая голову назад, когда Поттер укусил его за шею.
Зализав укус, тот приподнялся на руках и моргнул, точно приходя в себя. Малфой выглядел…
– Твою мать…
– Что? – выдохнул Драко.
– Мне нравится, какой ты, – просто ответил Гарри и быстро избавился от штанов.
Драко понял, что приклеился к коже, когда в его тело вторгся чужой член. Его выгнуло, и он почувствовал тихую саднящую боль, тянувшую кожу на спине. Он невольно тихо зашипел, но не увидел, какая улыбка расцвела на лице Поттера. Тот двигался медленно, но с напором, и на каждом толчке Драко так же медленно толкало вперед, и каждый раз его тихо обжигало той же болью. Когда Поттер увеличил темп, к шипению добавились стоны; саднящая боль стала обжигать сильнее. Но ему нравилось. Вот так болезненно, медленно и сладко. Кожа была влажной и горячей, тело пылало от удовольствия, идущего от паха к каждой клеточке, и это заставляло закатывать глаза. На Поттера смотреть сил не было. Драко чувствовал, что больно не только снаружи, но и где-то внутри. Так хорошо и в то же время больно…
Закинув руки за голову, Драко вцепился руками в подлокотник диван-кровати и выгнулся, от чего Поттер над ним ругнулся и толкнулся особенно сильно. Что вызвало сильный, громкий высокий стон у Драко.
И он чуть не откусил себе язык, когда его губы прошептали:
– Еще…
Гарри повторил движение, и из горла Драко снова вырвался стон. Похоже, Поттеру тоже понравилось, потому что его движения стали резкими. Стоны Драко слились в крик. А потом он почувствовал, как хватка чужих пальцев на его бедрах стала словно стальной, услышал сдавленный стон и почувствовал внутри горячее семя. Он чувствовал себя счастливым в этот момент, показалось, что возбуждение стало еще сильнее. Горло издало тихий капризно-недовольный стон.
Сверху слышалось тяжелое дыхание Поттера, горячее и рваное. Внутри стало пусто. И отчего-то немного холодно. А потом его пальцы еще крепче вцепились в спинку, потому что он почувствовал, как вокруг напряженного члена сомкнулись влажные губы.
Отчего-то в глазах зажгло. Драко не хотел думать, что происходит. Ему сейчас было слишком хорошо. Хотя в сознание все же пробилась одна язвительная мыслишка, которую он не преминул озвучить, хрипя:
– Надо же… Решил снизойти не только до своего… удовольствия…
Поттер приподнялся и довольно грубо схватил Драко за нижнюю челюсть, заставляя посмотреть на себя.
– Ты даже в такой момент не можешь не язвить?
– Как и ты… не быть… ублюдком… – распахивая мутные глаза, отозвался Драко.
– Что верно, то верно, – хмыкнул Гарри и вновь мягко скользнул меж его ног. – Но лучше просто заткнись.
Драко послушался. Поттер взялся за дело всерьез, смыкая губы вокруг члена, помогая себе кулаком и не забывая мягко и ласково касаться головки. От этих касаний поджимались пальцы на ногах, и Драко, не сдержавшись, вцепился одной рукой в темные вихры. Поттер на это, что удивительно, не сказал ни слова, только сильнее насадился ртом на член, пропуская в горло. Для Драко это стало последней каплей. Протяжно застонав, он кончил в горло Поттера. Внутри было удивительно пусто и спокойно. Правда, он даже не знал, что так можно.
– Похоже, ты даром времени не терял в школе, – сказал он, так только к нему вернулась способность изъясняться.
– У меня были хорошие учителя, пока остальные максимум зажимали девочек по углам.
– И кто же тебя просветил?
– Тебе не нужно это знать, – улыбнулся Поттер.
– Погоди-ка, – Драко приподнялся на локтях и уставился круглыми глазами на Поттера. – Хочешь сказать, в то время как мы… Ты с кем-то спал?!
Вышло громко и зло. Драко даже замер, поняв, что в этот момент в его душе подняло голову что-то злое и раздраженное. Всего лишь мысль о том, что Поттер мог быть еще с кем-то, заставила его разозлиться. Это плохо.
Поттер рассмеялся:
– Нет. Успокойся. Они все равно бы не согласились.
– Они?!
– Успокойся, Драко. Для ревности нет причин. К тому же, магглы очень изобретательны, в отличие от магов.
– Ты вообще сейчас о чем?! – на еще более высоких децибелах спросил Драко.
Поттер усмехнулся, усаживаясь на диване удобнее, и дернул Драко за ногу:
– А ты никак ревнуешь?
– Больно нужно, – буркнул тот и сел рядом, чуть морщась от боли в пояснице. – Пить хочу.
Прямо перед ним на высокой этажерке появился стакан воды. Поттер приглашающе махнул рукой. Драко схватил стакан и начал жадно пить, а Гарри, нащупав палочку, проверил время, потом плюхнулся на спину на кровать и остался лежать.
– А крестраж? – спросил Драко, поставив пустой стакан обратно на этажерку; и стакан, и этажерка исчезли.
– А что он?
– Разве ты не должен его искать?
– Так он здесь. Зачем его искать?
– Мы же пришли сюда за ним.
– Ну да, – кивнул Поттер. – Считай, что нашли. Заберем, когда уходить будем.
Драко вздохнул, рассматривая гриффиндорца:
– Порой я тебя совершенно не понимаю.
– Почему?
– Твои действия. Твои мысли. Я не понимаю, что ты творишь.
– В данный момент отдыхаю.
– Ну, а дальше что?
– Ничего.
Покачав головой, Драко глянул на шкаф с вином, размышляя, стоит ли выпить еще, но, чувствуя, что все еще нетрезв, отбросил эту идею и развалился рядом.
Было хорошо и спокойно. Как когда-то, несмотря на то, что прошло время, а они теперь оба Пожиратели смерти.
– Так не бывает, – вдруг сказал Драко. – У тебя всегда есть план. Ты же Поттер, черт тебя подери!
– Мне очень льстит твоя высокая оценка, учитывая, что раньше ты был другого мнения о моих умственных способностях. Гриффиндурки – это диагноз, да? – тихо усмехнулся Гарри.
– Не моя вина, что на этот факультет попадают одни придурки, – фыркнул Драко. – Но я сейчас не об этом, и ты меня понял.
– Что ты хочешь сказать? – Поттер повернулся на бок и даже с любопытством уставился на Драко.
Тот пожал плечами:
– Не знаю. Но у тебя должен быть план. Я не верю, что ты будешь просто смотреть, как Лорд и Дамблдор уничтожают друг друга и все вокруг. Где же твое благородство?
-А твое?
– А у меня только фамилия. – И это было правдой. Он не был героем. У него была лишь фамилия и трусость, из-за которой он и стал Пожирателем. Но слова Северуса не выходили из головы. Возможно ли, что в Поттере осталось хоть что-то от того парня, который был готов умереть за то, во что верил?..
– Мое благородство растаяло под звук барабанящего по крыше Астрономической башни дождя, – спокойно ответил Гарри. – Оно принесло мне лишь горе. Темному лорду не нужно мое благородство. И меня это полностью устраивает.
– Пытки и убийства тебя, похоже, тоже устраивают.
– Да, вполне, – равнодушно пожал плечами Гарри. – По крайней мере, никто не говорит мне, что я должен делать. “Ты не должен, Гарри!”, “Ты не можешь, Гарри!”, “Ты должен все рассказать Дамблдору, Гарри!”, – передразнивая высокий девичий голос, как понял Драко, голос Грейнджер, закончил он.
– И что, она все время тебя пилила? – ехидно спросил он.
– Постоянно.
– Допустим. В общем-то, я даже понимаю это. Но… Поттер, спокойной жизни тебе все равно не видать. Представь, что Лорд победит. Но ты будешь живым напоминанием того, что даже он не всесилен. Твое существование однажды точно так же будет приравнено к угрозе, и Лорд попросту решит от тебя избавиться. И что ты будешь делать тогда? Ударишься в бега? Сомневаюсь. Ты все равно был и останешься гриффиндурком и развяжешь еще одну войну, вот только теперь тебя будут загонять как дичь. Это ты понимаешь? – Драко, пусть и не совсем трезвый, но все равно хмуро и спокойно посмотрел на Поттера.
Тот прищурился и поинтересовался:
– Что ты хочешь сказать?
– Что после смерти Дамблдора для тебя ничего не изменится. Магический мир может катиться в Преисподнюю. Но рано или поздно все снова повторится – Лорд снова объявит тебе вендетту, сколь преданным бы ты ни был.
– Вряд ли Том объявит мне снова вендетту, – дернул уголком рта Гарри. – Не за что.
– А вдруг?
– И что ты мне предлагаешь? Вернуться назад? Нет, спасибо.
– Боюсь, туда тебе путь уже будет заказан.
– Уйду к магглам.
– И ты думаешь, Пожиратели не найдут тебя и там? – хмыкнул Драко. – Ну-ну. Вот, правда – гриффиндурок.
– Малфой, ты чего-то хочешь. Я прям нутром чувствую.
– Нутром чувствую я! – обиделся вдруг Драко, вспомнив про боль в пояснице – Но я не об этом тебе твержу.
– Так говори!
– У тебя только один выход, Поттер, – вздохнул Драко, молясь, чтобы Северус не ошибся, и в Поттере остались как здравомыслие, так и человечность. – Ты должен убить Лорда.
Драко ожидал любой реакции, но Поттер лишь фыркнул:
– Ты тоже решил рассказать мне о том, что я должен?
– Нет. Но…
– Но?
– Это же неправильно!
– Почему же?
– Да неважно, – Драко дернул плечом. – Мы все тут покойники. Если магический мир падет, рядом с Лордом останутся такие, как Беллатриса, сумасшедшие и неуправляемые.
– И тебе вдруг стало всех нас жаль? Или тех, кому потом со всем этим придется разбираться? – ехидно осведомился Гарри.
– А некому разбираться будет.
Драко все же решил еще выпить и, поднявшись, снова направился к винному шкафу. Настроение снова начало портиться и захотелось чем-то заглушить мысли.
– Мне плевать на всех. И… я знаю, что не выживу. Но… с тобой это мог быть мой шанс. Несмотря ни на что, умирать не хочется, – тихо сказал Драко, открывая шкаф, не видя перед собой его содержимое.
– У тебя и так есть этот шанс, – равнодушно ответил Поттер.
– Я в этом не уверен.
– Достаточно того, что уверен я. Ладно, – заскрипела кожа, Поттер поднялся с кровати. – Пойду прогуляюсь и вернусь. Советую одеться. Уходить будем быстро.
Драко промолчал и откупорил еще одну бутылку вина. Но, застыв с пока еще пустым бокалом в руке, вдруг еле слышно произнес:
– А если…
Он не верил, что готов сказать это добровольно. Но картинка была довольно четкой: Поттеру плевать на всех. Он стал Пожирателем, чтобы выжить, сознательно лишив себя почти всех человеческих чувств. Но одно у него осталось – глупая, можно сказать, подростковая, привязанность. Хотя, по сути, подростками они и были. Но что, если это обоюдно? Что если это – шанс для… них? Он просто знал, что Лорд никогда не забудет, кто такой Гарри Поттер – Мальчик-который-выжил. Поттер – вечное напоминание того, что он не всесилен. Он убьет его, не сейчас, однажды. Драко этого не хотел. Как и своей смерти. И ведь, по сути, у них обоих нет никого, кроме друг друга.
– Помоги мне… убить Лорда… Я сделаю все, что ты скажешь. И… останусь с тобой… – тихо, закрыв глаза, вдруг сказал Драко. – Если… нужен тебе…
За спиной раздался шелест одежды, а потом сзади прижалось твердое тело и руки обняли за плечи.
– Щедрое предложение, я подумаю, – произнес Поттер, а потом прошептал на ухо: – На твоем месте я забыл бы тот пьяный бред, что ты несешь, пока Том о нем не узнал, покопавшись в твоей тупой башке. Я отлично знаю, кто он такой, а ты забываешь, и это будет стоить тебе жизни.
Драко почувствовал, как ласковые губы коснулись виска и исчезли.
– Я вернусь через два часа максимум, – сказал Поттер. – Будь готов. Иначе пойдешь прямо так. Голым.
Стоило двери закрыться за ушедшим Поттером, как пустой бокал полетел в стену, а Драко начал пить прямо из горла.
Он злился и теперь только на себя. Зачем?! Для чего он сказал эти слова? Прекрасно же знал, что это никому не нужно. И ему тоже!
– Гоблин тебя забери, Поттер… – пробормотал Драко, доходя до дивана и садясь на него.