– И все? Ты оставишь его тут одного? А если он что-нибудь натворит?
– Вот и будет отвечать перед Лордом. Я ему не нянька, – махнул рукой Драко. Ему, конечно, велели присматривать за Поттером, но он сильно сомневался, что разгромленная тренировочная комната входит в это поручение. Скорее уж злиться будет Люциус. Что вполне Драко устраивало.
Зайдя в библиотеку, он закрыл дверь и запечатал ее заклятьем. Пройдя к столу и сев в кресло, он открыл книгу, которую читал в последние дни, и попытался сосредоточиться на последовательности темного зелья смерти. Но все было бесполезно. Мысли о Поттере не давали покоя, а это злило. Драко всегда был эгоистом и чужие судьбы его никогда не волновали. Ни судьбы, ни жизни, ни смерти. Но видеть, как Гарри Поттер, светоч волшебников в войне против Волдеморта, спокойно произносит: “Как пожелает Темный Лорд” – было выше его сил.
Тут же полезли непрошенные воспоминания, а за ними и ощущения. Он помнил как это – бояться посмотреть в глаза, потому что тело сковывает паника и смущение. Как это – позволять дотрагиваться до себя и касаться самому. Чувствовать. Это пугало тогда и одно лишь воспоминание об этом убивает сейчас.
Захлопнув дверь перед носом Малфоя, Гарри сполз по двери на пол. Взгляд его был пустым и вместе с тем обреченным, но всего лишь на несколько мгновений. Он перевел взгляд на книги в старых кожаных обложках, стопкой лежавшие неподалеку, и открыл первую из них, зажигая Люмос. Ни распахивать шторы, ни зажигать свечи он не стал, как и подниматься с пола. Сейчас хотелось так. Он не соврал, сказав, что Волдеморту не нужны слабаки. Значит, ему надо заниматься, тренироваться и совершенствовать навыки.
Той же ночью в лесу они разошлись цепочкой и стали прочесывать лес. Гарри думал, что без очередных подколок не обойдется, но Нотт, Эйвери и Розье не стали испытывать судьбу. Нотт видел, что стало с Беллатрисой, видимо, он поделился этим с остальными.
Гарри шел, ступая почти неслышно, хотя не отказался бы от маггловских кроссовок сейчас. Ночь была светлой и ясной. До дня летнего равноденствия осталась неделя. Конечно, светло как днем не было, но Гарри не жаловался. Он прислушивался к любому шороху, вглядывался в каждую тень, которая казалась ему подозрительной. Пока все было тихо.
Раздавшийся в тишине подозрительный шорох заставил резко собраться. Он остановился, словно приглядывался к чему-то, а потом резко развернулся и сделал широкий шаг вперед. Кончик его палочки уперся Малфою в грудь.
– Старые привычки не умирают, Малфой? – язвительно поинтересовался Гарри. – Не дня не можешь прожить, чтобы не шпионить за мной.
– Как будто ты не знаешь, почему я это делаю, – без тени страха отозвался Драко. – Палочку убери.
– Что-то не уверен, что стоит это делать.
– Поттер, я встаю каждый день с постели не для того, чтобы подохнуть от твоего неумелого заклинания. Мне больше нет нужды убивать тебя или ненавидеть.
– И ты все равно продолжаешь это делать, – заметил Гарри, но палочку все же опустил.
– Это не ненависть.
– Тогда что же?
– Кем бы ты ни был и на чью сторону не встал, ты всегда будешь Гарри Поттером, – презрительно отозвался Драко и, поправив манжет рубашки, пригласил. – Может, пойдем дальше?
– Ты должен быть вон там, – Гарри указал палочкой в сторону.
– А я хочу быть здесь.
– Мы должны прочесывать лес.
– Надоедать тебе – гораздо веселее, Поттер, – усмехнулся Драко.
– Как романтично. Не хватает фонаря. И Клыка. Трусливее собаки в жизни не видел. Впрочем, вы хорошо смотрелись вдвоем: трусливый мальчишка и трусливая псина, – усмехнулся Поттер. – А уж как ты испугался Квирелла, пьющего кровь единорога. Визжал, как девчонка.
– Мне было одиннадцать лет! – возмутился Драко.
– И что? Все равно визжал, – фыркнул на это замечание Поттер.
Драко хотел было возмутиться. Но почему-то вместо этого сказал:
– Знаешь, что бы ты из себя не сделал, а тогда ты был… лучше. Сейчас ты похож на игрушку.
– Как и ты, Малфой. Все мы – игрушки Лорда. И либо мы это принимаем, выполняя его волю, либо умираем, – равнодушно пожал плечами Гарри, после чего скрылся в темноте.
Драко не стал его останавливать
В мэнор они вернулись ни с чем, к радости Драко. И к неудовольствию Лорда. Но Драко было плевать. Пусть он поддерживал идею чистокровности, но убивать магглов и предателей не хотел. Собаку не убивают за то, что она собака. А вот Поттер казался расстроенным, чем Волдеморт был как раз-таки доволен. Драко снова мысленно задался вопросом, насколько же Лорд безумен? И насколько безумен теперь и Поттер?
Через несколько дней Пожиратели притащили двух магглов на потеху Лорду. Раньше Драко хотелось бежать прочь, когда случалось нечто подобное. Теперь он даже не думал об этом, занятый осторожным изучением Поттера, который охотно поддерживал желания Волдеморта и, когда того хотел Лорд, мучил несчастных магглов, которых так защищал еще пару недель назад, с равнодушием и затаенным весельем, что искрилось теперь в его глазах.
Рассматривая его, Драко чувствовал, что его страхи стали иными. И нет, теперь он уже боялся не Лорда. Волдеморт был умным, но безумцем. Поттер же всегда был идиотом, но светлым, защищающим своих друзей и свои идеалы идиотом. Казалось бы, Уизли и Грейнджер вместе с Поттером должны были сдохнуть еще на первом курсе, но именно этот свет, которым Поттер окутывал все вокруг, тем самым раздражая до печенок, помогал им выйти сухими из любой передряги.
А теперь в гостиной Малфой–мэнора стоит другой Поттер: холодный, отчужденный, глаза которого зияют пустотой, движения четкие и выверенные. Похожий на послушную воле Волдеморта куклу. Он начинал походить на того, кому совсем недавно поклялся в верности. Вот что пугало Драко на самом деле.
Пытки магглов продолжались три дня. Волдеморт великодушно позволил Поттеру и Лейстрендж потешиться над людьми, после чего убил их самолично. Куда дели тела, Драко знать не хотел.
Он вообще старался появляться на таких сборищах лишь по необходимости и иногда ему даже удавалось оставаться незамеченным. Впрочем, за Поттером он все же приглядывал, отдав приказ домовикам докладывать ему о том, где находится Поттер и чем он занят. Тут его мысли и мысли Лорда сходились.
Но ничего необычного не происходило. Дни просто тянулись. Поттер был либо в своей комнате, либо в библиотеке, хотя он ни разу с ним там не пересекся, либо в тренировочной зале и дверь всегда была закрыта. И даже там, за закрытой дверью Поттер просто отрабатывал заклинания, которые вычитывал в книгах.
В начале июля Поттер сам напросился отправиться на очередную вылазку вокруг мэнора с егерями. Драко едва не скривился. Ему совершенно не хотелось отправляться с ними. Волдеморт осторожничал и не поручал Поттеру ничего серьезного. Видимо, гриффиндорец заскучал сидеть в четырех стенах. И Лорд согласился. А значит, в этот раз, участвовать придется и Драко.
Егеря передвигались быстро, Поттер от них не отставал, Драко двигался следом, не упуская из виду, но и догонять не собираясь.
Вдруг егеря и Поттер резко сорвались с места и побежали вперед. Сверкнуло несколько вспышек заклинаний. Сердце Драко ускорило бег. Похоже, егеря кого-то все-таки нашли. Выругавшись себе под нос, он двинулся следом.
– Ступерфай! – неожиданно раздалось рядом и тело его окаменело. Он упал на спину, чувствуя удушающий страх, ползущий по позвоночнику.
– У нас мало времени, мистер Малфой, – услышал он голос Люпина. – Я надеюсь на вашу благоразумность и надеюсь, вы не станете звать на помощь, когда я сниму заклятье. Я хочу всего лишь поговорить. Фините инкантатем!
Как только сковывающие чары исчезли, Драко приподнялся и посмотрел в сторону, куда убежали егеря и Поттер. А потом посмотрел на бывшего профессора Люпина.
– Что вы хотите?
– Это правда, что Гарри принял Метку? – не подходя близко, тихо спросил Люпин.
– Да. Он подошел к Темному лорду и протянул руку, чтобы ему поставили Метку. Теперь он один из нас, – Драко поднялся, отряхнул одежду, потом сказал: “Сонорус”, поднес палочку к горлу и его голос оглушающим криком разнесся по лесу. – Поттер! Сюда!
– Мистер Малфой, как неосмотрительно, – покачал головой Люпин.
– Не в этом дело. У Лорда глаза и уши повсюду. А мне дорога моя жизнь. В отличие от вашей, – криво усмехнулся Драко. – У вас минуты полторы. Говорите.
– Что им движет?
– Хотел бы я знать. Он явился в мэноре и все твердил, что хочет служить Темному лорду. Я не знаю причины, но ушел он с этой мыслью от вас. Вас и нужно спрашивать.
– Малфой! – раздался вдалеке голос Поттера.
– А сейчас простите, профессор. Ступефай! – Драко поднял палочку и крикнул заклинание, чуть отводя ее в сторону.
Он мог этого не делать, но, несмотря на всепоглощающий страх, не хотел причинять еще больше боли. Его от вида корчащихся тел уже тошнило.
Когда егеря и Поттер подбежали к нему, Люпин уже скрылся, лишь бросив благодарный взгляд, а Драко послал в его сторону несколько заклятий.
– Темному Лорду это не понравится, – заметил Поттер, оглядываясь вокруг.
Драко скрипнул зубами от похожести Поттера на себя самого еще полгода назад, и надменно ответил:
– Мои проблемы с Темным Лордом тебя не касаются. Делай свою работу, а не мою.
– Твою мне и приходится переделывать.
Драко понял, что еще пара таких фраз, и он сам устроит дуэль прямо посреди леса.
– Кто это был?
– Люпин.
Губы Поттера презрительно скривились на миг и разгладились. Он посмотрел туда, откуда они прибежали, а потом туда, куда убежал Люпин. После чего повернулся к егерям.
– Я и Малфой возвращаемся. Темный Лорд должен узнать об этом немедленно. Продолжайте прочесывать лес. Если найдете еще кого-то, попробуйте взять их живыми.
Егеря переглянулись, оскалились, но развернулись и направились в лес.
– Ты не много на себя берешь, Поттер? – поинтересовался Драко, растягивая слова.
– В самый раз, Малфой, – взгляд Поттера стал тяжелым. Он медленно пошел вперед, прямо на Драко. Он невольно отступил и через несколько шагов уперся спиной в ствол дерева. – О чем вы говорили?
– Я не понимаю, о чем ты, – бросил Драко, скосив взгляд на палочку в руке Поттера.
– Лучше расскажи мне, чем Лорду, – пригрозил Поттер.
– Выслужись, Поттер, – скривился Драко. – Давай. Ты ведь должен убедить Лорда в своей преданности.
– У Волдеморта очень сильный Круциатус, – вдруг усмехнулся Поттер. – Не чета твоему. Хочешь испытать на собственной шкуре? Вперед.
– То есть, это ты так беспокоишься, да?
Лицо Поттера вдруг окаменело. Драко понял, что совершил ошибку, задав этот вопрос.
– Беспокоюсь? Малфой, мне нет дела до тебя или кого-то еще, кроме воли и приказов Лорда, – губы Поттера, бледного и спокойного, искривила усмешка. – Ты же не думал, что из-за того, что было, я рискну потерять то хрупкое доверие, которым меня одарили лишь совсем недавно? Так что, даже если ты сдохнешь от пыток Лорда лишь потому, что глупец, это будет уже не моя проблема.
Драко сжал руку в кулак и подошел к Поттеру вплотную.
– Я не знаю, что у тебя случилось и ты превратился в… ЭТО, но не смей со мной так разговаривать!
– Да как я мог забыть, ты же Малфой, – зло усмехнулся Поттер. – Что бы ни было, но надменность всегда впереди тебя! Великий лорд Драко Люциус Малфой!
– Вот именно! – рявкнул Драко – Я потомок благородного рода, а ты всего лишь сын любителя грязнокровок!
– Как и Волдеморт, – отозвался с ледяной усмешкой Поттер. – Попробуй сказать это ему.
Это был иррациональный импульс. Недостойный наследника древнего рода. Драко просто врезал Поттеру по лицу. От души. Но промахнулся, потому что Поттер неожиданно уклонился.
– Не стоит, Малфой. У меня гораздо больше опыта в маггловской драке.
Драко это не остановило. Злость затопила сознание, отключив логику и рациональность. Рука сжалась в кулак, и он ударил снова. И снова. Третий удар достиг цели. Голова Поттера резко дернулась, и Драко увидел кровь. И его вдруг отпустило. Так же неожиданно, как и сковавшая совсем недавно злость.
Гарри тронул рассеченную губу и посмотрел на свою кровь, испачкавшую пальцы.
– Чего хотел Люпин? – спросил он.
– Узнать, есть ли у тебя Метка, – выплюнул Драко.
– Что ты ему сказал?
– Что ты был счастлив обзавестись ею.
– Хороший мальчик, – похвалил Поттер голосом, от которого хотелось удавиться. И аппарировал.
Драко остался посреди леса один.
========== Часть 5 ==========
Когда он вернулся в мэнор, в доме было тихо. Только мать сидела в гостиной с бокалом вина.
– Драко, что с тобой? – удивилась она, увидев сына взъерошенным и злым, что выдавали его глаза и сжатые губы.
– Поттер вернулся?
– Да. Он у Лорда.
– Ладно.
Нарцисса поднялась и подошла к нему. Взяв за руку, она коснулась кончиками пальцев его щеки и тихо попросила:
– Драко, будь осторожен. Я знаю, Гарри Поттер никогда не был тебе другом, но тогда вы были детьми. А сейчас…
– А сейчас мы на войне и мне приказано за ним присматривать, – дернул головой Драко, уходя от прикосновения. – Я всего лишь выполняю приказ.
– Верно. Но вы оба все еще дети. Драко, мне так жаль… – на глаза Нарциссы навернулись слезы, но она глубоко вздохнула, стараясь их не пролить.
И Драко отпустило. Он прекрасно понимал, что из всей семьи только мать еще не потеряла своей человечности, тогда как Люциус делал все, чтобы ничего хорошего не осталось в его сыне. Драко раньше боготворил отца и старался быть похожим на него. Но лишь обзаведясь собственной Меткой, он понял, что его лишили какой-либо жизни и выбора. А мать оказалась слишком слаба, чтобы воспротивиться, и винить ее за это он не мог, видя то, что происходит вокруг.
– Не нужно. Уже поздно о чем-либо жалеть, – еле слышно отозвался Драко, едва касаясь ладонью руки матери и тут же ее отдергивая. – Наша трусость сыграла с нами злую шутку. Постарайся не навлекать на себя беду такими разговорами, нас могут услышать.
– Но ты…
– Это не важно. Не стоит, мама.
Ему было страшно. Чертовски страшно. Но он все равно хотел выжить. Неважно, на какой стороне. Он хотел лишь выжить и для этого ему придется что-то делать. И если сейчас необходимо быть Пожирателем смерти, он им будет. Ради возможности не уничтожить себя и однажды спасти мать. Эта призрачная надежда – все, что у него осталось.
Пожелав матери спокойной ночи, Драко покинул гостиную и пошел к себе в комнату. Где на его кровати, закинув руки за голову, лежал не кто иной, как Поттер, рассматривая ткань балдахина.
– Что ты здесь делаешь, Поттер? – Драко был даже не удивлен, а скорее раздосадован. Он устал и в словестные перепалки сейчас вступать не желал. Но появление Поттера говорило о том, что душ откладывается.
– Тебя жду.
– Зачем?
– Сообщить, что Лорд очень доволен нами и что он снова напомнил о дуэли. Так что готовься, Малфой.
– Доволен нами? – переспросил Драко. Выходит, Поттер ничего не рассказал Лорду о случившемся?
– Да, – кивнул усмехнувшийся Поттер, и Драко захотелось поежиться от этой усмешки. – Я ранил Тонкс, как бы ее не расщепило при аппарации. А ты узнал у Ремуса, что Орден очень беспокоит мой переход на сторону Темного лорда. Они могут подстроить какую-нибудь пакость и попытаться навредить. Лорд со мной согласился.
Последняя фраза была невероятнее, чем вся предыдущая речь Поттера.
– Лорд согласился с тобой? – медленно повторил Драко.
– Да. Он кивнул и сказал: “Блестящая мысль. Никогда нельзя забывать, насколько коварны могут оказаться враги”, – подражая голосу Волдеморта, процитировал Поттер. Получилось похоже и удивительно шло новому образу.
Драко почувствовал, как на мгновение душа ушла в пятки. Взяв себя в руки, он подошел к шкафу, и, открыв дверцу, снял мантию и пиджак.
– Хорошо. Мог сообщить об этом и утром. Убирайся из моей комнаты.
– Как нехорошо, Малфой. Я пришел к тебе с самыми добрыми намерениями, а ты ведешь себя так неподобающе, – голос Поттера, ледяной и плавный, растекся по всей комнате.