— Ты зря думаешь, что ты отличаешься от меня в худшую сторону, — произнёс Гавриил, легко опускаясь на ступени, где они обычно и собирались вместе. Габ вспомнил, как он проводил здесь время с друзьями, и внутри у него всё сжалось от грусти. Но это была лёгкая и светлая ангельская грусть.
— Ты имеешь полное право знать обо всём, о чём знаем мы. Это же касается и Авиталь, потому что вы с самого начала принимали непосредственное участие в судьбах Разиэля и Давида. Присядьте.
Авиталь, Дан и Габриэль опустились возле Гавриила и он начал говорить, задумчиво глядя на горы вдали.
— Всё то, что происходит вокруг людей неслучайно. Это не значит, что всё предопределено заранее, я вообще не люблю это слово. Гораздо ближе понятие «предначертано». То есть, в общих чертах есть знание, но когда и как оно сбудется, становится более-менее ясно только когда ему приходит свой срок. Но и то, оно вполне может изменяться, приобретая только ему одному необходимые форму и содержание.
Я не буду долго объяснять основы бытия, просто скажу, что в нашем случае Разиэль и Катя и Давид и Мила очень важны. У Кати и Разиэля вот-вот должна родиться дочь, Ева, которой предначертано встать во главе Ангелов во время Битвы. А через некоторое время Давид и Мила должны будут стать родителями Адама, который встанет во главе Демонов во время этой же Битвы. Точнее, пока ему только предначертано стать во главе.
— То есть, то, что Давид стал Демоном, было известно заранее? — несмело спросил Габ, надеясь, что никто не станет ругать его за любопытство.
— Именно так, Габриэль. Ему было предначертано стать отцом Адама.
— Но если это так, почему было не запереть его на небесах, и тогда бы он не стал отцом Адама, — предложил Габриэль и Гавриил покачал головой.
— Всё дело в том, что этим двоим — я имею ввиду Адама и Еву, — предначертано стать своеобразным аккумулятором друг для друга. Чем выше будет любовь между ними, тем светлее будет Ева и темнее — Адам. И если не будет Адама, будет кто-то другой на его месте, но шанс на силу для Евы мы потеряем.
Все молчали, пытаясь осмыслить услышанное и, наконец, Габриэль подал голос.
— А об исходе Битвы ничего неизвестно?
Гавриил снова покачал головой.
— Нет, Габ, к сожалению, а, может, и к счастью, ничего. Ясно только одно: нам нужна Ева, и она наш шанс на победу. А демонам важен Адам и он тоже их единственный шанс. Хотя, что-то подсказывает мне, что о роли Евы, как и о её сущности в аду ничего не знают. И для них сейчас Давид и Мила — шанс обрести Адама. А для нас Давид и Мила — шанс обрести силу Евы.
— Неужели у нас не хватит сил справиться самим? — воскликнул Габриэль? — Обязательно нужна Ева?
Гавриил тяжело вздохнул.
— К сожалению, Адам встанет во главе демонов даже без наличия Евы, а вот Ева и её сила зависит от него. Ведь тёмное начало в людях всегда сильнее, чем светлое. И если Адам уже заранее наполнен тёмной силой, то Ева — абсолютно пустой сосуд, который наполнится силой только благодаря Адаму.
— Как это всё сложно, — прошептала Авиталь, потирая лоб. — И демоны не должны узнать о Еве, потому что я уверена, они предпочтут уничтожить её. Пусть даже она может сделать Адама сильнее, но они не станут рисковать.
— Да, поэтому нам будет нужно незаметно защищать Еву и защищать Давида и Милу.
— Но зачем их защищать? — удивился Дан, который всё это время был молчаливым.
— Потому что в аду за силу Адама и за то, чтобы иметь его рядом, каждый демон готов отдать всё на свете.
Мила сделала глубокий вдох и поправила и без того идеальную причёску, затем взялась за ручку двери и распахнула её перед Давидом. Мужчина стоял за дверью, небрежно опершись плечом о стену, и Мила на мгновение задержала дыхание, скользя взглядом по его безупречной фигуре. Он был одет в чёрную одежду, которая как нельзя лучше подходила его внешности, и сейчас улыбался ей открытой, но в то же время искушающей улыбкой.
«Дьявольская улыбка», — мелькнуло в голове у девушки, когда она попыталась взять себя в руки.
— Я готова. Привет, — тихо проговорила она, выходя в коридор и подхватывая с полки сумочку. Давид кивнул в ответ и оттолкнулся от стены.
— Привет, — так же тихо произнёс он, ожидая, пока Мила закроет дверь и пройдёт к лифтам. В лифте ехали молча, ни слова не говоря друг другу. Девушка стоял напротив демона, опустив глаза вниз, а Давид скользил по её лицу взглядом, наслаждаясь её близостью. От одного только аромата её духов, от того, что она стояла в нескольких сантиметрах от него, его всего охватило желание. Что же будет, когда они дойдут до настоящей близости, которая бывает между мужчиной и женщиной? Да все его тормоза слетят ко всем чертям!
Давид кашлянул, стараясь перестать думать о том, какие картины рисовало ему его воображение, и отвёл глаза.
Когда они спустились вниз и Давид распахнул перед Милой дверцу дорогой спортивной машины, с губ девушки сорвался возглас удивления и восхищения. А Давид ухмыльнулся: оказывается очень приятно удивить любимую тем, что тебе позволено чуть больше, чем обычным людям.
Для Дава было очень просто думать о Миле как о любимой. Она и была для него такой, — единственной, ради которой он готов был пойти на всё. И пусть, по сути, между ними ничего не было, он любил её. Любил своей светлой и одновременно порочной любовью, так сильно, как это вообще было возможно.
— Кажется, Варя уже здесь, — улыбнулась Мила, когда они с Давидом припарковались около его дома.
Давид всмотрелся в очертания двух людей, стоящих на большой веранде. Варя стояла спиной к Натану и улыбалась, в то время как Демон желаний что-то нашёптывал ей на ушко. Дав ухмыльнулся: видела бы Варя, как именно выглядит Натан в своём истинном обличии, должно быть, бежала бы от него со всех ног. Но девушка казалась такой спокойной, счастливой и удовлетворённой, что Давид даже было позавидовал успехам Натана на любовном поприще. Не исключено, что желание было внушено Варе, но до этого Давиду не было никакого дела. Существовала только Мила, и её желания, которые должны были возникнуть только по её инициативе.
— Он хороший парень, — улыбнулась сама себе Мила, выходя из машины. — Надеюсь, у них с Варей всё получится.
Давид только вернул улыбку, но ничего не ответил, — как раз он был в этом совершенно не уверен.
Праздник, несмотря на небольшое количество гостей, проходил довольно весело и непринуждённо. Помимо Натана и Давида из мужчин присутствовали Лирон и Ярон, перевоплотившиеся в шикарных мужчин. Натана, кажется, присутствие Ярона не устраивало, но Дав ещё не привык разбираться в хитросплетениях отношений между демонами. Рядом с ними были не менее шикарные женщины, невесть Бог откуда взявшиеся, и Дав искренне надеялся, что это не демоницы. Он видел, как женщины, присутствующие на празднике околдованы тем, какие именно мужчины рядом с ними, и пока сам не мог понять, как он к этому относится.
Мила же, в свою очередь, заметно расслабилась, постаравшись прогнать от себя чувство неловкости от того, что находилась в такой компании. Все были неизменно дружелюбными и милыми, а мужчины представляли собой просто верх совершенства мужской красоты. И в то же время они вели себя так, будто готовы были броситься хоть на край света по одному только взмаху руки любой из женщин.
Гостям здесь выдали симпатичные костюмы демонов, в которых все выглядели очень забавно, а когда Лирон и Натан решили спеть дуэтом песню из караоке, Миле оставалось только поражаться их умению.
Давид подошёл к ней, присаживаясь на диванчик и протягивая новый бокал с мартини.
— Ещё немного и я точно не доеду до дома, — рассмеялась Мила, принимая бокал из его рук и отставляя опустевший в сторону.
— Я тебя довезу, — проговорил Дав, снова скользя по её лицу взглядом, который остановился на губах, — Или, если захочешь, можешь остаться у меня.
Он намеренно сделал паузу и, увидев оторопь на лице Милы, поспешно добавил:
— У меня большой дом, гостевых комнат хватит на всех.
Мила ничего не ответила, только отпила глоток мартини из бокала и огляделась.
— Да, дом у тебя великолепный, — улыбнулась она, — Наверное, тут много комнат?
Дав вместо ответа, отставил бокал коньяка в сторону и поднялся на ноги:
— Сейчас я проведу для тебя экскурсию, а пока попрошу Ярослава приглядеть за гостями.
Он направился к Ярону, который сидел в одиночестве, лениво наблюдая за обстановкой. По крайней мере, именно он и внушал Давиду доверие и сам Дав не мог сказать, отчего это происходило.
— Яр, мы с Милой хотим осмотреть дом, не приглядишь за всем, что здесь происходит? — обратился он к нему.
Ярон перевёл взгляд на Дава и кивнул.
— Хорошо, Давид, не переживай, здесь всё будет в порядке.
Дав уже собрался было отойти, когда Ярон тихо произнёс:
— И, кстати, ты можешь закрыть своё сознание от всех, стоит тебе только пожелать.
Он снова отвернулся, продолжив наблюдать за происходящим, а Дав нахмурился, но ничего не ответил.
Интересно, что именно имел ввиду Ярон, а, главное, почему советовал это сделать именно сейчас? Неужели кто-то из них мог вмешаться в его сознание и что-то там увидеть?
Давид, всё ещё хмурясь, подошёл к поднявшейся ему навстречу Миле и, взяв её бокал, поставил его на столик рядом. Потом выбросил все ненужные мысли из головы и протянул девушке руку. Сейчас существовала только она, а о том, кто и что имел ввиду можно было подумать и позже. Взяв ладонь Милы в свою, он, ни слова не говоря повёл её на экскурсию по дому, всем своим существом ощущая заинтересованный взгляд. И абсолютно точно можно было сказать, что принадлежал этот взгляд Натану.
Глава 7
— Вот здесь у меня зона отдыха, — рассказывал Давид, ведя Милу за руку и распахивая перед ней двери помещений.
Её тёплая ладонь в его руке не была бездвижной, Мила иногда чуть сильнее сжимала руку Давида, будто пытаясь увериться, что он настоящий и он рядом.
— Бильярдная, комната для отдыха, сауна, небольшой кинозал, — перечислял Демон, показывая помещения, которые девушка оглядывала с интересом.
— А здесь что? — указала она на дверь справа.
— А здесь большая ванная комната.
— Можно взглянуть? — с лёгкой улыбкой на губах спросила Мила, кивая в сторону двери.
Давид вернул ей улыбку и пожал плечами, распахивая перед ней дверь и пропуская девушку вперёд.
— Ого, — только и вырвалось у Милы, когда Давид включил свет, полумраком осветивший довольно внушительное помещение.
Стены были облицованы чёрным кафелем с редкими белыми прожилками, свет исходил от нескольких светильников, сделанных в форме свечей, но он только слегка разбавлял темноту, а в углу стояла полукругом огромная чёрная ванна. Здесь чувствовалась какая-то странная атмосфера, которой не было в остальных помещениях в доме. Наверное, именно это место целиком и полностью соответствовало сущности Дава. Такое же порочное, мрачное, но такое неизменно привлекательное.
— Нравится? — раздался возле уха Милы голос Давида, и он закрыл за собой дверь, а сам опёрся бедром о раковину, глядя на девушку сбоку. Мила медленно повернула голову в его сторону и застыла, наблюдая за тем, как свет играет бликами в черноте его глаз. Ей даже на миг показалось, что в глазах Дава светятся крошечные язычки пламени, и она несколько раз моргнула, прогоняя наваждение.
— Очень нравится, — прошептала девушка, стараясь унять отчаянно колотившееся сердце.
Ей хотелось одновременно сбежать отсюда, но она понимала, что не может сделать ни шагу, потому что ей хочется остаться здесь навсегда.
Давид легко оттолкнулся и шагнул в сторону Милы, становясь за её спиной и выбивая всякую почву из-под ног девушки. Она физически чувствовала его рядом с собой, будто бы он касался её, хотя Давид стоял в полушаге от неё. Мила молчала, потому что такого противоречивого чувства она не испытывала уже очень давно. И она абсолютно чётко уловила момент, когда он бесшумно шагнул, стирая всё расстояние между ними, и встал рядом с ней, так близко, как это было возможно. Девушка продолжала стоять безмолвно, хотя по всему телу её прошла сладкая дрожь. А Давид наклонился и коснулся её шеи губами. Мила почувствовала, что задыхается, — грудь бурно вздымалась, а дыхание стало частым и поверхностным. Казалось, лёгкие больше не могут вместить в себя много воздуха. И наряду с этим где-то внутри неё стало просыпаться неистовое желание. У неё возникло ощущение, что именно этого она всегда и ждала, и именно этого она всегда и хотела. Губы Давида скользнули влажным теплом по её шее, поднялись вверх, захватили мочку ушка, и Мила не выдержала, — застонала и откинулась назад, позволяя его рукам поддержать себя и прижать к его телу.
Едва Давид понял, что Мила не сопротивляется, что она ответила на его ласку, как он развернул её к себе лицом, крепко обхватывая руками и прижимая к себе. Он издал какой-то утробный рык, впиваясь поцелуем в губы Милы, которые тут же раскрылись ему навстречу. Это был волшебный миг, тот, которого он так ждал, — начало их близости, способное перерасти в гораздо большее. Их языки сплелись, обжигая своими прикосновениями и страстью, которую оба вложили в этот поцелуй. Руки Дава уже не просто удерживали Милу, — они принялись ласкать её обнажённую кожу, медленными движениями доводя Милу до грани, за которой начиналось чистое наслаждение. Мила только и смогла сделать, что вцепиться руками в плечи Демона, пытаясь устоять на ногах.
Давид сделал шаг вперёд, толкая Милу спиной к стене, и прижал её своим телом к чёрному кафелю. Он пытался сделать так, чтобы эти объятия не причинили девушке неудобства и в то же время хотел запечатлеть в памяти каждый изгиб её тела, которое так явственно чувствовал всем своим существом.
Давид отстранился от её губ, и Мила как-то странно всхлипнула, прикрывая глаза и откидывая голову назад, в то время как жаркие губы Демона принялись покрывать поцелуями тонкую и нежную шею девушки. Мила запустила пальцы в волосы Давида, притягивая его голову к себе так близко, насколько это было возможно. Она чувствовала, что вот-вот просто сгорит в том пожаре, который он так быстро и умело разжёг в ней…
Дав никогда не чувствовал себя настолько человеком и демоном одновременно. Это было то, чего он хотел. Чтобы Мила открылась ему, позволила целовать себя, чтобы хотела этого не меньше, чем он сам. Это было то, к чему он так стремился. Неожиданно он напрягся и замер, почувствовав, как кто-то настойчиво пытается проникнуть в его сознание. Он не знал, кто это был, но то, что это вмешательство имело место быть, мог сказать абсолютно точно.
— Что-то не так? — спросила Мила задыхающимся шёпотом, и Давид поднял голову и взглянул в её глаза. Огромные и блестящие, в которых отражалось неутолённое желание.
— Всё хорошо, — хрипло ответил Демон, обхватывая щёку девушки ладонью и пробегая большим пальцем по её губам. — Думаю, нам пора возвращаться.
Он настолько забылся, когда его поглотила страсть, что если бы не это ощущение чужого присутствия в его сознании, это бы точно окончилось сексом. А так быстро он этого не хотел.
— Да, — кивнула Мила, и с радостью почувствовала ладонь Дава под своими пальцами. Они прошли обратно в гостиную, ни слова не говоря друг другу, и первое, что заметил Давид, — заинтересованный взгляд Натана, который тот поспешно спрятал за лёгкой улыбкой. Словно Натану было нужно знать, что же произошло у него и Милы. Оставалось только решить, было ли это простое любопытство, или нечто большее, пока недоступное для Давида.
Оставшийся вечер прошёл в не менее весёлой атмосфере, мягко перетекая в ночь, которая теперь растеклась чернильным покрывалом за окнами. Мила всё чаще зевала, хотя ей совершенно не хотелось, чтобы этот вечер оканчивался. Всё то, что она ощутила сегодня с Давом, этот поцелуй, от которого она сходила с ума, эти ласки…Всё это она так отчётливо помнила, и всё это так хотела ощутить снова. Она поймала себя на мысли, что всё чаще смотрит на Давида, когда тот общается с остальными. Пытается запомнить его улыбку, его жесты, его эмоции, которые так ярко отражались на его красивом лице.