— Это невозможно! — воскликнула Маайке. — На «Инферно» не было женщин.
— Откуда ты знаешь? — спросила Никси, приподняв бровь.
— Потому что я…
— Ты что? — сердито спросила Никси. — Ты следила за моим братом?
— Конечно, нет! — тут же возразила Маайке, быстро переводя взгляд на Никсел. — Но Кирэлл улетал, чтобы помочь победить варанианцев на Терцейре. Он ни за что не допустил бы на корабль женщину-Драгуна.
— Тоже верно, — согласилась Никсел. — Так что нам придется подождать, пока Кирэлл сам все объяснит. Маайке, ты, конечно же, останешься на ночь. Тебе уже слишком поздно лететь домой одной. А теперь я должна поговорить со своим мужем.
— Благодарю вас, леди Никсел, — и когда женщина ушла, Маайке бросила на Никси удовлетворенный взгляд.
***
Кирэлл потянул Осень назад, так что она оказалась зажатой между его бедрами и руками, его грудь приняла ее вес, когда он сдвинул ее волосы в сторону.
— Расслабься, моя Осень, — прошептал он, нежно целуя ее в шею.
Он надеялся, что тепло воды смягчит холодность приема, оказанного его семьей. Еще на «Инферно» Осень сказала ему, что скучает по ванне. По долгому купанию в горячей воде. Он не понимал этого — температура тела Драгунов была выше, чем у других существ. Но потом понял, что, защищая своего дракона от боли, причиняемой человеческими лекарствами, Осень лишила себя тепла, и ее тело жаждало почувствовать его снова.
Когда она ничего не ответила, он наклонил ее лицо к своему, и печаль в ее глазах чуть не разбила ему сердце.
— Они просто удивились, любовь моя.
— Что я не высокая и не с большими сиськами, как у Маайке? Или что я вообще не Маайке? — Осень заметила взгляд, которым обменялись Маайке и мать Кирэлла, и он сказал ей, кого именно его мать предпочла бы видеть в качестве пары для своего сына.
— Маайке никогда не будет моей парой, Осень. Не важно, на что они с мамой надеялись.
— Ты ходил к ней, когда у тебя был Жар.
— Да, — тихо признался он, — и я помогал ей успокоить ее Жар, но я был не единственным, кто это делал.
— О чем ты? Зачем ей другой, если она могла заполучить тебя?
Ее мгновенная обида за него согрела сердце Кирэлла. Его Осень была поистине удивительной женщиной.
— Потому что она уже прошла через несколько периодов Жара, прежде чем у меня начался первый.
— Она старше тебя? Вроде как на двести или триста лет?
— Да, любовь моя.
— Хм, она выглядела не намного старше меня.
— Так оно и есть. По сравнению с ней ты всего лишь молодой Драгун.
— Но я могу сделать гораздо больше, чем обычный молодой Драгун, — поддразнила она его, повернувшись и обхватив его за плечи, чтобы удержать равновесие. — И у меня есть ты.
— Да, моя любовь, — с готовностью согласился Кирэлл, и его глаза наполнились серебром, а член затвердел. — Делай со мной все, что пожелаешь.
— Неужели? — спросила она, позволив себе насладиться шелковистостью волос, которые теперь свободно падали ему на плечи. Осень все еще удивлялась тому, как этот цвет изменился с первоначального черного на рыжий. А еще она не могла понять, почему его семья не заметила столь очевидных для нее перемен.
— С чего же начать? — задумалась она. Сжав волосы Кирэлла в кулаке, она оттянула его голову назад, чтобы поймать его губы в жестком поцелуе.
Кирэлл одобрительно зарычал. Обхватив Осень одной рукой за талию, он крепко прижал ее к себе, а другой сжал ее затылок, усиливая поцелуй, пока их языки переплетались.
Кер, ему нравилось, что его маленькая Осень становилась все более властной и требовательной, показывая ему, как сильно она его хочет. И он точно знал, чего она хочет. Приподняв бедра, Кирэлл начал двигать ими вверх и вниз, так что твердый как камень член скользнул вдоль скользких складочек у ее входа. Его член задевал ее клитор, сводя ее с ума, и он это знал.
— Кирэлл! — ахнула она, размыкая губы.
— Что, моя маленькая Оз-ень? — спросил он, покусывая ее губы.
— Ты знаешь что! — зарычала она в ответ, пытаясь приподнять бедра, чтобы направить его член в себя.
Но Кирэлл не позволил. Хотя ему нравилось, что теперь Осень чувствовала себя достаточно уверенно, чтобы требовать от него того, чего ей хотелось, все же были моменты, когда ее одолевали сомнения в реальности происходящего. Особенно когда она была расстроена. Эти сомнения были вызваны лекарствами, которые ей давали на Земле. Они должны были убедить ее, что варанианцы, напавшие на Осень — лишь плод воображения.
Возможно, ему потребуется целая жизнь, чтобы убедить ее, что он настоящий, что их любовь настоящая, и что если она проснется однажды одна, это вовсе не будет значить, что все было сном. Но он поклялся Керу, что сделает это. В конце концов, у него были тысячи лет, чтобы доказать ей.
— Скажи мне. Скажи своей паре, которая держит тебя в объятьях, чего ты хочешь, — сказал он.
Глаза Осени расширились, когда она осознала, что Кирэлл понимает ее лучше, чем кто-либо когда-либо. Она пыталась скрыть от него свою неуверенность и сомнения, но, видимо, ей это не очень-то удавалось.
— Я хочу тебя, — прошептала она. — Я хочу, чтобы ты наполнил меня собой, своей силой и твоей любовью. Мне это нужно.
— Тогда ты получишь все это, — прорычал он. Ухватив Осень поудобнее, Кирэлл приподнял ее так, что головка члена оказалась у ее входа, и толкнулся в нее.
— Да! — вскрикнула Осень, ее голова откинулась назад, когда удовольствие наполнило ее. Это было то, что ей нужно. То, что ей всегда будет нужно. Кирэлл. — Боже, Кирэлл, это так хорошо.
— Всего лишь хорошо? — уточнил он, и его глаза наполнились серебром. — Так не пойдет.
С этими словами он втянул зубами ее сосок, вонзаясь в нее все глубже, сильнее и быстрее, не обращая внимания на то, как вода выплескивается через край ванны.
— Еще, Кирэлл. Еще! — Осень застонала, ее когти вытянулись, чтобы впиться в его бицепсы.
— Да, дай мне свои звуки, Осень. Дай мне услышать, какое сильное наслаждение я тебе доставляю.
— Ох, Кер, ты же знаешь, какое сильное, ты же знаешь! — она вскрикнула, когда он задел какое-то место глубоко у нее внутри. Снова и снова, и снова.
Кирэлл знал, что долго он не протянет, особенно учитывая то, как сильно напряглись его яйца, когда Осень сжала его член.
— Кончи для меня, Осень, — приказал он и, сделав последний глубокий рывок, прорычал: — Сейчас же!
— Кирэлл! — Она вскрикнула от удовольствия, когда ее тело подчинилось ему, и вместе они взлетели к небесам наслаждения.
***
— Что нам делать, Киран? — спросила Никсел, позволив своему мужу усадить себя на колени. Она знала, где его найти… в его кабинете. Он находился в самом сердце их дома и имел только один вход и отдельный балкон. Это было то место, куда Киран приходил, чтобы убежать от шума и детских капризов. Или когда что-то его тяготило. Прямо сейчас его точно что-то тяготило.
— Именно это я и пытаюсь выяснить, любовь моя. Это не похоже на Кирэлла — действовать опрометчиво, особенно когда речь идет о том, чтобы сделать Другую своей парой.
— Она вовсе не другая. Она Младшая, — поправила его Никсель.
— Что? — Киран потрясенно посмотрел на нее.
— Я тоже этого не заметила сначала. Пока Никси не обратила внимание на то, что у нее белая ламина.
— Младшая… — задумчиво произнес он. — Ну, это уже кое-что, я полагаю, но Кирэлл настаивал на том, что они уже связались до конца. Почему тогда у нее осталась ее ламина?
— Тогда он, должно быть, ошибается. А это значит, что шанс еще есть…
— Перестань, Никсел! — и хотя его тон был резким, прикосновение оставалось нежным. — Я знаю, что вы с Макави надеялись, что Кирэлл будет парой Маайке, но этому не суждено было случиться. Только не после того, как они вместе прошли через столько периодов Жара.
— Мы тоже не сразу признали друг друга, — начала она спорить.
— Потому что мы не прикасались друг к другу, — напомнил он ей. — Кирэлл и Маайке уж точно друг друга касались. А нам стоило лишь раз…
Никсел тяжело вздохнула, понимая, что он прав.
— Я все понимаю. Я просто так надеялась…
— Я знаю, любовь моя, но Маайке не суждено было стать парой Кирэлла.
— Но это еще не все значит… что эта Осень — его пара.
— Признаюсь, меня беспокоит, что ее ламина не изменилась, но мужчина не может ошибиться, выбирая пару, любовь моя. Возможно, именно поэтому наш сын пришел прямо к нам — за помощью и поддержкой.
— Я думаю, он был бы более откровенным, если бы мы вели себя более приветливо, — неохотно согласилась она.
— И если бы не было Маайке, — мягко сказал он ей.
— Осень…
— Отреагировала точно так же, как сделала бы ты, если бы женщина, с которой я когда-то делил Жар, вдруг предложила бы мне секс с ней снова.
— Я бы разорвала ее на куски, — прорычала Никсел, и ее глаза стали золотыми, а лицо вытянулось.
— Успокойся, любовь моя, — сказал Киран, посмеиваясь. Его Никсел все еще была такой же свирепой, как и тогда, когда он впервые встретил ее. — Ты же знаешь, что я никогда не соглашусь.
— Это не имеет значения, — возразила она, но золото исчезло из ее глаз.
— Думаю, Осень считала так же.
Это заставило ее вернуться к вопросу.
— Так что же нам теперь делать?
— Поужинаем, познакомимся с ней и выясним, что происходит.
***
Стук в наружную дверь заставил Осень обернуться к Кирэллу. Наконец они выбрались из ванны, насытившись друг другом и расслабившись, но стук заставил их обоих снова напрячься.
— Кто это? — требовательно спросил Кирэлл.
— Никси, — последовал ответ. — Я принесла несколько нарядов для Осени.
Кирэлл посмотрел на свою пару. Ее удивительное тело было прикрыто только полотенцем, которое она обернула вокруг себя. Да, одежда была ей нужна. На корабле у него не было доступа к одежде, которую традиционно носили их женщины. Только ночная рубашка, которую дал ей Талфрин. Как только они приземлились, Кирэлл не стал тратить на это время, надеясь как можно быстрее увезти Осень подальше от любопытных глаз. Но она не могла присутствовать на ужине в таком виде.
— Входи, — приказал он.
— Кирэлл, — прошептала Осень, едва открылась дверь. — Твои волосы.
Кирэлл немедленно поднял руку к своим растрепанным волосам. Как же он мог забыть? Но прежде чем он успел скрыться в ванной, в комнату вошла Никси.
— Мне пришлось покопаться в старых сундуках, но в конце концов я нашла несколько своих платьев.
Никси улыбнулась и направилась к ним через всю комнату.
— Я надеюсь, платья подойдут. Я знаю, они наверняка окажутся слишком длинными, но… — она замолчала, ее глаза расширились, когда она впервые увидела новый цвет волос Кирэлла.
— Никси, — начал Кирэлл.
— Что, во имя Кера, с тобой случилось? — прошептала она, затем золото начало наполнять ее глаза, и она угрожающе шагнула к Осени. — Что ты сделала с моим братом?!
Глаза Осени расширились, но она не отступила, хотя Никси была на добрых шесть дюймов выше ее. Ей и ее дракону уже надоело отступать и прятаться.
— Я сделала его своей парой, — прорычала она, чувствуя покалывание в пальцах и готовая выпустить когти.
— Это невозможно! — прорычала Никси в ответ, не подозревая, в какой опасности оказалась. — Младшая не может сделать Прайма своей парой.
— Я не Младшая, — прошипела Осень сквозь стиснутые зубы.
— Ты Младшая. У тебя белая ламина.
— Нет. У меня. Не белая. Ламина, — отчетливо произнесла Осень каждое слово.
— Никси, — Кирэлл подвинулся так, чтобы оказаться немного впереди своей пары.
Он не сомневался, что Осень сможет справиться с его сестрой, особенно если частично изменит форму, но это была его обязанность — всегда защищать свою пару. Независимо от того, нужно ей это или нет.
— Посмотри внимательнее, Никси. У Осени не белая ламина.
— Ну конечно, — Никси бросила на него раздраженный взгляд, но сделала, как он просил. — И какой же это цвет? Я знаю, что мама и папа были не совсем в восторге, но…
Ее глаза расширились, когда поток света внезапно отразился от ламины Осени, и на мгновение показалось…
— Серебро?
— Да, — тихо ответил Кирэлл.
— Но… но это невозможно, — пробормотала Никси, отступая, пока стул не остановил ее. Она буквально рухнула на него. Ее взгляд все еще был прикован к Осени, чья ламина снова казалась белой. — Это же значит, что она…
— Высшая, — тихо закончил он за нее.
— Но…
Кирэлл обнял Осень за плечи и притянул ее к себе.
— Никси. Моя Осень, моя пара, — одна из тех, что произошли от Разета. Она Высшая.
— Это… это… — она запнулась.
— По крайней мере, она перестала говорить «но», — прокомментировала Осень, прижимаясь к Кирэллу и обнимая его за талию.
— Осень… — Кирэлл нахмурился, глядя на нее сверху вниз.
— Ну что? — спросила она, глядя на него снизу вверх. — После того, как твоя семья обошлась со мной сегодня, разве я не могу немного позабавиться?
— Я знаю, что все пошло не так, как я надеялся, но их отношение изменится.
— Неужели? А когда? Когда они узнают, что я Высшая? — она отодвинулась от него. — Это ли настоящее принятие, Кирэлл?
— Осень…
— Она права, Кирэлл, и я ничуть не лучше, — взгляд Осени метнулся к Никси, чьи глаза теперь были полны сожаления. — Мой приход сюда не имеет никакого отношения к Осени или к тому, что она твоя пара. Честно говоря, я верила в это не больше, чем наши родители. Нет, это было связано с моим желанием поддеть Маайке. И я бы не смогла этого сделать, если бы твоя пара пришла на ужин в ночном белье.
— Ну, по крайней мере, ты честна, — неохотно сказала Осень.
— Я стараюсь, поэтому и собираюсь сказать то, что должна. Высшая или нет, но Маайке никогда не поверит, что ты пара Кирэлла.
— Ей придется это сделать, — прорычал Кирэлл, пытаясь снова заключить Осень в объятия.
— Неужели? С чего бы?
Никси не отступала, ничуть не испугавшись его ярости. Прайм или Высший, Кирэлл все еще был ее братом, и она будет относиться к нему так же, как всегда.
— Разет исчез тысячи лет назад. Еще до того, как родился самый старший из нас. Высшие теперь живут только в мифах и легендах, и даже в них они не описывались хрупкими и маленькими. Даже в их Другой форме. Они должны быть больше, сильнее и мощнее Праймов. Способные сделать то, что не смог бы сделать ни один другой Драгун.
— Это правда, но легенды всегда говорили о взрослых мужчинах. Никогда о женщинах или детях, потому что они так яростно их охраняли. По нашим меркам моя Осень еще очень молода. — Когда Осень не смягчилась в его объятиях, как всегда, он наклонился, чтобы прикусить ее губы. — Все будет хорошо, любовь моя.
— Что ты имеешь в виду под нашими мерками? — спросила Никси, подозрительно прищурившись; взгляд ее скользнул по Осени. — Стандарт одинаков для всех.
— На Монду — да. Но на Земле все не так.
— Ну и сколько тебе лет? — раздраженно спросила Никси.
— Мне двадцать два, — ответила Осень.
— Что? — ахнула Никси, отшатнувшись назад, чтобы снова упасть на стул. — Но… но…
— И снова «но», — сказала Осень, закатывая глаза.
— Теперь ты знаешь вторую причину моего появления, — Кирэлл проигнорировал замечание Осени и посмотрел на свою сестру.
— Знаю, — прошептала Никси.
— В чем дело? — Осень нахмурилась, переводя взгляд с Кирэлла на Никси и заметив, как побледнела девушка. — Какое отношение ко всему этому мой возраст имеет?
— Осень, я же говорил тебе, что Драгуна не считают взрослым до первого Жара.
— До ста лет. Да.
— И заводить пару до этого возраста… — он замолчал.
— Запрещено, — закончила за него Никси. — Строго.
— Ну, на Земле тебя считают взрослым, когда тебе исполняется восемнадцать. Так что я не вижу в этом ничего особенного, — сказала ей Осень.