Да к черту! Все равно увольняться…
Я схватилась за ворот рубашки и рванула — пуговицы брызнули веером, посыпались на пол. В серо-голубых глазах Буланского промелькнуло удивление, а я снова, как и тогда в бассейне, увидела перед собой эту красоту. Загорелое мускулистое тело. Эффектные татуировки. Мощные грудные мышцы с темной порослью волос, накачанный рельефный пресс…
Прижалась губами к горячей коже, начала целовать, наслаждаясь ее гладкостью и вкусом. Просунула руки под распахнутую рубашку, обняла за талию, вцепилась пальцами в спину. Буланский откинул голову назад и то ли зарычал, то ли застонал. В следующее мгновение мы уже снова целовались, кусали губы, сплетались языками и изо всех сил прижимались, впечатывались друг в друга телами. Рассудок потеряли оба, и я, и он. Это было какое-то сумасшествие. Что мы вытворяем!
Я с усилием протиснула руки вниз между нашими телами и дернула за ремень. Буланский отстранился, и я смогла расстегнуть ему брюки и стащить вниз боксеры. А он уложил меня спиной на стол, отодвинув несколько папок и блокнотов и принялся медленно стаскивать мои трусики.
Невесомое кружево скользило по бедрам, коленям, лодыжкам, а вместе с этим улетучивались остатки воли и благоразумия. Босс превратил процесс в настоящее мучение, так хотелось, чтобы он не церемонился, а сорвал их. Но босс, скорее всего, хотел дать мне последний шанс. Сейчас я еще могла выразить протест, отказаться… Нет, уже не могла!
Так и не дождавшись возражений, босс подтянул меня ближе за бедра и вторгся так мощно и решительно, что я не удержала жалобного всхлипа. Этот звук, родившийся глубоко в грудной клетке, медом пролился с губ. Наверное, в нем была такая страсть и удовольствие, что Буланский мгновенно отрезонировал как струна — отозвался ответным стоном, а затем принялся неистово таранить меня.
Каждый толчок отзывался спазмом удовольствия, мои мышцы сжимались и пульсировали. Вскоре Егор навалился сверху, не останавливая движения, он распластал меня на столе, нашел мои руки и переплел пальцы, и все это время продолжал вдалбливаться в меня, неумолимо приближая нас обоих к развязке.
Мы взорвались одновременно, совместная судорога прокатилась по нашим сплетенным телам. Оргазм был ярким и ослепительным, как радуга, как откровение, я едва не закричала, а Егор уткнулся мне в плечо и с мычанием вцепился зубами в шелковую ткань блузки. Вскоре спазмы наслаждения утихли, тело моего партнера, еще только что бывшее железным, обмякло, он придавил меня, лишая возможности дышать.
Удовольствие, которое я испытала, было настолько удивительным, что вдруг ощутила некое подобие благодарности к боссу.
А он прошептал сквозь стиснутые зубы:
— Давно надо было это сделать. Почему я не трахнул тебя раньше? Ты бы не изображала из себя Мисс Неприступность.
Это было как холодный душ. От ненависти и отвращения потемнело в глазах. Я дернулась, пытаясь сбросить с себя этого негодяя. Когда он меня освободил, и я медленно сползла со стола, то поняла, что ноги не держат. Одернула вниз юбку, расправила ее… Пошатнулась на шпильках — вряд ли сейчас я смогу сделать хотя бы шаг. Но надо собраться.
Буланский, видимо, это понял, он меня поддержал под локоть.
— Ты в порядке? — пытливо заглянул в мое лицо и убрал со щеки прилипшую прядь волос.
— Пошел к черту! — выплюнула я, ударив его по руке, чтобы не лез. — Отвали!
— Полина, постой, не уходи, — он попытался ухватить меня за запястье, но я опять вырвалась.
— Отвали, я сказала, не лезь ко мне, козел! — со слезами в голосе выкрикнула я и, собрав все силы, двинулась к выходу. Ноги не слушались, я будто пробежала марафонскую дистанцию. Но я все-таки постаралась выпрямить спину и задрать подбородок. Нервно кусала губы, не позволяя себе разреветься, еще не хватало закатить истерику в кабинете директора. Босс, конечно, урод, но я и сама хороша — он оставлял мне возможность отказаться, но я ее проигнорировала.
— Полина, — еще раз произнес он мне вдогонку, но я уже была в приемной. Не удержалась и что есть силы напоследок грохнула дверью.
Надо же… Обозвала босса козлом и придурком. А еще испортила ему дорогую рубашку. Ничего страшного, у него их целый склад, видела в гардеробной в его персональной комнате отдыха.
А вот он оставил меня без работы, и решить этот вопрос будет гораздо сложнее, чем сменить рубашку.
2
ЕГОР
Это было неминуемо, и это, бл***, произошло… Случилось, наконец, спустя три месяца после того, как я впервые увидел Ее Высочество, когда прибыл на новое место работы.
Телочка отпад, что и говорить. Засада, катастрофа.
Старший братец постоянно интересовался делами бывшей подчиненной, превозносил профессиональные качества этого ангела, переживал. Ведь бедняжке достался в начальники такой проходимец и ловелас.
Это Андрюха обо мне. Сам он является образцом идеального семьянина, а вот младший братишка подкачал, меняет девиц чаще, чем заезжает на заправку, чтобы подкормить бензином свой черный лексус.
Долгие недели бесконечных страданий и каменного стояка. Не знаю, специально ли она надо мной издевалась или даже не понимала, каких нервов мне стоят ее черные чулочки в крапинку, белая блузка с воланами, узкие юбки, брюки в обтяжку и завитки волос на шее, когда она делает высокую прическу и поднимает наверх свою густую гриву.
Как же все это время мне хотелось запустить пальцы в эту шелковую темно-русую гриву и намотать ее длинные волосы на кулак и придерживать ее, пока буду сзади раз за разом наотмашь загонять в нее член и колотиться бедрами о ее очаровательный зад.
Эта пигалица превратила меня из взрослого мужика, способного контролировать эмоции и поведение, в подростка с воспаленным воображением. Каждую секунду дня я думал только о ней, жаркие фантазии преследовали, мешали работать. Согласен, я не всегда был справедлив к Полине, никогда не хвалил, эксплуатировал. Но и она меня постоянно провоцировала — задирала нос, изображала недотрогу, фыркала, получив очередное поручение, иногда даже возражала, перечила.
Как будто специально нарывалась.
И в пятницу моему терпению пришел конец, крышу снесло окончательно. Стоило ей приблизиться, ее запах окутал меня волшебным дурманом, и дальше я себя не контролировал. Даже самому железному терпению наступает предел, а я продержался очень долго.
Наглая и своенравная девица! Как же она меня заводит. Самое ужасное, что после пятничного приключения легче не стало. Думал, трахну и успокоюсь, избавлюсь от этой зацикленности на ее персоне. Да вот хрен с два! Не помогло. Даже наоборот, Полина еще крепче засела у меня в мозгах. Кто бы мог подумать, что она такая сладкая, терпкая, вкусная…
И я, полный идиот, даже не добрался до ее груди, не увидел ее аппетитных круглых грудок, хотя столько раз нырял взглядом в вырез ее блузки и мечтал почувствовать на ладони их вес.
— Какой-то ты взвинченный, Егорка, — проницательно заметил Андрей в воскресенье, когда мы встретились в доме родителей.
Мы уже обсудили с отцом все дела и рабочие моменты, а теперь перешли из кабинета на втором этаже особняка в столовую на первом, чтобы уделить внимание маминому угощению. Мама всегда готовится к семейному обеду так, что у стороннего наблюдателя появилась бы мысль, что ее дети страшно голодают.
— У тебя точно все нормально, Егор? — подхватила мама.
— Да все прекрасно.
У меня на коленях расположилась маленькая племянница Анжела. Сейчас мы совместными усилиями перемещали картофельное пюре и мусс из брокколи с тарелки в рот малютки. Вся мордашка Анжелы была вымазана пюре, так же, как и мои руки, и рукав кофты. Но я знал, что меня ждет, поэтому в гости к родителям или брату всегда наведываюсь не в костюме от Армани, а в рваных джинсах и свитшоте.
К счастью, разговор быстро переключился с моей персоны на рабочие вопросы, мы обсудили курсы акций и поведение партнеров. А с отцом иначе и не бывает. Вот и славно, потому что если бы сейчас я принялся вместе с семьей анализировать причины моей психической нестабильности, добром бы это не закончилось. Служебный роман, интрижка — меня бы осудила вся семья и, скорее всего, отец в наказание быстро вышиб меня из директорского кресла.
Я-то прекрасно знаю, в чем причина моей нервозности.
Ее зовут Полина, у нее длинные темные волосы, очаровательное личико с широко распахнутыми карими глазами и пухлыми губами, сногсшибательная фигура, изумительные ножки. Она вредная, строптивая, высокомерная и мне совершенно нельзя о ней думать. Довела меня до того, что я даже впервые в жизни забыл о презервативе. Б****, никогда такого не случалось. Девчонка выползла из кабинета по колено перемазанная спермой. Вот же беда! Еще и это надо утрясти, выяснить, принимает ли она таблетки. Иначе потом ей стукнет в голову предъявить тест с двумя полосками. Тогда будет совсем весело…
Слава небесам, разговор отклонился в сторону, и я расслабился. Мы с Анжелой добивали шоколадный торт. Я смеялся, наблюдая, как малявка запихивает куски себе в рот, и держал наготове салфетку. А мама и жена брата, Катя, умилялась, как хорошо я управляюсь с нашей трехлетней принцессой. У Андрюхи есть еще старшие дети, два взрослых лба, но они сейчас в Америке, учатся в крутом колледже. Малышка Анжела — неожиданный подарок, любимица всей семьи.
Салфетка, конечно, меня не спасла, пришлось подняться наверх, в мою детскую спальню, и надеть чистую футболку.
Когда возвращался вечером от родителей домой, снова принялся ломать голову. Что теперь делать, как выпутываться из этой дурацкой ситуации? Не хотелось бы, чтобы вредная ассистентка начала меня шантажировать. Если она поймет, какую власть имеет надо мной? Гадство.
Избавиться от нее я тоже не могу, родственники не поймут моего решения. Андрей несколько лет проработал с Полиной и у него к ней никаких претензий, сплошь комплименты в адрес ее профессиональной сноровки и исполнительности. Отец тоже постоянно приводит в пример свою секретаршу, Елену Николаевну. Сейчас даме хорошо за пятьдесят, а она все продолжает трудиться у отца и за тридцать лет совместной работы понимает его с полувзгляда.
А я вот такой непутевый. Плейбой, развратник. Три месяца пускал слюни, а потом все же не удержался и оттрахал подчиненную. Или она меня, тут еще с какой стороны посмотреть.
Не важно, кто кого, самое главное, что… Что ужасно хочется это повторить.
В мою квартиру я уже заходил не один, а в компании дикого стояка. Теперь это мой постоянный спутник. Вот что бывает, когда начинаешь думать о Полине, а я думаю об этой соблазнительной стерве безостановочно.
3
ПОЛИНА
В понедельник ехала в офис сама не своя, тряслась от страха. Думала о том, как пройдет встреча, как мы посмотрим друг на друга. Постаралась выглядеть на все сто, надела новое платье, выгодно подчеркивающее цвет моих глаз. Оно облегало фигуру как перчатка. Почему-то хотелось произвести впечатление, будто помахать перед носом у врага соблазнительной приманкой, поиздеваться — на, смотри, ты это больше ни за что не получишь, облом тебе, урод!
По ночам меня преследовало наваждение, избавиться от него было абсолютно невозможно. Стоило закрыть глаза, и передо мной возникало красивое лицо Егора, его рельефный торс, а потом я ощущала как он все глубже вгоняет в меня свой каменный член. Он у него прекрасен, безупречен. Невозможно не признать, что мы идеально подходим друг другу как любовники, нас словно создали под одну мерку.
Три ночи подряд я просыпалась от того, что мое тело сотрясалось от оргазма. Надо же… Первый я испытала в кабинете директора на стеклянном столе, а три последующих шли бонусом — это удовольствие доставил босс, явившийся мне во сне. Головокружительные, крышесносные ощущения.
Как после этого выкинуть его из головы?
Нет, невозможно.
Я полагала, что понедельник станет моим последним рабочим днем в компании. Но все мои волнения оказались лишними, так же, как и усилия выглядеть неотразимой. Потому что подлец, поимевший меня в пятницу на рабочем месте, трусливо смылся в командировку. Прислал десять сообщений в корпоративный чат в вайбере, скинул на электронку указания, что я должна сделать, при этом, скотина, ни разу не упомянул меня по имени: Довожу до вашего сведения… Затем вам нужно разобраться… После этого приступайте… Надеюсь, вы приложите все усилия…
Козлище! Я и без его тупых указаний знаю, что делать, когда босс отчаливает в командировку. Алгоритмы отработаны, я не первый год на этом месте.
Порычав немного над письмами, затем я однако пришла в чудесное настроение и разорвала заявление об увольнении, которое приготовила. Через неделю, когда бессердечный негодяй вернется, напишу новое. А пока пусть зарплата капает, она мне так нужна.
Целую неделю я оставалась в приемной одна и наслаждалась одиночеством, а Буланский руководил дистанционно. Работы, конечно, хватало, но без его ехидных замечаний и вечных насмешек мне было гораздо спокойнее.
Начала искать новое место, заслала несколько резюме. Как жаль уходить из компании, где я проработала несколько лет и где меня всегда ценили. Пока не появился этот мерзкий тип. Появился и оттрахал меня на стеклянном столе. До сих пор чувствую холод столешницы.
Я испытывала к Буланскому настоящую ненависть, постоянно думала о том, чего вот-вот лишусь. Хорошей зарплаты, приятного коллектива. А если история вдруг всплывет, тогда я лишусь и репутации. Превращусь в глазах общественности в заурядную подстилку директора.
Нет, ни за что!
В четверг в супермаркете уныло толкала перед собой тележку, обдумывая несчастную судьбу. Увольняться из компании совершенно не хотелось, но ведь выхода нет. А все мои резюме пока были проигнорированы, и я уже с ужасом думала о том, что будет дальше.
— А мы, кажется, знакомы, — приятно улыбнулся мне высокий голубоглазый парень в черной кожаной куртке и синих джинсах. — В бизнес-центре вы работаете на двадцатом этаже. А я там постоянно тусовался на семнадцатом, пока не перевели в другое отделение компании. Познакомимся?
Еще один голубоглазый красавчик на мою голову! Не хочу знакомиться, в голове и так сумбур.
— Я — Виктор, — юноша не сдавался, он протянул мне руку. На семнадцатом этаже базировались наши программисты и служба безопасности. Очевидно, парень работал в одном из этих отделов.
— Полина.
— Очень приятно, Полина. Я работал в отделе компьютерной безопасности, — подтвердил мою догадку парень. — После реорганизации Андрей Николаевич забрал часть команды в новое здание.
— Я была его ассистентом. А теперь работаю у… Егора Николаевича, — потребовалось усилие, чтобы произнести это проклятое имя.
Кстати, да, пока еще работаю. Но уже осталось недолго.
— Вот как! На двадцатом этаже я бывал нечасто. Вы там как небожители.
— Похоже на то, — хмыкнула я.
— Интересный у вас набор, Полина, — Виктор уставился на мою тележку, улыбаясь. Там лежали две груши, стограммовая нарезка сыра и золотая пачка молотого кофе «Лавацца».
— Да уж, у вас побогаче, но тоже не густо.
Я не выдержала и улыбнулась. Виктор излучал обаяние, ему было трудно отказать в этом, на его щеках играли ямочки. В тележке у него увидела подложку с гигантским сырым эскалопом, набор специй, пакет зелени, бутылку красного вина и один лимон.
— По крайней мере сразу видно, что и у вас, и у меня в квартире тусуется не так уж много народу. Угадал? Я живу один.
— И я одна, — тихо ответила я. — Хотите зажарить на ужин этот страшный кусок мяса?
— Почему же страшный. Очень даже симпатичный. Да, сейчас пожарю, на сковороде-гриль.
Я присмотрелась к настойчивому коллеге повнимательнее. Также хорош, как и мой босс, только вовсе не такой мощный, гораздо более изящного телосложения. Интересно, а как у него с нравственными принципами? Вдруг за привлекательной оболочкой скрывается такое же гнилое нутро, как и у нашего директора?
Вот даже и проверять не хочу! Пошли к черту эти мужики, от них одни проблемы. Из-за мерзкого поведения босса я почти лишилась работы.
Вечерняя очередь в кассу супермаркета двигалась весьма неторопливо. Уставшая кассирша отчаянно тормозила, вид у нее был измученный. Я представила, каково это просидеть целую смену за кассой за ничтожную зарплату. Я-то у себя на двадцатом этаже тоже не прохлаждаюсь, но у меня и работа интересная, и в начале месяца я получаю очень ощутимую сумму — хватает и на жизнь, и на кредит, и на помощь родителям.