— Не для Драгуна, — сказал он ей.
— Да… как долго ты сможешь прожить?
— У Драгунов неограниченная продолжительность жизни. Зависит от пары.
— От пары? — Осень растерянно посмотрела на него. — Я не понимаю.
— А тебе нужно? — нетерпеливо спросил Кирэлл, которому не нравились все эти вопросы. — Они не нужны и неуместны, потому что…
— Мне все равно не позволят ничего запомнить. Верно? — закончила она за него.
Кирэлл понял, что сказал это вслух, и ему не понравилась вспышка боли в ее глазах, прежде чем она отвернулась.
— Нет, не позволят, — мягко согласился он.
— Я здесь только для того, чтобы трахаться, верно? Чтобы снять Жар. — На этот раз, когда Осень попыталась пошевелиться, его член легко выскользнул из нее, и она тут же освободила между ними некоторое пространство. — Значит, у тебя действительно нет причин разговаривать со мной. Когда он снова нахлынет?
— Я не знаю, — Кирэлл внимательно наблюдал за ней, пока говорил.
— Тогда я вздремну. Я уверена, ты разбудишь меня, когда будет нужно.
***
Кирэллу не понравилось, как Оз-ень повернулась к нему спиной, хотя на самом деле так было все это время. Но сейчас все было по-другому. Она словно ушла в себя, отстранилась от него, не отодвинувшись ни на дюйм, каким-то образом воздвигла стену между ними.
Он молча наблюдал, как напряжение постепенно покидает ее тело, пока она расслабляется и засыпает. Он снова причинил ей боль, на этот раз своими словами, и это не входило в его намерения.
Кирэлл позволил взгляду скользнуть по шрамам, которые покрывали ее спину. Выпустив когти из пальцев, он осторожно расположил их прямо над ее шрамами и нахмурился. Эти шрамы были созданы существом с тремя когтями.
Если бы она была Драгуном, его первой мыслью было бы, что на нее напал варанианец. Но она не была Драгуном. Так что она не представляла для них угрозы. У них не было бы причин причинять ей вред. Кроме того, ее хрупкое тело не выдержало бы такого нападения. Варанские когти разорвали бы ее на куски, как это делали молодые Драгуны, которые еще не могли принять драконью форму.
Нет, это не могли быть варанианцы, но если не они, то кто же тогда? И может ли это случиться с ней снова? Он почувствовал, как зверь коснулся его кожи, недовольно урча при этой мысли. Он хотел защитить Оз-ень.
Опасаясь, что он потревожит покой, в котором она так нуждалась, Кирэлл медленно поднялся и начал расхаживать по комнате.
Почему его зверь так себя ведет? Раньше такого никогда не случалось. Особенно когда Кирэлл был в Жаре. Во время Жара его зверь обычно оставался далеко в глубине, зная, что его появление может навредить женщине. А его дракон… его дракон не заинтересовался бы ни одной женщиной, которая не была бы его парой. Если его дракон появится, когда Кирэлл соединится с любой другой женщиной, он уничтожит ее.
Но в этот Жар его Монстр проявил себя. Он пришел в ярость, когда Оз-ень хотела убежать, а затем снова, когда Дэк прервал их. Монстр должен был взбеситься. Он должен был стать неуправляемым. И все же одним нежным прикосновением и ласковым словом Оз-ень смогла его успокоить.
Как такая маленькая женщина могла сделать это, когда даже взрослая женщина Драгун сбежала бы, столкнувшись с разъяренным боевым Монстром?
Только не его Оз-ень.
А его дракон?
С чего бы ему интересоваться женщиной, которая явно не его пара?
Кирэллу нужно было это выяснить, и если разговор о нем и его мире поможет, то он сделает это. Она все равно ничего не вспомнит.
Ведь так?
Кирэлл резко остановился, внезапно вспомнив, что она сказала. Осень не принимала болюс. Сможет ли целитель стереть ее воспоминания? Не причинив ей вреда? Он не знал, почему никогда не задумывался раньше о том, что изменение памяти может быть вредным для женщины.
Бонн дал бы им знать, если бы женщины пострадали… разве нет? В конце концов, они были человеческими женщинами. Но он ведь даже не проверил документы Оз-ени.
Передвинувшись, чтобы сесть в кресло, Кирэлл продолжал думать, наблюдая, как девушка спит. Он подпер подбородок руками, упершись локтями в колени.
Что будет с его маленькой Оз-енью, если ее воспоминания нельзя будет изменить?
Его маленькая Оз-ень? Она не принадлежала ему!
Звук крика, приглушенного плотно сжатыми губами, заставил взгляд Кирэлла метнуться к спящей девушке. Он увидел, как она дергается и дергается, и понял, что ей снится кошмар. Но что стало его причиной?
То, что оставило шрамы?
Или то, что он сделал с ней?
***
Осень мгновенно проснулась, но заставила себя оставаться абсолютно неподвижной, пока ее глаза осматривали комнату в поисках угрозы. Обнаружив, что здесь только Кирэлл, сидит и наблюдает за ней, она слегка расслабилась. Она не собиралась засыпать. Она ненавидела спать. Сон приносил кошмары, которые всегда были темными и страшными, наполненными воспоминаниями о боли и потере. Многие годы она была беспомощно поймана в ловушку этих снов, которые никогда не хотела бы видеть снова.
— Что?! — спросила она, защищаясь, откидывая назад упавшие на лицо волосы.
— Тебе приснился кошмар, — сказал он ей.
— Как скажешь.
— Расскажи мне, — потребовал Кирэлл.
— Нет.
— Ты мне не скажешь? — Кирэлл не мог в это поверить.
— Нет, я здесь не для разговоров. Помнишь? Просто чтобы трахаться.
— Знаешь, ты очень раздражаешь, — Кирэлл откинулся на спинку стула, раздвинув ноги, казалось, не обращая внимания ни на свою наготу, ни на вид, который ей открывался.
Осень так и не смогла хорошенько рассмотреть Кирэлла. Ладно, да, она видела его яйца и член очень близко, но на самом деле она не видела его всего, не сразу и не так, как сейчас.
Черт, он действительно был огромен.
Пытаясь загнать в угол свои странные мысли, Осень пожала плечами и села, стараясь вести себя так же безразлично к своей наготе, как Кирэлл — к своей. Как только она открыла рот, чтобы заговорить, в животе у нее заурчало, и Кирэлл вскочил на ноги.
— Что это было? — требовательно спросил он.
— Что? Рычание? — спросила она.
— Да! У тебя есть свой Монстр?
— Нет, это был просто мой желудок. — Она видела, что он не понимает. — Я голодна. Я не думаю, что здесь есть еда, не так ли? После завтрака прошло много времени.
На самом деле, Осень даже этого не поняла. Не с учетом того, сколько времени потребовалось Кристи, чтобы сделать прическу и макияж. Лимузин заехал за ней в одиннадцать, и спустя почти час она наконец уехала и была доставлена у Кирэллу.
— Кстати, который час? Как долго я спала? — она опустила взгляд на запястье, потом вспомнила, что оставила свои часы в квартире.
— Может быть, час. — Монстр медленно успокоился, когда Кирэлл двинулся к другой стороне комнаты. — Сейчас уже поздний вечер.
— О.
— Здесь есть еда.
Кирэлл указал на стол, который Осень раньше не замечала. Но в свое оправдание она бы сказала, что времени на разглядывание у нее не было. Поднявшись с кровати, она наклонилась, схватив полотенце, которое Кирэлл сорвал с ее тела. Она ни за что не стала бы есть голой. Пройдя в соседнюю комнату и подойдя к столу, на который он указал, она увидела, что на нем стоит еда. Кое-что она узнала. Кое-что — нет.
— Ешь все, что пожелаешь, — сказал он ей.
Осени не пришлось повторять дважды, и она начала наполнять тарелку блюдами, которые узнала. Там были мясо и сыр, смесь оливок и фруктов, и даже вареные креветки на коротких деревянных шпажках. Это было похоже на стол с закусками на какой-то модной вечеринке, и она предположила, что это именно то, что было.
Повернувшись, Осень обнаружила, что Кирэлл внимательно наблюдает за ней, и ее щеки слегка покраснели от того, сколько еды было на ее тарелке. Ей нечасто доводилось так есть, ну никогда по-настоящему. В основном она питалась бутербродами с арахисовым маслом или маргарином. Иногда Фред в закусочной позволял ей съесть блюдо, от которого отказались, но это случалось редко, потому что Фред был задницей.
— Что? — требовательно спросила она.
— Когда ты в последний раз ела? — тихо спросил он.
— Я уже сказала тебе… — Осень повернулась и оглядела комнату.
Она была фактически разделена на две половины. На одной половине стояли диван, бар и стол с едой, а другой — кровать. Часть стены отделяла их друг от друга.
— Сказала? — снова спросил Кирэлл. — Скажи мне, когда.
— Вчера вечером после работы, — наконец сказала она, понимая, что придется есть либо на кровати, либо на диване. Выбрав диван, она направилась к нему.
— Этого недостаточно, даже для такого маленького человека, как ты, — сказал ей Кирэлл.
— Да, но не все могут позволить себе так питаться, — она указала на стол.
— На вашей планете мало еды? — Кирэлл нахмурился, он не знал об этом.
— Нет, не мало, но это стоит денег, а их у меня немного.
— Так вот почему ты заняла место Кристи?
— Отчасти, — рассеянно ответила она, поставив тарелку на колени и отправив в рот большую сочную виноградину. — Разве ты не будешь есть?
Он хмуро посмотрел на нее. Потом одной рукой Кирэлл подтащил стол с едой к дивану, расчистил место для тарелки, взял ее и поставил туда. Осень с трудом сдержала улыбку. Когда она сидела на диване, стол доходил ей до подбородка. Это было все равно, что снова стать ребенком и попытаться украдкой увидеть, что лежало на столе «больших людей».
Она испуганно вскрикнула, когда Кирэлл поднял ее и усадил к себе на колени. Теперь она могла видеть стол, как и он.
— А другая часть? — спросил он. Протянув руку, он выбрал себе мясо и положил его в рот.
Осень немного помолчала, пытаясь решить, что она хочет ему сказать, потом пожала плечами. Разве это имеет значение? Не похоже, что ему было на самом деле интересно.
— Я хочу посещать вечерние занятия.
— Вечерние занятия? — спросил он.
— Да. Я наконец-то получила свой G. E. D. Но если я хочу получить лучшую работу, то мне нужно знать больше.
— G. E. D.?
— Это что-то вроде диплома, но не для тех, кто не ходил в обычную школу. Они нужны, чтобы получить хоть какую-то работу. Если ты хочешь получить более высокооплачиваемую работу, то нужно посещать больше занятий.
— И с такой работой ты могла бы чаще есть?
Протянув руку, он взял еще еду и сунул в рот, прежде чем Осень успела предупредить его.
— Да. Хм… Кирэлл, — начала она, не зная, что делать.
— Да? — спросил он, продолжая жевать
— Ты только что положил в рот хабанеро.
— Ну и что? — спросил он, потянувшись за добавкой.
— Они очень жгучие, — предупредила она.
— Они не так уж плохи, — он прожевал еще три. — И лучше, чем твоя огненная вода.
— Огненная вода? — растерянно спросила она.
— Напиток, который ты мне подала. Дэк сказал мне, что это называется огненная вода, хотя я не понимаю, почему. Она совсем не горит.
— А, ты имеешь в виду виски. Ну, просто чтобы ты знал, ты не поцелуешь меня в губы после того, как съешь все это.
Все существо Кирэлла, казалось, замерло, затем его пристальный взгляд поймал ее, и она почувствовала себя букашкой, наколотой на булавке.
— Я не стану целовать тебя в губы.
— Это… я сказала это просто так, — пробормотала она, внезапно почувствовав себя неловко.
— Я никогда не поцелую тебя в губы, Оз-ень. Это священный акт, и я разделю его только со своей парой.
— Поцелуи в губы для тебя… священны? — неуверенно спросила она.
— Разве для тебя нет? — удивился Кирэлл.
— Э-э… нет… не совсем, — заикаясь, пробормотала она. — Почему это так священно?
— Это часть ритуала соединения между супругами. Обмен жизненным дыханием со своей парой — это… — Кирэлл глубоко вздохнул. — Говорят, это удивительный опыт.
Глаза Осени расширились от благоговения и восторга, которые она услышала в голосе Кирэлла.
— Есть еще какие-то ритуалы?
— Ты действительно хочешь знать? — спросил Кирэлл.
— Я действительно хочу знать. Если ты готов поделиться им со мной.
— Если я это сделаю, ты расскажешь мне, откуда у тебя эти шрамы? — спросил он, потому что ему почему-то очень хотелось это знать. Когда она дернулась, пытаясь подняться, он крепче обнял ее, останавливая.
— Отпусти! — требовательно сказала Осень.
— Нет, — он заставил ее посмотреть ему в лицо. — Почему ты не хочешь мне сказать?
— Потому что ты это запомнишь! — словно выплюнула она.
— Я не понимаю, — сказал он. — Конечно, я запомню.
— Но ведь я забуду, так? — яростно спросила она. — Ты можешь рассказать мне все, что захочешь. Правду. Ложь. А послезавтра я уже ничего не буду помнить.
— Почему это тебя так беспокоит? — спросил он в замешательстве.
— Потому что я не хочу, чтобы моя жизнь… мои беды… обсуждались по всей Вселенной еще долго после моей смерти.
— Этого никогда не случится! — тут же запротестовал Кирэлл.
— Ну, как будто никто не слышал о том, что Кристи позволяет использовать все свои отверстия. Или о том, как она любит кричать?
Кирэлл открыл было рот, но тут же понял, что должен его закрыть, потому что она была права. Рассказы о встрече Дэка с Кристи уже распространились далеко за пределы их корабля.
— Ты бы хотел, чтобы люди говорили о тебе, осуждали тебя, даже после того, как ты умер? — настойчиво спросила она.
— Нет, — тихо признался Кирэлл. — Я бы не хотел.
— Тогда ты должен понять, почему я тебе не скажу.
— Да, — согласился он, — но я все равно хотел бы знать.
— Почему? — настала очередь Осени задавать вопросы. — Почему это так важно для тебя?
— Я… потому что это сблизит нас.
— Ты имеешь в виду, пока я не уйду? — она слегка склонила голову набок и внимательно посмотрела на него. — Знаешь, мне кажется, я тебе завидую.
— Что? — глаза Кирэлла расширились от шока. — Почему?
— Потому что ты можешь быть кем захочешь прямо сейчас, и я не пойму разницы. Ты говоришь мне, что ты Прайм Драгун, — она пренебрежительно пожала плечами, — и кто я такая, чтобы спорить? Ты мог бы рассказать мне свои самые страшные, самые темные тайны, уверенный в том, что они никогда не выйдут за пределы комнаты, никогда не будут раскрыты, не говоря уже о том, чтобы их вообще запомнили.
— Ты думаешь, я стану тебе лгать? — недовольство Кирэлла было легко услышать.
— Не знаю, — честно призналась она. — Тебе действительно важно, что я думаю? В конце концов, я здесь всего лишь сосуд для удовлетворения потребностей.
— Я вижу тебя совсем не такой, Осень, — горячо возразил он.
— Конечно, иначе ты бы захотел поговорить со мной. Рассказать мне о тебе и твоем мире.
— Ты очень раздражающая для Другой. Ты это знаешь? — спросил Кирэлл, протягивая руку и отправляя в рот еще один перец.
Осень просто смотрела, как Кирэлл жует. Начал ли он делиться с ней, или это просто сорвалось с языка? Был только один способ узнать это.
— А что такое Другая? — тихо спросила она.
— Так мы называем существа вроде вас на моей планете.
— Существа вроде меня? — ее брови сошлись на переносице. — Ты хочешь сказать, что на твоей планете есть люди?
— У нас есть существа, похожие на вас, хотя они крупнее и гораздо почтительнее. Они присматривают за всем и служат Драгунам.
— Почему? — спросила она.
— Почему? — переспросил он, нахмурившись.
— Почему они служат вам?
— Потому что в обмен на их работу и службу мы берем их под свою защиту, и ни один вид не смеет причинить вред кому-то, находящемуся под защитой Драгуна.
— Почему ты называешь их Другими?
— Потому что они такие и есть. Другие. Они не такие, как мы. Они не могут менять форму и не имеют Дракона. Значит, они другие, — в его устах это звучало так просто.
— Но я думала, что ты называешь своего монстра Боевым Монстром, а не драконом, — нахмурилась Осень.
— У меня есть другая форма. Форма дракона.
— Серьезно? Ты действительно можешь превратиться в дракона? С крыльями и всем прочим? — волнение наполнило ее голос.