— Молодой человек, выйдите из кабинета! — возмущенно попросила женщина, оборачиваясь ко мне.
— Дима… — Олеся дернулась в мою сторону, но я резко отвернулся, сильно хлопнув дверью. Душила злость, обида. Не разбирая дороги, наконец-то вышел из здания. Резкий холодный воздух обжег легкие. Я не знал, что мне делать сейчас! О чем вообще думать после всего произошедшего! Вырулив машину с парковки, резко нажал на газ. Бежать из этого города! Не видеть никого. А еще лучше напиться до бесчувственного состояния, забыть это утро, стереть с памяти. Переформатировать себя. Как же больно! Боль скручивала изнутри, не давая дышать. Хватая ртом воздух, направлялся в область, не замечая, как спидометр взлетал на максимальную скорость. Что за ирония судьбы? Почему обжигаюсь? Почему? Почему? Этот вопрос, как молоточек, бился в висках. Слезы застилали глаза, мешая смотреть на дорогу вместе с дождем. На крутом повороте почувствовал, как машину повело, как она стала кидаться из стороны в сторону. Впереди показался встречный автомобиль, резко крутанул руль, ощутил, как машина подскочила. Я не слышал звука колес, только урчание двигателя. Затем перед глазами мелькнула земля. Последнее что врезалось в память, это разрывающий где-то мобильный телефон.
Было больно. Боль была ощутимой. Реальной. Приоткрыл глаза. Сбоку был какой-то аппарат, на нем какие-то неровные линии и значок сердца с цифрами. От рук отходило несколько трубок, иголок, на груди тоже были какие-то провода. Обвел взглядом то, что мог видеть полулежа. Мне даже не хотелось делать попытки двигаться, больно было просто лежать. Увидел в темном углу на диване комок чего-то белого. Шевельнул пальцами рук, запищали какие-то датчики. Комок белого на диване резкого подскочил. Когда оно склонилось надо мной, понял, что это был Олег.
— Привет, — одними губами прошептал, у меня не было сил даже голос напрячь. Олег что-то нажимал на приборе, проверил капельницу и только потом пододвинул стул и сел. Глаза у него была красные, воспаленные, словно не спал несколько дней.
— Ты сукин сын! — его голос дрожал, заметил, как по щекам потекли слезы. — Как же ты нас напугал! — он осторожно взял мою ладонь, зажал в своих руках. — Что ты творишь, Дима??? — минута слабости прошла, теперь его голос звучал сердито. Хотелось рассмеяться, но скорчился от боли. — Больно?
— Да нет, немного щекотно, — тихо произнес, сжимая зубы. — И долго я так спал?
— Три дня.
— Никого там не убил?
— Нет, только груда металла.
— Ничего. Я как раз подумывал сменить машину.
— Мать тебя теперь не пустит за руль.
— Давай рассказывай, чем мне обошлась эта авария, кроме покореженной машины.
Олег задумчиво смотрел на меня, успокаивало, что его глаза не метались, не стремились смягчить приговор. Значит, потери не велики.
— Тебе повезло. Мне не пришлось собирать тебя по частям. Ушиб грудной клетки, глубокие разрезы на руках, но мы наложили красивые шовчики. Пару порезов на лице. Главврач сказал, что в рубашке родился. При таких авариях людей привозят никаких. А у тебя не было даже внутренних повреждений. Ну и сотрясение головы. Больше всего пугало, что ты не приходил в сознание. Лучше, может быть, ребра сломал, чем твое бессознательное состояние. Родители за эти дни из-за тебя поседели на всю голову. Отец не мог эти дни работать, как зависнет с утра возле твоей палаты, так и не отвиснет. Про мать вообще молчу. Кретин безмозглый! Ты не скажешь, на кой черт тебя понесло в область?
— Спешил на встречу.
— У меня другая информация, встреча назначена была в центре.
— Я не хочу об этом говорить! — твердо заявил, предупреждающе посмотрел на Олега. Тот хотел еще задать какие-то вопросы, но заставил себя промолчать. Я прикрыл глаза. Чувствовал слабость и желание провалиться в сон, спасительный сон.
— Там Олеся обрывала тебе телефон. Вчера приходила, слезно умоляла к тебе пустить, но я даже мать не пускал. Как-никак реанимация, не положено. Сегодня переведут в палату, принимай гостей. А теперь отдыхай! — он сжал мое плечо, потрепал по голове и ушел, видел, что полез за телефоном. — Но, черт тебя побрал, я рад, что ты живой!
Был уверен, что позвонит матери, сообщить о моем состоянии. Улыбнулся. У меня есть родные, а это главное. Все остальное ерунда.
— Мама! Хватит меня кормить! — выставил руки перед собой. Мать поджала губы, но настаивать не стала. Она отложила контейнеры в сторону. — Извини, — поймал ее руку, улыбнулся виновато. Ее лицо осунулось, побледнело. Под глазами залегли тени. Отец тоже находился в палате, сидел по другую сторону. Родители переглянулись между собой.
— Больше так не делай! — голос мамы дрожал, видно, что переживания ее еще не отпустили.
— Обещаю водить аккуратно! — все свое очарование вложил в улыбку, стараясь выглядеть жизнерадостным, чем на самом деле ощущал себя.
— Никакой машины! — строго заметил отец, хмуря брови.
— Я без машины, как без рук! — досадливо воскликнул, как бы сильно не любил родителей, сейчас они меня бесили. Но не имел права им выразить свое недовольство.
— Найми водителя! Чтоб я тебя не видела за рулем!
— Я не настолько серьезная фигура, чтобы ездить с личным водителем, — иронично улыбнулся, пытаясь смириться с чрезмерной опекой. Понимал, они пережили шок, минуту, когда могли потерять сына, но это все проходило мимо меня, я не мог почувствовать свою вину. Авария может, не сломала мне кости, но душевно сломался. Смотрел на них, но видел перед собой виноватое лицо Олеси. Мама внезапно обхватила мою голову руками и прижала к груди. Было больно сидеть, грудь все еще болела, но старался этого не показывать. Все же матери имеют какую-то космическую связь с детьми, мама прижимала к себе, шептала на ушко, что все будет хорошо, все наладится. Вдыхая ее сладковатый запах, казалось, в такой момент должен был растрогаться, но я смотрел абсолютно сухими воспаленными глазами на больничную стену.
— Дим, — подал голос отец, когда вернулся на подушки, прижимая руку к груди. Если мать интуитивно чувствовала, что-то не в порядке, отец практически по глазам видел, что со мной что-то творилось, но я молчал. — Мы тебе не чужие люди. Если хочется высказаться, поговорить, поверь, в лице нас с мамой, ты найдешь самых лучших слушателей, только не замыкайся в себе. Каждая твоя личная драма всегда остается внутри тебя…
— Я понял, — перебил его, на что отец печально вздохнул. — Все хорошо. Если мне захочется поговорить, я приду к вам. Но не сейчас.
— Дима…
— Мам, правда, все хорошо! — боже, как мне хотелось, чтобы меня оставили в покое и не лезли с душевными разговорами. Просто ушли. Они еще некоторое время посидели рядом в молчании, затем ушли. Прикрыл глаза. В одиночестве побыл недолго. Постучавшись, кто-то вошел в палату. Повернул голову к двери, сжал зубы. Там стояла Олеся. Опустил глаза, ее хотел видеть в последнюю очередь.
— Я принесла тебе тут апельсинов.
— Ну да, витамина С мне как раз не хватает, — иронично улыбнулся. Она положила фрукты на тумбочку, села на стул возле кровати. Сейчас ее вид напомнил наше первое свидание, гордо вскинутый подбородок, маска сдержанности, глаза тоже смотрели с вежливым вниманием.
— Тебе идет щетина! — ее замечание вызвал смех, приложив руку к груди, сквозь зубы рассмеялся. Она вскинула брови.
— Когда-то ты это говорила.
— Да?
— На первом свидании.
— Это было так давно….
— Даже года не прошло.
— Дим… — синие глаза заметались по моему лицу. — Прости меня…
— Тебе нужно мое прощение? — приподнял вопросительно бровь, улыбаясь ехидно. — Я понял, что карьера у тебя важнее меня.
— Это был не ребенок, а всего лишь клеточка. Там даже сердцебиения не было, — она взяла меня за руку. Торопливо выдернул ладонь. Ее плечи опустились. — Я долго думала, что делать. Но ты пойми меня, такое предложение не делается дважды…
— Уйди…. — прошептал, отвернув от нее лицо, ощущая соленый вкус на губах.
— Дима…. - ее прохладная ладонь коснулась плеча, скинул ее руку.
— Уйди! Просто уйди….- слышал ее тяжелый вздох, цоканье каблуков по кафелю. Зажмурив глаза, хотел свернуться калачиком, как в детстве под одеялом, но ребра все еще болели. Закусив губу до крови, беззвучно рыдал.
4 часть
Самая случайная встреча…
Припарковав машину во дворе, вышел из нее. Подняв ворот пальто, поспешил в дом. Внутри было тихо. Невероятно, обычно парней Олега было слышно даже у соседей. Повесив одежду на вешалку, прошел на кухню. Там никого не оказалось. Пришлось идти вглубь дома, все, оказывается, собрались в кинозале и смотрели новый фильм. Хмыкнув себе под нос, не стал прерывать киносеанс своим появлением. Хотелось встать под душ и смыть сегодняшний день.
— Дима?! — раздался голос из библиотеки, мимо которой проходил, направляясь к лестнице на второй этаж. Пришлось зайти в комнату. Возле окон на диване сидела Алена с Семеном. Правда, младший сын Олега сладко спал у матери на руках, приоткрыв ротик.
— Чего ты так рано? — Алена всматривалась в лицо, хмуря свои тонкие брови.
— Голова разболелась. Вот и сбежал с работы, — сухо ответил, сдержанно улыбнувшись невестке.
— Ты как?
Подошел к столику возле дивана, на котором лежало несколько книг. Внимание привлекла одна в ярко-голубой обложке в цветочек. Вытащил ее из стопки, повертел в руках.
— Что это? — поднял книгу, Алена улыбнулась, поняв мой маневр, увести разговор в сторону, подальше от себя.
— Молодой автор. Легкий слог. Приятно читать. Женское чтиво.
— Лаконично, — положил книгу на стол, посмотрел на невестку. — Я пойду, отдохну. Реально голова болит.
— Выпей таблетку! — она помолчала, потом с тревогой посмотрела на меня. — Ты ничего не скрываешь?
— Ничего. Просто устал.
— Ты не ответил на вопрос …
Сжал зубы. Было до сих пор больно. Больно думать, не то, что говорить. Да и говорить не о чем. Все пытались меня вывести на разговор, но натыкались на мое нежелание раскрывать душу.
— Все хорошо, если можно назвать мою жизнь хорошим делом.
— Не переживай… — попыталась утешить Алена, но этого меньше всего хотелось. Еще не хватало жалости.
— Не везет в любви, повезет в работе, так что видать в скором времени, расширю свои профессиональные возможности, как обычно бывало, после поражения на личном фронте, — заставил себя улыбнуться, отвернулся. Идея жить у родителей первое время казалось идеальным решением, дабы не оставаться наедине с самим собой, но сейчас, ловить на себе сочувствующие взгляды от родных было выше человеческих сил. Ладно, еще от друзей и знакомых можно стерпеть. В комнате сняв одежду, бросив ее в кучу, направился в ванну. Включил душ на полную мощность, пробуя рукой воду. Когда температура устроила, встал под струи, опустив голову, не двигаясь. Чувствовал как поток воды бил по плечам, груди, рукам, но это боль не сравнится с болью внутри. Олеся…Сука. Я ее ненавидел. Она сама не ведая, сломала меня одним своим поступком. Какая же тонкая грань между любовью и ненавистью. Еще недавно готов был сдувать с нее пылинки, носить на руках, а сейчас не точно видеть, слышать ее имя не хотел. Но как же больно. Больно осознавать, что предать могут в любой момент. Обмануть. Солгать. И все это, смотря в глаза и уверять в безграничной любви. И не первый раз же. Одни и те же грабли. Какой-то надо извлечь урок из случившегося. А ведь так красиво всегда начиналось….. Всегда.
— Дима! — меня потрясли за плечо. Поднял голову от подушки, не понимая, что происходит. Повернул голову, рядом с кроватью стояла Алена. Она была уже собрана куда-то уходить.
— Пожар? — натянул одеяло на голову, но его бесцеремонно сдернули.
— У тебя десять минут, чтобы собраться!
— Так выходной! — протянул руку за часами. Было всего девять утра. — Кто встает в такую рань?
— Это ты свободный человек, не обремененный детьми и женой, можешь позволить себе спать до обеда! Я, мать троих детей, сплю по режиму!
— Я каким боком к этому причастен? Все вопросы к брату! — положил подушку на голову.
— Дима! Ты должен меня отвезти в торговый центр! — даже показалось, что Алена топнула ножкой, но утверждать не брался, ибо возле кровати лежал ковер.
— Еще не хватало мне счастья стоять в пробке! У тебя есть машина, садись, и езжай! — сна, конечно, ни в одном глазу, но переться в город не хотелось. В законный выходной мне законно хотелось валяться на кровати.
— Тогда ты остаешься с Семеном! — без компромиссов заявила Алена. Я аж подскочил от неожиданности. Перспектива остаться с грудным ребенком, как то не радовала, был бы постарше, другой разговор. При условии, что младший наследник был еще на грудном вскармливании, радости не прибавляло.
— Может, оставишь матери, а я займусь старшими?! — с надеждой посмотрел на невестку.
— Опоздал, родители повезли их в игровую комнату, так что вставай! Выбор у тебя невелик.
— Могу я хоть узнать, зачем мы едем в город? — положив руки на согнутые колени, смотрел на Алену в дверях.
— На презентацию новой книги.
— Ага, стоящий повод.
— Там будет автографсессия, я больше хочу посмотреть на нее в реале.
— Понятно. Дай мне пять минут для сборов, — не поняв цели поездки, улыбнулся с пониманием.
Алена кивнула и вышла. Я вновь лег на кровать, вытянув ноги и руки. Ничего не болело. Физически. Психологически Олег пару раз подходил и заводил разговор про психолога. Хотя первый месяц думал, что проще сдохнуть, чем чувствовать себя мертвым внутри. Но, пережил, замкнулся в себе. Душевные врачи не потребовались, на мой взгляд, но думаю, что друзья и родные были другого мнения. Олеся осталась в прошлом, моя самая большая неоправданная надежда на семью. Между нами теперь не только год расставания, но и океан. Встал, покрутил головой. Направился в ванну. Бриться ради поездки в магазин не стал. В гардеробной натянул джинсы, черный джемпер.
— Видок у тебя, конечно, не ахти, — Алена поставила кружку с кофем. Я оскалился, она возвела глаза к потолку. Мое дурное настроение им не привыкать терпеть. Выпив кофе, взял автокресло со спящим Семеном. В гараже пристегивая ремни, обернулся, когда рядом появилась Алена, протягивая сложенную коляску. Закинув ее в багажник «Ауди», вывел внедорожник на улицу из гаража.
— Надеюсь, потом не будет походов по магазинам? — посмотрел в зеркало заднего вида, Алена неопределенно пожала плечами. Мы уже ехали в сторону города, слава богу, утром машин было мало.
— Мне надо что-то купить Олегу на День Святого Валентина.
— Костюм медсестрички, — поддел, тут же получил подзатыльник.
— Не опошляй!
— Я думаю, он придет в восторг, — посмеиваясь, заехал на парковку торгового центра. Благо в центр города ехать не пришлось. Пункт назначения оказался не так недалеко от дома. Несколько минут Алена аккуратно пристегивала автолюльку к шасси коляски, двинулись.
— Не рано ли приехали? Как-то не правильно устраивать презентацию утром выходного дня! Никакого ажиотажа, — подошли к лифту. Нажал кнопку.
— Как раз это хорошо, для читателей, конечно. Мало народу, все смогут получить автограф и сфотографироваться с автором. Вот с кем ты хотел сфотографироваться? — Алена с любопытством уставилась на меня.
— Ну, как-то у меня нет таких странных желаний. Что за желание, иметь фотографию рядом с чужим человеком? Понимаю сфотографироваться с семьей. А так… — двери лифта раскрылись, выпуская нас на этаж.
— Нет у тебя кумиров.
— Я сам себе кумир!
— Это точно!
В книжном магазине шла подготовка к встрече. Были расставлены стулья, на столе громоздилась стопка книг в глянцевой обложке. Как оказалось, мы пришли не первые, ближние ряды были уже заняты. Алена села с краю, поставив рядом коляску. Осмотрев публику, в основном это женская половина, усмехнулся, направился к стеллажам по архитектуре. Вдруг что-то интересное найду. Нашел, не заметил, как погрузился в чтение. Вернул меня в реальность телефон, который вибрировал в кармане куртки.