Зачарованный - Флинн Алекс

Алекс Флинн

Зачарованный

Глава 1

Я никогда раньше не видел настоящую принцессу. И похоже, сегодня мне снова не повезет.

Давайте введу вас в курс дела: у меня в роду все были обувщиками. Дедушка называл нас сапожниками, но это слово сейчас больше ассоциируется с названием коктейля, а не. Моя семья обзавелась мастерской по ремонту обуви в «Корал-Риф-гранде» — шикарном отеле в Саут-Бич — еще до моего рождения. Вначале починкой занимались бабушка и дедушка, потом родители, а теперь мы с мамой. Так что мне встречаются знаменитые и скандально известные, богатые и… (ладно, это я о себе) владельцы «Бруно Мальи», «Маноло Бланик» и… «Конверс» (опять о себе). Я знаю красивых людей. По крайней мере, их ноги.

— Но пока мне не встретилось ни одной принцессы.

— Она будет с минуты на минуту, — прерывает мои мысли Райан, студент, подрабатывающий в гостиничном бассейне спасателем. В этот момент я отдираю подошву у одной из туфель от «Джонстон и Мерфи», которые нужны заказчику к восьми. — Мне друзья эсэмэс прислали — ее кортеж уже на Коллинз-авеню.

— А мне с этого что?

Я хочу посмотреть на нее, но должен оставаться на своем посту. Не могу пропустить клиента.

— А то, Джонни, что любой нормальный семнадцатилетний парень оторвался бы от прилавка, если бы в холле была аппетитненькая принцесса.

— Некоторым приходится работать. У меня клиенты…

— Да-а, обувь — это, безусловно, очень важно.

— Не обувь — деньги.

Райан редко общается со мной. Как и большинству работающих здесь парней моего возраста, деньги ему нужны только на бензин для машины с откидным верхом, полученной в честь окончания школы, ну или иногда еще на покупку одежды. На нем новое поло от «Холлистер» со слишком уж узкими рукавами — вероятно, чтобы можно было эффектнее демонстрировать всем свои бицепсы.

А я вкалываю, так как необходимо поддерживать маму, и единственная награда для меня — это возможность прострочить пару школьных ботинок на машинке «Лэндис Маккей». Несмотря на то что этой осенью я перейду в последний класс, поступить в университет в следующем году не удастся. Нет денег. Вероятно, буду чинить обувь до тех пор, пока не отброшу коньки.

— Неужели ты даже не хочешь ее увидеть?

Райан играет мускулами и смотрит на меня так, будто я признался, что ношу подгузники или что у меня жабры.

Конечно хочу. Я балдею от ее фотографий на первых полосах газет, лежащих в баре напротив. Она везде — в «Майами геральд», «Майами нью таймс», «Сан сентинел» и «Ю-Эс-Эй тудей». Один таблоид утверждает, что принцесса вышла замуж за иностранца, но большинство изданий представляют ее заядлой тусовщицей, часто позорящей своих родственников и страну. Она приехала в Майами по какому-то чрезвычайно важному секретному делу, которое наверняка связано с употреблением большого количества напитков, названия которых заканчиваются на «-тини».

О да, я знаю, она красива.

И я, чья жизнь — наискучнейшая в мире, должен хотя бы увидеть ее. Тогда потом, умирая от аневризмы при попытке разорвать очередной крепкий шов, по крайней мере, смогу сказать, что однажды созерцал принцессу.

— Мистер Фарнесворт не хочет, чтобы мы туда ходили пялиться на нее. И еще — а если кто-то придет и меня тут не будет?

— Типа скорая обувная помощь? — смеется Райан.

— Да. Она всегда нужна, когда твоя обувь вдруг вышла из строя. Нет, я не могу этого сделать. — Я пытаюсь сказать это тоном, не допускающим дальнейших возражений.

Так обычно говорила мама, когда я был маленький: «Мы не можем себе этого позволить», — и после ее слов я понимал, что продолжать спор бесполезно.

— Что случилось?

К нам подкрадывается моя приятельница Мэг.

Я рад ее видеть. Мэг работает в кофейне своих родителей рядом с нашей мастерской. Она явно будет сейчас злиться, потому что ее братья, чья смена была вчера вечером, оставили все в полном беспорядке. Мы с Мэг помогаем нашим семьям даже во время учебного года. Она мой лучший друг, да и вообще по сути единственный человек, на которого у меня обычно есть время. В средних классах я довольно сильно ею увлекся. Даже взял с собой на нашу дискотеку по случаю окончания восьмого класса. Она хотела заставить ревновать какого-то парня. Но был один момент на танцполе, когда я подумал, что у нас могло бы получиться… Ладно, это все давно в прошлом.

В общем, Мэг поймет, почему я не могу пойти с Райаном.

Тот играет мускулами и оглядывает Мэг с ног до головы, как он это проделывает с каждой девушкой.

— Я пытался уговорить Джонни хотя бы на пять минут вырваться из стремительного мира починки обуви, чтобы посмотреть на кортеж принцессы Вики. Но парень не хочет веселиться.

Мэг усмехается и кладет свою руку на мою.

— И почему же Джон должен обязательно увидеть этот евротрэш?

— Что-о? — Райан в шоке. — Да потому, что он семнадцатилетний парень с нормальными мужскими желаниями, а у нее… — Тут он приставляет оба кулака к своей груди.

— Очень красивые глаза, — договариваю я.

— И ай-кью одноклеточного организма.

Мэг закатывает карие глаза.

— Ну да он все равно не идет, — Райану просто нужно добить меня. — Мальчик влюблен в обувь.

— «Обувь, которая подходит одному, жмет другому», — говорю я, подмигивая Мэг. Мы с ней собираем цитаты про обувь. Я ждал возможности использовать эту. — Так сказал Карл Юнг.

— Какой Карл? — спрашивает Райан.

— Швейцарский психиатр, — отвечаю я. — Ты когда-нибудь слышал о юнговской…

— Короче, — торопится Райан, — ты действительно не идешь?

Мэг смотрит на меня.

— Если хочешь, скажу твоим клиентам, что ты скоро вернешься. Но я уверена…

— Правда? Спасибо!

Знаю, Мэг надеялась, что я откажусь от ее предложения, но я на самом деле хочу пойти. Я смогу посмотреть на Викториану, только когда она будет заселяться в отель, да и то из-за горшка с пальмой. Но все равно, приключений, пусть и таких мелких, мне и не хватает.

— Пора идти! — Райан берет свой телефон. — Пит только что прислал эсэмэс, что ее лимузин уже подъезжает.

— У тебя есть связи, — говорит Мэг Райану.

— Это самое главное. — Райан придвигается к ней поближе. — Может, свяжемся как-нибудь — скажем, в пятницу вечером?

Я уверен, что Мэг скажет «да». Чаще всего девушки буквально тают перед ним. Но она даже не улыбается.

— Нет, спасибо. Ты не в моем вкусе.

Я чувствую такое же удивление, какое вижу на лице у Райана.

— А кто в твоем вкусе? Другие девушки?

Мэг пожимает плечами, смотрит на меня, потом снова на него.

— Что же вы не идете любоваться вашей принцессой?

— Ты точно не против прикрыть меня?

Я знаю, что она против.

— Идите уже, пока я не передумала.

Уходя, Райан оглядывается на Мэг.

— Она на тебя запала.

— Наверное.

— Нет, серьезно. Тебе стоит приударить за ней. Она, конечно, не такая уж и хорошенькая, но ты не можешь быть слишком разборчивым.

— Да… а тебя она решительно отшила.

Я оборачиваюсь, — Мэг все еще глядит нам вслед. Она откидывает с глаз каштановые волосы длиной до подбородка, и на секунду я вспоминаю тот вечер в восьмом классе. Но тут Мэг показывает мне жестом: «Ну что ты смотришь?»

— Нет, мы просто друзья, — говорю я.

И все равно машу ей, пока не сворачиваю в холл.

Глава 2

В холле суета, как во время карнавала Калле-Очо, только без сальсы. Работник отеля выводит шесть лебедей на утреннюю прогулку вокруг фонтана. Другой сотрудник снимает чехол с клетки, где спит попугай. Лучи майамского солнца струятся сквозь окна десятиметровой высоты и падают на мраморный пол, так что он кажется сделанным из чистого золота. Глазам тяжело еще и потому, что управляющий, г-н Фарнесворт, смотрит прямо в моем направлении. Похоже, он собирается подойти, но в этот момент его голова резко поворачивается назад, и я понимаю почему. Один за другим входят все носильщики отеля, каждый из них несет по два чемодана «Луи Вуитон». Я быстро, как краб, отскакиваю в сторону и встаю там, где и планировал, — за горшком с пальмой — и представляю, что должно быть в тех чемоданах. Обувь. «Прадо», «Стюарт Вайтцманс», «Дольче и Габбана», «Джимми Чу» и «Александр Маккуин»!

Райан прав. Я ненормальный. Больше никто не стал бы думать о туфлях в такой момент.

Среди багажа я замечаю клетку для собаки. Ясно, что в «Корал-Рифе» с животными не пускают, но, я думаю, принцессе этого не скажешь. Клетка большая, и я жду, что в ней будет обычный пудель или афганская борзая. Но вместо этого там оказалась черно-коричневая ищейка с грустными глазами, пристально поглядевшая на меня.

— Привет, парень, — говорю я.

Собака рычит.

— Мило. — Райан тоже занял место за пальмой. — Он заметил нас.

Райан имеет в виду Фарнесворта, который уже давно перестал пялиться на дверь и успел промаршировать к нашему убежищу.

— Эй! Где вы должны быть?

— У нас перерыв, — оправдывается Райан.

— Проводите его не здесь. Я не хочу, чтобы вы беспокоили принцессу.

— Excusez-moi? — вмешивается голос. — Ви управляющий отеля?

Фарнесворт оборачивается, отступает назад и через секунду оказывается на моей ноге. Я пытаюсь отпрыгнуть назад. Это она!

Управляющий заикается и не может произнести ни слова. Интересно, пришлют ли горничную убрать за ним, когда он напрудит лужу.

— Э-э… — удается ему.

Я кланяюсь и тяну Райана за собой. Я очень стараюсь не смотреть на ее туфли, но это пока единственное, что мне видно. «Роберто Кавалли». Итальянские черно-белые платформы с ремешками V-образной формы, плетеным кожаным верхом и архитектурным каблуком.

— Простите?

Принцесса все еще старается установить контакт с Фарнесвортом, который пыхтит так, будто только что вернулся с пробежки по пляжу. И к тому же потеет. Она наклоняется ко мне и жестами показывает, что я могу выпрямиться. Вот когда я впервые могу как следует разглядеть Викториану.

Ни одна из многочисленных фотографий не подготовила меня к реальности. Ее красота шокирует меня, несмотря на то что жителя Саут-Бич сексапильностью сегодня не удивишь. Она в короткой юбке, длинные светлые волосы спускаются локонами к бедрам идеальной формы. И хотя принцесса подчеркивает фигуру обтягивающей одеждой, благодаря своим огромным глазам, синее океана за окном, она выглядит невинной, как в диснеевских фильмах.

— Милая собака, — получается у меня.

Уф, я такой идиот.

Она улыбается и открывает клетку. Пес резво выбегает и ищет, что бы обнюхать, но по сигналу принцессы сразу возвращается и садится позади нее. Викториана гладит его по голове, а потом поворачивается ко мне.

— С ним, — она кивает на Фарнесворта, — все в порядке?

— Обычно он нормальный.

— Вы… вы…

Рот управляющего пытается двигаться.

— Я Викториана.

Люди — как обувь. Одни — как кроссовки или вьетнамки, а другие напоминают лодочки на высоких каблуках. И принцесса Викториана похожа на туфли, которые носит, — не очень практичные, но красивые.

— Я не ожидал, что вы… То есть я думал, что буду иметь дело с вашей фрейлиной или… кем-то…

Фарнесворт обретает дар речи.

— Вот она. — Принцесса показывает на входящую в отель женщину с короткой стрижкой, в простой юбке, обутую во что-то наподобие алорианской версии «Аэросоулз». — Медлительная. А это… — Викториана имеет в виду нас с Райаном, — кто-то из ваших работников?

— А, эти! — с полным презрением произносит окончательно пришедший в себя управляющий. — Не волнуйтесь. Я не дам им вас беспокоить. Твой перерыв давно закончился. — Он хлопает Райана рукой. — А ты…

Тут Фарнесворт замечает меня.

— Non, non. Не нужно уходить. Я, возможно, пробуду здесь некоторое время и хотела би знать тех, кто тут предлагает свои услуги.

На Райана она бросает какой-то особенный взгляд.

Странно, что она собирается остаться надолго. Иногда в отеле задерживаются актеры — на время съемок, — но приезжающие высокопоставленные лица обычно проводят здесь только день-другой. Принцесса снова смотрит на Райана.

— Как вас зовут?

Привыкший к вниманию, но все-таки польщенный, он усмехается.

— Райан. Я спасатель в бассейне. Если вы там как-нибудь будете, я бы мог втереть вам в спину лосьон.

— Может бить, а может бить, и нет.

Принцесса глядит Райану в глаза на мгновение дольше, чем нужно, и я понимаю — она его оценивает. Я нафантазировал себе, что увиденное ей не нравится.

— А ви? Кто ви и что ви делаете? — Она поворачивается в мою сторону.

Язык отказывает мне. Почему я ее интересую?

— Скажи что-нибудь! — шипит Фарнесворт, стуча мне по спине.

Будто он сам был таким красноречивым!

— Меня зовут Джонни. Я… — Вдруг я начинаю стыдиться того, что хочу сказать, но все-таки продолжаю: — Я чиню обувь, у нашей семьи здесь мастерская по ремонту обуви. — Моя рука машет в направлении отельных магазинов.

— Туфли! — Принцесса хлопает в ладоши, будто это самая замечательная новость, какую она когда-либо слышала. — Я обожаю туфли! У меня их чемодан!

Я смеюсь. Конечно обожает. Она принцесса.

— Ты надо мной смеешься? Думаешь, что моя любовь к обуви… как ви это називаете — пустая?

— Я не…

— Может бить, и так. Но я верю, что туфли — они волшебние, как в «Cendrillon», по-вашему это «Золушка», или в «Красних башмачках». Я верю и волшебство. А ти?

Я с изумлением смотрю на нее.

— Уф, думаю, да.

Лебедь из фонтана проходит мимо, и ищейка начинает лаять, не агрессивно, а мягко, спокойно, будто разговаривая с ним. Викториана выставляет свою маленькую руку перед собакой, и та замолкает.

— Там, откуда я родом, в Алории, — говорит принцесса, — много волшебства. Иногда оно доброе, иногда не очень…

Она останавливается и встряхивает головой, очевидно осознавая, что производит впечатление чокнутой и что нужно сменить тему разговора.

— Ти никогда не должен стидиться обуви, а работать на свою семью почетно. Я тоже в семейном бизнесе. Это не всегда легко.

Я киваю, хотя думаю, что путешествовать по миру и ходить на вечеринки довольно просто, но, может, это и не так. Когда внимательно смотришь в глаза Викторианы, кажется, что она не может быть той тусовщицей из газет и таблоидов, которую волнуют только шмотки и пьянки. Наоборот, ее взгляд немного грустен, будто она чувствует себя в плену у своей жизни, так же как и я.

Фарнесворт, должно быть, решает, что с меня хватит, так как предлагает принцессе свою руку.

— Ваш номер уже готов. Я могу проводить вас.

Викториана задерживает свой взгляд на мне, перед тем как сказать:

— Очень хорошо.

Она игнорирует управляющего и идет к лифту. Фарнесворт спешит за ней.

Мы с Райаном уходим в обратном направлении.

— Господи! Я, похоже, влюбился, — сообщаю я ему у коридора, ведущего в бассейн.

— М-да… и в кого бы, вы думали? В принцессу, помешанную на туфлях. Да… был бы ты посимпатичнее… и работал бы, как я, в бассейне… Я вот, наверное, буду каждый день видеть ее в бикини.

— Ага.

Я никогда ее снова не встречу. Принцессы не отдают свои туфли в починку. Они посылают слуг за новыми.

Райан начинает свистеть, потом прекращает, может быть заметив, как сильно я расстроен.