– Стоп! Снято, – скомандовал Илья, и гримёры бросились поправлять макияж «невесте».
– Значит, всё дело в выражении лица? – уже громче спросил Влад. – Одна девушка плачет, вторая смеётся?
– Да, всё дело в выражении лица. Согласие – это важно, даже когда речь идёт всего лишь о персонаже. Она должна хотеть этого… этого… проникновения.
Я поняла, что всё же краснею.
– А если это её тайная фантазия? Чтобы в неё… проникли без её согласия? Чтобы заставили кричать от удовольствия, которого она не желала? – Он вдруг коснулся пальцем моего плеча и провёл пальцем вниз до самого запястья. Даже сквозь ткань блузки его прикосновение показалось горячим. – Это же так заманчиво, переложить ответственность за запретное наслаждение на кого-то другого.
– Даже если так. – Я дёрнула плечом и отступила.
– Готовность по моему сигналу, – снова выкрикнул режиссёр.
– Я запомню, – серьёзно сказал мой новый босс и скомандовал: – Идём.
– Куда?
– Съездим на бывшее место работы Лолы. Чем чёрт не шутит, вдруг она там появлялась.
– А бывшее место работы, это… – Я откатила тележку в угол. Надеюсь, мне не предъявят претензию, что второй день подряд бросаю тут добро и убегаю.
– Студия «Купидон». – Мужчина вышел из съёмочного павильона, где-то там за нашими спинами Илья скомандовал: «Мотор!», и дверь захлопнулась.
Лола раньше снималась у конкурентов? Вот это новость! Я уже открыла рот, чтобы задать ещё с десяток вопросов о нашей приме, как увидела спускающегося со второго этажа Эдика.
– А вас не интересует актёр этой самой студии и одновременно по слухам бывший парень Лолы? – Я улыбнулась Эдику, тот споткнулся и едва не скатился с лестницы. Правда, смотрел он не на меня, а на моего спутника.
– Расскажи о Лоле, – спустя пять минут потребовал мой босс.
Эдик с тоской оглядел почти пустую комнату, где у дальней стены был свален сломанный реквизит, а потом вновь уставился на Влада. Я его понимала. Спускаешься с лестницы, а тут кто-то заступает тебе дорогу, зловеще приговаривая: «Надо поговорить». Я бы точно испугалась. Но Эдик оказался выше этого и послушно последовал за моим спутником в ближайшую свободную комнату. Ага, и поэтому теперь смотрел на нас без всякого удовольствия.
– Спрашивайте, – нехотя выразил готовность к сотрудничеству актёр. И вот это было уже интересно. Ладно, наши все уже в курсе, по какой надобности этот Влад Терентьевич ошивается на студии, но какой резон с ним разговаривать Эдику? Послал бы куда подальше и, насвистывая, ушёл в закат.
– Как давно ты видел Лолу?
– Три месяца назад.
– Уверен?
– Более чем. – Эдик в замешательстве посмотрел на Влада.
А ведь он его опасается, поняла я. Боится человека ниже его на голову и как минимум на десять лет старше. Нет, Влад не любовник Аллы. Когда боятся не тебя, а того, что ты можешь наболтать облечённому властью, смотрят иначе. Эдик опасался именно самого Влада, а не его слов.
– Мы выезжали на натурные съёмки, это очень легко проверить. Я не отлучался ни на день, у меня главная роль, – последнее актёр сказал с гордостью, а потом вдруг сник.
– Если всё так, чего ты дёргаешься? – задал резонный вопрос Влад.
– Говорят, вы не любите перебежчиков.
– Кто говорит? – уточнил мужчина.
Я бы тоже не отказалась узнать, кто это такой осведомлённый.
Но Эдик в замешательстве отвернулся и снова посмотрел на реквизит.
– Насколько я знаю, – продолжил мой босс, – ты ушёл после истечения контракта, заблаговременно предупредив Аллу. Ты доработал фильм и, по сути, был свободен, как ветер. А то, что другая студия предложила тебе кусок побольше, так это здоровая конкуренция. С чего мне злиться?
Вот и я хотела бы знать, с чего? Почему когда увольняется актёр, которого наняла Алла, злиться должен её «старый друг»?
– Где проходили съёмки? – задал следующий вопрос мой босс.
– База отдыха «Еловый лог».
– Что вы там делали? Снимали фильм про озабоченного размножением йети?
Эдик дёрнул веком.
– Что, серьёзно? – хохотнул Влад. – Когда ты вернулся?
– Сегодня. И Лола…
– Что Лола? – наклонился вперёд мой спутник. – Приехала? Позвонила?
– В том-то и дело, что нет, – блондин покачал головой. – Она должна была встретить меня в аэропорту. Но не встретила. Телефон выключен. Взял такси, добрался до дома, но понял, что так и буду психовать, гадая, что, да как, поэтому и рванул к ней в квартиру, а потом сюда. Просто хотел убедиться, что она закрутилась и забыла.
– Вы встречались?
– Громко сказано. – Эдик передёрнул плечами. – Мы время от времени трахались, когда хотели расслабиться и не думать о том, как твоя задница смотрится на экране, достаточно мужественно или нет.
– И, тем не менее, когда она не появилась в аэропорту, ты приехал сюда. Не слишком ли ты беспокоишься о случайной любовнице?
– Думайте, что хотите, – твёрдо ответил актёр.
– Это вы послали ей цветы? – влезла с вопросом я. – Примерно дюжину роз четыре дня назад?
– Нет, – кажется, Эдик был удивлён. – Зачем мне это? – Он посмотрел на Влада и в свою очередь спросил: – Что с Лолой?
– Мы не знаем, – ответил мой босс. – Она просто пропала.
– Надо идти в полицию.
– Уже, – не стал вдаваться в подробности Влад, а потом распахнул дверь комнаты. – Не смею больше задерживать.
Эдик бросил недоверчивый взгляд на меня и, нахмурившись, вышел.
– Что думаешь? – спросил Влад.
– Я? – было с чего удивиться, не каждый день начальство спрашивает твоего мнения. – Сыщик из меня неважный, вот если вам кофе сварить…
– И всё-таки?
– Думаю, вы не тот, за кого себя выдаёте, – ответила я. Чистую правду, между прочим.
– Ты права, – он потёр переносицу.
– Правда?
– Сыщик из тебя неважный.
– Ага, – согласилась я. – Эдик беспокоится о Лоле и одновременно чего-то опасается. Кого-то. – Я, так же как и актёр, посмотрела на сломанные декорации. Но те угрожающими не выглядели.
– Скелет в шкафу есть у каждого, даже у него. И если придётся его найти, я его найду.
– И чем вам скелеты помешали? – вполголоса спросила я, толкнула дверь и вышла из комнаты.
– Ничем, пока они не влияют на прибыль и работу концерна. – Мужчина вышел следом.
– На студию «Купидон» поедем? – спросила я в коридоре.
И мы, конечно, поехали. Почти. Вышли под яркое солнце на парковку, и подошли к машине Влада. Я огляделась и увидела, как Эдик садится в такси.
– Он сказал, что Лола должна была его встретить? – Я нахмурилась и окинула взглядом стоянку. Ровные ряды машин, шлагбаум у выезда, vip-места, которые специально держат для наших звёзд и почётных гостей. – А где её машина? – спросила я, отходя от автомобиля Влада. – Где её «Ауди»? Она уехала на ней, но у дома машины не было, – вспомнила я свой визит к Лоле.
– Цвет? Номер? – быстро спросил мужчина, доставая телефон.
– Белая, – ответила я, и продиктовала номер, слушая, как он повторяет за мной цифры, прося кого-то пробить их по базе, пока неофициально.
– Я понимаю. Сделай что сможешь. Хотя бы узнай, не зафиксировано ли происшествий с этим или похожим автомобилем. Да, с меня причитается. До связи. – Он опустил руку и добавил: – Молодец! – А потом нахмурился и спросил: – Почему так странно смотришь?
– Гадаю, почему никто не вспомнил о её машине раньше?
– Не знаю. – Мужчина улыбнулся. – Поиск пропавших не совсем мой профиль. – И завёл машину.
– Ага. – Я села рядом.
Мы выехали на дорогу, но не проехали и пятисот метров, как Влад вдруг стал разворачиваться.
– Что? Куда? – спросила я, наблюдая, как он лихо пересекает двойную сплошную.
– Мне нужно кое-что проверить.
– Хорошо, – согласилась я, но через десять минут машина свернула на улочку, ведущую к моему дому. – Но…
– Одному. Считай у меня личное дело. А ты пока отдохни, к конкурентам съездим в другой раз.
– Но я только что приехала на работу!
– Вот и наслаждайся выходным, который тебе оплатят.
Он остановил автомобиль напротив крыльца и улыбнулся. Жаль только глаза оставались серьёзными, мало того, он о чём-то сосредоточенно размышлял. И посвящать в это «что-то» меня явно не собирался.
– Может, мне пока обзвонить больницы и… – Я проглотила слово «морги». Почему-то вспомнилась та танцовщица и её слова про грустные глаза.
– Отлично, – согласился он, едва слушая, что я говорю, и нетерпеливо постучал пальцами по рулю. – Этим и займись.
Этим я и занялась, стараясь не вспоминать о том, как сорвалась с места машина Влада, стоило мне выйти. И старалась не гадать, куда понесло босса. В конце концов, у него действительно могли быть личные дела. Ага, например, утюг не выключил или кран забыл закрыть.
Обзванивать лечебные учреждения оказалось делом не таким лёгким, как я представляла. Сидя в своей комнате, я раз за разом набирала номера, что выдал мне поиск. Набирала, не пропуская ни одного, от пунктов первой помощи до военного госпиталя, расположенного в пригороде.
Сперва собеседники пытались понять, что мне надо. Потом спрашивали, кто я. Затем прятались за «запретом на разглашение личной информации». Самые сердобольные посылали меня в… полицию. Самые бестолковые спокойно разглашали тайны вверенного им отделения или морга.
Когда после очередного сухого отказа телефон у меня в руке зазвонил сам, я едва его не выронила. Посмотрела на дисплей…
«Номер скрыт» – гласила многообещающая надпись. Ну, как тут не взять трубку?
– Слушаю, – строго сказала я, подражая голосам медработников, с которыми только что общалась.
– Вас интересует клуб «Мёд»? – приглушённо спросил собеседник.
– А что, хороший клуб?
– Да или нет? – спросил кто-то едва ли не шёпотом, или прикрывая трубку рукой.
– Да.
– Тогда загляните в почтовый ящик.
– Кто вы? Откуда узнали мой номер?
– И не благодарите. – В трубке послышался хриплый смешок, а потом вызов оборвался.
– Ну, хоть у кого-то хорошее настроение, – высказалась я. Схватила со стула свитер, вышла из комнаты и спустилась на первый этаж.
Судя по доносившемуся из гостиной звуку телевизора, мама ещё не спала. Я тихонько миновала прихожую, распахнула дверь в тёплый вечер, спустилась с крыльца и дошла до почтового ящика. В прорезях что-то белело. Я огляделась. Сумерки уже опустились на город, вдоль улиц зажглись фонари, в отдалении слышался шум двигателей и шорох шин по асфальту. Всё спокойно и буднично. Обычный вечер в обычном районе. Если не считать вызывающего белого клочка бумаги и анонимного звонка.
– Чёрт знает что, – сказала я, и всё-таки открыта ящик.
В руку свалился плотный конверт. Ни адресата, ни подписи, а это значит, что послание не отправляли почтой. Да и какой почтальон будет разносить письма на ночь глядя? Конверт положили специально для меня.
Я снова завертела головой, словно надеясь, что шутник выскочит из-за ближайшего дома и выкрикнет: «Сюрприз!»
Не выскочил.
Я разорвала конверт и, за миг до того, как пальцы коснулись плотного прямоугольника белой бумаги, поняла, что там.
Та же бумага, тот же шрифт. На одной стороне витиеватая надпись «Приглашение», на второй – «Клуб «Мёд»». Моё имя выведено синей шариковой ручкой, дата и адрес. Не хватало только Лолкиного поцелуя. Приглашение на вечеринку, после которой она исчезла.
Я медленно досчитала до десяти, вернулась в дом и захлопнула дверь. Взбежала по лестнице и, оказавшись в своей комнате, поняла, что уже пять минут смотрю на телефон. Очень хочу набрать номер, но не могу. Потому что не знаю. Из меня не только сыщик неважный, но и помощница. Так как номер начальника я узнать не удосужилась.
4 день съёмок
– Очень интересно, – протянул Влад, разглядывая приглашение.
– Бросили в почтовый ящик, – раз в пятый повторила я и, не удержавшись, зевнула.
Поспать удалось всего часа четыре. Остальное время я едва не бегала по потолку, выглядывала в окно и нервно поправляла занавески, как в шпионском фильме. Но судя по всему, за домом никто не следил и на положение занавесок не реагировал. Шпионы совсем обленились и предпочитали ночами спать. А вот я успела вдоволь попсиховать, мелькнула даже мысль позвонить Алле Сергеевне и попросить номер Влада. Остановило то, что пришлось бы объяснять, зачем он мне на ночь глядя понадобился и почему это не терпит до утра. Если первое объяснить было просто, то со вторым наметились проблемы. Дата на приглашении стояла только завтрашняя, и это тоже было странно. Словно меня не хотели застать врасплох, а дали время на раздумья. Такие новости вполне могли подождать до рассвета. Они могли. Я – нет.
Конец ознакомительного фрагмента.