— То есть я должна выбрать место для обеда.
— Нет, обедать мы будем после прогулки, как и положено, полноценно. Но перекусить перед прогулкой считаю хорошей идеей, так что выбирай.
— Витольд Лолли-й-евич, говорилось лишь о чае. А вы уже о прогулке.
— Ландыш, не придирайся к словам. После обеда отвезу домой. И ты старательно его оттягиваешь своими препирательствами, превращая в ужин.
Ну что ж. Не знаю, чем мне это аукнется в понедельник, но Вишневский сам напросился.
В очереди в Макдональдс шеф смотрелся комично. Особенно его растерянное лицо, когда я капризно ткнула пальцем в сторону мекки общепита. Даже немного пыхтел себе под нос, пока я не заметила, что он брюзжит как старик. Он промолчал, но судя по огоньку в глазах, мне отомстят. Мороженого что ли наесться, чтобы заболеть? Увы порыву не суждено было сбыться. Шеф заказал два кофе и два пирожка, мороженное нам предложить не успели, мальчишка за кассой подавился на заученной фразе под ледяным взглядом мужчины. Мои попытки вмешаться в заказ подавили банально — тяжелая рука легла на плечо и недвусмысленно его сжала, намекая, что ладонь продолжит свое путешествие вниз, если я буду вредничать. Найдя свободное место у окна, я недовольно засопела. Однако шеф пододвинул мне картонный стаканчик с горячим напитком и пирожок:
— Ландыш, я терплю и ты молчи.
— Вы сами дали мне возможность выбрать место для чая.
— Поэтому и терплю. Ужас, барышня, я расстроен.
— Кофе и пирожки здесь вполне съедобные.
— Кто знает, Ландыш, кто знает. Скажи честно, сколько тебе заплатили, чтобы меня отравить?
— Коробку шоколадных конфет.
— Дорогая, я тебе привезу в понедельник две. Давай оставить здесь это произведение из консервантов и маргарина, а также смесь робусты, ячменя и арабики и уйдем.
— Вы сноб, дорогой начальник.
Вишневский страдальчески вздохнул, отпивая напиток.:
— Достаточно?
Я помотала головой, пряча усмешку.
Через четверть часа страдания шефа закончились. С каким же он облегчением вздохнул на улице, что меня на секунду уколола совесть. Ровно на мгновение, потому что шеф обернулся ко мне:
— Ты не против пешей прогулки? Давно не ходил по Москве, никуда не спеша.
Если сначала я отнеслась скептически к предложению Вишневского, то через полчаса… Гулять по старым переулкам столицы вместе с архитектором, который увлекался историей город, это незабываемое событие. А если он еще и великолепный рассказчик, то время летело мимо нас, оно растворилось и исчезло, как и прохожие, спешащие по своим делам, нами просто не замечались. Вцепившись в рукав Вишневского, чтобы не упасть, я вертела головой, слушая его рассказ про особенную лепнину под крышей старого особняка, либо рассматривала узоры на доме. Рюкзак уже давно поселился на плече Вишневского, он сам поддерживал меня за руку, когда я, забывшись пару раз едва не растянулась на мостовой. Заумные лекции с непонятными терминами сменялись интересными житейскими историями либо забавными историческими фактами. Очнулись мы в переулках Арбата, когда началось смеркаться.
— Ой, уже темнеет.
— Да, загулялись. Ты голодна?
— Да, — про то что ноги болят, да и вообще после его слов на меня обрушилась усталость, промолчала.
— Я тоже. Пойдем обедать, а потом будем искать машину.
— Далеко идти? — я зябко пожала плечами, вместе с сумерками пришла прохладца.
— Не очень. Устала? Потерпи немного, сейчас постараюсь найти что-нибудь приличное и поближе.
— Угу, — мне честно говоря уже было все равно.
На плечи легла куртка, хранящая тепло хозяина. Стало так хорошо, что я подавила остатки здравого смысла, вопящего, что хозяин теперь стоит в одном тонком свитере, и закуталась, лишь выдав вежливое:
— Спасибо.
Вишневский лишь усмехнулся, увлекая меня в один из темных переулков:
— Здесь быстрее.
Через минуту мы стояли на пороге ресторана, название которого я не запомнила, лишь буркнула:
— А мы фейс-контроль и дресс-код пройдем?
— Мы уже в зале, глазки открой и садись.
Сфокусировать зрение получилось. На нас бросали заинтересованные взгляды, но не более. Вспомнив зачатки воспитания, которые тоже уже уснули под действием тепла зала, я даже выпрямила спину.
— Ландыш, я оценил твои старания. Расслабься. Ты хоть немного согрелась?
— Нет, — честно ответила я и жалобно посмотрела на него, — я не планировала так долго гулять и не заметила, что замерзла.
— Давай я закажу тебе вина или коньяк? Чтобы согреться изнутри. Почему раньше не сказала? — он выглядел обеспокоенным.
— Вы интересно рассказываете.
— Спасибо, но это не повод для болезни.
Через минуту возле нашего стола материализовался официант в накрахмаленной рубашке. Передо мной возник стакан с янтарной жидкостью. Официант тут же исчез, а я удивленно посмотрела на Вишневского.
— Это коньяк. Всего пятьдесят грамм. Ландыш, я не хочу, чтобы ты заболела.
— А вы?
— Я за рулем.
— Но на голодный желудок..
— Еду уже несут. Выпей, пожалуйста.
Я не стала сопротивляться. Сделал глоток огненного напитка. Коньяк не обжег горло, наоборот мягко согревал изнутри. Пока я прислушивалась к ощущениям, нам принесли салат.
— Ешь, Ландыш, приятного аппетита.
С обедом мы расправились быстро. Уже с чашкой чая в руках, Вишневский спросил:
— И что теперь?
— Витольд Лоллиевич, я устала. Спасибо за вечер и за помощь днем, но все же я домой хочу.
— Лоллийевич, хорошо, я тебя отвезу.
— Мы в районе Смоленской, ваша машина осталась на Чистых прудах.
— Значит, заедем на Чистые пруды и потом я отвезу тебя.
— Нет.
— Дорогая, на улице холодно. Ты без куртки, я провожу тебя.
— Витольд Лолли-й-евич, а почему бы вам хоть раз не поинтересоваться моим мнением на этот счет?
Вишневский нахмурился:
— Ландыш, давай сейчас не будем спорить.
— Давайте. Поэтому я вызову себе такси, раз вы так переживаете за мое здоровье и уеду одна.
— Не надо было давать тебе коньяк. Ты начала перечить. Впрочем, неволить не буду. Вызывай.
Он откинулся на спинку кресла и продолжил пить чай, словно ничего и не было. Вот только вокруг опять похолодало. Я смутилась, потому что вспылила на ровном месте.
— Ландыш, такси, — ровный рабочий голос невозмутимого аристократа.
Вздохнув, я достала телефон и продиктовала адрес, который подсказал официант. На Вишневского старалась не смотреть.
— Когда приедет машина?
— Через пятнадцать минут.
— Я могу попросить, чтобы вы сделали крюк и добросили меня до машины?
Я удивленно подняла глаза. Вишневский забавлялся, следя за моим изумлением:
— Знаете что, Витольд Лоллиевич..
— Лоллийевич. Ландыш, я просто прошу о помощи. Неужели ты меня бросишь здесь?
— Хорошо.
— Отлично. Спасибо.
Я не выдержала и рассмеялась.
— Что? — обиделся он.
— Вы все равно своего добьетесь.
Он пожал плечами и продолжил наслаждаться чаем.
Уже в машине, опережая меня, Вишневский назвал мой домашний адрес. Возмущаться не осталось сил. Длительная пешая прогулка, коньяк и сытный обед сделали свое дело, я задремала, используя плечо шефа в качестве подушки.
Субботний вечер осенью в Москве имеет плохое свойство. В нем отсутствуют вечные пробки на улицах. Мне казалось я только лишь уснула, а меня уже осторожно будили:
— Ландыш, приехали, просыпайся.
Я смущенно открыла глаза.
— Пойдем, я провожу тебя до двери.
Сделав знак водителю ждать, Вишневский помог мне выбраться из машины. Неловкое молчание в лифте, седьмой этаж. Возле дверей я замешкалась и уже стоя на пороге, несмело предложила:
— Чаю?
— Спасибо, Ландыш, не стоит. Спокойной ночи.
Двери лифта закрылись, увозя шефа вниз. Домой я вошла лишь с одной мыслью — выспаться. Разбираться с повышенным вниманием шефа, как и в том странном взгляде, подаренном на прощание Вишневским, я буду позже.
Вишневский опустился на заднее сидение и привычно скомандовал:
— Чистые пруды, Макдональдс.
Пока он отвозил Ландыш, ему трижды звонила Паулина. Пока он не решил. что делать. В любовь девушки, младше его вдвое он никогда не верил. Сам тоже в ней не заподозрен. Взаимовыгодный союз по расчету с определенными уступками. И первое, что он требовал от спутниц — честность. Надоело? Предупреди и уходи. Паулина первая, кто рискнул делать из него дурака, причем настолько нагло, что использовала для интрижки кафе, куда он ее водил постоянно. Ну что ж, она выбор сделала. Только не вовремя очень. Через пару недель прием, нужна спутница. Пригласить Ландыш? Он не готов к такому развитию сюжета, да и подставлять ее под камеры не хотелось бы. Нет, с ней все иначе запланировано. Он потер уставшие глаза и мотнул головой. Надо попросить Марину сопровождать его, заодно поможет с назначением встреч и контактами. С Паулиной завтра поговорит. Сейчас заберет машину и…
— Приехали.
Он расплатился с водителем и отпустил такси. А через минуту с превеликим удовольствием выругался вполголоса. Машины на месте, где он ее припарковал, не было. Теплилась надежда, что ее все же эвакуировали за неоплату парковки. Что ж за день такой-то!
— Так, Ландыш, ты действительно мне дорого обходишься, — хмыкнул он себе под нос. набирая номер Богдана, — пора менять эпитеты. Богдан, ты свободен? Я стою на Чистых прудах у Макдональдса. Забери меня. Только на своей машине.
— Витольд Лоллийевич, я это… Свидание у меня. Вы же с Ландышем. Я и вина выпил.
— Ландыш я отвез домой на такси. А вот машины, там где я ее оставил нет, — Витольд рассмеялся, — ладно, отдыхай.
Он сбросил вызов. Оставалось лишь вызвать такси вновь. В тот же момент телефон снова ожил. Звонил Владимир, второй водитель:
— Витольд Лоллийевич, мне Богдан позвонил. Точнее скажите адрес, я вас заберу. И потом машиной займусь.
— Чистые пруды, Макдональдс.
— Буду через полчаса.
Витольд хмыкнул, страдальчески покосился на ресторан фастфуда и вошел в него. В конце концов кофе здесь вполне съедобное. Именно среднего рода.
Утро понедельника добрым не бывает. В шесть утра мне позвонил Вишневский и сообщил, что приедет ближе к обеду. Его совершенно не смутило, что я еще сплю. Надиктовал несколько фамилий, с которыми надо связаться и назначить встречи, затем иронизировал в трубку, пока я пыталась разыскать хоть какую-то ручку. Не выдержав, я рявкнула, что рабочий день у меня через три с половиной часа, и в данное время суток я предпочитаю спать. На что мне вежливо пожелали спокойной ночи, язвительно добавив, что всю информацию он уже продублировал на почту. Слушая короткие гудки в трубке, я пыталась сообразить, что это было.
Приехав в офис, я застала там заплаканную Алевтину. Оказывается ей звонил некто Шишов, который требовал немедленно соединить с директором. Грозил увольнением, если ему не дадут телефон Вишневского, мотивируя тем что он в Италии и у него срываются важные переговоры, а он забыл мобильный архитектора. Проверив базу по знакомым клиентам и подрядчикам, ничего похожего не нашли. Подозревая идиота-спамера, оттачивающего мастерство холодных продаж, я отправила девушку успокоиться.
Поскольку до начала всеобщего рабочего дня оставалось полчаса, то офис был пуст. Я устроилась в одном из кресел секретарей, заодно решив проверить базу по контактам еще раз. Саму фамилию Шишова я не помню.
Зашумел лифт, на этаже появился Липатов.
— Доброе утро, Ландыш. Прекрасно выглядите. Ландыш, я отдавал насчет командировки бумаги.
— Доброе утро, Игорь Валерьянович, благодарю за комплимент. Билеты на поезд и гостиница уже забронированы.
Липатов замер, откладывая в сторону ручку, которой записывал время прихода.
— Как поезд? Ландыш, это трата времени. Только самолет!
— Игорь Валерьянович, лететь на самолете в Липецк — неоправданная роскошь. Поездом вполне удобно. Вас встретят с вокзала и доставят на порог гостиницы.
— Сутки трястись в поезде? Ландыш, это не смешно. Я пожалуюсь Витольду Лоллийевичу! Перебронируйте на самолет.
— Почему сутки? — опешила я.
— А сколько по вашему? — продолжал кипеть он.
— Около девяти часов. Вечером ляжете спать, утром проснетесь. Самолет летит час, — одним глазом я подглядывала на монитор, где открыла страницу аэропорта города Липецка с расписанием, — и вылеты весьма неудобные для вас, человека ценящего комфорт. Либо прилет в полночь, либо вылет так рано, что на регистрацию неудобно ехать. Не отдохнете же.
— Думаете?
Призывая все свое обаяние, добавляя легкое женское кокетство, я проникновенно ответила:
— Конечно, первым делом я все посчитала, чтобы у вас были наибольшие выгоды и удобства. Самолет в этом случае не лучший выход, а точнее даже худший. Не успели взлететь, уже садиться. Не отдохнуть, да отзывы о самолете не самые хорошие, — лукавила, потому что конечно ничего я не читала.
— Да? — лесть погрела сердце руководителя проекта, — спасибо. Это вы хорошо придумали.
Он ушел в общий зал, а я вздохнула. Алевтина поставила мне чашку с кофе:
— Спасибо, Аля. Как же он переговоры ведет?
— Он сильно меняется, как только дело до работы доходит. Я однажды на переговорах чай относила. Еле успела увернуться, когда Игорь Валерьянович эмоционально доказывал целесообразность чего-то там. И знаешь, проект считали провальным, но в итоге бюро получила очень выгодный контракт.
— Понятно, рассеянный гений, — протянула я.
— Но ты так классно ему все объяснила.
— Это да, если надо, то могу. Но вообще я тихий и мирный человек, — я забрала чашку и сумку, — Все Аля, работать пора. Всех таких непонятных переводи на меня, я разберусь. Шефа сегодня не будет до обеда, но вы не расслабляйтесь. Еще не все поставщики забиты. И я нашла восемь ошибок в именах, пролистывай всю базу и исправляйте, потому что адресные наклейки прямо из базы печатать будем. Когда тебя Вероника сменит, поднимись ко мне, там на брошюровку несколько пояснительных я распечатала. И заполните, наконец, таблицу по приходу и уходу, иначе вас первых оставят без зарплаты. Сто раз говорила, что утром, пока никого нет, быстро перенести надо.
Запустив у себя компьютер, я быстро просмотрела письмо шефа. Назначение встреч и выписать пропуск на машину заняло времени практически до обеда, потому что соотнести все в матрицу календаря, состыковаться с остальными помощниками, да еще и дозвониться — это отдельная песня, а если учесть что часть офисов переехала и не соответствовала тем фотография визиток, что мне дали, то к обеду я чувствовала себя разносчиком пиццы, которому надо везде успеть. Не дозвонилась я только до мужчины со звучной фамилией Король.
— Царь, очень приятно, — перевела я дух, глядя в расписание Вишневского. Пометка шефа, 'в самое ближайшее время' говорила лишь о том, что встречу либо на сегодня вечером, либо завтра раннее утро. Есть надежда, что Вишневский настоит на ресторане, а если нет…
Пискнул телефон, сообщая об смс.
'Если ты уже проснулась, то почему я не вижу в расписании Федора? Это срочно, Ландыш!'
'Вас устроит вечер?' — быстро набрала я.
'Ландыш, быстро!'
Я обиженно потянулась к трубке. как телефон ожил:
— Ландыш, там Король спрашивает Витольда Лоллийевича. Ты же сказала…
— Давай сюда Царя.
— Его зовут Король Федор Борисович.
В динамике щелкнуло, затем раздался недовольный голос:
— Витольд?
— Добрый день. К сожалению, нет. Меня зовут Ландыш, я помощник господина Вишневского. Господин Вишневский попросил связаться с вами, чтобы…
— Ландыш? Ах, Ландыш… Ну-ну. И зачем вы меня разыскивали?
— Чтобы договориться о встрече.
— Мне из вас полную информацию вытягивать надо? Время, место. Не тратьте моего времени больше, чем необходимо, Ландыш.
— Сегодня в восемнадцать часов ровно в офисе господина Вишневского, устроит?