Когда все потренировались, профессор попросил Невилла выйти и первым продемонстрировать свои силы. Но Лонгботтом молча тряс головой, сжимал зубы так, что его челюсти побелели, и наотрез отказывался от этой сомнительной чести, расширившимися от страха глазами уставившись на изредка сотрясаемый ударами изнутри шкаф.
- Что же ты так, Невилл, – мягко пожурил его Люпин. – Гриффиндорцы же ничего не боятся. Ладно, кто еще хочет попробовать свои силы?
Вперед тут же вышел Рон Уизли, решительно поджав губы и глядя на шкаф, как на личного врага.
- Встань вот здесь. Скажи, чего ты боишься больше всего на свете?
Рон покраснел, но все-таки выдавил из себя:
- Пауков.
- Пауков? Замечательно, – обрадовался Люпин, а Рон кинул на него скептичный взгляд. – Тогда представь себе самого огромного, страшного и уродливого паука… Представил? Молодец. И… с помощью воображения надень на каждую его лапу ботинки с маленькими колесиками. Представляешь, как он в своих восьми ногах запутается?
Уизли, повеселев, кивнул и направил палочку на шкаф. Профессор встал за ним и, предупредив, что они начинают, заклинанием открыл гардероб.
Огромный, ростом выше взрослого человека, косматый паук, угрожающе клацая жвалами, пошел на Рона. Кто–то взвизгнул, Рон на мгновение оцепенел и вдруг как взревел:
- Riddikulus!
Паук замер на секунду, а потом ноги его разъехались в разные стороны, и он с громким плюхом приложился всей тушей о доски паркета. В комнате раздались неуверенные смешки. Боггарт копошился на полу, пытаясь собрать ноги вместе.
- Браво, Рон, теперь Симус, – распорядился Люпин, и мальчик выступил вперед.
Боггарт успел побывать баньши, мумией, змеей, тараканами, огромными крысами, зомби… И вдруг все кончилось.
- А где он? – спросил кто-то из ребят, глядя на пустое место, где еще секунду назад был боггарт. – Мы его победили?
Все обернулись к Люпину, который, нахмурившись, смотрел на Невилла и пустое место рядом с ним.
- Не уверен, – пробормотал профессор. – Боггарты всегда исчезают громко, как лопнувший воздушный шарик, и должно было проявиться маленькое облачко серого дыма…
От двери за спинами ребят послышался громкий скрип, а секунду спустя щелчок, как от закрывшегося замка. Оказавшаяся к ней ближе всего Гермиона подергала за ручку и удивленно посмотрела на учителя.
- Закрыто, профессор.
- Отойдите, – отрывисто попросил Люпин и, подойдя к двери, произнес: – Alohomora!
Дверь не поддалась. Люпин дернул головой и произнес другое отпирающее заклинание. Которое тоже не возымело эффекта. И третье…
За спинами сгрудившихся рядом с профессором ребят раздался злорадный тихий смешок, от которого у всех пробежали мурашки по коже. Только сейчас все заметили, что в помещении сильно потемнело.
- Невилл, – почему-то шепотом обратился Люпин к студенту. – Какой образ должен был принять твой боггарт?
- Бугимена, – так же тихо ответил Лонгботтом.
Тем временем свет погас совсем, а по окну забарабанили первые капли дождя. Ярко сверкнула молния, осветив бледные лица и очертания уродливой когтистой лапы, высовывающейся из дверцы шкафа.
- Riddikulus! – закричал Люпин, тут же наставив на нее палочку, и лапа исчезла.
Профессор уже собирался сделать шаг по направлению к шкафу, когда Невилл схватил его за руку.
- Нет, профессор! Он только этого и ждет! Он там прячется, затаился и выжидает.
- Выжидает чего, Невилл?
- Когда кто-нибудь подойдет, – побелевшими губами прошептал Лонгботтом.
- Ладно, – нахмурившись, кивнул Люпин и запечатал шкаф заклинанием. – Боггарт пойман, и нам теперь нечего бояться…
- Ой! – взвизгнула Лаванда, подпрыгнув почти до потолка. – Меня что-то царапнуло!
- Может, кто-то подшутил? – ненатурально улыбнулся профессор, но девочка помотала головой, провела рукой по шее и показала смазанную красную дорожку.
Студенты заволновались и снова оказались рядом с закрытой дверью. После новых бесполезных попыток ее попробовали взорвать, но и это не вышло.
- Это как номер 1408, – пробормотал Невилл. – Он запер нас здесь навечно, до тех пор, пока мы не сойдем с ума и не покончим с собой…
- Невилл! – одернул его шокированный преподаватель.
Продолжить воспитательную беседу ему не дали: заскучавший Бугимен внезапно материализовался в гуще студентов, схватил за шкирку Терри Бута и поволок его к шкафу. Мальчик упирался и закричал, чем привлек внимание Люпина. Боевые заклинания монстра отогнали, и он развеялся, чтобы через минуту появиться с другой стороны.
- Так, все ко мне, – закричал Люпин, пытаясь держать ситуацию под контролем.
Он и не предполагал, что боггарт может реально навредить: о таком не писали ни в одном учебнике. Убедившись, что все ребята сгрудились вокруг него, он окружил их защитным барьером. Золотистый свет магического круга внушал чувство безопасности, и Люпин облегченно выдохнул.
- Все собрались?
- Видимо, все, – прошелестел у него над ухом чей-то незнакомый голос, и бедный профессор замер соляным столбом, не в силах обернуться. Бугимен издал тихий довольный смешок.
====== Глава 38. Сохатый и Бродяга ======
Большой зал гудел, как растревоженный улей: дети в красках пересказывали друг другу, что творилось у них на уроке ЗОТИ. Сам Люпин, бледный и несчастный, сидел за учительским столом и трясущимися руками держал стакан с умиротворяющим бальзамом.
- Это был кошмар, – пробормотал он, залпом выпив жидкость и передернувшись. – Я в жизни не видел ничего страшнее. Понимаете, обычно с боггартом проще сражаться, когда людей много. Он теряется, не может выбрать, в кого превратиться… Но после той жути, которую выпустил Невилл, остальные резко изменили свои предпочтения и теперь страх у всех был один. А заклинание не действовало. Потому что невозможно высмеять то, чего не видишь, то, что скрывается в тенях, нематериальное, но при этом способное тебя коснуться и навредить.
Люпин судорожно выдохнул и помотал головой, отгоняя навязчивые воспоминания.
- И как же вы справились, коллега?
Голос Снейпа звучал слегка насмешливо.
После урока бледный и встрепанный Люпин пришел к нему и попросил обезвредить боггарта из учительской. Снейп съязвил, что не нанимался выполнять его работу, но все-таки отложил проверку домашних работ, чтобы избавиться от привидения. Не желая снова видеть свой самый страшный кошмар, он кинул заклинание лишь только дверца шкафа начала приоткрываться.
- Riddikulus!
Чтобы избавиться от боггарта, потребовалось неожиданно много времени и усилий.
- Какой он у тебя откормленный, Люпин, – насмешливо заметил Снейп, окинув ехидным взглядом стоящего возле самой двери профессора ЗОТИ. – Видимо, среди третьекурсников Гриффиндора и Равенкло нашелся кто-то на редкость трусливый.
Люпин только досадливо дернул плечом, коротко поблагодарил зельевара за помощь и предложил пойти в Большой зал. Подошло время ужина. Сейчас же Снейп все-таки нашел возможность вклиниться в его рассказ, чтобы удовлетворить свое любопытство.
- Выход нашел Гарри Поттер, – не стал скрывать правду Люпин. – Он предложил оглушить нас всех, чтобы боггарту стало неоткуда черпать вдохновение. Когда мы очнулись, он уже был заперт в шкафу, на этот раз по-настоящему.
Снейп недоверчиво хмыкнул и покачал головой, смерив взглядом сидящего в окружении ребят Поттера, оживленно о чем-то рассказывающего своим внимательным слушателям.
Джеймс Поттер вздрогнул и, раскрыв глаза, посмотрел расфокусированным взглядом на лицо сидящего перед ним человека. Сразу приметил фамильное сходство, а особенно – миндалевидные зеленые глаза.
- Гарри? – слегка неуверенно спросил он, и мальчик, улыбнувшись, кивнул. – Сын! Ты жив! Я так рад…
- Меня спасла защита мамы, – пояснил Гарри.
- Как она? С ней все в порядке? – в голосе Джеймса звучало искреннее беспокойство, даже страх. Заметив выражение, промелькнувшее на лице Гарри, его взгляд потух, а плечи опустились. – О…
- Она умерла, спасая меня, – тихо сказал Гарри. – Как и ты. Я всегда хотел поблагодарить за это.
- Ты же мой маленький Бемби, – грустно усмехнулся Джеймс. – Я не мог поступить иначе. Но Лилз! Мерлин, моя Лилз!
Его голос сорвался, и маг сгорбился, спрятав лицо в руках.
- Зато мы теперь снова вместе.
Джеймс вздрогнул и, обернувшись, увидел стоящую рядом жену. Резко встав, он заключил ее в объятья.
- Лили! Любимая, прости-прости-прости-прости…
Он шептал, осыпая лицо женщины поцелуями, а она тихонько смеялась, стараясь не дать волю слезам. Гарри и сам пару раз шмыгнул носом.
- Ну все, хватит, – взял себя в руки Джеймс, но жену так и не отпустил. Он присел и потянул ее себе на колени. Лили независимо фыркнула, но сопротивляться не стала. – Гарри, рассказывай, что я пропустил. Ты, разумеется, живешь с Сириусом? Где он, кстати?..
Джеймс слушал рассказ сына и не верил своим ушам. Сириус в Азкабане? Снейп – преподаватель зелий? Люпин ни разу не пришел навестить его Сохатика, да и даже в школе продолжает сохранять дистанцию? Гарри живет у магглов? Радовало лишь то, что Волдеморт был повержен, так что его сыну не угрожал психованный маньяк, поверивший в какое-то мутное пророчество. А еще неправильный эльф, сбежавший Сириус, странные идеи сына…
Он помотал головой и еще крепче обнял жену, понимая, как ей тяжело было узнать все это.
- Знаешь, Гарри, – вздохнув, начал делиться идеями Джеймс. – С Сириусом нужно обязательно связаться, чтобы он не натворил глупостей. Он – твой опекун, и я был бы рад, если бы он забрал тебя от этих ужасных магглов.
- Знаешь, Джеймс, – задумчиво заметила Лили. – А вот я уже не уверена, что все так плохо. Сам посуди: наш мальчик вырос умным, самостоятельным и талантливым магом, лишенным иллюзий, пробивным и рациональным. Как думаешь, расти он с Сириусом, Блэк смог бы подать ему нужный пример для подражания? Вот и я не уверена. А уж чему бы он его научил… Один этот его мотоцикл и косуха чего стоят.
- Да, но он все равно нам нужен, – твердо сказал Джеймс. – И я знаю, как надо назначить встречу. Бери пергамент и пиши: «Здравствуй, бродяга! Как твое ничего…»
Ответ от Блэка пришел в тот же день. Письмо было очень эмоциональным, а некоторые моменты Гарри даже не рискнул зачитывать вслух, поняв, что у него язык не повернется озвучить это при маме. Встречу назначили на выходные в Визжащей хижине. Про тайный ход, ведущий от Гремучей ивы до этого дома на окраине Хогсмида, Гарри тоже рассказал отец, а еще о порядке действий, необходимых для нейтрализации коварных и довольно опасных веток. За эти несколько дней отец выпытал у сына практически все его школьные приключения (которых было откровенно негусто) и сам с живостью делился своими самыми интересными проделками.
- А как же профессор Снейп? – как-то раз, не выдержав, спросил Гарри. – Ты никогда не рассказываешь мне о том, как вы шутили над ним.
Джеймс виновато покосился на Лили, и, вздохнув, ответил:
- Да о чем там рассказывать… Придурком я тогда был, ревность в жопе играла: он все время рядом с моей Лили крутился, за что и огребал по сальным культяпкам.
- Джеймс! – возмутилась Лили такому определению ее школьного друга.
- Но, Лилз! Это не оскорбление, это констатация факта! – вскинулся Джеймс. – У него руки постоянно какой-то дрянью были перемазаны, как и патлы, и нос лоснился… В общем, тот еще красавец. И потом, я же при Гарри его Нюнчиком не зову…
- Джеймс!
- Понял-понял! Прости, само вырвалось. Так вот, после школы мы с ним и не виделись совсем, а потом, когда он нас о Том-кого-нельзя-называть предупредил, даже вроде как помирились. По крайней мере, я у него прощение за наши шутки попросил, а он кивнул и ушел.
Лили только молча покачала головой, глядя на мужа с мягкой укоризной, из серии «придурок-придурком, но ведь все равно люблю».
Огромный черный пес сидел на полу хижины. При виде Гарри он оживился и радостно замолотил хвостом по доскам, подняв целое облако пыли.
- Гарри! – крестный, перекинувшись, подошел к Поттеру и притянул его к себе. – Как ты вырос! Совсем на Джеймса не похож, но глаза Лили.
- Кстати, они хотели с тобой пообщаться, – хмыкнул Гарри и залез рукой в кошелек, чтобы достать портреты.
После взаимных охов, вздохов и иных проявлений восторга от встречи, Сириус все-таки рассказал, почему он совершил побег.
- Этот ублюдок, Хвост, в Хогвартсе! Я видел его на фотографии. Вот, смотрите.
На свет появилось уже знакомое Гарри фото с семьей Уизли.
- Не знал, Бродяга, что в Азкабан доставляют свежую прессу, – подколол его Джеймс.
- О, заткнись! – хмыкнул Блэк. – К нам с визитом приходил министр, и был настолько любезен, что одарил этим номером. Увидел Петтигрю…
- Но как ты понял, что эта крыса – он? – въедливо уточнил Гарри. – Подожди, дай я сам угадаю… Передняя лапа?
- Точно, – рассмеялся Сириус и потрепал крестника по плечу. – Ты такой же головастый, как Джеймс. Еще когда я погнался за ним в тот Хэллоуин, он, перед тем как обернуться крысой, сам его себе оторвал. И сбежал, жалкий трус.
- Я помню, – кивнул Гарри. – Говорили, что от него остался всего лишь палец. Но как ты смог сохранить свой рассудок рядом с дементорами? Ты окклюмент?
- Окклюмент? – рассмеялся Сириус. – Нет. Думаю, единственной причиной, почему я не потерял рассудка, была мысль, что я невиновен. Ее не назовешь счастливой мыслью, дементоры не могли высосать ее, но она сохранила мой разум и самосознание. А когда приходилось уж совсем круто, я превращался у себя в камере. Вы же знаете, дементоры ничего не видят, – он сглотнул, – они воспринимают людей только через их эмоции... И они ощущали только, что мои чувства в эти часы делаются менее... менее человеческими, менее сложными. Скорее всего, они думали, что я схожу с ума, как все остальные узники. Это их не беспокоило. Но я был очень слаб, и не было никакой надежды, что я с ними справлюсь без волшебной палочки. Летом я увидел Питера на фотографии и догадался, что он в Хогвартсе, рядом с Гарри. Идеальная позиция для нападения, если однажды он проведает, что Темный Лорд вновь набирает силы. Так что нужно было действовать. Ведь я единственный знал, что Питер еще жив. У меня в голове как будто зажегся свет, появилась цель, навязчивая идея, которая придавала мне силы, проясняла ум. Однажды вечером, когда дементоры принесли еду, я выскользнул в открытую дверь в облике пса. Им настолько сложнее улавливать чувства животных, что они были сбиты с толку, а я был так истощен, что сумел пролезть сквозь решетки. В обличье пса переплыл пролив, побежал на север и так добрался до окрестностей Хогвартса. Все это время жил в лесу, и там меня вдруг находит та сова… Если честно, я уж было решил, что это подстава авроров, но когда прочитал твое послание, Сохатый...
Сириус покачал головой, не в силах передать охвативших его чувств.
- Ладно, – прочистив запершившее горло, сменил тему Джеймс. – Что будем делать?
- А что тут думать? – горячо вскинулся Сириус. – Я проберусь в Хогвартс и сверну шею ублюдку. Двенадцать лет мечтал это сделать.
- Так не пойдет, – замотал головой Гарри. – Один раз ты уже попытался отомстить и загремел в Азкабан. Ты сидишь там за что? За убийство тех магглов и Питера Петтигрю. Ничего другого на тебя нет. Значит, если мы предоставим живого Петтигрю для допроса, ты будешь реабилитирован.
- Но, Гарри… – начал Сириус, но Поттер рукой попросил дать ему закончить.
- Разумеется, скандал попытаются замять, чтобы не дать усомниться в правильности действий министерства, Визенгамота и Аврората. Поэтому нужно будет заручиться поддержкой прессы и, желательно, еще какой-нибудь сильной официальной структуры. Кто у нас может противостоять министерству магии?
- Да разве что зеленые коротышки, – рассмеялся Сириус. – Вот уж скользкие твари! Но они в дела волшебников принципиально не вмешиваются…