Дальнейший путь прошел в полном молчании. Машина летела со скоростью ветра по шоссе, куда-то за город и ни один патрульный, что удивительно, не остановил нас. Свидание на природе задумал, что ли? Холодновато для свиданий.
Мужчина съехал с трассы, сбавив скорость, и зарулил в лесок, который по осени менял цвет шубки с зеленого на желтый. Разбитая дорога вела, скорее всего, к какому-нибудь дачному поселку. Но, как оказалось, я ошиблась, мы выехали к роскошному дому, который стоял посередь леса один одинешенек. Ни один провод не отходил от крыши, не было ни ограды, ни каких-либо искусственных насаждений или заасфальтированных дорожек вокруг. Просто дом, деревья, дорога, ведущая к жилищу и ни души.
Очень кстати пришлись мысли о том, что сначала-то героя-любовника окрестила маньяком и было глупо так легко верить незнакомому мужику, пусть и красавцу. Пустила в дом, позволила себя лапать, вот сейчас дала возможность завезти в глухое местечко, откуда до помощи не докричишься. Мало ли что он всякие фокусы проворачивать умеет. Их можно объяснить, если он гипнотизер. И если мои подозрения верны, то я попала, очень крупно попала.
- Выходи, - тихо приказал Герман.
Взглянув на каменный профиль, не посмела перечить, только вжала голову в плечи и молча вылезла из машины, попутно пытаясь понять каким образом мне смыться, если подозрения окажутся все-таки правильными. От увиденного непроизвольно ахнула и выпрямила спину, глядя расширившимися глазами на то, как исчезает дорога и смыкаются деревья за машиной в непроходимую чащу.
- Кто ты? - вопрос вырвался непрошеным и словно застыл в похолодевшем и загустевшем воздухе.
- Я? - мужчина смотрел на дом и, отвечая, даже не повернулся ко мне. - Тебе незачем это знать.
Герман сделал несколько шагов к зданию, потом повернулся ко мне и спросил:
- Ты идешь?
- Я не хочу, - замотала головой, пытаясь показать, как сильно мне не нравится происходящее.
- Это не имеет значения, - вернулся он за мной, взял за руку, чуть повыше локтя и потащил в дом. - Будет так, как я хочу, твое мнение не в счет. У тебя была возможность решить все по-хорошему. Отказалась, пеняй на себя, - все это было сказано ровным тоном, без единой повышенной интонации.
Кусок второй
- Нет, жизнь, лучше развернись обратно. Гримаса пугает больше чем вид со спины.
После услышанного ответа по-настоящему испугалась и, завизжав, стала вырываться. В ход пошли высокие каблуки, остро наточенные ногти и зубы. Но, мужчина, игнорируя меня и мои телодвижения, упорно тащил меня к дому. Такое ощущение было, что руки у него из железа, ни одной царапины не осталось, ни одного укуса. Решила поступить по-другому, расслабила ноги, отказываясь шагать самостоятельно. Меня подхватили подмышки, и, подталкивая под зад коленями, потащили дальше.
У дверей вышла заминка, которая дала мне передышку и надежду, что пока Герман будет отпирать замок, смогу сделать ноги, хоть куда-нибудь. Но надежда была тщетной. Не отпуская, вырывающуюся меня, он просто пнул ногой дверь, которая послушно распахнулась, и шагнул через порог, таща почти вывернувшуюся из его лап меня прямо по начищенному до блеска полу по коридору в комнату.
Очень скоро охрипла от крика и визга и когда меня втолкнули в роскошную спальню, была способна только тихо и жалобно всхлипывать. Подняться с пола сил не было, и я снизу вверх смотрела на своего мучителя, надеясь, что все происходящее мне приснилось. Но кошмар не хотел рассеиваться.
- За что? - спросила красавчика, который смотрел на меня с непроницаемым выражением лица.
Он ничего мне не ответил и, еще немного погипнотизировав взглядом, вышел из комнаты, закрыв дверь на замок. Я взаперти? Как только поняла, что в заключении, появились силы. И с открывшимся вторым дыханием поднялась с пола и стала стучать в дверь и шипеть, голос отказывался повиноваться:
- Выпусти меня!
Ответом была тишина и скоро, убедившись, что двери абсолютно все равно, сколько не стучи, а гад, укравший меня, никак не реагирует, бросилась к единственному окну в комнате. Распахнула створки и попыталась вылезти, но не тут-то было. Невидимая преграда не давала мне перекинуть ногу через подоконник. Отчаявшись, притулилась на стуле, который в количестве одной штуки имелся в комнате. Здравых мыслей в голове не появлялось. Что делать в такой ситуации не знала. Жизненный опыт был так мал, что тоже тихо молчал в тряпочку. Вот тебе и самостоятельная жизнь. Одна надежда на папу. Он так просто мое исчезновение не оставит.
Анатолий Ермолаевич, так звали незабвенного папулю Леры, метался по залу ожидания в аэропорту, ожидая рейса на Мальдивы. Выехать пришлось срочно, из отеля позвонили еще вчера и предупредили, что жена бизнесмена попала в аварию. Собралась устроить сюрприз дочурке ко дню рождения, приехать и поздравить лично, а вон как все обернулось. Мужчина скрывал от дочери как мог плохие новости, не хотелось в праздник совершеннолетия портить девочке настроение. Да и не воспринимал он дочь как взрослого человека. Все еще казалась несмышленой малышкой, которую надо было оберегать от всевозможных жизненных неурядиц. Поэтому и вечером промолчал и на следующий день утром. Духу не хватило сказать, что мать в коме.
Сейчас он пытался набрать номер Леры, но телефон не отвечал. Длинные гудки тревожили, и дурное предчувствие не давало покоя. Слишком много неприятностей и с бизнесом и в личной жизни стало валиться на плечи бизнесмена последнее время. Жена ушла к другому, о чем Лера пока тоже не догадывалась. А теперь вот в аварию попала. И Лера не подходит к телефону, как тут не забеспокоиться?
Набрал номер начальника своей личной службы безопасности:
- Леха, что с Лерой?
- Шеф, тут такие дела, - замялся мужчина на другом конце провода. - Упустили мы ее.
- Как упустили? - чувствуя, как холодеет в груди, Анатолий Ермолаевич сел на свободное сиденье.
Зал ожидания хоть и был полон, свободные скамейки еще были.
- За ней пижон какой-то приехал в институт. Сашок говорит, что раньше этот разряженный клоун замечен рядом с Валерий не был. Первый раз нарисовался. А она вела себя с ним так, будто знакомы они. По телефону перед этим не созванивались, вы же сами знаете, жучок в трубке стоит, все разговоры знаем. Если только через интернет познакомились, но и на ее ноуте прога стоит, мы в курсе с кем она общается. И мужика похожего среди ее инет-знакомых не было. А тут нарисовался как из воздуха. Тачка шикарная, букет подарил и она села в машину. Мы номера пробили, таких в базе нет, свободными числятся. Поехали следом, проследили до МКАДа, а там тачка как в воздухе растворилась. Жучок молчит, пеленгнуть не получается. - Мужчина виновато засопел в трубку. - Будем землю рыть, но пока такие результаты.
- Леха! - завопил Анатолий Ермолаевич так, что сидящие рядом с ним люди начали испуганно оглядываться. - Если не найдете, убью всех! - и, схватившись за сердце, хриплым шепотом добавил. - И тебя не помилую, даже не смотря на то, что друг.
- Толь, что с тобой? - забеспокоился Леха.
- Н-н-ничего, - прошептал, синея, мужчина. - П-п-п-пройдет.
Мобильник выпал из непослушных пальцев и мужчина начал заваливаться на бок. Взвизгнула какая-то нервная дама, мамочка с ребенком поспешила встать и поменять диспозицию, чтобы не травмировать дитя и встревоженная охрана сгрудилась вокруг бездыханного шефа.
Понимание безнадежности положения становилось тем больше, чем больше времени с момента моего пленения проходило. Дверь не поддавалась ни на какие провокации. Замок можно было бы попытаться открыть, разделяй мое заточение со мной моя сумочка. В ней было много полезных вещей. И пилка для ногтей была бы очень кстати. Но, сумочка осталась валяться где-то возле дома, а значит, пилки и маникюрных ножниц мне не видать как своих ушей.
Словно отвечая на мои мысли, дверь распахнулась и моя сумка полетела ко мне на колени. Герман, стоящий в дверях, снова гипнотизировал меня взглядом, правда, в этот раз отмалчиваться не стал:
- Хочу озвучить условия твоего пребывания здесь.
- Выпусти меня, - прошептала в ответ, голос все еще срывался и не хотел слушаться.
- Ты выйдешь отсюда, живая и невредимая, если выполнишь условие, всего лишь одно.
- Какое условие? - мертвое выражение лица красавца не предвещало ничего хорошего.
- Займешься со мной сексом, - спокойно ответил маньяк. - Добровольно или нет, решать тебе, но выйдешь только после этого. И впоследствии не будешь отказывать мне в доступе к твоему телу.
- Зачем? - подскочила со стула, сумка соскользнула с коленей и упала на пол.
- Для тебя это не имеет значения, - пожал он плечами. - Главное, что это нужно мне. У тебя день на размышление. Больше времени дать не могу, оно поджимает.
- А если я откажусь? - решила выяснить, есть ли пути к отступлению.
- Тогда станешь моей насильно. Все в твоих руках, - недобро усмехнулся Герман.
- Но почему именно я? - эгоистически возмутилась такой вопиющей несправедливостью.
- Ты девственница, другую подходящего возраста мне некогда искать. Время не ждет и ты в такой ситуации самый удачный вариант. К тому же тебя сейчас некому хватиться, что мне только на руку. Завтра приду за ответом. Передвигаться сможешь в пределах дома, за порог выйти не получится. Нет, пытаться не запрещаю, но предупреждаю заранее, без моего разрешения тебе отсюда не уйти.
- Но я хочу понять, - попыталась закричать, когда увидела, что он разворачивается и выходит за дверь, но голос снова подвел и получился только жалкий хрип.
Бросилась следом за ним, но в коридоре уже никого не было. Испарился в неизвестном направлении, оставив меня в настоящей панике. Что же он хотел сказать своим "некому хватиться"? Зачем ему нужна я?
Лихорадочно заметалась по дому в поисках этого урода, но все комнаты и на первом, и на втором этаже были пусты. Мельком успела заметить горы готовой еды, тарелками с которой был заставлен весь стол на кухне, но не задержалась и в этом помещении. Что мне пища материальная, если душа жаждет ответов на вопросы? А еще больше она жаждет оказаться как можно дальше от этого дома.
День провела бесцельно шатаясь по комнатам и время от времени пытаясь выбраться за пределы дома. Но двери и окна, хоть и открывались, были закрыты для выхода все той же упругой преградой что и в первом месте моего заточения. Невидимая стена не поддавалась ни на уговоры, ни на заветное "Сезам", ни на стучание ногами и кулаками по ней.
Где-то ближе к вечеру попыталась поесть. Кусок в горло не лез, поэтому отложила приглянувшийся мне сначала жаренный окорочок курицы. Поднялась и поплелась выбирать себе комнату для ночевки. Выбирала долго, с чувством, толком, расстановкой. Исходила из возможности предотвратить несанкционированное вторжение в окна или двери некоей ненавидимой мной теперь личности. Простучав стены в очередной комнате на втором этаже и обозрев наличествующую мебель, пришла к выводу, что вариант подходит. Никаких тайных ходов (ну да, начиталась всяких дурацких дамских романов) вроде предусмотрено не было. Впрочем, как и во всех остальных спальнях, в которых я успела тоже постучать по стенам. Но вот симпатичная пара шкафов очень подходили для того, чтобы забаррикадировать дверь и окно. А вот фиг тебе, Герман, а не мое беззащитное тельце непроглядной ночью. Да и как-то спокойней себя чувствовать стала, когда проделала манипуляции по перемещению шкафов.
Раздеться побоялась, мало ли вдруг придется ночью срываться с места, да и как-то больше не хотелось светить своими прелестями перед Германом и не только перед ним. Не удивлюсь, если здесь есть видеокамеры, пусть и работающие не от электрического тока. Слишком много чудес за последнее время, можно поверить во что угодно. Поэтому легла в постель одетая, только обувь сняла. Прижала к себе многострадальную сумку, которая играла сейчас для меня роль плюшевого мишки и попыталась уснуть. Но сон не шел, а мысли, тяжелые мысли, которые в шоковом состоянии еще удавалось гнать от себя, теперь не давали покоя. Не получалось понять, зачем мужику, красивому мужику секс именно со мной. Зачем ему необходимо уложиться в какие-то сроки? Что за силы ему подвластны, раз ему так легко дается создание невидимых стен? Или чудо дом шел сразу в комплекте с преградами? Может, какое новое слово техники?
Так и металась всю ночь от одного предположения к другому, но ничего путного не придумывалось и только утром провалилась в беспокойный, полный кошмаров сон. Утро для меня наступило днем, когда соизволила проснуться. Подскочила, всполошено оглядывая помещение, так, словно была дневальным, уснувшим на посту и теперь думающим, а проходил ли кто мимо за это время или нет. В комнате, кроме меня, никого не было, поэтому облегченно вздохнув, вдруг еще что-то успеет измениться в лучшую сторону, снова взялась за перестановку мебели. Туалет срочно понадобился, поэтому с проблемой шкафов справилась быстро. А если бы ночью приспичило? В панике действовала и этим все сказано. Сейчас, на свежую голову, проблема, не считая моего внутреннего категорического несогласия с ультиматумом, не так страшна. Секс это не смерть. Герман знает в этом деле толк, как-никак целоваться мы с ним целовались. Если соглашусь, то может даже смогу потом вспоминать без содрогания. Еще бы саму себя уговорить и дело будет в шляпе.
Внутренние протесты, после проведения референдума между совестью, принципами, моралью, все равно пришлось отодвинуть в сторону. Утренний туалет отвлек от раздрая внутри, пока умылась, пока поела (аппетит наконец-то соизволил посетить мою скромную особу), пока собрала обратно в расстегнутую (забыла застегнуть, когда вчера в ней копалась) и вывалившуюся во время сна из рук сумку, все мелочи, которые там хранились. Грустно повздыхала над учебниками, еще предстояло как-то объяснять однокурсникам и преподавателям свое отсутствие. Но все это меркло перед приближающимся часом икс.
Чем больше времени проходило, тем сильнее нервничала. Нарезание кругов по дому, хоть и раздражало меня саму, остановить не получалось. Руки тряслись, губы были все искусаны, а решение не принималось. То я думала, что вполне переживу, если скажу "да". То сомневалась в собственном уме и здравом рассудке. Все во мне кричало: "Нет! Не хочу так!". А здравый смысл говорил, что лучше бы согласиться. Гордость подталкивала к побегу, но снова вмешивался здравый смысл и мне становилось совсем плохо.
Стук распахнувшейся двери прозвучал контрольным выстрелом в висок. Время пришло, а я так и не знала, как поступить. Герман появился в дверях комнаты, в которой как раз мерила шагами периметр, и спросил:
- Что ты решила?
Перекрывая выход, стоял он, красавец, мужчина мечты, с холодным лицом и неживыми глазами, внушающий ужас. За моей спиной находилась кровать, как будто издеваясь надо мной и подсказывая: "Давай, чего трусишь, тебе будет приятно!"
Отогнала бредовое наваждение, развернулась лицом к маньяку, облизнула враз пересохшие губы и ответила:
- Пожалуйста, не надо! - вот и все что пришло в голову.
Больше он ничего не стал спрашивать, просто сделал пару шагов вперед и поймал попытавшуюся выскользнуть из комнаты меня. Потом подтолкнул к кровати, я сделала несколько шагов назад и, споткнувшись, плюхнулась на мягкое ложе. Герман склонился надо мной, отвел мои руки, которыми уперлась ему в грудь, в стороны и прижал к постели.
- Не надо, - испуганно, на выдохе, прошептала я.
Мужчина словно не видел и не слышал, он лег на меня, не давая возможности шевельнуться. Слезы навернулись на глаза от бессилия и страха. Наши взгляды встретились, и красавчик застыл статуей, потом подскочил с кровати как ошпаренный, выругался и вылетел пулей из комнаты.